| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— У меня тут предложение есть, к вам двоим, — Игорь замялся, словно подбирая слова. — В общем так, я вроде как месяц отработал, у нас было принято с первой зарплаты проставляться.
— Что делать? — не понял сержант.
— Да я не знаю, как правильно сказать. Короче, я приглашаю вас на пикник. Возражения имеются?
Я вопросительно глянул на сержанта:
— Сэр?
Сержант не возражал...
* * *
Я очень старался не сбиться с ритма. Получалось у меня, скажем прямо, неважно. Зажатая между ног пластиковая канистра ежеминутно норовила выскочить. Игорь, стоя по колено в воде, размахивая пустым стаканом, громогласно распевал:
Многие лета тем, кто поет во сне.
Все части света могут лежать на дне.
Все континенты могут гореть в огне,
Только все это не по мне.
Но, парус порвали, парус!
Каюсь, каюсь, каюсь...
Я не понимал ни слова, но песня просто завораживала. Я улыбался — мне было очень хорошо. Лишь изредка я боязливо косился на сержанта, но с этой стороны опасности не предвиделась. Развалившись прямо на песке, сержант спал в обнимку с полупустой бутылкой "Джони Уокера".
Игорь наконец-то выбрался на берег:
— А сержант-то у вас слабак оказался.
— Он ночью дежурил на пирсе, не выспался, — я отложил в сторону канистру.
Игорь склонился над сержантом и аккуратно освободил бутылку из пьяных объятий. Плеснул себе виски.
— Будешь?
— Нет, спасибо, я вообще очень редко пью.
— Чего так? — Игорь резко, одним махом, справился с содержимым стакана. — Болеешь?
— Вроде нет, — я удивленно пожал плечами. — Дельфины, сэр. Они не любят, когда к ним приходят после выпивки.
— Это правильно, — Игорь отбросил в сторону пустой стакан. — Знаешь, мне нравится, как ты относишься к нашим подопечным. Скажи, ты их жалеешь?
Я ненадолго задумался. В принципе, чего их жалеть? Нет, я, конечно, знаю, что дельфины никакие не рыбы, а наши младшие братья, почему-то решившие покинуть землю и вернуться обратно в океан. Знаю, что они очень смышленые, трюки разные умеют выполнять, обучаются неплохо. Можно, конечно, пожалеть наших подопечных за то, что они живут в неволе, но "Ингрид" тренируют только дельфинов второго поколения, то есть тех, которые родились и выросли точно в таких же бассейнах. Здесь их дом, так что жалость тут не причем. Поэтому мне оставалось лишь вновь пожать плечами:
— Наверное, нет. Им тут хорошо. Кормежка, игры, дельфиний рай, короче.
Игорь долго смотрел на звезды, а затем неожиданно резко спросил:
— А ты задумывался, что становится с ними после того, как обучение закончено?
— Да ничего с ними не происходит. Отправляются на военную базу, а там та же кормежка, тренировки...
— Иногда наши подопечные гибнут. — Игорь внимательно следил за моей реакцией.
— Сэр, я не знаю, что ответить, сержант говорит, что у нас на службе дельфины погибают значительно реже, чем в природе...
— Сержант мудрый человек, — перебил меня Игорь. — Он знает, кому и что говорить. Впрочем, он не так далек от истины.
Игорь покрутил в руках бутылку, раздумывая, выпить или нет, но, отставив ее в сторону, продолжил:
— А ты задумывался, почему все работы по использованию дельфинов и морских львов постоянно заходят в тупик.
— Нет, сэр, — по большому счету мне было не особенно интересно, но, похоже, моему другу необходимо выговориться, так что я готов потерпеть.
— Знаешь, как-то произошел один любопытный случай, заставивший нас задуматься о том, что к проблеме мы подходим совсем не с той стороны, с которой следовало бы.
Игорь поднялся на ноги и немного прошелся по пляжу, затем вновь уселся напротив догорающего костра.
— В конце шестидесятых под Херсонесом, есть в Украине такой город, была оборудована секретная база, где и проводились опыты с дельфинами. Поначалу какой-то умник предложил использовать их в качестве камикадзе.
— Как это — камикадзе? — я был шокирован такой новостью.
Игорь, грустно улыбнувшись, продолжил:
— А чему ты удивляешься? В советскую эпоху отношение к человеку как к расходному материалу было общим местом, а к дельфинам — тем более... Но эту программу пришлось быстро свернуть: после первого же испытания "в условиях, близких к боевым", то есть после первой же гибели дельфина, его сородичи в буквальном смысле послали своих инструкторов ко всем чертям и отказались исполнять их приказы. Даже за рыбу.
— Молодцы!
Я искренне порадовался за дельфинов, это надо такое удумать — дельфин-смертник.
Игорь все же сделал из бутылки большой глоток.
— Впрочем, если самоубийц из наших друзей сделать не удалось, стражами они стали отменными.
— Еще из них получаются хорошие разведчики, — поддакнул я. — Помните ту программу по обнаружению вражеских субмарин?
— Помню, конечно, — ответил Игорь, продолжая все так же печально улыбаться. — Ты прав, разведчиками они оказались "будь здоров". Теперь решено возобновить программу подготовки диверсантов, правда, несколько в ином ключе.
— Придумали, как сделать так, чтобы животные оставались в живых?
— Да нет, — Игорь задумчиво поглядел на мерцающий в лунном свете океан. — Кажется, нашли способ убедить братьев наших меньших с радостью выполнять любой приказ...
В этот момент в районе дамбы прогремел взрыв.
* * *
— Да кто ты такой, твою мать, — Игорь со всей силы пнул катающегося по земле налетчика.
Пленный молчал, не иначе решил, что пришло время геройствовать. Я мысленно посмеялся над его потугами. Какой смысл? Возможно, этому горе террористу и удалось бы отмолчаться, участвуй в допросе только Игорь, но рядом стоял злой, как черт, сержант. Нет, ну согласитесь, кому понравиться проснуться оттого, что через тебя перепрыгивают два твоих недавних собутыльника, и уносятся в ночь один с криками "Тревога", а второй с малопонятными, но очень эмоциональными матюгами.
Сержант склонился над лежащим на земле человеком и, чуть приподняв его с земли, крепко встряхнул.
— Какая организация?
Вопрос был подкреплен не сильным, но довольно болезненным ударом в челюсть.
Налетчик жалобно заскулил:
— Общество "Океан — без человека", не бейте! Прошу.
— Тебя здесь никто бить не собирается. Я тебя сейчас пристрелю за попытку оказать сопротивление, а труп выброшу в море.
— Правильно, — подтвердил Игорь. — Раз и концы в воду.
— Не надо! — Пленник обвел нас обезумевшим от страха взглядом. — Я все расскажу. Это мое первое задание. Проверка. Мы хотим освободить дельфинов. Мне приказали заложить два заряда...
Мне показалось, что сержант сейчас вытрясет из террориста душу.
— Где второй заряд? Отвечай, дерьмо.
— С левой стороны дамбы. Взрыв через пару минут. Мы очень боялись повредить дельфинам, поэтому первый заряд слабый.
Я с ужасом посмотрел в указанном направлении.
— Так там же...
— Бегом, — сержант еще раз ударил пленного и тот затих, потеряв сознание.
Я очень хорошо понимал, о чем сейчас думает сержант. С левой стороны дамбы располагалась подстанция, обеспечивающая электроэнергией осветительную вышку над главным бассейном и запас баллонов со сжатым воздухом. Если произойдет взрыв... Нет, об этом не хотелось думать.
Остановившись возле подстанции, сержант скомандовал:
— Ищи с правой стороны, я посмотрю возле входа и на крыше. И поторопись, время...
Ко мне подбежал запыхавшийся Игорь — кабинетная работа не способствовала поддержанию хорошей спортивной формы.
— Как оно?
— Да никак.
Над козырьком крыши показалась голова сержанта:
— У меня чисто.
Я остановился напротив мусорного контейнера.
— По закону всемирного свинства заряд здесь, — Игорь приблизился ко мне. — Давай открывать, только осторожно.
Дрожащими руками приподняв крышку, я заглянул внутрь.
Небольшой сверток притаился среди обрывков шланга, старой ветоши и пустых банок из-под "Коки". На передней панели, намертво привязанный скотчем, располагался дисплей, освещающий контейнер изнутри кровавым сиянием.
— Десять секунд до взрыва, — прошептал Игорь. — Все на землю.
Я тупо смотрел на сменяющие друг друга цифры. Вот отец уезжает в свой первый и последний круиз, вот мама, закрыв глаза, шагает под колеса грузовика, наша "Великолепная шестерка" встречает меня радостным пощелкиванием, Игорь бинтует мою порезанную руку, сержант грязно ругается, но вместе со мной чистит бассейн — чтоб блестел, как у кота...
Я схватил сверток и побежал, унося смерть от своих друзей, от места, ставшего мне домом...
* * *
— Майкл, — голос Игоря, казалось, прорывался ко мне сквозь плотные слои ваты. — Майкл, ты слышишь меня?
Язык, царапал небо, но не хотел повиноваться.
— Майкл, постарайся открыть глаза.
Я попытался, но нестерпимый свет, бьющий в лицо, заставил меня вновь зажмуриться.
— Молодец, Майкл. Теперь слушай меня внимательно. Все хорошо, та нас всех спас: и людей, и дельфинов — всех.
— Что со мной, сэр, — сил, затраченных на то, чтобы произнести эту нехитрую фразу, наверное, могло хватить на перенос бруклинского моста.
— Майкл, ты очень сильно пострадал, — Игорь помолчал некоторое время. — В наших условиях я не смогу тебе помочь. Майкл, послушай, я могу перенести твой разум в Борьку, но — это дорога в один конец. Короче, решать тебе...
— Док, — я впервые назвал Игоря этим прозвищем, мне больно, очень больно. Пожалуйста, док, я хочу жить...
* * *
О событиях той ночи никто, кроме меня, Игоря и сержанта, ничего не знает. Мы так решили. Сержант поначалу бросился доложиться начальству. Но Игорь сказал, что я заслуживаю спокойную жизнь. Сержант спорить не стал: как ни крути, а я им жизнь спас. Так что теперь мы, можно считать, в расчете.
Примерно через неделю после переноса моей личности в мозг Борьки, Игорь провел целую кучу тестов. Результат ошеломил всех. Может, сказались прошлые попытки Игоря превратить Борьку в супердельфина, может еще что, не знаю. В ходе тестов выяснилась одна интересная особенность: я начал мыслить по-русски. Так, что читающие мои записки, надеюсь, простят меня за некоторую витиеватость речи.
Жалко, но общаться я пока могу только с Игорем, ведь декодер существует только в двух экземплярах — один вживлен мне, второй моему создателю. Правда Игорь говорит, что в скором времени соберет еще один для сержанта.
Недавно Игорь предложил мне написать о своей жизни. Задумка эта показалась мне довольно забавной, еще бы, я — первый на планете дельфин-писатель. Тем более Игорь согласился исполнять обязанности моего личного секретаря.
Кстати, меня оставили на "Ингрид" в качестве тренера, Игорь как-то убедил руководство, что в случае, если в группе новичков будет обученный дельфин, тренировать подопечных станет намного проще.
Как ни странно, начальство не возражало, так что воевать с людьми мне не придется...
Наверное.
Гриф "Top secret"
( из доклада командующему ВМС США)
Согласно ранее утвержденному плану, объекту 711 (кодовое имя "Борька") была имплантирована матрица личности N5 "рядовой Майкл Стелпер", вариация воспоминаний "несчастное детство — ученый друг — террористы". Процесс приживления сознания прошел удовлетворительно. Последующие тесты показали великолепные результаты — наблюдается резкий скачек индекса 28, и как следствие, повышение чувства долга и ответственности.
В виду всего вышесказанного, считаю целесообразным продолжение исследований в рамках проекта "Фата-Моргана"...
Матрица личности N5 рекомендуется к массовому применению.
Начальник исследовательского центра "Ингрид" Игорь Сергеев.
Александра Полторацкая
Лилия
Лилия не удавалась. Определенно, нет. Чего-то не хватало. Может, белил? Или подчернить фон?
Леся отодвинула бумагу и потянулась. Видно, сегодня не ее день. Поставить музычку, что ли? Да, точно, и еще чашку чая. Отдохнуть от работы. В конце концов, может она себя вознаградить за то, что до срока осталось две недели, а почти весь заказ уже сделан? Конечно, может!
Одна лилия вредничает. Ну ничего, Леся ее сделает, дай только чаю напиться. Холодного, с лимоном. Как раз по такой жаре.
Леся спустилась на первый этаж в кухню. Поставила кружку на стол... Кружка красная, скатерть желтая. Ну конечно! Лилия ведь огненно-красная, а стены светлого дерева, вот свет от них и отражается белесовато-желтый, и падает на красную лилию, а лилия, в свою очередь... Точно!
Леся пропрыгала к себе обратно. Открыла дверь и...
Лилии не было. Равно как и банки с водой, и красок. А от бумаги остался белый треугольничек. Чушь какая. Леся протерла глаза. Банка с цветком появилась на месте. Фух, ну и глюки пошли. Сказать, что ль, сестре-психиатру, пусть устроит по блату. Или это от жары?
Стоп! Лилия опять исчезла. Но Леся успела заметить, как она исчезла. Как будто ее кто-то заслонил и выставил перед собой зеркало. Вот клеенка отражается, и карандаш. Леся подошла поближе. Точно, сама она тоже отражается, лилия видна, а нижняя половина банки приняла рисунок клеенки. Ну совсем как камбала на шахматной доске. А кривое зеркало-то и грязное, все в щербинках. Отражение — как в нечищеном самоваре. Маленьком таком, ростом с букет. "Зеркало" чихнуло.
— Ой, мама! Шевелится! — Леся отскочила подальше.
Камбалоподобное нечто закашлялось. Где-то тут стояла тяжелая ваза...
По "нечто" побежала зеркальная волна, подобно воде спадая вниз, а на смену явилась зеленая кожа. Пупырчатая, с красными жилками сосудиков.
Леся вспомнила книжку про динозавров из детства, с картинками. Больше всего ей нравились цератопсы, такие смешные, упитанные, с толстенькими ножками, с костяными чепчиками на голове. Ужасно милые.
Как этот, на столе. Небольшой такой динозаврик, ростом с букет. И с донельзя смущенной мордочкой.
— Привет! Тебя как зовут? — Леся решила пообщаться с такой прелестью, когда еще повезет.
— Привет. Меня зовут Снупик, — стеснительно прошептал динозаврик. Ах ты ж, Господи, вот душечка-то! Имя ему подходило.
— А меня Леся. Хочешь чаю?
— Да, спасибо.
Леся подхватила это чудо на руки и пошла вниз. Налила чаю, поставила печенье. Снупик устроился прямо на столе. Леся смотрела, как динозаврик, стесняясь, пил из блюдца чай, и таяла. Как бы ей хотелось иметь такую игрушку!
Игрушку? Подожди, но ведь этот тоже откуда-то явился. Чья же он игрушка? И дорогая, судя по всему. Динозаврик был тепленьким и дышащим, даже кушающим, но это ничего не доказывало. Это раньше металлический псевдоразумный робот-собака вызывал одну мысль: "Зажрались". А теперь у каждого ребенка свой питомец с электронными мозгами. Еще бы, не пачкают, не лезут, когда не надо, и престижные к тому же — чем навороченнее, тем круче. Недавно поселился на соседнем участке большой начальник с семьей, может, это их?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
