Недостройка

— Теперь идём к нашей казарме, там и поговорим, — скомандовал замполит.

Я перевёл, капитан спросил меня, есть ли тут связь с Большой Землёй, я ответил в том смысле, что узнаете от военных чуть попозже, а я не уполномочен. Через десять минут подошли к казарме, на улице почему-то никого не было, так что Илья сразу повёл американцев на второй этаж, а мне сказал, чтоб мичмана кликнул, пусть в Ленинскую комнату подтягивается, допрашивать вероятного противника, дескать, вместе будем.

Побежал в научный корпус в уже хорошо мне знакомую радиобудку, а там меня ждал очередной сюрприз — вся зарёванная Оксана плюс геноссе Мыльников.

— Что ещё стряслось? — уныло спросил я, не ожидая ничего хорошего.

Ничего хорошего и не последовало — мичман Сёма пропал с концами.

— Как хоть это случилось-то? — продолжил расспросы я, — он же здесь безвылазно должен был сидеть.

— Вышел покурить и не вернулся, — сквозь слёзы заявила Оксана, — я все окрестности обыскала... вот вместе с ним (она показала на Мыльникова), как будто испарился.

— Хм... — задумался я, — а перед тем, как исчезнуть, он ни с кем так и не смог связаться? Ну вот по этой байде (я ткнул пальцем в Окуня).

— Я не слышала... похоже, что нет...

— Ладно... мы там пятерых американцев привезли, корабль у них утонул, так я пошёл на допрос — без меня замполит всё равно ничего не поймёт... и вы со мной идите, надо же доложить про мичмана.

Вернулись в Ленинскую комнату, там замполит раздал всем присутствующим сигареты Казбек из красивой пачки (специально для такого случая что ли берёг), и все они сейчас усиленно дымили, изучая плакаты по боевой и политической подготовке личного состава.

— Беда, — с порога огорошил я Илью, — мичман пропал, с концами.

Далее вступила Оксана и сбивчиво пересказала свою горестную историю, замполит задумался, потом изрёк:

— Вот что, вы двое идите к остальным, кто ещё у нас уцелел, и скажите, чтоб сидели по своим комнатам, наружу чтоб ни-ни. А я сейчас разберусь с этими ребятами и подойду для инструктажа.

Оксана с Мыльниковым побежали выполнять приказ командира, а он грозно посмотрел на меня и продолжил:

— Переводить будешь точь-в-точь, как я скажу, чтоб никакой отсебятины. И тетрадь вон возьми — записывай все вопросы и ответы.

Я взял предложенную общую тетрадь в коричневой дермантиновой обложке, сели на стул под бюстом Ильича и приготовился выполнять свои обязанности.

— Для начала пусть представятся и скажут, что у них за судно, — сказал Илья.

Спасённые оказались представителями общественной организации Гринпис, в наших водах они проводили исследования ареала редкого вида тюленей, курильский подвид тюлень Стейнегера их интересовал. А звали их соответственно Стивом капитана, Ником радиста, Юджином, Алексом и Элайджа.

— Или, если на русский перевести, — это я уже от себя добавил, — Степа, Коля, Женя, Саня и Илюха...

— Как меня, значит, этого последнего зовут, — задумался замполит. — Ладно, поехали дальше. Спроси, знают ли они, что забрались в территориальные воды СССР?

Капитан ответил, что да, знают, но виной тому были исключительные обстоятельства, у них двигатель сломался, вот течением и принесло сюда... а потом течь в трюме открылась, кою они не сумели перекрыть... короче он приносит советской администрации в лице замполита свои глубочайшие извинения и просит дать возможность связаться со своим консульством в Петропавловске.

— Так нет же никакого консульства в Петропавловске, — удивлённо отвечал Илья, — город же закрытый. Это только во Владике по-моему...

Они были согласны и на Владивосток, но тут мы начали советоваться с замполитом, что им рассказать и надо ли вообще что-то рассказывать о ситуации, в которой находимся сейчас. После небольших колебаний Илья махнул рукой, говори им всё, как есть, хуже уже не будет... я вздохнул и начал рассказывать всё, как есть.

— Понимаете, в чём дело, ребята, — начал я, — у нас здесь сложилась чрезвычайная ситуация — половина нашей части пропала в неизвестном направлении, а другая половина не может связаться ни с кем... так что консульство пока отпадает...

— Да-да, — влез без очереди радист Ник, — мы тоже несколько часов после поломки двигателя не могли ни с кем связаться по рации, мёртвая тишина в эфире была, вот только вас и услышали.

— Значит вы понимаете текущий момент, — продолжил я, — можем вам предложить временное пристанище на нашей базе, а дальше будем думать, что делать... может вы тоже поможете чем-нибудь...

Пересказал замполиту свою речь, он в принципе всё одобрил, кроме того, что я вылез вперёд него, а кроме этого сказал мне тихонько:

— Не нравится мне рожа у этого радиста, да и Элайджа-Илья не лучше... сдаётся мне, что никакие они не экологи и все вместе взятые тюлени им по барабану.

— А кто же они тогда по твоему мнению? — спросил я.

— Да из спецслужбы какой-нибудь американской, к гадалке не ходи... ладно, давай сделаем так — ведём их в казарму, в 203 помещение, и запираем на замок от греха, в сортир там прямо из этой комнаты дверь есть.

— Накормить бы их наверно надо, — осторожно добавил я, — а то совсем нехорошо выйдет, скажут потом, что их тут голодом морили.

— Правильно — кормёжкой ты займёшься, возьми себе в помощники кого-нибудь из ваших, а вас, дорогие друзья, прошу в казарму.

Я коротко пояснил ситуацию капитану, он подумал и кивнул — а дальше мы заперли их в 203 комнате, я сказал на прощание, что еда будет через час, и мы с замполитом двинулись в общагу. Оставшийся народ сидел тихо-смирно по своим каютам-каморкам, но, увидев нас, живо подтянулся.

— Для начала проведём перепись оставшихся в наличии, — громко сказал Илья, подняв руку к потолку, — каждый говорит имя-фамилию, место жительства, возраст, Антон записывает.

Толстую тетрадку с ручкой я на всякий случай захватил из Ленинской комнаты, вот они и пригодились... в наличии оказалось одиннадцать гавриков — мы с Ильёй, Оксана, семеро приволжцев плюс Лёлик-акиновец.

— Стоп, — сказал я, — должно же быть двенадцать, когда мы с пикника уходили, то вдоль моря пошли 11, а мы вдвоем верхом. Минус пропавший мичман, итого 12, а я вижу только 11... кого не хватает?

Тут же выяснилось, что нет Мыльникова.

— Кто его видел последним? — грозно спросил замполит.

— Я наверно, — тихо ответила Оксана, — когда вы увели американцев в казарму, мы вдвоём остались в радиорубке...

— А потом чего было?

— Потом я пошла в общагу, а он сказал, что проверит сети на берегу, у него там какие-то сети сушились...больше я его не видела.

— Что за сети? — спросил замполит.

Об этом знал турист Серёжа: — Он рыбу тайком ловил, вечером ставил сеть с дальних камней, утром вытаскивал...

— Где сушились его сети, знаешь? — спросил Илья.

— Приблизительно... могу показать, — согласился Сергей.

— Сейчас вместе сходим, — ответил замполит, — а пока для всех присутствующих объявляю, что на территории нашей части вводится военное положение. Сидеть строго в общаге, никуда не высовываться, если острая нужда какая будет выйти, то ходить, не меньше чем по двое... да, кто умеет готовить еду?

Вызвался шустрый Андрей.

— Идёшь вместе с Антоном на кухню, что-нибудь сготовите на ужин для всей нашей кампании, включая американцев.

— А что там с американцами-то, расскажите? — попросила Оксана.

— Это экологи, их пятеро, заблудились во время пересчета тюленей, а потом у них авария случилась. Сейчас они заперты в казарме на втором этаже. А мы с Сергеем смотрим на сети и ищем Мыльникова... заодно попробую ещё раз связаться с Большой Землёй...

А деловой мужик-то замполит оказался, подумал я, кто бы мог представить. И тут мы с Андреем двинулись в столовку.

В столовке всё было на своих местах, холодильники забиты едой, на полках куча ящиков с продуктами, не требующими низкой температуры хранения, а хлеб, я так понял, они тут сами пекли — стояли кастрюли с замешанным тестом. Набранные вчера наверно дары камчатской природы в виде черемши, папоротника и рябины тоже имелись в достаточном количестве.

— Ну чего, давай соорудим что-нибудь на скорую руку, — предложил я Андрюхе, — народ голодный сидит и долго ждать не будет.

— Давай, — ответил он мне, но взгляд его исподлобья мне не очень понравился.

Но взгляд это, как говорится, не слово, его не запротоколируешь, поэтому я вытащил из ящика справа четыре пачки макаронов, длинных таких, в виде очень больших шпилек для волос, и сказал Андрюхе ставить две кастрюли на плиту, как раз на всех и хватит.

— Одними макаронами что ли кормить будем? — осведомился Андрей, по-прежнему смотря на меня волчьим взором.

— Зачем одними, вывалим туда тушенку, вот и вся недолга, будут макароны по-флотски... мы же на флоте сейчас находимся, значит и макароны соответствующие должны быть.

— А с хлебом чего?

— Да вот здесь, — я открыл крышку ещё одной кастрюли, — со вчерашнего дня наверно осталось кое-чего, хватит. Не возиться же с замесом и выпечкой, это до утра... и ещё зелени наложим с горкой, количество калорий на душу будет удовлетворительным.

— А на третье что?

— Точно, про третье забыл... надо ещё одну кастрюлю тогда поставить, сделаем чай... сахара здесь (ещё один ящик на полке) хоть отбавляй.

Далее всё пошло как по-писаному, кастрюли закипели, высыпали туда слегка переломанные макароны, тем временем разложили в две руки зелень по тарелкам, потом закипела кастрюля под чай, прямо туда высыпал пару пачек грузинского чая второго сорта, другого не имелось. Ну и по окончании варки макарон их пришлось откинуть за неимением дуршлага на какую-то решетку, высыпать туда тушёнку (говяжья, первый сорт по ГОСТу) и тщательно перемешать.

— Может сюда народ позовём, чтобы не возиться с транспортировкой? — спросил меня Андрей, а я согласился.

Он сбегал за народом из общаги, и они быстренько подтянулись, вместе с замполитом.

— Ну что там насчёт Мыльникова? — спросил я у него, быстро орудуя половником.

— Ничего там насчёт него, — хмуро отвечал он, — сети развешаны на своих местах, а его и след простыл.

— А связь не наладилась?

— И со связью всё плохо, один шум в эфире.

— А нового ничего не образовалось?

— Нет, слава богу, тут и от старого-то голова болит. Хотя стой... видел я светящиеся шары примерно в той стороне, куда ты показывал, — вспомнил вдруг Илья и погрузился в длительное молчание.

— И чего шары, — подбодрил его я, — летали?

— Хер бы там летали — на месте стояли, минут десять, а потом просто исчезли со звуком таким характерным... Да, американцев-то не забудь накормить, вот тебе ключ...

И точно, хлопнул я себя ладонью по голове, забыл ведь про них. Наложил последнюю тарелку, а сам взял вторую кастрюлю, стопку тарелок и вместе с Андреем рванул на второй этаж в запертую казарму. Американцы сильно обрадовались, заскучали поди взаперти-то сидеть. Андрей их в первый раз видел, так что он просто стоял в углу и глазами лупал, а отдуваться с ответами на их заковыристые вопросы пришлось мне.

— Нет, связь с базой не появилась... да, всё остальное под полным нашим контролем... не знаю я, когда вас выпустят, все вопросы к командиру... на горизонте это Мутновский вулкан, он всегда со снегом на вершине... чуть позже командир подойдёт, он более подробно ответит, а пока жрите, что дают.

У одного из них, которого звали Элайджа, сильно разболелась голова — я обещал принести ему что-нибудь из нашего медпункта (вот кстати и туда зайти бы надо, посмотреть, что к чему). На этом мы удалились, я тщательно закрыл за собой дверь. Вернулись в столовку — там народ сам уже разобрал то, что мы приготовили, не дожидаясь, пока ему наложат, так что ничего практически и не осталось. Спросил у замполита, как еда, он ответил, что не хуже, чем их повар готовил, молодцы типа мы оба.

А дальше все строем вернулись в общагу, я сказал замполиту, что американцы хотят видеть его, но он ответил, что не до них пока, попозже, и мы с Андреем остались мыть посуду — не оставлять же её грязной наутро в самом деле. Тут-то всё и началось...

Когда я повернулся в очередной раз, чтобы поставить чистую тарелку на подставку, то увидел Андрея с молотком для отбивания в одной руке. Он хлопал этим молоточком себе по второй ладони и недобро ухмылялся при этом.

— Ну что, Антоша, поговорим? — сказал он мне, пододвигаясь поближе.

Я на всякий случай отодвинулся к окну, чтобы между нами оказался большой кухонный стол, и ответил:

— Конечно поговорим, только зачем в этом разговоре молоток нужен?

— Для убедительности, Антоша, для убедительности, — по-прежнему ухмыляясь, ответил он, но придвигаться перестал. — Ты зачем у меня девчонку увёл?

— Я увёл? — поразился я, — чтобы увести, для этого надо, чтоб она твоя была хоть какое-то время — а она была твоей-то?

— Это неважно, — упрямо повторил Андрей, — сейчас она твоя, и мне это не нравится.

— И как ты планируешь выходить из этой ситуации?

— Замочу сейчас тебя, вот и всех делов...

— А дальше что? Тебя ж посадят на много лет, всё равно она твоей не будет.

— Ну посадят — не посадят, это ещё большой вопрос, сам знаешь, что у нас тут творится, может это и навсегда. А пока-то она моя будет.

Пипец, как у парня мозги выкрутились, подумал я.

— Стой, может договоримся? — предпринял я последнюю безнадёжную попытку.

— О чём с тобой договариваться, дурень? — со странным изменением выражения лица отвечал Андрей, — с мёртвыми ни о чём не договариваются.

И с этими словами он запустил молоток мне в голову — я наготове был и ушёл вправо, так что просвистел он в сантиметрах от моего виска. А у Андрея тем временем в руках оказался кухонный ножик, острый сука и длинный, похоже его из штыка-ножа от Калаша сюда приспособили. Он одним прыжком забрался на стол и двинулся ко мне в полуприседе, делая волнообразные движения ножом справа налево и обратно. Я автоматически схватил то, что поблизости валялось (в одну руку досочку для разделки, у неё ещё такая удобная ручка снизу была, а в другую — толкушку для картошки, коя была в виде гранаты РПГ) и попятился к окну.

— На, получи, гнида! — выкрикнул Андрей, прыгая со стола в моём направлении и держа перед собой ножик.

Досочкой я даже и не стал пытаться остановить этот полёт, всё равно соскользнуло бы, я вместо этого плавным движением перенаправил движение ножа в сторону, и он, ножик, со всего маху врезался в подоконник. Другой же рукой я со всей силы засадил Андрюхе по затылку и кажется удачно — он свалился кулем на пол, оставив ножик торчать из подоконника.

Быстро нашёл два обрывка верёвки, быстро связал ему сначала руки за спиной, а потом и ноги, от греха — мало ли куда он упрыгает, если захочет. Ещё одну верёвку вытащил из ящика, и ей привязал товарища к батарее, которая под окном располагалась. Проверил, всё вроде крепко, и пошёл искать замполита, чтобы сообщить о происшествии на дежурстве.

Нашёл я его в той же самой радиорубке (из общаги со мной Оксана увязалась, я вспомнил о предостережении, чтоб по двое ходили, и взял таки её с собой), Илья в тысячный раз пытался вызвать Граната, но безуспешно. Отвлёк его от этого увлекательного занятия рассказом об андреевой выходке... про причину уж умолчал, Оксана же рядом. Тот молча выслушал меня, отложил наушники с микрофоном и встал, чтобы идти.