Книга 7. Воздушный Стрелок. Опричник. Том 2

А вот его заместитель по прозвищу Полонец был явно чем-то недоволен и сейчас, сидя под защитой брони командно-штабной машины, нервно покусывал чёрный ус, не сводя взгляда с экрана тактического планшета, развёрнутого над столом.

— Марк, не трясись, — Джованни хлопнул по плечу своего начштаба. — Видишь же, мы почти закончили. Всё в порядке. Сейчас бойцы подойдут, вскроем ворота, да прочешем внутренности этого орешка. А там, кого в расход, кого в плен и на продажу. Дел-то!

— Не нравится мне происходящее, майор. Совсем не нравится, — Новак помотал головой. — Слишком всё просто. Слишком быстро...

— Перестраховщик, — вздохнул Сора и, потянувшись, воззрился на сосредоточенно вглядывающегося в экран планшета Марка. — Ну что тебе здесь не так?

— Слишком легко мы прошли, — отозвался тот. — Вверх по склону, практически без огневого противодействия. Всего две минных закладки на пути встретили... Не должно такого быть.

— Угомонись ты уже, параноик! — хмыкнул Джованни. — Будь против нас профи, я бы с тобой согласился, а здесь... не забывай, Гремлины эти, технари, а не бойцы. Штафирки гражданские. Так что ничего удивительного в том, что они так быстро сложились, нет. Заметил же, против нас только автоматические системы работали? Охранники, и те, едва мы поближе подошли, смылись с позиций... Да и тактики до упора работать не стали, ушли следом за их голышами. Ну... Да они даже миномётные автоматы запустили, только когда мы уже под стены базы подошли! Идиоты...

— И всё-таки... — протянул Марк, — что-то здесь не так. Задом чую, командир.

— Кончай панику наводить, Полонец, — не выдержал Сора. — Вот увидишь, начнём вскрывать ворота, эти уроды первые на связь выйдут, и будут просить пощады. А то и сами нам двери откроют... Вот, смотри! Что я говорил?!

Майор ткнул пальцем в экран планшета, на котором было видно, как неожиданно поползли в стороны тяжёлые створки ворот, ведущих в подземную часть базы. А Марк вдруг почувствовал, как его по спине продрало холодом. Могильным.

* * *

Гул в зале, стихший было во время нашей беседы со шляхтичем, вновь наполнил помещение, но от былого спокойствия и вальяжности присутствующих не осталось и следа. Нет, гости не стали возмущаться или в голос обсуждать происшедшее. Они по-прежнему неторопливо перемещались по залу, беседовали и угощались закусками, расставленными на фуршетных столах, но повисшее в помещении напряжение нет-нет да прорывалось, то в слишком порывистых жестах иных господ, то в натужных смешках в ответ на шутки записных остряков, то в излишне резких движениях вееров в руках некоторых дам. А ещё блеск в глазах и предвкушение. Ну как же, это же такой повод для бесед... и не только.

О да, несмотря на то, что на приёме практически не было светских пустоцветов, подавляющее большинство гостей, тем не менее, охотно принимало правила их круга, суть которого составляли интриги ради пущего влияния, своего или своей партии. И новости, вроде той, свидетелям которой они стали только что, ценились гостями Бестужева весьма высоко, как знания, что могут стать крепким кирпичиком в здании очередной интриги, или как минимум, могут повлиять на расклады в иных партиях и играх. А уж как встрепенулись зарубежные посланники!

Как бы то ни было, долго наблюдать за этим бурлением, мне не пришлось. Едва лейтенант и ксёндз, устроившее это представление, спешно покинули наше общество, я по совету жены завершил очередной круг почёта по залу и в свою очередь поспешил убраться с глаз гостей. Тем более, что те особо и не задерживали ни меня ни Ольгу, понимая, что после таких новостей у нас появились весьма срочные, можно сказать, неотложные дела.

Впрочем, учитывая довольно ранний час, сами гости расходиться пока не собирались, так что Валентину Эдуардовичу и Леониду пришлось остаться в зале. Зато следом за нами, это великосветское сборище покинули Анатолий Семёнович Вербицкий, Елена Павловна Посадская-Филиппова и... отец Илларион, тишком просочившийся на приём, и даже не сразу мною узнанный, в цивильном платье-то. Монах уничтоженной Аркажской обители первым и подал голос, когда наша компания собралась в библиотеке Бестужевского особняка.

— Мы готовы действовать, Кирилл Николаевич, — проговорил он, едва высокие резные двери захлопнулись за нашими с Ольгой спинами. — Круги собраны, ждём отмашки.

— Замечательно, — я растянул губы в улыбке и повернулся к Вербицкому. — Анатолий Семёнович, надеюсь, вашим людям не нужно будет объяснять, кто командует этой операцией?

— Не нужно, — усмехнулся Вербицкий и, чуть помедлив, катнул по лакированной столешнице забранный в титановый корпус кристалл. — Здесь командный код. Отправьте воеводам дружин. С ним, ни один из прикомандированных людей моего ведомства не посмеет им перечить... до окончания боевых действий.

— Благодарю, — я передал кристалл Посадской и, дождавшись, пока та подключит его к своему коммуникатору, развернул со своего браслета видимую всем окружающим схему Апецки и её укреплений, повисшую прямо над круглым столом, а сам вошёл в созданную Ольгой и Георгием сеть, объединившую все участвующие в действе дружины. Секунда, другая, и на экран передо мной высыпали многочисленные подтверждения приёма кода. А едва отозвался последний из идентификаторов, как тут же появилось уведомление о начале первой фазы операции.

Теперь пришла пора отца Иллариона работать со своим коммуникатором. Видеть, что происходит на развернувшемся перед ним экране, мы не могли, но монах голосом дублировал видимое им.

— Первый круг — готовность два. Дружины Воловича и Бессмертных на старте, — бормотал он. — Второй круг, есть готовность два, дружины... третий круг... четвёртый... седьмой... девятый... одиннадцатый...

— Кирилл, а что за круги-то? — тихо прошептала Ольга мне на ухо.

— Потом, — мотнул я головой и вопросительно взглянул на Вербицкого. Тот невозмутимо кивнул.

— Мои люди получили предупреждение, — произнёс он и, сверившись с информацией развёрнутой на его коммуникаторе, договорил: — и приняли приказ о подчинении вашим воеводам. Готовность два подтверждают.

— Дружины готовы, — неожиданно мягким низким голосом произнесла боярыня Посадская.

— Славно... — я глубоко вздохнул и, переключив коммуникатор на сеть Гремлинов, вызвал Рогова. — Майор, что у вас?

— Противник дошёл до второй линии, потеряв по пути четыре из пяти платформ. У нас потерь в живой силе нет, но зенитные орудия и турели внешнего периметра подавлены почти полностью, — отозвался Георгий, и на развёрнутой над столом схеме тут же подсветились упомянутые им элементы обороны базы и условные обозначения подбирающегося противника, а я поймал на себе укоряющий взгляд Вербицкого. Ну да... некрасиво получилось, конечно, но... ай, отмажусь! Рогов, тем временем, продолжил доклад — Если атакующие не сбавят темп, то через три-четыре минуты будут у ворот во внутреннюю часть базы.

— Понял. Передай бойцам, чтобы не рисковали и не высовывались из укрытий. У нас готовность два.

— Готовность два принял, — с явно облегчённым вздохом произнёс Рогов. — Начинаю уводить людей в подземную часть базы.

— По распорядку, пусть уступают место подкреплению, идущему с восьмого бокса.

— Я помню, — скривился Георгий.

— Восьмой бокс? — встрепенулась Ольга. — Там же сидят эти... шпионы Барышева!

— Не шпионы, а двенадцатый круг мастеров Эфира, — подал голос отец Илларион.

— Кирилл? — тряхнула меня Ольга. — Я чего-то не знаю?

— Чего-то... да. Чуть позже поясню, — кивнул я, вновь переключая своё внимание на Рогова. — Майор, Ведьму с её дружиной поставь на прикрытие отходящих к восьмому бойцов Толстого. И бога ради, напомни этой бедовой, что за её спиной врагов нет! А то с неё станется перестрелять подкрепление.

— Принято, атаман, — ощерился в весёлой ухмылке Георгий. М-да, и куда подевался наш ботан-заучка?! — Восьмой открыт, люди уходят. По противнику работаем только автоминомётами... прижать прижали, но это ненадолго.

— Намёк понял, — я повернулся к Великой Мегере. — Елена Павловна?

— По докладу: ворота бокса открыты, дружины пошли, — отозвалась та, и вновь умолкла.

— Майор, дорогу подкреплению. Выведи их к основным воротам, — скомандовал я и, бросив взгляд на транслируемую с БИЦа базы схему, договорил: — всех наших в восьмой. Немедленно. Чтоб ни одного бойца в переходах не осталось!

— Есть, атаман, — отозвался Георгий. Минута... — Гремлины в норе, включая Ведьму и её железяк. Подкрепление на точке.

Всё это мы видели и на схеме, но подтверждение от Рогова заставило меня облегчённо вздохнуть. Переглянувшись с присутствующими, я дождался подтверждающего кивка от Посадской, монаха и Вербицкого, прикрыл на миг глаза и...

— Дружинам, готовность один. Апецка — фаза два, — скомандовал я.

— Есть, — в один голос отозвались Елена Павловна, отец Илларион и Рогов. Миг, и схема базы, передаваемая на мой коммуникатор с БИЦа, и развёрнутая над столом для всеобщего обозрения, вдруг подёрнулась рябью, замерцала и... расплылась синеватым туманом. Связь с Апецкой была потеряна.

Впрочем, ненадолго. Готовясь к сегодняшнему дню, мы предполагали, что нечто подобное может произойти и, именно поэтому, не прошло и двух минут, как в метре от отца Иллариона развернулось окно перехода открытое кругом Барышева, из которого, как чёрт из табакерки выпрыгнула Ведьма в опалённом и изрядно покоцаном личном СЭМе.

— Вот же ж... — динамик на шлеме моего воеводы хрипнул и после небольшой паузы, Стенич договорила явно нечто совершенно иное, нежели хотела. — Божье наказание, не иначе!

— Илона? — обернувшись на мой голос, Ведьма скинула шлем СЭМа и, тряхнув головой, медленно выдохнула.

— Боярин... Мог бы предупредить, что в подкреплении подойдут два больших круга гридней! — проговорила она, справившись с удивлением от нашего вида. Ну да... из боя, да на паркет старинного особняка!

— Я предупреждал, что сил подмоги хватит, чтобы раскатать атакующих по Апецке, от вершины до подножия, — пожал я плечами. — Докладывай.

— Так нечего докладывать... раскатали же, — усмехнулась в ответ Стенич. — Как ты и сказал, до самого подножия... Два круга гридней шарахнули Вьюгой, результат — ледяное поле шириной восемьсот метров и длиной два с лишним километра. Выживших... ну, если только с краёв этой жути кто-то выбрался, но и им недолго осталось. Эфирный ветер, будь он неладен... собственно, потому и разведку пока не пускаем.

— И не надо, — я мотнул головой и повернулся к Посадской и монаху. — Начинаем, Елена Павловна, отец Илларион?

— Начинаем, — кивнули они в ответ.

— Илона, лови пакет на коммуникатор, и шагай обратно. По исполнении — доложишь, — обратился я к Стенич и та, вновь надев шлем, исчезла в тут же схлопнувшемся окне перехода. А пока мы с женой наблюдали за её уходом, Посадская и отец Илларион уже успели отдать соответствующие приказы своим людям.

— И что теперь? — спросила Оля.

— А теперь, собранные в круги, эфирники будут поочерёдно настраиваться на круг Барышева как на маяк, и запускать через окно перехода дружины нашей уважаемой Елены Павловны, — я отвесил короткий поклон Великой Мегере. — Когда все войска окажутся на нашей базе, собравшиеся вместе с ними эфирники объединятся в один мощный круг и, прикрывшись Эфирным ветром, развернут ещё одно окно, ведущее в окрестности замка Корибут-Вишневецких, куда и отправят все дружины скопом. Две с половиной тысячи одарённых воинов и детей боярских, думаю, довольно быстро решат проблему охамевших панов, решивших разбавить свою гнилую кровь за счёт украденных русских девиц.

— О... поняла. А эфирники эти... они гранды, как ты? — поинтересовалась Ольга.

— Нет, увы, — ответил вместо меня отец Илларион. — С грандами у нас нынче негусто. Но некоторые их фокусы можно сотворить, собрав круг мастеров. И в чём-то, он будет даже эффективнее...

— Согласен, — кивнул я. — Мне бы сил не хватило, чтоб открыть и, главное, удержать окно перехода на подобном расстоянии. Я уж не говорю о том, чтобы пропустить через него такую прорву людей и техники. Просто сдох бы от перенапряжения. А вот круг мастеров, как оказалось, такую задачку тянет на раз-два...

— Вот только болтать об этом не стоит, — заметил монах уничтоженного монастыря, обведя нашу компанию суровым взглядом.

— Не будем, — кивнула Посадская, правильно поняв посыл отца Иллариона.

— Я уже распорядился о сборе соответствующих подписок со всех участников, — усмехнулся Вербицкий.

— Мы будем молчать, — ответил я за себя и Ольгу. А жёнушка, чуть помолчав, всё же не удержала любопытства.

— А прикрытие Эфирным ветром... это зачем?

— Прикрытие, оно прикрытие и есть, — пожал плечами монах. — Маскировка.

— Видишь ли, в отличие от окна перехода, открываемого грандом, то же действие в исполнении круга мастеров оставляет довольно заметный след в Эфире, по которому можно запросто отследить точку отправления. Ну... не запросто, а приложив некоторые усилия, но всё же это вполне реально. — Заговорил я. А куда деваться-то? Обязанностей учителя с меня никто не снимал, вот и учу-объясняю, — а это, как ты понимаешь, ниточка, которую лучше не давать в руки расследования. Эфирный ветер же, как мы выяснили в бывшем боярском городке, размывает фон так, что никаких следов в Эфире, кроме невнятной мути, в точке прибытия просто не будет. Более того, какой бы ушлый и умный специалист не работал с этой аномалией, он не сможет определить даже сам факт открытия окна перехода. Ну, грех же было не воспользоваться такой оказией. Вот мы и...

— Мы, — поправил меня отец Илларион.

— Ну да, ну да, — с готовностью поправился я. — Конечно, они... великие. Воспользовались моей находкой. Точнее, приспособили её под эту операцию.

— Стоп-стоп-стоп, — нахмурившись, замахала руками Ольга. — То есть, вся эта история с Барышевым и его людьми... их блужданиями по базе и попытками следить за нами... Ты был в курсе этого спектакля, так получается?! Кирилл, зачем?

— Ну да, — признался я. — Тренировка для вас, для Гдовицкого... чуть-чуть шпиономании, чтоб личный состав не расслаблялся. Чуть-чуть пыли в глаза возможным реальным шпионам, если таковые были в составе гостивших у нас дружин. Ну и удобный повод, чтобы запихнуть мастеров под охрану в отдельный бокс, не вызывая ничьих подозрений.

— А без них, в смысле, без этих вот мастеров нельзя было вообще обойтись? — фыркнула Ольга. — Тогда бы и спектакль не понадобился. И я с девчонками так не бесилась бы!

— Нельзя, — отрезал я. — Иначе их коллеги никак не смогли бы открыть окно на территорию, где бушует Эфирный ветер. Это же не окрестности замка Вишневецких, где одного туриста-эфирника в качестве маяка вполне хватит для наведения окна перехода. А теперь, тихо! Есть сигнал с точки прибытия...

Глава 4. Идущие туда, идущие сюда...

— Меня только один вопрос смущает... — протянула Ольга, глядя поверх головы отца Иллариона, будто высматривая что-то в окне.

— М? — Посадская с Вербицким на миг отвлеклись от работы с коммуникаторами, и с любопытством взглянули на мою... жену. М-да уж...