Зебу всё это категорически не нравилось. Во-первых, он имел привычку тырить на рабочем месте всякие ништяки, в чём без стеснения и признался. В-вторых, его шеф — тот самый утконос — принципиально никаких документов с собой не носил, полагая, что его должны узнавать и привечать honoris causa. Вчера вечером из-за подобной коллизии почтенного Фоку Евстафьевича не пустили в препараторскую, из-за чего критически важный эксперимент задержался на четыре часа. И если дело дальше так пойдёт... — тут зебу наконец положил буйну голову на стол и дал храпака.
Базилио подумал, стоит ли тормошить непутёвого лаборанта и требовать сдачу, которую тот зажилил. Решил, что нуёнах: лучше остаться друзьями или хотя бы иметь повод что-нибудь попросить у зебу в будущем, мало ли как оно сложится. Перебрался обратно за свой столик, дохлебал кружку. Сходил к стойке, взял стакан настоящего чая — горячего, с сахаром и лимоном. Чай после пива пошёл туговато, но подступающая усталость малость отодвинулась.
Кот сидел в задумчивости, крутя так и этак ситуацию. В голове сгустилось неприятное чувство некстати взятого фальстарта. Нет, уходить от Зойки надо было в любом случае. И всё-таки — быть совсем рядом с целью и нарваться на приступ административной активности местного начальства было обидно. Кот рассчитывал проникнуть на территорию ИТИ сегодня же. Вместо этого придётся заняться поисками какой-нибудь базы неподалёку и думать о планомерной осаде...
Он зевнул, ковырнул вилкой холодные мозги. Те безмолвствовали, неспособные породить ни единой мысли.
У стойки завели патефон. Заиграла тихая, незнакомая музыка. Коту она понравилась, потому что ничему не мешала.
— Соль-ре ре-ре соллль-соль! — ре-си-соль-ре-дооооо... — спел саксофон и принялся развивать ту же мысль октавой ниже.
Между последним 'до' и первым 'соль' в столовку вошла она.
Впоследствии Базилио неоднократно пытался вспомнить, какой она тогда ему показалась. Кажется, никакой. Просто небольшая лиса с опущенными ушками. На ней был старый лабораторный халат с жёлтыми пятнами от реактивов. Она спросила чая и устроилась за столиком, где раньше сидел утконос.
Кот продолжал размышлять. В принципе, если припрёт, он вполне может пару дней переночевать под кустом. Благо, энергии тут хватало: Баз чувствовал постоянное, ровное, не прерывающееся тесла-зацепление. Электричества здесь было море разливанное, хоть ешь его... — кот не додумал: мысль свернула за угол и пропала. Зато возникла другая, довольно странная — поскольку имела общий характер, что коту, существу конкретному, было несвойственно.
Базилио вдруг осознал, что Директория, показавшаяся ему вначале столь блестящей, на самом деле далеко не дотягивает до того, чем могла бы быть.
'Ну да, город большой, — размышлял кот, прихлёбывая дымящийся чай из кружечки. — Ну везде лампочки. Ну живут неплохо. Хотя и не ахти как здорово, но неплохо. Но ведь у них неограниченная энергия и старые технологии. Ведь это можно развернуться-то... развернуться-то как...' — тут он опять не додумал, потому что ощутил чужое внимание. Причём — направленное непосредственно на него.
Он замер, одновременно выводя телекамеры в оптику на широкий угол с компенсацией зелёного фильтра. И увидел, что лиса за соседним столиком на него смотрит. Не отрываясь, во все глаза. 'Пялится', — подумал Базилио, лихорадочно соображая, есть ли в этом угроза и что делать дальше. Угрозы он не чувствовал, лиса не казалась опасной.
— Й-извините, — сказала лиса, обращаясь явно к коту. Голос у неё был тихий и какой-то надломленный.
— Извиняю, — машинально ответил кот.
И тогда лиса подошла к столику, протянула руку и подняла его очки. Это было так неожиданно и нелепо, что кот просто не успел среагировать.
Внутри глазниц блеснула цейссовская оптика.
В следующую секунду очки вернулись обратно на нос.
— Электрический Кот, модель ТомКэт, — сообщила лиса. — Я хочу вас нанять. У меня есть деньги.
Базилио постарался придержать падающую челюсть. Ему это удалось, хотя и не без усилий.
В голове заметались мысли. Лиса знала, что он такое, и только что продемонстрировала это. На полицейского агента она тем не менее не походила. Это могло означать, например, что она хороший полицейский агент. Слова о 'найме' — пытается сбить с толку? Задержать до прибытия подкрепления? Глупо. А может, столовка уже окружена? Тогда зачем? Удобнее было бы брать его на выходе, больше шансов. Или они хотят скрыть свои действия? Мент? Да, похоже, мент всё-таки дотянулся. Вытащил информацию из Зойки и догадался, куда кот направляется. Или поднял хороших эмпатов, и они отследили его путь. Под дождём? А может, у них есть действительно хорошие эмпаты?
Все эти ментальные судороги заняли секунды полторы. За это время лиса успела сесть за его столик и поставить на стол сумку — оказывается, у неё была с собой сумка.
Наконец, Базилио усилием воли пресёк панику. Разум, после недолгого сопротивления, принял ситуацию as is и согласился работать в новых условиях.
— Нанять? — повторил кот со всем возможным хладнокровием. — Вообще-то я не нуждаюсь в трудоустройстве, — фраза прозвучала красиво, коту самому понравилось.
— Сначала выслушайте... пожалуйста. Я заплачу, — повторила лиса.
— За что? — не понял кот.
Лиса залезла в сумочку и вытащила два соверена.
— Вот, — сказала она и положила золото на стол. — Это плата за время, которое вы на меня потратите. Теперь слушайте.
Базилио показалось, что он находится внутри дрянного романчика — вроде сочинений Папилломы Пржевальской или неизвестного ему автора 'Одноглазого Удава'. С другой стороны, подумал он, таким идиотским способом его ещё не разводили.
— Что ж, я слушаю, — сказал он, одновременно пытаясь просканировать обстановку за стенами помещения. Ни в инфре, ни в микроволнах, ни в рентгене ничего особенного не просматривалось.
— Мне нужен проводник. До Зоны. Я даю за это пятьсот... тысячу. Соверенов. Половина вперёд. Это честные условия. Возьмётесь? — Она попыталась посмотреть на кота с вызовом. Впечатление портили слезинки в уголках глаз.
Базилио ещё раз пересмотрел приоритеты. Полицейской провокацией это быть не могло. Мент — хитрый, но лишённый воображения — просто не мог выдумать подобный спектакль. Пожалуй, решил кот, такую дурь вообще никто придумать не смог бы. Оставалось предположить самое простое — он наткнулся на ебанутую тётку, начитавшуюся дрянных книжонок. Однако этому противоречило то, что она так легко его раскрыла. К тому же деньги... — он посмотрел на сумку в рентгене, потом в микроволнах. Что бы там ни лежало на самом деле, это было очень похоже на соверены.
— Давайте по порядку, — сказал Баз, так и не придя ни к какому выводу. — Во-первых, как вы определили мою основу?
— Это моя работа, — сказала лиса. — То есть прошлая работа... извините, никак не могу привыкнуть. В общем, я занималась кибридами, пока не занялась экспресс-прошивкой. Мы хотели купить вашу модель. Или обменять. Хотя бы один экземпляр с полным комплектом оборудования. Семнадцать Дюймов предлагал хорошие условия. Но тораборцы отказались. Я их тогда ужасно ненавидела, — лиса попыталась улыбнуться, и кот наконец-то понял, что ей очень плохо.
— И всё-таки, — он решил дожать ситуацию. — С виду я обычный кот. Вы что, эмпатка?
— Нет. Очки, — объяснила лиса. — Зелёные. Кто будет носить зелёные очки? А у вас это входит в комплект. Потому что лазеры у вас на пятьсот двадцать нанометров. Так?
— И зачем вам понадобилось в Зону? — кот решил сменить тему.
— Я хочу обратиться к Болотному Доктору, — сказала непрошеная собеседница так, будто она собралась к косметологу, живущему где-то на окраине.
— Доктор просто так не принимает, — сказал Базилио.
— У меня есть деньги, — снова завела своё лиса. — И оборудование. У него, наверное, такого нет. Оно из Института, краденое.
— И кто же его украл? — не выдержал кот.
— Я, — просто сказала лиса. — Ну ещё Джузеппе немножко. Но его больше нет. А я сбежала.
— От кого? — не понял кот.
— От одного таракана. Он меня мучил. Не давал обезболивающего и дрочить. А крысу свою отослал в какой-то там центр. Ну я сбежала. Мне нужны лекарства. Опиаты и гидрокортизол. Вы не знаете, их можно в городе купить?
— Когда вы говорите, — не выдержал Баз, — впечатление такое, что вы бредите. Вы что, не можете взять препараты в Институте?
— Нет, конечно, — лиса вроде как удивилась. — Меня же ищут.
— Кто ищет? — не понял кот.
— Дочка-Матушка, какой же идиот, — пробормотала лиса себе под нос. — Как кто? Барсуки, конечно! Мне здесь нельзя. Кто-нибудь увидит, узнает. Но у меня очень болят ноги. Мне надо было посидеть. И согреться. А я не знаю, куда ещё идти.
— Чушь какая-то, — сказал кот с отвращением. — По-моему, вы просто морочите мне голову...
Лиса внезапно напряглась. Кот буквально увидел, как у неё каменеют мышцы.
— Вон там, — лиса зачем-то заговорила громким, опасным шёпотом. — Мышь. Она меня знает. Я выйду. Чай допейте и тоже выходите. Я буду снаружи.
Она встала и пошла по проходу, так старательно отворачиваясь от сидящих, что даже самое наивное существо что-нибудь да заподозрило бы.
— Эй, женщина! Вы за чай не заплатили! — закричала ей в спину буфетчица.
— Она тут оставила, — громко сказал кот.
Жаботка вылупила левый глаз и заметила, что на столе лежат соверены.
— А сдача? Вы передадите? — забеспокоилась она.
— Передам, передам, — кот замахал руками, пытаясь утихомирить жабенцию. Но та утихомириваться не желала.
— Вы точно передадите? Я лучше у себя оставлю, женщина придёт — заберёт! — заявила она, привлекая всё больше внимания к ситуации.
— Передам, передам, — пообещал кот, мысленно проклиная некстатнюю жаботку. — И мне ещё чайку, пожалуйста! — сказал он, привставая, чтобы переключить внимание земноводной на её прямые обязанности.
Пришлось выдуть ещё один стакан — точнее, полстакана. За это время кот раза два прокрутил в памяти разговор и не пришёл ни к каким определённым выводам. То есть было понятно, что с лисой что-то очень не так, но вот как именно — это оставалось неясным.
Наконец он расплатился и вышел на улицу. Дождь прекратился, но лужи и сырость сильно портили картину. Фонари еле светили.
Лисы не было. Выкрутив инфракрасное зрение на полную и подключив анализ по спектру, кот едва-едва нащупал слабенький тепловой след.
Он нашёл её у какого-то покосившегося забора. Та лежала на земле, подстелив свой халатик. Сначала коту показалось, что лиса спит, подвернув под себя хвост. Потом он увидел, как подрагивают её плечи, и понял, что она плачет — тихо, беззвучно.
Базилио прикинул обстоятельства. Интуиция говорила ему, и весьма решительным тоном, что лучше всего сейчас развернуться и уйти. Иначе он непременно вляпается в какие-то чужие, ненужные проблемы. Разум, напротив, взял на себя роль адвоката, говоря, что лиса, при всех её странностях — сотрудник Института и может быть полезной. К тому же она знает про него лишнее и может, наверное, настучать.
Последнее соображение перевесило. Кот подошёл к скорчившемуся на земле существу.
— В чём дело? — спросил он чуть более участливо, чем собирался.
— Й-извините, — простонала лиса. — У меня п-п-приступ. Я с-сейчас... — тут она стиснула зубы и издала такой звук, что коту стало понятно — ей очень больно.
— Что с вами? — уточнился кот.
— Векторная проказа. Меня всё время перешивает. Вот сейчас ступни. Вы же гайзер! Ноги мои посмотрите, сами всё увидите.
Она вытянулась и пошевелила пальчиками с маленькими коготками, торчащими из грязной, рваной балетки. Кот невольно подумал, что по зимней грязи только в балетках и ходить.
Потом он ушёл в рентген, присмотрелся и озабоченно почесал левую щёку.
— Это что у вас внутри? Шипы какие-то?
— На костях выросло, — объяснила лиса. — Ходить больно. Как будто ногу режет.
— Режет, — задумчиво сказал кот. — И в таком состоянии вы намерены идти в Зону?
Лиса не ответила.
— Так-так, — протянул Базилио, прикидывая дальнейшие действия. — Сейчас я вас возьму и отнесу к дороге. Там мы, может быть, кого-нибудь поймаем. Едем в город и ищем ближайшую аптеку. Что вам нужно для нормального самочувствия?
— Обычные препараты... Блокираторы циклооксигеназы. Опиоидные. Гидрокортизон. Небуплексин ретард... Инъектор. И фаллоимитаторы для хомосапых. У меня с сексом тоже проблемы.
— А в местных аптеках всё это есть? — спросил кот, тему секса решив временно оставить в стороне.
— Не знаю... Я в городе редко бываю, — лиса так смутилась, будто соврала.
— Ладно, чего уж теперь-то, — Баз перекрестился, потом встал на колени и поднял лису на руки. Та оказалась совсем лёгонькой.
— За шею меня возьмите, — распорядился Базилио. Лиса послушно закинула тонкую руку ему на плечи и попыталась устроиться поудобнее.
— Где ближайшая дорога, вы тоже не знаете? — не удержался кот, вызывая навигатор.
— Й-извините... — лиса прижалась к нему, будто испугавшись, что он её сейчас бросит.
— Да хватит уже извинений! — кот не отказал себе в удовольствии немножко позлиться. — Да, кстати. Надо бы познакомиться. Я — Базилио. Можно Баз.
— Алиса, — сказала лиса. — Алиса Зюсс.
Базилио чуть не выронил свою ношу.
— Господи Исусе! — вырвалось у него помимо воли. — Так это вы и есть наш контакт в Институте?
Глава 62, большую часть которой занимает дружеский обмен мнениями, а меньшую — одинокие рефлексии
23 ноября 312 года от Х.
Училище начальной ступени 'Аусбухенцентрум'. Первый корпус.
Где-то днём, а может, и вечером.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
Частная переписка, передано с бэтменом
Огюст Эмильевич Викторианский — Льву Строфокамиловичу
Тененбойму
Дорогой Лё,
позволь мне именовать тебя par lettre[26] так же, как я это позволяю себе на наших рандеву. Для меня эта небольшая привилегия — знак доверия, а это письмо в высшей степени доверительное. Ибо я намереваюсь — о, как я желал бы написать 'вынужден', но остатки хорошего вкуса не дозволяют мне прибегнуть к столь жалкому оправданию — поделиться с тобой тем, чем делюсь неохотно и редко даже с тобой. А именно — сомнениями.
