— Жаль, — я даже почти расстроилась. — Взяли бы Оксану младшим партнером. И того младенца, что из меня вытащили, тоже приняли бы. И Хину в партнеры бы уболтали. И все идеально вышло бы. Ну ладно, идем дальше. Я вообще-то жрать все сильнее хочу. Еще немного, и от тебя кусочки начну откусывать.
Алекс негромко засмеялся и обнял меня, крепко к себе прижав. Группа из нескольких мано и чик явно иностранного вида, проходящая мимо, одобрительно захлопала в ладоши и засвистела.
— Тащи ее в рабу-отель, пацан, пока добрая! — крикнул один молодой мано. Я подмигнула ему.
— Кусочки от себя откусывать я не позволю, — сообщил Алекс, отпуская меня. — Значит, ты тоже об Оксане думала? Чтобы ее к нам взять?
— А что тут думать? — удивилась я. — В безвесе и без ног можно прекрасно обойтись. А голова у нее работает просто великолепно, я же видела рейтинги учеников. Да ты ведь и сам бы ее не бросил, верно?
— Верно. Смотри, вон там какой-то ресторанчик с раменом. И вроде цены не самые высокие. Зайдем?
— Зайдем. Только как ты ее собрался в Пояс вытаскивать? Нам и в одиночку-то не выбраться. Хина, есть идеи?
— Все грустно, — откликнулась молчащая до того Хина. — Мы с Мисси пытались прорабатывать варианты возвращения. Ни один не проходит. Вы теперь слишком известны, а все подъемы из гравитационного колодца слишком плотно контролируются. У нас нет ни одного шанса пройти погранконтроль в САД неузнанными даже без учета ваших настоящих айди. А у вас обоих официальный запрет покидать город, не то что страну.
— Вот как... — пробормотал Алекс, кивая владельцу заведения. — Кицунэ удон кудасай. Лена?
— Домбури удон кудасай, — добавила я, присаживаясь за столик.
— Есть встречное предложение, — Алекс опустился на стул напротив. — Что думаешь насчет того, чтобы войти в нашу семью? Мы как раз расширяться собирались — и в жилых модулях, и в рабочих. Есть идея рискнуть на транспортном рынке. Дельфин и Глая — они у нас главные генераторы стратегии — прикинули, что имеет смысл рискнуть и вложиться в производство транспортников. Горячие движки мы уже штампуем, малые разгонные блоки тоже, так почему бы не добавить для комплекта еще и каркасы? Но под проект потребуются люди, в том числе специалисты по считалкам. Для Оксаны вполне найдется позиция стажера, а потом и специалиста — она девочка весьма многообещающая, в благотворительности не нуждается. Хина, предложение относится и к тебе. Не знаю еще точно, как остальные члены семьи воспримут дискина, но не думаю, что возникнут проблемы. У нас у всех взгляды весьма свободные. В крайнем случае из-за отсутствия пая начнешь как работник на постоянном контракте... хотя нет, ты достаточно заработала для входного взноса, так что пробьемся. Как вам идея, девочки?
Я крепко задумалась. Разговор совершенно неожиданно пошел в направлении, которое я, если честно, совсем не была готова обсуждать.
— Спасибо, — откликнулась Хина голосом маленькой неуверенной девочки. — Я... я не знаю. У меня нет достаточно знаний об окружающем мире... о вашем обществе, чтобы прогнозировать последствия таких решений. Ты мой друг, Алекс, самый лучший друг вместе с Леной, и вы всегда такими останетесь. Но давай пока отложим разговор, ладно? Пока мы не вернемся в Пояс, а ситуация со Стремительными остается недерминированной, он все равно бессмысленен.
— Согласна, — поддержала я. — Давай сначала выберемся. Нет смысла делить незастолбленный астероид, тем более когда с голодухи хоть стол грызть начинай.
С голодухи стол мы грызть не начали, но сожрали по две полных чашки удона. Я так и не догадалась замерить типовой объем такой чашки, но, думаю, он составлял не менее полулитра. Пол-литра бульона плюс здоровый моток лапши плюс несколько ломтиков мяса плюс сырое яйцо плюс овощи — обычно одной такой порции мне хватало, чтобы обожраться. После двух я с трудом дышала. Но не ужинать же потом еще раз, время тратить... Когда мы, расплатившись, выбрались из ресторанчика, солнце уже сильно склонилось к западу. Световой день на большей части Терры сильно зависит от сезона, сейчас он приближался к своему максимуму. Однако длинные тени и контрастные перепады освещенности на узкой улице сильно ухудшали восприятие. Тут и там уже горели фонари. Наглазники переключились в режим улучшения видимости, но я вернула их в нормальное состояние. Мне почему-то хотелось смотреть на мир именно так, натурально.
— Ну что, по домам? — осведомился Алекс. — Наши чики уже наверняка вернулись. Узнаем от них местные новости.
— Ага. Слушай, а как мы Оксану вытащим? — я двинулась в обратную сторону.
— Наверное, никак, — в голосе Алекса слышались задумчивые нотки. — По крайней мере, пока в статусе полу-криминалов. Но можно выбраться самим, а потом заплатить кому-нибудь, чтобы ее подняли наверх обычным способом. К ней-то ни у кого претензий нет, ей мешать не станут.
— Не все так просто, — возразила Хина. — Ей шестнадцать терранских лет.
— Ну и что?
— Она официально несовершеннолетний ребенок-сирота. В таких случаях в Ниппоне назначается опекун, решающий все правовые вопросы. Без согласия опекуна ее никуда не вывезешь.
— Ч-чангет... — процедил Алекс. — А возраст совершеннолетия? А, вспомнил. Двадцать. Слишком долго. А кто опекун?
— Не знаю. Сведения наверняка можно найти в школьной базе, но у нас нет нужного доступа. Он есть только у директора и его заместителя.
— Ну так хакни систему! — нетерпеливо сказала я.
— Не могу.
— А? — я поразилась настолько, что запнулась на ровном месте. Если бы костыль меня не поддержал, я бы рухнула на землю. — Как — не можешь? Ты?
— Лена! — голос Хины снова зазвучал жалобно и по-детски. — Я обещала, что не стану больше ничего хакать, разве что речь пойдет о самозащите.
— Кому обещала?
— Полиции. Коменданту. Я сегодня связалась с их техническим отделом и показала, как хакнула их системы видеослежения. Меня поблагодарили, но сказали, что я совершила преступление. И что мне не станут предъявлять претензии, но лишь при условии, что я больше никогда так не стану поступать. Я согласилась. И я намерена держать слово. Лена, пожалуйста! Я понимаю, что резко ухудшила наши шансы, но... Я не хочу начинать отношения с людьми со лжи.
— Зашибись! — фыркнул Алекс. — Ну что же, договоры надо соблюдать, а значит, термоядерного оружия у нас больше нет. А ты можешь попросить... ну, скажем, Сирасэ, чтобы он дал тебе доступ? Или сам заглянул? Наверняка школьный техник может раздавать права.
— Штатная роль техника не подразумевает доступа к закрытой информации, — вздохнула я. — Азы безопасности — админ отдельно, данные отдельно. Даже если он может дать права себе или Хине, его спалит первый же независимый аудит. Но мы ломимся в открытый шлюз. Давайте потянем люк в другую сторону.
— А именно?
— Спросим. Помнишь местный термин, упомянутый Оксаной? Котодама, магия слов. Наша проблема в том, что мы строим из себя заговорщиков и тайных агентов там, где можем открыто попросить. Ну хорошо, раньше мы ничего не знали о Терре и от всех скрывались, так что приходилось шифроваться и вламываться. Но сейчас-то мы знаем, что люди вокруг дружелюбны. Так почему бы им не довериться? Тем более что опекун наверняка сам мэр. Он ее притащил, ему же логично взять на себя роль защитника. Вот и зададим ему вопрос.
— Придется объяснить, что мы замышляем, — с сомнением откликнулся Алекс.
— Макото в любом случае придется объяснить. Он вытащил Оксану из ада и заботился о ней. Он помог нам, и до сих пор помогает. Было бы чистейшим свинством утащить ее в Пояс, не предупредив его.
— Твоя правда. Окей. Ты напишешь или мне написать?
— Как хочешь. Только я пока что не совсем понимаю, как сформулировать толком.
— Могу я, — вызвалась Хина. — Вариант уже готов. Показать?
— Валяй.
"Коннити ва, Морихэи-сан. В очередной раз извиняемся за такое количество доставленных неприятностей и приносим глубочайшие благодарности за помощь и поддержку, которые мано нам оказывает. Мы понимаем, что мано крайне занят, а потому у нас только один короткий вопрос. Кто является официальным опекуном Оксаны Чемерезовой и может дать разрешение на ее путешествие на околоземную орбиту и дальше в Свободные поселения Пояса астероидов? Принимаем на себя все расходы и обязательства заботиться о ее безопасности и благополучии. Нам нужно только разрешение опекуна на пересечение официальных границ САД.
P.S. Оксана рассказала свою историю. Мы глубоко впечатлены тем, что мано для нее сделал.
Алекс Дували, Лена Осто, Хина".
— Мне нравится, — согласился Алекс. — Лена?
— Нормально. Только замени "Морихэи-сан" на "Макото". Он уже привык к фамильярности неотесанных гайдзинов из космоса. Нет смысла на официальную вежливость переходить.
— Исправлено. Отравлять?
— Да.
— Ушло. Вопрос лишь в том, когда прочитает. Я поставила средний приоритет, чтобы не отвлекать человека от важных дел.
— Да, устроили мы ему развлечение в качестве благодарности за помощь... — я вздохнула. — Уломать его на этти в качестве благодарности?
— И думать забудь, — Алекс махнул рукой. — Он официально женат. Помнишь про местную моногамию? Если кто-нибудь узнает, — он выразительно мотнул головой в сторону дронов, патрулирующих высоко над улицей, — его политическая карьера закончится раз и навсегда. И из семьи его выгонят.
— Модерхуд... Забыла. Ну что, ускоряемся? Можно даже такси взять, вон они дежурят. Что-то надоело мне под прицелами камер гулять.
— Не стоит брать здесь, — посоветовала Хина. — Здесь только за посадку сто эн возьмут. Отойдите от квартала на двести метров и вызывайте там.
— Мерси, так и сделаем. Алекс?
— Не возражаю. Что-то меня брюхо к земле тянет сильнее обычного...
Мы ускорили шаг и двинулись прочь от торгового квартала с его сувенирами и туристами. Потихоньку смеркалось, вдоль улицы потянуло свежим сквозняком. Вот странно — и утром, и вечером на Терре солнце стоит невысоко над горизонтом. Однако даже если забыть про фиксированные стороны восхода и захода, спутать утренний свет с вечерним невозможно. Почему? Я так сосредоточилась на загадке, пытаясь проанализировать солнечный спектр с помощью окуляров, что даже и не услышала, как сзади раздалось и начало нарастать гудение мощного мотора.
А оно нарастало.
И нарастало.
И нарастало.
И когда я вдруг осознала, что происходит что-то необычное, меня вдруг рвануло вверх и в сторону с такой силой, что в глазах потемнело, а голова почти отломилась на подзатыльном суппорте костыля. Потом меня закрутило в пространстве так, что я потеряла ориентацию, и почти сразу что-то твердое и плоское врезало мне по темечку.
Из глаз посыпались искры. А по ушам ударили громкий рев, вой клаксона и резкий неприятный хруст дерева.
Какое-то время я приходила в себя, пытаясь понять, в каких местах космоса оказались мои конечности. Выходило, что по крайней мере одна рука улетела куда-то в облако Оорта, вторая — в район Солнца, а левая нога все еще болтается в районе Терры. Местонахождение правой оставалось под большим вопросом. Потом мне удалось пошевелиться, и руки вдруг оказались на месте. Чуть позже ноги тоже решили вернуться к хозяйке — ну, просто потому, что вместе веселее.
— ...Лена, Лена! — бился в ушах голос Хины. — Ты меня слышишь? Ты меня понимаешь?
— Вроде понимаю... — едва ворочая языком, откликнулась я. — Что... что случилось?
Зрение, наконец, сфокусировалось. Я полулежала у стены, о которую шикарно ударилась башкой во время падения. На противоположной стороне улицы, проломив невысокую живую изгородь и глубокой уйдя кокпитом в стену дома, дергалась чудовищных размеров грузовая фура, какие раньше я видела только в роликах в Сети. Она стояла на одном колесе и покосилась так, что едва не падала на бок, удерживаемая только стеной. Клаксон выл не переставая. Огромная машина явно пыталась высвободиться задним ходом, но передняя часть с ведущими колесами полувисела в воздухе на обломках стены. Сцепления с почвой ей явно не хватало, чтобы придать конструкции нужный импульс. Внезапно грузовик замер, его клаксон смолк.
— Покушение, — ровным бесстрастным тоном ответила Хина. — Транспортное средство неожиданно изменило курс и попыталось протаранить вас с Алексом. Я едва успела перевести костыли в аварийный режим и отбросить вас в сторону. Тебе сильно досталось? Извини, я не сумела найти вариант траектории, позволяющий полностью избежать ущерба.
— Слово "покушение" я поняла. Все остальное придется повторить... извини, в голове гудит. Плохо понимаю. Дай в себя прийти... Алекс?!
Алекс безжизненно лежал на тротуаре в нескольких шагах. Его глаза под полуприкрытыми веками наполовину закатились под лоб.
— Он без сознания, — тон Хины стал виноватым. — Слишком сильные ускорения плюс постоянный вектор... Я не думаю, что он серьезно пострадал, скоро придет в себя. Я уже связалась со службой спасения, медики в дороге.
С изрядным трудом перевернувшись на четвереньки, я подползла к Алексу и бессильно уселась рядом. Голова гудела, в глазах плавал серый туман. Вдали завыла полицейская сирена, потом вторая. Невдалеке кучка туристов тупо таращилась на нас и на грузовик, иногда посверкивая вспышками в наглазниках. Репортерские дроны висели почти над самой моей головой и роились над грузовиком. Они тоже посверкивали вспышками, но куда чаще туристов. Я вяло пожалела, что у меня нет биты, которой так ловко управлялась Набики. Впрочем, сейчас я ее и поднять-то не смогла бы.
Через полминуты почти синхронно подлетели полицейская машина и скорая помощь. Алекса привели в чувство какой-то едко пахнущей жидкостью, судя по запаху, раствором аммиака (хотя, наверное, показалось — кто в здравом уме станет совать аммиак под нос человеку?) Нас сноровисто ощупали со всех сторон, а когда подлетела вторая скорая, попытались упаковать на носилки и увезти. Но тут мы дружно восстали. Двух визитов в местный госпиталь нам хватило досыта, в третий раз гостить там совершенно не хотелось, тем более без особого повода. Алекс покрутил головой, уверил, что с ним все в порядке, я присоединилась, ощупывая растущую шишку на затылке. Заметно разочарованным парамедикам, которых я уже знала в лицо, пришлось нас отпустить. В тихом Кобэ-тё они не страдали от переизбытка работы, и им явно хотелось в очередной раз попрактиковаться на нас — мотив, не вызывавший у меня ни малейшего сочувствия.
Зато на нас напустились полицейские из всех трех подъехавших экипажей, пытаясь выяснить, что здесь произошло. Мы совершенно честно ответили, а я даже продемонстрировала вычислительный блок Хины, достав его из сумки. До полицейских явно не сразу дошло, с кем они имеют дело, но когда дошло, они принялись наперебой кланяться и витиевато заверять нас в своем восторге. Несколько минут мы улыбались, кланялись и благодарили в ответ, после чего, наконец, вырвались из кольца окружения и поковыляли дальше. Светлой стороной происшествия стало то, что большая часть репортерских дронов осталась кружить над грузовиком. За нами последовал всего лишь какой-то десяток. Хотя с какой стороны посмотреть — целый десяток дронов до сих пор мог беспрепятственно нас подслушивать. Так что мы помалкивали, пока не добрались до общаги — пешком, поскольку идея о такси после всех ударов по голове как-то забылась.
