С подошедшим Ким Джон Пхилем они еще долго проговаривали план таких непростых, даже для этого сумасшедшего мира действий. Но в конце концов этот кусок земли под названием "Корейский полуостров" получил право на выживание в кошмаре атомной войны. Американские войска были интернированы, не обошлось без стрельбы и убитых. Китайцы согласились на вывод своих поредевших дивизий с корейской территории, при условии передачи им всей трофейной техники американских интернированных дивизий. Мао Дзэдун пошел на это, когда внезапно обнаружил на корейско-китайской границе, кроме традиционно стоящих там войск шестого и восьмого армейских корпусов КНА элитные вторую и девятую дивизии морской пехоты южан и сто пятую гвардейскую танковую дивизию северян. К тому, же прикрытых с воздуха советскими истребительными авиаполками, уже базирующимися на корейских аэродромах. Решение этой проблемы непослушного младшего корейского брата было отложено до разрешения вопросов с Тайванем, Вьетнамом и Индией, где уже успели увязнуть значительные силы НОАК. Ну, а потом СССР и США, так же неожиданно для Китая, как начали войну, так же неожиданно заключили перемирие.

6 ноября. Шоссе Хыйчхон — Канге, 15 километров к югу от Канге, 60 километров от корейско — китайской границы.

Командир танковой роты второго батальона первого полка сто пятой гвардейской Сеульской танковой дивизии КНА, задумавшись в полудреме, не сразу сообразил, почему его головной танк остановился. Слишком многое случилось за последнюю неделю, сначала стремительный бросок с боями на юг, мимо Сеула, которой на этот раз брали другие соединения КНА. Его дивизия, вступив в бой с плацдарма на реке Ханам, на окраине Ичхона, сразу разгромила в тяжелом бою уже потрепанную ранее двадцать третью дивизию "Америкал" армии США, а потом прошла с боями до самого Дэчона, где была внезапно остановлена приказом сверху. Приехавшие через два часа командир дивизии с каким-то чином из разведки собрали личный состав и объявили им ошеломляющую новость. Большинство частей южнокорейской армии, не желая больше участвовать в братоубийственной войне, восстали, попутно убив или пленив американских советников в своих рядах. Масла в огонь добавила недавняя массированная атака американскими ВВС южнокорейских городов, захваченных КНА, с применением атомного оружия и отравляющих газов. Уцелевшие американские части на Корейском полуострове блокированы восставшими и частично разоружены, причем офицерам приходилось удерживать солдат, которые призывались из северных провинций Южной Кореи, от массовых расправ с американцами. И, как апофеоз наступившего абсурда, сто пятая гвардейская получила новый боевой приказ. Вместе со своими недавними противниками, девятой южнокорейской дивизией морской пехоты срочно передислоцироваться на север. Чтобы не дать своим недавним союзникам, частям НОАК, соблазна наложить лапу на Корею, теперь уже объединенную. Изрядно поредевшие части НОАК из состава шестнадцатой и тридцать девятой армейских групп Шеньянского военного округа, что уже находились в Корее, стягивались в район порта Инчхон. Где они должны были, забрав все вооружение американских интернированных дивизий, постепенно эвакуироваться в КНР по морю. Пропускать их по железной дороге назад в Шеньян новоиспеченный премьер-министр Объединенной Корейской народной республики Пак Чон Хи наотрез отказался, мотивируя свой отказ плохой пропускной способностью железной дороги после уничтожения узловой станции Пхеньяна американской атомной бомбой. Все понимали, что причина надуманная, по крайней мере, и сто пятая танковая, и девятая морской пехоты за три дня доехали нормально по железке до узловой станции Анджу, а это в полторы сотни километров уже севернее Пхеньяна. Далее последовала ночная выгрузка людей и техники, после чего произошло и вовсе нечто вопиющее. Две дивизии, северную и южную, разбили на совместные тактические группы, поручив каждой прикрывать свой участок границы. Вот и сейчас, за танками Т-54 его роты по дороге месят осеннюю грязь БТР из состава моторизованного батальона морской пехоты южан. Бронетранспортеры М114 американского производства, на которые они еще неделю назад смотрели исключительно в прицелы своих сто миллиметровых орудий! Лишь крайняя усталость, поспать командиру роты за последние дни удавалось считанные часы, не давала ему удивляться этому факту. Но почему механик остановил танк? Он стряхнул остатки сна и открыл крышку люка башни, высовываясь по — пояс наружу. И сразу увидел причину остановки. Посредине осенней дороги, стоя босыми ногами в грязных лужах, которые сплошь и рядом были на дрянном дорожном покрытии, вдобавок, раздолбанном тяжелой техникой, стоял ребенок. Мальчик, не более семи лет, весь мокрый, видимо, давно стоит под моросящим уже несколько дней дождем, определил командир роты, спрыгивая с танка и подходя ближе. А когда он подошел еще ближе, увидел, что из глаз мальчика непрерывно текут слезы. Командир спросил:

— Малец, ты чей? Как ты здесь оказался, один на дороге, вдали от селений?

Глотая слезы, мальчик с трудом объяснил, что он отстал от колонны грузовиков, везущих людей, из какого-то города. Куда и откуда, он не мог вспомнить. И только когда подъехал, обгоняя танки по обочине, на БТР М114, командир батальона морпехов, все прояснилось. Моряк сразу обратил внимание танкиста на конкретные мелочи, которые уставший донельзя командир роты танкистов не заметил. А именно, на то, что зрачки у мальчика расширены, сам он видит плохо и двигается вяло. А значит, мальчику недавно давали атропин, что может означать только одно — он из числа людей, эвакуированных из пораженного газовой атакой Сеула. Сказав это, южанин глухо выругался, проклиная американцев. Когда прозвучало название "Сеул", мальчик начал вспоминать, да они оттуда. Их увезли на север пять дней назад, среди многих людей, постепенно, группами расселяя по незатронутым войной городам. Дальше все было просто, мальчика командир танковой роты забрал к себе в танк, по рации связался с комендатурой в Канге. И узнал, что, да, четыре часа назад в город прибыли четыре грузовика, с эвакуированными из Сеула гражданскими. И к нему уже подходила плачущая женщина, говоря, что один из ее детей потерялся на последней остановке. Командир, закончив сеанс связи, повернулся к мальчику, уже освоившемуся и отогревшемуся в теплой тесноте танка.

-Все малыш, нашлась твоя мама. Сейчас приедешь с нами к ней, нам по пути. Да, ты, наверное, голодный? На вот, пока держи.

И он сунул мальчику плитку шоколада из своего командирского доппайка.

-А почему у вас в танке рация такая большая?

Неожиданно спросил отогревшийся наконец, и потому оживившийся мальчик.

-Ну, ты даешь! Это самый лучший в мире танк, и на нем самая лучшая рация! А как тебя зовут, мальчик?

Произнес командир, под смешки экипажа.

— Санг Чой. Ги Санг Чой. Произнес мальчик.

-Ну вот, Санг Чой. Когда ты вырастешь, выучишься на инженера и придумаешь нам на танки новую рацию. Самую маленькую в мире.

Торжественно произнес командир, под уже откровенный хохот танкистов.

Много лет спустя эти слова уже не казались смешными. А один из директоров огромной корпорации, производившей, помимо всей прочей электроники, четверть радиостанций в мире, иногда, вечером, после насыщенного рабочего дня, любил просто посидеть в своем кабинете, рассматривая свой бессменный талисман — выцветшую обертку, на которой русскими буквами угадывались слова: "Шоколад Гвардейский. фабрика "Красный Октябрь", вес 100 грамм, состав: сахар, какао тёртое, какао масло..."

Конец первой книги

Спасибо всем, кто помогал в написании этой книги. Спасибо летчикам-ветеранам ИА и ИБА ВВС СССР, активно принимавшим участие в обсуждении эпизодов воздушных боев на форуме "Авиабаза" Балансера.