| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Не игнорируй меня!
— Почему нет? — я зевнул, — давай уже, двигай, тебя, небось, твои братья заждались! — я нагло телекинезом вытолкал рыжика из купе, но он не сдавался и пытался добраться до меня, явно уже желая дать мне по лицу.
Все эти рыжие страсти и продлились бы, если бы к нам не подошёл Драко. Он услышал потасовку в коридоре и увидел меня, пытающегося отлепить от поручня рыжика.
— Генри, — Драко подошёл ближе, рядом с ним была... О, боги ты мои, я когда увидел её, даже выпустил машинально Уизли и засмотрелся — аж немного впал в ступор. Это же Идеальная девушка. Милое лицо, уже сейчас видно, что она будет невероятно красивой, тонкая, практически миниатюрная фигурка, маленькая, но уже не мальчишечья грудь под блузкой, лицо просто таки источало милоту и нежность. Это чудо света, а не девушка. Прямо стопроцентное попадание. Она заметила мой взгляд и слегка порозовела, опустив взгляд.
— Драко, — я отвлёкся от Рона, — не представишь меня своей очаровательной спутнице?
— Э? — Драко посмотрел то на девочку, или девушку, кому как удобнее, то на меня. Девушка тоже очень любопытно на меня посмотрела...
Стоп. Назад.
Стоп. Назад.
И так четырнадцать раз подряд.
Вот Драко представляет мне Дафну Гринграсс, из рода Гринграсс. Девушка делает лёгкий реверанс, но Уизел всё портит, нападая на меня сзади.
Вот Драко представляет мне её же, но я стараюсь быть с ней приветливее, делая комплимент и выражая полную симпатию. "Боже, какая красивая" — она розовеет от смущения...
Пятнадцатый раз. Я разворачиваюсь и вижу её. Девушку, рядом стоит Драко. Уизела я выпустил из захвата телекинеза. Девушку я осматриваю коротким оценивающим взглядом, не раздевающим, но достаточно холодным.
— Привет, Драко. Ты случайно не знаешь, что это за мальчик?
— Кто?
В следующее мгновение я слегка смещаюсь влево, насколько позволяет коридор вагона и быстрым движением руки вверх, к своему правому уху, впечатываю кулак в лицо бросившегося на меня рыжика. Тот получив удар, падает, а я киваю себе за спину:
— Вот это. Представляешь, мало того, что его невоспитанная мамаша меня начала поучать на платформе, так ещё и этот припёрся и начал грозиться своими братьями.
— А, — Драко скривился, — Уизли. Потомственные гриффиндорцы. Говорят, у них больше детей, чем они могут себе позволить.
Я оглянулся и заметил, что Уизли лежал, зажимая нос, из которого текла кровь. А нехило я прокачался в японской академии!
— И в чём причина?
— Это ты о чём?
— Ну, если бы у них было меньше детей, они бы смогли их воспитать лучше, и не было бы проблем с финансами... по крайней мере, таких проблем.
— Их мать, Молли, — Драко коротко посмотрел на свою спутницу, а потом на меня, — она немного двинутая на этой почве.
— И не только на этой, — я грустно вздохнул, — значит, ещё одного врага я себе нажил. Не то чтобы такая вражда красила — скорее вызывает недоумение. Кстати, Драко, не представишь мне свою спутницу? А то как-то невежливо получается, — я сделал вид, словно не раздевал её взглядом, и не был поражён ею в самое сердце только что, просто лёгкое любопытство пополам с данью вежливости.
— Ах, да, — кивнул Драко, — знакомься, это Дафна Гринграсс, старшая дочь семьи Гринграсс. Дафна, это Генри, мой знакомый.
— Очень приятно, — голос у Дафны был соответствующий её внешности. Я уже немножко начал понимать её типаж, но ещё не до конца.
— Может быть, пойдём в купе? А то налетят ещё эти рыжие, отбивайся от них потом...
Мы зашли в купе. Дафна явно очень заинтересовалась мной. Я вёл себя как крутой парень, для меня это было естественное амплуа, учитывая мои способности. Самоуверенность пополам с умением быстро реагировать и говорить нужные слова — сделали своё дело.
Да, я выбрал наилучшую стратегию знакомства с понравившейся мне девушкой. Я пробовал делать ей комплимент, или сразу спрашивать, как она относится, если я предложу ей свадьбу, пробовал всё, от явных признаков влюблённости до брезгливости. И последние имели наилучший эффект. Женская логика — загадка загадок.
Мы сели в купе. Тут тоже началось моя работа. Я хотел произвести на Дафну такое же мощное впечатление, как на Нарциссу, а нарцисса сейчас находится где-то между уважающей меня женщиной и полубезумной Блэк, которая хочет содрать с меня одежду и... ну, вы поняли. Честно говоря, я бы не сопротивлялся подобным педофилическим порывам с её стороны — уж больно она привлекательна.
Но тут тоже пришлось работать очень тонко, не менее тонко, чем раньше. Драко удачно спросил меня, научился ли я каким-либо заклинаниям в Японии. И я постарался на все сто! Нужно было показать что-то действительно впечатляющее, такое, чтобы затмило всех английских выпускников Хогвартса, включая Дамблдора. Но вот беда — я не опытнее старикашки. Поэтому обойдёмся лайт-версией. Благо, в японских учебниках я вычитал и выучил достаточно интересных и любопытных заклинаний, которые создавали просто как дань моде, ими было модно пользоваться. Сформировал над ладонью светлячок, после закрепил его структуру и наделил её псевдоматериальной составляющей — структура приняла вид небольшого пушистого котёнка. Нет, сперва, конечно, я показал что-то более тяжёлое и трудное, но судя по взгляду и эмоциям Гринграсс, мощное защитное заклинание её не впечатлило. Я перебрал три вида животных, но птичка или змейка её не впечатлили, вернее, не было видно в её глазах умиления. А вот котёнок — просто таки заставил сердце защемить, и это было хорошо. Эмоции — наше всё. Котёнок был маленький, пушистый, белый и светящийся, и совсем как настоящий. Он умел и сам бегать, и можно было использовать как ночничок, это очень модный вид ночника в Японии. Я погладил мурлыку за ушком и умилившись сам, передал его Дафне, которая смотрела на котёнка так, словно кошки — это мечта всей её жизни. Э, не, дорогая, мечтать будешь потом, когда переродишься в теле сильной и независимой женщины, а я хочу, чтобы ты меня гладила как того же котёнка!
Пока она тискала маленького засранца, я показал Драко ещё парочку интересных заклинаний — например, освежитель воздуха, который наполнил купе лёгким ароматом цветов и бриза, и файер-иллюзион — умение выводить в воздухе надписи, рисунки, с помощью одного только воображения — их можно было сделать самыми разными, к примеру, закрепить, или сделать мерцающими, или пылающими иллюзорным огнём. Для примера я написал в воздухе красивым шрифтом имя "Драко Малфой" белыми буквами и пририсовал змеи, обвивающие некоторые буквы. Это выглядело круто, наконец, привязал эту иллюзию к маленькой монетке.
— Вот, если кто возьмёт монетку, над ней появится твоё имя.
— А в чём смысл?
— Ну, например, так можно пометить свои вещи, или сделать любую другую надпись или рисунок, чтобы все увидели. Это заклинание отдалённо похоже на тёмную метку, только оно намного круче!
— Оу, а моё имя можешь написать? — попросила Дафна.
— Без проблем... так, Дафна-Дафна... — я задумался, какой шрифт лучше выбрать, — о, точно, — выбрал красивый каллиграфический шрифт. А дальше по подсказкам Дафны добавил туда обвивающую буквы розу, которая формировала часть изображения, и анимацию белого котёнка, который играет с цветками, нюхает их и трогает лапками. Динамическая иллюзия так понравилась Дафне, что она попросила наложить её на несколько вещей. Я без труда выполнил просьбу.
А дальше снова пришлось использовать время, потому что к нам зашла Гермиона и Драко с большим сомнением на неё посмотрел, выдав несколько нелицеприятных фраз о маглорождённых. Мягко говоря, нелицеприятных.
Поэтому сразу, как только я закончил с Иллюзией, спросил у Драко:
— Кстати, Драко, я хотел спросить, а неприязнь к маглорождённым это твоя позиция, или официальная позиция твоей семьи?
— Что ты имеешь в виду? — удивился Малфой.
— Ну, если ты читал книгу, то знаешь, что во всём мире вся эта хрень с чистокровными и маглорождёнными не в ходу. И как результат — у них гораздо больше сильных волшебников. Те же Дамблдор и Волдеморт — вообще полукровки.
— Ну... — Драко задумался, — я конечно подумал об этом, но не совсем понял, почему это происходит.
— Это просто. Видишь ли, ранг мага — очень случайная величина, но есть некая, очень слабая предрасположенность к рождению сильного потомка. Причём эта предрасположенность есть у всех людей — и у магов, и у маглов. То есть, предположим, что это пять процентов населения. Это получается пять процентов от магического и пять от магловского общества — соотношение одно и то же, один к ста, примерно. Сделаем поправку на то, что большинство магически-сильных людей в Англии уже умерли, их загрызли конкуренты, они погибли в войнах, то есть — сейчас в магическом мире есть, допустим, одна-две девушки, с которыми твои будущие дети будут по силе равны или сильнее Дамблдора, а в магловском мире таких девушек около миллиона. Миллиона, Драко, больше, чем людей в магической Британии вообще.
— И? — не понял Драко.
— Поэтому волшебники из других стран предпочитают связывать себя узами как с другими магами, так и с маглами, не деля их на маглорождённых и чистокровных. Шанс, что в семье маглы и мага родится сильный ребёнок выше, чем в семье из двух волшебников. Но в то же время, велик шанс, что ребёнок вообще не будет владеть магией, потому что и обратная предрасположенность тоже встречается. В то же время, в семьях волшебников почти всегда рождаются одарённые дети, но почти всегда они середнячки — то есть четвёртого-пятого рангов. А ведь восьмой, наивысший врождённый ранг, предполагает, что у младенца будет сила, способная раздавить Дамблдора как букашку. Представь себе.
— Ничего себе... то есть только из-за того, что в магловском мире больше вероятность встретить магла с предрасположенностью?
— Верно. Именно поэтому вся мировая элита, все сильнейшие маги — это полукровки или маглорождённые. Взять, к примеру, Волдеморта, — я заметил, как дёрнулась Дафна, — я узнал его историю из архивных документов. Его мать из знатного рода Гонтов, совратила магла при помощи любовных зелий и родила ребёнка, Тома Риддла. Отец, узнав о том, что она сделала, был зол и не признавал сына — поэтому отказался от него. Судя по всему, эта обида осталась с Томом на всю жизнь. В приюте он вырос озлобленным ребёнком, а дальше сам знаешь, что было. Если опустить все детали, то он не такой же слабый, как большинство англичан только потому, что его отец — Магл. Мать Дамблдора — тоже магла, хотя это уже и не найти ни в каких архивах. В их семье было три ребёнка — Младший брат Дамблдора был очень слаб магически, поэтому он до сих пор работает в пабе в Хогсмите. Кабанья голова, может, слышал... А его сестра обладала огромной силой, ранга восьмого или девятого. В общем, предел человеческих возможностей. С такой силой она могла бы снести Хогвартс как песочный замок... Но вместо этого повредила своей стихийной магией свой разум, а потом вообще её убили при странных обстоятельствах. То ли сам Альбус, то ли его лучший друг, Грин-Де-Вальд...
— Ничего себе, — у Дафны глаза на лоб полезли, — но почему тогда нам это не говорят?
— Ха, ты думаешь, те, кто уже встал на рельсы чистокровности, свернут с них? Отдадут власть и весь свой мир в руки "грязнокровок"? — я выгнул бровь, — к тому же, если бы магов нормально учили, как развивать свою магию, повышать ранги, использовать и создавать заклинания, колдовать без этих нелепых палочек, то чистокровных бы просто загнали под шконку маглорождённые и полукровки.
— Хм... а почему...
Я повернулся к двери:
— Гермиона, можешь уже войти, хватит там слушать.
За дверью послышался шум, шорох, а потом дверка отъехала и в купе заглянула очень смущённая и взлохмаченная мордашка Гермионы. Она потупила взор:
— Простите, я случайно...
— Уже таки хватит извиняться, — я улыбнулся, — заходи сюда.
Что ж, пошёл новый пункт в совращении Дафны — а именно, ревность. И Гермиона мне в этом поможет!
Комментарий к 9. Паровозик чух-чух-чух
Прошу обратить внимание, что пейринг остался неизменный, ГП?.
Это значит, что он не будет вот прям сейчас клясться ДГ в любви и верности до гроба, заверяя это большими печатями.
Гарри умный. Гарри уже имел опыт подобной глупости.
========== 10. Хафлпафф, мать твою! ==========
Комментарий к 10. Хафлпафф, мать твою!
Последняя часть на сегодня. Думаю, мне нужно передохнуть. А то вдохновение снова нахлынуло!
Мы вышли к распределению. Уже в третий раз подряд. Я понимал, что именно сейчас детей будут делить на своих и чужих, на правильных и не очень, и была отличная возможность слегка попропагандировать нормальное отношение между факультетами. Уизел что-то ворчал про тролля. Я вышел вперёд и ответил:
— Всё это полная херня! — взгляды всех первоклашек скрестились на мне, они затихли, казалось, даже муху можно было услышать, — Распределяет шляпа, якобы по чертам характера. А потом вам будут рассказывать сказки, как вы должны дружно жить на своём факультете и волком смотреть на остальных. Запомните, мои юные друзья, между факультетами нет никакой разницы. Нет, на Слизерин не отправляют самых хитрых, там найдётся немало тупиц, которых любой может обвести вокруг пальца. Гриффиндор не пристанище храбрых, там найдутся трусы, на Хафлпаффе знают, что такое вражда, а Равенкловцы умеют тупить не хуже любых других. Каждый человек сочетает в себе много черт характера, и с возрастом он сильно меняется, даже если сейчас вы хитрый, вполне может быть, через пару лет станете душой компании, или будете зарываться в книги. Так что факультеты — это абсолютно бесполезное деление людей, чтобы воспитывать их в нужном ключе. Чтобы научить детей относиться к другим с предубеждением, мыслить стереотипами — если слизеринец, значит коварный и хитрый, если гриффиндорец — храбрый и бесшабашный, и так далее, — я перевёл дух и осмотрел множество детских мордашек. На лицах одних из них было написано "ну и дурак, как он не стесняется при всём народе так говорить", другие слушали и внимали каждому моему слову — особенно маглорождённые. Но и чистокровные, потомственные слизеринцы, среди них были. Особенно выделялись двое, которых Малфою навязывали в друзья — Крэбб и Гойл. Он пока что не особо с ними подружился, но они держались чуть позади всегда. Я продолжил свою речь: — История много раз опровергала эти стереотипы, но в них по прежнему верят многие, кому с малых лет вбивали в головы — судить о человеке по факультету. Возьмите к примеру Уизли, или Малфоя, — я кивнул на них, — оба из чистокровных семей потомственных Гриффиндорцев и Слизеринцев. Оба ни разу друг друга до школы не видели, но уже враждуют, потому что их родители выросли на этих стереотипах!
— Почему же тогда отправляют в Слизерин всех чистокровных? — спросил Уизел, пытаясь вывести меня на чистую воду.
— Ты сам ответил на свой вопрос, — ухмыльнулся я, — это традиция, и многие ей следуют, — я почувствовал то самое чувство, которое наполняло мою душу гордостью и теплом, трепетом. Это власть, чувство, что эти юные умы сейчас ловят каждое моё слово, думают над ней. Это было прекрасно — когда тебя слушают, когда твои слова меняют чью-то жизнь... мне это нравилось, и я продолжил уже тише, но так, чтобы все слышали меня: — Сейчас все вы равны между собой, пока на вас нет нашивки факультета, вы равны. Среди вас нет слизеринцев и гриффиндорцев, вы не относитесь к тому, с кем вы стоите рядом, с предубеждением. Так, словно с ним не стоит разговаривать, словно это что-то неправильное, но когда вы все попадёте на стул под распределяющую шляпу — вас всех начнут уверять, что вы отличаетесь чем-то, и должны идти на тот или иной факультет. А потом — вам будут мягко и ненавязчиво навязывать предубеждение, что все Гриффиндорцы тупы, Слизеринцы коварны, Рейвенкловцы — заучки, а хаффлпаффцы — туповаты и медлительны. И естественно, превозносить положительные качества, приписываемые вашему факультету — единство, ум, хитрость или отвагу. И пусть не сразу, но вы будете вынуждены поддаться этим уговорам и так станете ещё одним поколением английских магов, которые живут с этими предубеждениями и передают их своим детям. Вы как хотите, а я никого из вас не буду считать плохим, только потому, что вы попали в тот или иной факультет. Вы все замечательные ребята и чего греха таить, симпатичные девушки, — я подмигнул смутившимся и начавшим отводить взгляд и розоветь девочкам, — вы как хотите, а я в Хаффлпафф, просто потому, что у них кухня рядом, и на мозги не давят враждой с кем-то там. А что до общественного мнения — пусть утопают в своих предубеждениях, мне наплевать на их мнение. Я это я, и моя жизнь — это моя жизнь. Никому не позволю натравливать меня на кого-то или убеждать, что одна из черт моего характера хорошая, а другая — плохая!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
