Ива-2. Пособие для начинающего мага

Ива поправила перед зеркалом льняную рубаху, вытащила поверх цепочку со знаком Университета — круглую бляху с причудливо переплетенными рунами ("магия" и "мастерство"), накинула плащ — вечерами становилось прохладно — и скользнула за дверь.

— Это бред, Калли! — злилась Ива. — Я удивлена, что эта безумная идея исходит от тебя! Обычно ты единственный, кто советуется с разумом в нашей сумасшедшей компании!

— Ива, ты не права! Это верное дело! Поверь мне! — горячился эльф, если это слово вообще применимо к светлым.

— Калли, да тебя братья разыграли, как ты не можешь это понять! Ну сам посуди: какое-то туманное описание артефакта. Что он делает непонятно, зачем — тоже, еще более неясен комментарий: пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Вот как тут написано: "Светоч, что укажет на путь, ты найдешь на кончике тени от времени в миг, когда большая стрелка коснется грифона, а маленькая минует фею в День Сиреневых бубенцов". Бред! Форменный!

— Ива, послушай меня, тут же все ясно!

— Нет! Нет! И еще раз нет! — опять прервала знахарка. — К тому же даже если это и не бред, то твои братья...

— Кузены.

— Да хоть тетки! Суть в том, что они уже искали. И дядья твои искали. И кто там еще! Ты же сам говорил! И не нашли! Понимаешь, НЕ НАШЛИ!!! Зачем встревать в заранее безнадежное дело?!

— В том-то все и дело! Ива, они все искали и не нашли! А я понял, что не так-то!!! До меня дошло, что они не так делали, понимаешь! Ива, прошу тебя, помоги мне! Мне это так важно!!! Я себе не прощу, если не попробую!

Травница возмущенно уставилась в синие умоляющие глазищи эльфа. Отказать им — все равно что пнуть щенка. Калли знал, как на нее действует этот взгляд, и беззастенчиво этим пользовался.

— Ладно! — махнула она рукой.

— Ива! Ты чудо!!! — полез эльф обниматься.

Знахарка шутливо отпихнула его:

— Но с условием. Если мы ничего не найдем в этот раз, то ты навсегда отстанешь от меня с этим твоим бесценным артефактом!

— Хорошо! Как скажешь, несравненная! — легко согласился Калли. Ива ни капли не сомневалась, что обещания он не сдержит. Но по крайней мере у нее будет возможность подороже продать свое согласие.

— Лады. Давай объясняй, что ты там напридумывал.

С идеей нахождения этого самого таинственного артефакта их эльф носился с момента поступления, постепенно заражая ею всех остальных членов группы. Ива оказалась самой стойкой. Она просто не верила в существование этого, что бы оно ни было. История казалась ей чистой воды выдумкой. Якобы то ли основатели Магического Университета, то ли кто-то из первых его студентов спрятали где-то — зачем? — какой-то немереной силы артефакт, что одарит нашедшего всеми мыслимыми и немыслимыми благами, раскидав во всевозможных местах — то ли в Университете, то ли в городе — подсказки. Эта легенда передавалась из поколения в поколение в семье Калли, вновь и вновь заставляя ее представителей поступать именно в это учебное заведение. Дэй даже пошутила, что это был тонкий рекламный ход для привлечения новых абитуриентов.

— Смотри! — Эльф отобрал у Грыма порядком огоблиневший Иве кусочек пергамента. — "Светоч, что укажет на путь, ты найдешь на кончике тени от времени..." Вот первая подсказка. Тень от времени — это башня с часами на главной площади Стонхэрма.

— Почему?! — возмутилась знахарка. — "Тень от времени" — это действительно может быть тень от башни с часами. Но этих башен в Стонхэрме не меньше десятка!

— Не злись, Ива, — наконец подал голос Златко. Его тоже захватили поиски. Маги при всем их различии бесспорно обладают одной общей чертой: они ужасно любят тайны, порой готовы жизнь положить, но докопаться до разгадки, даже если никакой практической пользы она не принесет. Правда, таких вариантов почти не бывает. Тайны на то и тайны, чтобы что-то скрывать, а зачем скрывать ненужное? — На тот момент, когда писался этот пергамент и к которому относится первое упоминание об артефакте в летописях семьи Калли, в Стонхэрме была только одна башня с часами. Именно та, что на главной площади. Ты же знаешь, что это одни из самых древних башенных часов в мире. Практически первые механические часы, что есть в людских городах. Это изобретение гномов долго хранилось в тайне. Гномы даже не продавали их представителям других рас. А эта башня построена их мастерами в благодарность за помощь, что оказали основатели Университета во время морового поветрия, когда чуть не вымер почти весь их народ, что живет до сих в горах пред Вечными Снегами.

— Хорошо, — оборвала Ива лекцию Златко. Была у него слабость: старинные истории о древних временах. Где он их только не выкапывал! Правда, рассказывать он их умел и всегда делал это к месту. — Значит, тогда была только эта башня. А дальше?

— О, дальше совсем просто! — вновь оживился эльф. — "В миг, когда большая стрелка коснется грифона, а маленькая минует фею в День Сиреневых бубенцов". Большая стрелка часов должна быть на грифоне — то есть на шести, а маленькая пройдет два. Мы получаем половину третьего!

Эльфы использовали ту же систему исчисления, что и люди и прочие расы, но почему-то время они считали именно таким образом. Например, три часа — это змей с птицей (змей означал три, птица — двенадцать). Или две феи — это половина седьмого, где фея — это шесть. Сперва указывается час, потом минуты. Соответственно двадцать минут восьмого — это тролль с волком (тролль — восемь, волк — четыре: минутная стрелка на двадцати минутах). У людей прижилось только одно изречение — время между волком и собакой.

— А День Сиреневых бубенцов — это завтра.

Последняя пятница первого осеннего месяца называлась Днем Сиреневых бубенцов. Стонхэрм был вообще городом, полным маленьких чудес. В нем любили и почитали милые простые вещи. И хранили их в памяти. Именно поэтому этот день получил такое название. Много веков назад один из правителей Каменного города (а именно так переводится название Стонхэрм) страстно желал любви одной девушки. Она обожала Сиреневые бубенцы — цветы, что росли только на ее далекой родине. Градоправитель созвал магов и убедил их помочь ему (читай: хорошо заплатил). В ту пятницу каждый клочок свободной земли покрылся цветами, а мэр просил руки своей возлюбленной. Пораженная жестом, она дала согласие. С тех пор этот день носит такое название, а по всему городу продаются эти замечательные цветы, действительно очень похожие на бубенцы. Они отчего-то прижились, хотя климат им абсолютно не подходит. Считается, что если сделать предложение именно в этот праздник, то всю жизнь супруги проживут в любви и согласии.

— Только не говори, что все предыдущие поколения твоих родственников до этого не додумались!

— Додумались, конечно. Но!..— Эльф выдержал торжественную паузу. — Они действительно определяли правильно время и место, но путали время суток!

— Как его можно спутать?! — вновь возмутилась Ива.

— Как ты не понимаешь?! — Калли буквально лучился от своего открытия. — Они днем искали место, куда падает тень.

— Ну логично.

— Нет! — воскликнул светлый. — Любой день начинается после двенадцатого удара часов. Ночью!

— Понимаешь, Ива?! — вклинилась гаргулья. — Мы обычно считаем, что раз тень, то только от солнца, но ведь и от луны она бывает.

Знахарка задумалась, глядя на взволнованных друзей.

— В этом есть смысл, — пришлось признать ей. — Но я-то вам зачем?

Ребята заговорщически переглянулись.

— Этой ночью надо смотреть, куда падает тень, — протянул Златко.

— И?!

— Так тучи-то, крошка, — наконец подал голос Грым.

"Да, этого не учли", — отчего-то развеселилась травница.

— Ну а я-то что могу сделать?

— Ты можешь их разогнать! — пояснила Дэй.

Ива оглядела ждущие лица друзей.

— Вы что, сдурели?! — рявкнула она. — Как я это сделаю?!

— Но у тебя же уже получалось! — обиженно протянул Калли.

— Один раз, Калли! Один!!! Случайно! Один раз я отогнала одно маленькое облачко!

Это случилось на уроке, на котором объясняли теорию осуществления желаний. Магия обычно воспринималась как управление энергией стихий, но эта теория рушила подобные представления. Довольно часто случалось так, что необученный маг одной лишь силой своего желания делал то, что не могли и десяток архимагов. И никакой энергией он не пользовался. Просто так происходило. Ничто не могло это объяснить. Преподаватель тогда рассказал, при каких обстоятельствах теория работает. Студенты пытались осуществить желание. Удалось немногим. Ива же отогнала облако с солнца. Учитель, правда, сказал, что это сработала врожденная склонность Ивы к силам Природы, а не исполнилось желание. И добавил, что именно ей легче всего будет управлять погодой. С тех пор девушку не оставляла эта навязчивая идея. Но дни стояли такие безоблачные, что портить их не хотелось. Да и призывать тучи знахарке просто не удавалось. Возможно, дело было в том, что погода на островах Стонхэрма контролировалась магическим способом. Для этого существовала даже специальная организация в администрации мэра — Департамент погоды. В нем рассчитывали, какая погода будет в данный день лучше всего, учитывая множество фактов, а штатные маги-погодники устанавливали ее.

— Ну Ива, милая, я знаю, ты это сможешь! — заныл эльф.

— Ребята, ну наймите мага-погодника! Да хотя бы ученика старшего курса! Зачем ставить всю операцию под угрозу!

Все промолчали.

— Мы не хотим разглашать нашу догадку, — проговорил наконец Златко.

— Ну и не надо, просто заплатите ему, и все.

— Ива, ты такая наивная. Ну кто не заинтересуется, зачем это группе студентов понадобилось в строго определенное время менять погоду? Да еще и ночью! — Златко скептически посмотрел на нее. — Разумеется, здесь какая-то тайна. А какой маг пройдет мимо тайны?

— К тому же погода согласовывается с властями, а мага с лицензией на изменение погоды мы не потянем, — с головой выдал их тролль.

— Грым! — взвыли Бэррин и Дэй.

— Ах вот в чем дело! Это незаконно!

— Нет, Ива, не то чтобы незаконно... — Златко проникновенно посмотрел на травницу. — Просто не одобряется. Но дело будет ночью, да и ненадолго.

— Долго я и не смогу.

— Ивочка, милая, ну пожалуйста, а то нам целый год придется ждать!

Знахарка закрыла глаза и подумала, что еще один год их нытья она просто не выдержит.

Уже почти месяц лучшие преподаватели Магической Академии обучали их обращению с Cилами. До поступления в Университет все казалось просто: есть четыре стихии, нужно научиться подключаться к ним и управлять ими. На деле все оказалось намного сложнее. Худо-бедно все научились брать в себя энергию, а вот что-то с ней сделать... Да, можно и ничего не предпринимать — выпустить ударной волной, но после этого ты долго ничего уже не сможешь сделать. Даже передвигаться. Даже в бою это малоэффективно, что уж говорить о мирной жизни.

Меньше чем за месяц пребывания в Университете они научись находить источники силы, брать энергию непосредственно от стихий, пропускать через себя маленькими и большими потоками, плести простейшие заклинания и многое другое.

Помимо занятий в рамках господствующей стихии студентов поделили еще и по направлениям. Ива попала в группу Природа. Преподаватель не мог на нее нарадоваться. Оказалось, что все базовые навыки у нее уже развиты, а потенциал в этом направлении высок. Знахарка отчего-то скрыла свое происхождение, но подозревала, что учителя догадываются.

К силам природы обращались совсем по-другому, чем к стихиям. Во многом это больше напоминало шаманизм. Здесь душа и чувства были важнее, чем разум и мастерство. Силы природы поражали травницу. Призывая их, она всегда вспоминала легенду об Алисии — девушке из лесного народа, наславшей на род Т"ьелха проклятие, страшнее которого и представить трудно, — только природа может сотворить такое.

И... именно она была наиболее близка Иве. Именно ее заклинания легче всего ей давались, словно вспоминались, а не выучивались впервые.

Сейчас вся их пятерка валила к главной площади Каменного города, а Ива, отстранившись от пустопорожней болтовни, старалась уловить тихий шепот Земли. Знахарка хотела поправиться — Природы, но все равно она воспринимала Природу именно как Землю. А Землю как все, что растет на ней, живет в ней и на ней. Едино и неразделимо.

Тонкая нить волшебства тянулась к ее сердцу. Ветер впервые за этот жаркий месяц трепал светлые волосы, а тучи роились в темном небе. Луна тускло проглядывала сквозь них. Да-а, тени от нее не дождешься. Но попробовать стоит.

Главная площадь города поражала. Ее высокие здания стремились к темным небесам. Их молчаливые громадины производили на редкость мрачное впечатление. Только невыразимо широкое пространство спасало площадь от видимой загроможденности. Однако при всей своей основательности выстроенная гномами башня только украшала ее. Выполненная в так называемом "чудовищном" стиле — со множеством скульптур монстров и барельефами с сюжетами самых различных ужасов, она словно выпрыгнула из сказки, что все мы помним с детства — страшной, завораживающей сказки на ночь с неизменно хорошим, хоть и странным, концом.

Башня гипнотизировала своей необычностью, мистичностью и таинственностью. На нее хотелось смотреть и смотреть. Огромный циферблат часов был выполнен из какого-то черного металла. Когда приходило время бить, вместе с первым ударом рядом с цифрами открывались отверстия и выезжали фигурки монстров, то ли танцующих, то ли борющихся с бронзовыми существами, обозначающими эльфийское время. А били часы так, что было слышно на весь город. Многие жители даже приловчились просыпаться с нужным ударом курантов.

— Смотри, клыкастая, твои родичи! — толкнул локтем гаргулью тролль. Строго говоря, он был прав, каменных и металлических скульптурных гаргулий на башне хватало. Их отличие от Дэй заключалось в том, что она все-таки была живая. Гаргульи получили свою жизнь благодаря магии. Говорят, такое и сейчас возможно, только лишь заклинание утеряно.

Дэй ощерилась и без слов стукнула Грыма по голове, тот ответил, но гаргулья умудрилась увернуться. Отпрыгнув назад, она зло поманила тролля пальчиком, что-то весьма нелестное прошипев про его родню.

Все уже привыкли к их постоянным дракам, но зрелище все равно было интересно — два отличнейших борца, два совершенно различных стиля боя.

Златко и Калли привычно хлопнули друг друга по ладоням, делая ставки.

Ива же смотрела на башню. Луна грязным фонарем просвечивала сквозь рваные тучи прямо за гномьим творением. Воздух холодил разгоряченную кожу. Бойцы чуть в стороне порыкивали и азартно вскрикивали. Звуки ударов раздавались в глухой, вязкой тишине ночи.

Повинуясь внезапному порыву, знахарка скинула туфли и коснулась холодных булыжников босыми ногами. Ветер радостно взвыл рядом. Ива раскинула в стороны руки. Мир маняще колыхался между двумя безднами. Ночь — это тоже грань.

Звуки отступили. Друзья остались где-то там — на грани сознания. Башня и луна за облаками шагнули вперед. Ветер заключил колдунью в холодные, неумолимые объятия.