Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Послушайте, -я посмотрела товарищу в глаза, -я ужасно хочу спать, ужасно хочу помыться, и если бы меня туда кто-нибудь послал зачем-нибудь я бы вам все рассказала, честное слово. А так меня туда никто не посылал. Могу дать честное слово.
Вы, конечно, можете меня осудить. Мол, честное слово и все такое. Но я ж не никого не обманывала. Меня ведь туда никто не посылал. Меня туда привели вот и все. Так что я с чистой совестью взглянула в глаза "гражданину начальнику".
-Маш, -его голос стал еще мягче, -я тебе клянусь, я порву все эти бумажки, как только ты скажешь кто и что, и ты пойдешь домой спать и мыться. Подумай. Чистая постелька Горячая вода.
По правде, я до сих пор не понимаю, почему я так упиралась.
Не то, чтобы мне было жалко Гарика, или я вступалась за честь организации. Думаю, я просто была уверена, что мне никто не поверит. Даже для меня, деятельность моей организации, была чем-то абсолютно ирреальным, и если бы не вампиры и не призраки, я бы вряд ли сочла, что все это возможно. Так, что я лишь пожала плечами.
-Вот вы мне скажите, какая организация может послать девушку на кладбище ночью?— я посмотрела на него
— Это ты мне скажи?
-Не скажу, -я покачала головой,— потому, что такой организации нету.
-Тогда, что ты делала на кладбище?
Я ответила первое что пришло в голову и что казалось мне довольно разумным.
-Я с друзьями поспорила, что переночую на кладбище, вот и все.
-Значит с друзьями,— он поджал губы. -Ну, -ладно,— глубоко вздохнув Андрей Юрьевич вышел из комнаты, сказал что-то стоящим там дяденькам милиционерам и они меня увели обратно в камеру.
Я не знаю, что они делали там, пока я отсутствовала , но она стала еще грязнее, воняло там еще сильнее, хотя всех присутствующих там дам удалили. И я снова была предоставлена своим мыслям.
Я стал думать, что же происходит.
Куда делся Гарик? Когда он начнет меня искать, и вообще, начнет ли. Как? Меня это не очень волновало, с его связями в этом городе, плевым делом было выяснить, кто и куда меня захомутал. Но если его до сих пор нет, а по моим расчетам я находилась в это месте, уже часа 3 -4, значит с ним что-то случилось. Что такого с ним могло случиться? А если не начнет? Если все было специально подстроено...Об этом я старалась не думать. К тому же, конечно мой напарник был хамом, козлом, но вряд ли подлецом. Он должен был вытащить меня отсюда.
Второе о чем я думала, это о возможных последствиях. То есть, грубо говоря, что мне могут пришить. Конечно, моя правовая грамотность ограничивалась американскими фильмами и какими-то рассказами знакомых, тем не менее, способность логически мыслить у меня была.
Меня нашли утром на кладбище. Я ничего такого не делала. Вряд ли эти дяденьки могут вот так вот, с ходу мне что-то предъявить. Самое главное, продумать, что я говорю и держаться одной версии. До конца.
Ну и надеяться, что меня отсюда все-таки вытащат.
Однако, мне становилось все хуже и хуже. Знаете, как это бывает, когда нагнетаешь мысли?
Я начала вспоминать рассказы о том, как подкидывали наркотики, как для повышения процентной раскрываемости вешали убийства, кражи и так далее. Чтение газет и просмотр телевизора не способствуют душевному спокойствию.
Потом, мышление раздвоилось, на: меня все-таки должны отсюда вытащить( с вариацией: попадись мне этот козел Гарик, сейчас я его точно убью. )
И: меня могут забрать и пришить что-то серьезное, как же мне выпутаться, кому звонить. Кто меня будет искать (вариации: только увидеть эту сволочь, и я точно не промахнусь)
Где-то через час, а может быть и меньше, меня снова вытащили и привели опять в кабинет к Андрею Ивановичу.
Я села на стул и стала на него смотреть. Он, в свою очередь смотрел на меня. Вообще мужик был очень симпатичный. Видный, я бы сказала. Высокий, блондинистый с мужественным, открытым, даже где-то дружелюбным лицом. Всем своим видом он выражал мне сочувствие и желание помочь.
-Не сходится у нас что-то, Маш, -он кинул на стол файл с бумагами. Недалеко от могилы обнаружена кровь.
-И?
-Ты уверена, что была одна?— он внимательно посмотрел на меня
-Уверена, -я пожала плечами.
-А я вот нет, потому что рядом с твоими следами, были обнаружен мужские следы. Кто с тобой был, что вы там делали? Не спорь, человек шел с тобой рядом, потом обратно. Вы были вместе, так что даже не ври, что была одна.
Нда. Когда вас подловили на одной лжи , придумывать вторую гораздо сложнее. Вообще у меня была еще пара версий. Но их нужно было продумать.
-Так, кто там с тобой был? -Андрей Иванович встал у меня за спиной, отчего мне захотелось поежиться. — Ну, давай, Маш. Я знаю, что твоей вины в этом нет. Ты вряд ли кому то могла причинить вред. Но человек который был с тобой— мог. Кровь мы нашли. Уверен, твои отпечатки рядом тоже окажутся, и не только твои. Но, если ты, сейчас, назовешь нам человека, с которым ты была, то все будет хорошо. Если нет, то мы и его найдем и тебя посадим. Поверь мне.
А вот это было совсем херово.
-Ты подумай, вот тебе листочки чистые, если что, я сейчас приду, -он вышел из комнаты.
Тут мне стало страшно, по настоящему.
Конечно, позже, все дипломированные юристы в округе, объясняли, что меня разводили как лоха, что никто ничего доказать не мог, и предъявить не мог, но попробуй, сообрази это после дня проведенного в вампирами в ресторане, ночи проведенной с призраками и сатанистами на кладбище, я вообще в милиции первый раз в жизни была.
Мысли опять разветвились в двух направлениях.
Первое: ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ? (с вариацией: Гарик, лапа, я все тебе прощу ,только пожалуйста, забери меня отсюда) и вторая :врать или молчать ( с вариацией, я клянусь Господи, я ему слова дурного больше не скажу, кинусь на шею, расцелую всего, если он сейчас здесь появится).
В этот момент в комнату завалился еще один человек в штатском: невысокий, коренастый брюнет. Он посмотрел на меня и мне стало страшно. У него были ничего не выражавшие ледяные глаза. Представился он, Виталием Константиновичем. Он не орал, нет, он спокойно и жестко изложил все перспективы, которые меня ожидают. Более того, он побеспокоился и изложил мне особенности тюремного режима, и что в тюрьме делают с такими домашними девочками как я.
Зашедший вслед за ним милиционер оказался моим старым знакомым красномордым ментом, с оглушающим голосом и разнообразным матом. Он повторил примерно все тоже самое, но несколько в иных выражениях.
Вы себе не представляете, как мне было страшно. Скажу вам честно, я не принадлежу к геройскому типу. И вообще, физическую боль плохо переношу. Поэтому быстренько выдам все тайны. Я бы с удовольствием объяснила этим уродам, зачем и с кем я туда пришла. Честно. Правда. Но я понимала, что мне никто не поверит. И это опять сочтут за вранье. Таким образом, облегчения мне это не принесет, а последующую возможно более реалистическую версию сгубить может.
С красномордым мужчиной разговаривать не хотелось совсем, поэтому я молчала, съежившись на стуле и проклиная тот день, когда я заикнулась Алексею Петровичу, что мне нужна работа.
Вновь зашел Андрей Иванович, который проникновенным голос начал меня лечить:
( Типичная игра хороший полицейский— плохой полицейский, -пронеслось у меня в голове.)
-Маш, зачем тебе это все? Зачем? -продолжал вопрошать он меня. — Давай, расскажи мне все как было. И я тебя сразу же отпущу.
-Честно отпустите?
-Честно, -обрадовался он.
-Мне как, писать или рассказать?— угрюмо посмотрела я на него.
-Давай сначала напиши, а потом расскажешь.
Он пододвинул мне листок ручку и куда-то вышел.
Мне повезло, что надо было сначала написать. Я успела все перечитать несколько раз и твердо выучить, какую историю я буду рассказывать. Еще не хватало чтобы я запуталась в собственной лжи.
-Ну? -Андрей Иванович вернулся через несколько минут с графином воды, и пепельницей. -Курить будешь?
Я кивнула, проглотив почти сорвавшийся вопрос, а что у вас?
У них был Уинстон. Не то, чтобы я любила эти сигареты, но они были приличнее того, что я могла ожидать с учетом сложившей ситуации. Не Кент, конечно, и не Парламент.
Я взяла сигарету и глубоко вздохнула. Для этого рассказа мне потребуется все мое мужество.
-Ну, рассказывай,— кивнул мне товарищ.
Я выдохнула.
-Ладно, только... пожалуйста, поймите, что мне очень нелегко это рассказывать, потому что это очень личное.
-Я все понимаю, -подбодрил он меня, -ну?— он нетерпеливо наклонился ко мне.
-В общем вы правы, я была не одна действительно, я была со своим другом.
Понимаете, — я замялась. — Мы довольно давно с ним встречаемся и у нас как бы вам сказать...Наступило некое охлаждение в отношениях, ну и мы решили их немного разнообразить. И когда я спросила его, чего бы ему хотелось, он...
-Да? -Андрей Юрьевич похоже так и не понимал к чему я клоню, ожидая вселенских тайн.
-Он сказал, что ему бы хотелось экстремального секса,— я помолчала.— На кладбище. И мы пошли туда, и как бы в самый разгар действа, услышали какие-то вопли, испугались побежали, причем в разные стороны. Я заблудилась, плакала, не знала куда идти. Потом поняла, что ночью все равно соваться некуда. Решила дождаться утра.. И вот заснула...— я потупила глаза.
-Ты думаешь, я поверю в этот бред?— "гражданин начальник" стукнул ладонью по столу.
Честно говоря, я бы не поверила. Все было настолько притянуто за уши. Сил нет. Но выхода не было. Из всего того, что приходило мне в голову, эта версия была самой правдоподобной. К тому же, тут была одна отмазка, которой я не замедлила воспользоваться.
-Знаете, мне уже все равно , поверите или нет. Это правда. Большего, я вам не скажу.
— Почему я должен тебе верить?
-Вы меня, конечно, извините, -я потерла лицо руками, -но мне знаете ли, было очень нелегко признаться в том, что я сказала. И поверьте, если бы я хотела вас обмануть, я бы придумала какую-нибудь более, гм, приличную версию.
Я ж говорю, отмазка что надо. Андрей Иванович надолго задумался.
-Так, и где мне найти твоего парня? Он сможет это подтвердить? -сказал он наконец.
-Сможет, -буркнула я.— Если вы мне дадите мобильник, я скажу вам его номер.
-И что же, это ты телефон своего парня не знаешь?
-А вы знаете, сотовые телефоны свих близких?— огрызнулась я. — Я его записала и забыла.
Мне притащили телефон, я продиктовала номер. И меня опять отвели в камеру. Я никогда не была поклонницей радио "Шансон", тюремной романтики . И простите, Солженицына я тоже не люблю. Сериал "Бригада" прошел мимо меня как и Бандитский Петербург. Так что удовольствия от всего происходящего я не получала . Все больше всплывала абсурдность ситуации. Я— человек с двумя высшими образованиями, ценитель античной скульптуры и любитель верховой езды, сижу в какой-то грязной камере, совершенно непонятно по какому поводу. Я никого не убила, ничего не украла. От тюрьмы и от сумы... была единственной долбившей меня последний час мыслью. Все на что остался способен мой воспаленный мозг .Поэтому, мне сложно сказать сколько, я, там, еще просидела. В конце концов, меня охватила глубокая апатия. Больше всего, мне хотелось, чтобы это закончилось. Чтобы что-то определилось. Хотите в тюрьму посадить? Сажайте, только быстрее.
Когда я уже совсем отчаялась, загромыхала дверь и возле клетки показался Гарик с каким то ментом, который отпер клетку.
-Выходи, любительница острых ощущений, получила что хотела?— Мент скабрезно заржал. -И ты герой-молодец,— он обернулся к Гарику. -Трахнул девку и бросил,-как я поняла о моей "романтической" версии знал уже весь участок.
-Пойдем, -Гарик протянул мне руку. Я на руку внимания не обратила. Поднялась сама.
-Держи,— он дал мне рюкзак, -проверь, вещи все здесь?
Я быстро просмотрела: кошелек, телефон,документы, книга, какая-то мелочь.
-Вроде бы все
-Идем.
Я наконец— то вышла на свежий воздух. Это было единственным, что меня радовало. Все остальное, включая физиономию, моего якобы напарника страшно раздражало.
-Ты как? -обратился он ко мне.
Спроси он меня об этом часа четыре назад, я бы ему разыграла драму. Я бы проорала ему все, что могла, в основном матом. Два часа назад, я бы просто бросилась ему на шею и разразилась бы слезами, благодаря за свое чудесное спасение.
А сейчас? Сейчас я просто покачала головой и молча села в машину.
Гарик расположился на водительском месте.
-Курить есть?— я кинула рюкзак на пол.
Он протянул мне пачку сигарет.
-Кажется я задал тебе вопрос?
Я глубоко затянулась.
-Сука, ты Гарик. Я все понимаю, я тебе не нравлюсь, ни как человек, внешне, я все понимаю. Но я и не претендую. Мало ли. Но как ты мог меня бросить? Как? Одну, на кладбище? Я уверена, что ты найдешь сотню оправданий, только не старайся. Ты жив, а единственным оправданием была бы твоя смерть.
Он собрался что-то ответить, но проглотил слова. До дома мы ехали в гробовой тишине. Без музыки. Я изо всех сил старалась не заплакать. А Гарик, изо всех сил старался не замечать, как я стараюсь не заплакать.
Наконец мы оказались дома.
-В Москве,— подумалось мне,— нет ничего лучше чем Свиблово.
-Ты отдыхай, мойся, и в 18.30 подъезжай в офис. Тебя ждет Лев Борисович,-Гарик вломился в мои мысли.
-Да не пошел бы ты со своим Львом Борисовичем, знаешь куда? -сорвалась я.
— Хорошо, тогда я заеду за тобой сам. Ты в любом случае должна быть там. После этого делай, что хочешь, но чтобы в 18.30 как штык была офисе.
Гарик проводил меня до подъезда. Я с удовольствием захлопнула дверь перед его носом, и поднялась домой. Долго мылась в душе, отмываясь от вони и впечатлений, потом не выдержала и завалилась спать.
Спала я крепко и без сновидений, что было скорее приятно учитывая контекст проведенной ночи и следующего дня.
Разбудил меня звонок мобильника. Сначала я решила его проигнорировать, но он продолжал звонить. В результате чего, пришлось сползти с кровати и ползать по комнате в поисках рюкзака, где он лежал.
Звонил Гарик.
-И?— грубо спросила я.
-Проснулась? Заеду за тобой через 40 минут. Собирайся.
-Гарик, не надо , -я села на пол облокотившись о спинку дивана, -сама доберусь.
-Ты не успеешь.
Я посмотрела на часы, время было около пяти.
-Пусть тебя это не волнует. Успею. Только не надо за мной заезжать. Не утруждай себя.
— Ты точно приедешь?
— Что ж ты раньше то так не волновался. Приеду, не боись. Приеду.
Я кинула телефон в кресло и сладко зевнула. Вообще то, чувствовала я себя хорошо, даже отлично, особенно учитывая обстоятельства. Я прекрасно выспалась. Немного вялая, как это обычно бывает после дневного сна, но вялость мгновенно смылась душем. Быстренько перекусила и мгновенно собралась. Вышла около половины шестого, что давало мне фору минут в пятнадцать, так что я не спеша, направилась к метро.
Лето -это маленькая жизнь. И вечер пятницы был квинтэссенцией этого высказывания. Народ спешил на дачу, в леса, в клубы, гулять куда угодно, только не на работу, куда направлялась я. Вообще, начиная с пятничного вечера и на все выходные летом, Москва совершенно преображается. Она перестает быть шумным людным городом, она становится пустой и безжизненной, те 7-8 миллионов, которые в ней остаются, совершенно не в счет.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |