Звучит легко, а на деле это очень даже трудно.
Теперь мой многострадальный мозг мучила не только окклюменция, но и постоянная борьба с моим зверем. Точнее, мои тщетные попытки этого самого зверя подчинить себе. Что я только не делал — создавал себе оружие, от холодного до огнестрельного, сооружал ловушки, строил крепости и плодил себе приспешников — волк уничтожал все и всех и, в конце, убивал меня. Джим только качал головой, поя меня успокаивающим зельем, но наотрез отказался давать дополнительную информацию.
— Все необходимое я тебе рассказал. Остальное ты должен понять сам, иначе никакого смысла от твоей победы не будет.
В окклюменции мои старания были более успешными. Мне с каждым днем удавалось все легче и легче сдерживать атаки Джима. Мое сознание уже само держало стену от несильных попыток проникновения в мой разум. ДиГриз сказал, что теперь улучшение окклюменции лишь вопрос практики, продолжая раз за разом вторгаться в мои мысли.
— Если так и дальше пойдет, сможешь к концу лета удержать слабенькую атаку Дамблдора, — смеялся Джим.
Обещание свое учитель выполнил, и начал обучать меня легиллименции.
— Учти, легилименция, мягко говоря, не приветствуется Министерством. А вторжение в чужой разум без ведома и разрешения хозяина, или письменной санкции Министерства, вообще карается сроком в Азкабане.
— Значит, я смогу засадить Дамблдора за решетку, если поймаю его с поличным?
— Нет, не сможешь, слишком он влиятельный. Даже если он к тебе Круцио применит на глазах всех учеников, все равно отвертится.
По легилименции так же были "экзамены", подобные предыдущим: мы с Джимом искали жертву (с каждым разом все более трудную), потом учитель проверял ее на наличие защиты и, если все было чисто, в дело вступал я. Читал мысли и находил воспоминания, какие требовал Джим. Конечно, против мало-мальски грамотного в окклюменции мага мои потуги ничто: заблокирует и не заметит. Но я все равно был горд своими успехами.
К нагрузкам сознания, так убивавшим меня вначале, я привык и даже стал изредка ходить на пополнение моих финансовых средств. Странно, что до сих пор авроры не сели мне на хвост. Эту странность объяснил Джим: у магов просто нет правоохранительных органов, полноценно выполняющих функции полиции. Есть только авроры, охотящиеся за темными магами, "темными" существами и теми, на кого укажет Министерство. Каждый маг, собственно, самостоятельно обеспечивает сохранность своего имущества. Все это было странно, учитывая то, что в магическом законодательстве были предусмотрены наказания за кражу и воровство.
— Чтобы эффективно бороться с преступностью, надо знать, КАК это делать. А откуда это знать аврорам, которых, кроме как боевым заклинаниям, ничему не учат? — говорил Джим.
Помимо всех моих занятий (подумать только, двух, а такая нагрузка!) мне было необходимо еще и домашнюю работу делать. Вот почему отменили именно экзамены, а не работу на лето? Да еще так много задали.
В один из прекрасных дней лета, когда учитель решил дать отдых моему измученному разуму, на всю Англию прозвучала неожиданная новость: из Азкабана сбежал опасный преступник Сириус Блэк.
— Вот тебе раз, — прокомментировал Джим. — А все считали Азкабан самой надежной тюрьмой в мире. Никто и никогда оттуда не сбегал, даже с внешней помощью.
— А кто этот Сириус Блэк? И за что его посадили?
— Блэк — правая рука Волдеморта, хоть и гриффиндорец, а не слизеринец, — учитель, как и всегда, не боялся имени Темного Лорда, что меня несказанно радовало. — Говорят, маньяк был жуткий. Поймали его, когда он целую улицу, заполненную людьми, взорвал. Сильный, должно быть, волшебник, раз смог из Азкабана сбежать. Только интересно, почему сейчас, а не десять лет назад?
Ответа на этот вопрос лично у меня не было.
— Ты сказал, Блэк учился на Гриффиндоре?
— Да, с тех пор часто его в спорах на тему "Слизерин — зло" вспоминают.
Как интересно....
А в августе я обрел неожиданного соседа — Гарри Поттера. Вот уж кого не ожидал увидеть в "Дырявом котле", да еще одного. Он же у родственников живет, я слышал. Забавно.
— Привет, Гарри, — подошел я к нему в первый день его пребывания в гостиной. — Давно не виделись, как провел лето?
— Стоун? — Поттер был явно удивлен, не ожидал, наверное, меня увидеть. А уж, что я сам подойду и поздороваюсь — такого бедному фарику и в страшном сне не могло присниться.
— Как приятно, когда тебя помнят, — улыбнулся я.
Да, чтобы узнать, о чем думает Поттер и легилименции не надо, все и так написано, крупным шрифтом: опасение, удивление, непонимание, вражда... Странно, но разговаривая с Поттером, я чувствовал странное превосходство. Он-то наверняка не знает и не умеет всего того, что знаю и умею я! Мальчик-Который-Выжил, а? Курам на смех.
— Ты какой-то агрессивный, Гарри, в чем дело? — спросил я с показной обеспокоенностью.
— Ни в чем. Кроме того, что от слизеринцев нельзя ожидать ничего, кроме подвоха, — максимально спокойно сказал Поттер.
— Плохого ты о нас мнения, Гарри. А много ты знаешь слизеринцев? Меня, Малфоя, Крэбба с Гойлом... Да и все, пожалуй. И то, если быть честным, ты и о нас-то ничего не знаешь, только думаешь, что знаешь. А судишь обо всех слизеринцах. Глупо, не находишь?
Поттер, кажется, был ошарашен. Не ожидал? Но пришел в себя он быстро.
— В Слизерине учатся только темные маги.
— Кто тебе это сказал? Дай угадаю! Твоя подружка Рон Уизли? Нашел, кому верить!
— Волдеморт учился на Слизерине! — кажется, Поттер скоро не выдержит и бросится на меня с кулаками.
— А Блэк, правая рука Волдеморта, — на Гриффиндоре! Забавная дружба между факультетами, правда?
Поттер потрясенно замолчал.
— Не ожидал? — усмехнулся я. — Надеюсь, я не разрушил твой взгляд на мир?
Я понял, что меня бесит в Поттере: его наивность и незамутненность. Возникает огромное по силе желание, спустить его с небес на землю и "испачкать" его в грязной действительности. Но нет, Поттер только тряхнул головой, видимо отгоняя "крамольные" мысли.
— Что тебе надо? — злобно спросил он. — Чего ты добиваешься?
— Я всего лишь подошел поздороваться, — улыбнулся я ему почти дружелюбно. — Вежливость, знаешь ли. Есть такая вещь, может, слышал о ней. И еще убедиться в том, что ты помнишь о нашей маленькой сделке, ведь так?
— Я помню, — уже холодно ответил очкарик. — А теперь, мне пора.
— Пока, пока, фара, — бросил я ему вслед, — мы теперь часто будем встречаться, соседи как-никак.
Вечером этого дня мне предстояло очередное сражение со своим внутренним зверем. Погрузился во внутренний мир я практически мгновенно.
И вновь я был в своем, уже родном лесу. И снова, как привык, одной силой мысли перенесся на поляну, где впервые встретился со Зверем. Мог бы и лес просто убрать, но не хотелось. Собственно, я мог бы, и замок возвести за секунду, как делал это не раз. Как Джим и говорил, это МОЙ мир и Я в нем Бог.
Волк не заставил себя ждать. По идее, я должен был готовиться к битве, но встреча с Поттером лишила меня какого либо настроя драться. Не понимаю почему, но шрамоголовый меня здорово бесил.
Волк бросился на меня, но я, к нашему общему удивлению, без труда сбил его с лап одной рукой.
Раньше ТАК не получалось. Что изменилось? Разве что...
Я без труда поднял волка одной рукой, схватив его за горло, и поднес к своим глазам. Мог бы и за шкирку, как нашкодившего котенка, но зачем унижать своего зверя? Волк попытался вцепиться мне в глотку, но я его кинул в ближайшее дерево. Зверь заскулил, но ненадолго, вновь бросившись в атаку. И я снова смог схватить его за горло, в момент его прыжка. Волк еще пытался вырываться, драться, но все уже было бесполезно — я высасывал его сущность. Он уменьшался и слабел с каждым вдохом, пока, наконец, полностью не исчез. А мой внутренний мир содрогнулся от моего же торжествующего воя.
Я победил.
Внутренний мир не просто так называется: он — отображение всей сущности человека. Ничего физического, только духовное. Поэтому я и не мог победить волка: я боролся с ним, как будто он был материален, в то время как он был духом. Поэтому и победить его можно было только силойволи и духа. Хотя мне больше нравится: силой воли. Не понимаю, почему я раньше не понял такой очевидной вещи?
— Молодец, — сказал мне Джим, когда я пришел в себя. — Я так понимаю, ты победил? Отлично.
— Да. Теперь я могу перевоплощаться в волка?
— Нет. Это было лишь началом на пути к анимагии. Теперь ты должен "слиться" со своим внутренним зверем, познать его. Это то, что ты можешь сделать и самостоятельно. А следующим летом мы начнем непосредственно перевоплощение. Но не жди, что это будет легко. Анимагия требует высокого уровня магической силы, не каждому это дано. А тех, кто смог освоить анимагию в твоем возрасте вообще единицы. Но со временем ты, я думаю, сможешь стать анимагом. Надо лишь тренироваться.
Черт, я-то думал, что уже сегодня смогу побегать по лесу в образе волка. Не везет, так не везет.
Начался мой поход по магазинам за школьными вещами. Первым я посетил магазин одежды, старую я, как и в прошлом году, продал старьевщикам. Далее следовал книжный.
Я был, мягко говоря, удивлен, увидев там огромную клетку, заполненную какими-то монстрами, по ошибке названными книгами. "Чудовищная книга о чудовищах". Учебник из списка, черт!
— Хогвартс? Учебники? — спросил меня продавец с обреченным выражением на лице.
— Да, — кивнул я.
— Посторонись, — со вздохом сказал продавец, доставая из-за прилавка перчатки из драконьей кожи.
Надев их, продавец подошел к клетке и вытащил один учебник, который тут же попытался загрызть своего пленителя. Я бросился помочь продавцу и вместе мы смогли надеть на учебник ремень, который и успокоил это чудовище.
— Фу, спасибо, — вытер со лба пот продавец. — Беда с этими книгами. Так, что там у тебя дальше?
А дальше продавец принес все необходимые для учебы книги. Хорошо, что я решил пойти в магазин не в последний день, когда от народу не протолкнуться. Дополнительно я ничего покупать не стал. Во-первых, я еще сборник заклинаний, подаренный Джимом, не дочитал. А во-вторых, после "Сильнодействующих ядов" вся присутствующая литература — детский лепет. На заметку: найти магазин книг в Лютном переулке.
Закончив с учебниками, я купил все необходимые компоненты для зелий, и даже сверх нужного, и пишущие принадлежности.
Темнело, и идея прогуляться по Лютному переулку становилась все более опасной. В отличие от всяких Поттеров, я прекрасно представлял себе всю опасность ночных улиц: не только Лютного, но и Косого переулков. Однако перспектива разжиться чем-нибудь полезным полностью мной завладела. Так что я отважно (скорее, глупо) завернул в Лютный переулок.
Не прошел я и десяти метров, как ко мне подошел какой-то темный тип и предложил свежей кровушки по дешевке. Послав барыгу кровью подальше, я, поплотнее закутавшись в мантию, продолжил свой путь. Где продаются книги, мне, в принципе, было известно. Теоретически.
Опасался я зря, без проблем найдя искомое здание. Внутри помещения оказалось на удивление светло, и, к счастью, безлюдно. Не считая продавца за стойкой.
— Капюшон сними, парень, не принято у меня лицо скрывать, — с подозрением сказал он.
Я подчинился, ведь в чужой монастырь со своим уставом не лезут.
— Так, — сказал продавец враз изменившимся голосом, рассмотрев моё лицо. — И чего же деточка хочет? Есть интересные сказки для чтения на ночь...
— Дядя, — перебил я развеселившегося продавца и решил вспомнить криминальный жаргон, — ты мне фуфло не втюхивай и за лоха не держи. Есть че интересное — излагай, будем посмотреть.
— О, как! — еще больше развеселился продавец. — И что же интересует? Может талмуд по темной магии?
— А есть? — Загорелись мои глаза предвкушением.
Продавец, не выдержав, расхохотался. Что ему таким смешным показалось?
— У меня все есть. И это "все" очень дорогое. Сомневаюсь, что твоих сэкономленных с леденцов денег хватит, малец.
— Деньги, дядя, не твоя проблема. Ты товар покажешь или будем так стоять? Может, у тебя от клиентов отбоя нет? Так я другой магазинчик найду.
— Других таких в Лютном нет, — усмехнулся продавец. — Но ладно, смотри.
Непонятно откуда, продавец вытащил большую книгу в темно-коричневом переплете. "Темная Магия" значилось название на обложке. Видя приглашающий взгляд продавца, я открыл книгу. Да, она действительно оказалась по темной магии. Минут пять я перелистывал книгу, читая по диагонали. Тут были и проклятья, и темные заклинания, и запрещенные зелья, и темномагические ритуалы... "Столько всего вкусного", — как говорил один мой друг из приюта.
— Сколько? — Коротко спросил я.
— Двести галлеонов, — равнодушно бросил продавец.
— СКОЛЬКО?!
— Слушай, парень, книга ценная, старинная, таких очень мало. Защищена от магического копирования. За одно обладание ею сажают в Азкабан! Так чего ты ждал? Я же говорил, что денег с леденцов не хватит.
Задавив жабу, я за пару минут отсчитал необходимую сумму. Опасно с такими деньгами ходить в Лютном, но все мы задним умом крепки. Продавец был удивлен, но быстро с собой справился — видимо, и не такое на своем веку видал.
Книга оказалась довольно тяжелой, но я все-таки смог ее засунуть в свой рюкзак.
— Только книжкой не свети, парень, — уже серьезно сказал продавец. — Если что, я не при делах. Всякими чарами по скрытию содержания книга не завешана, чтобы содержание, не приведи Мерлин, не пострадало.
— А ты не боялся, когда продавал ее мне, что я, может, подставной от авроров? — любопытно, как продавец свою безопасность обеспечивает.
— Авроры у меня зарплату получают, большую ее часть, — широко улыбнувшись, сказал продавец.
Так и знал. Все-таки что магглы, что маги — суть одна.
Остаток лета я так и не смог даже притронуться к купленной книге — все время было занято Джимом с его тренировками.
А последний день лета был уничтожен шумом с первого этажа в "Дырявом котле". Спустившись, я узрел все племя Уизли, радостных Поттера и Грейнджер. Я все понимаю, радость встречи и все такое. Но неужели нельзя потише? Чуть сбить им радость — мой долг.
— Привет, Рон, привет, Гермиона, — улыбаясь до ушей, подошел я к ним.
Оба были потрясены и явно не знали, что ответить.
— Привет, Алекс, — неуверенно сказала Грейнджер, за что получила мою великолепную улыбку. Локхарт удавился бы от зависти.
— Это твой друг, дорогой? — спросила какая-то толстая рыжая женщина у подружки Поттера.
— А вы должно быть миссис Уизли, — радостно воскликнул я. — А я друг Рона. Рон мне столько рассказывал про Вас! Я Александр Стоун, рад с Вами познакомиться.
— Я тоже, мой дорогой, — заулыбалась толстуха.
Семейство Уизли (учащаяся его часть) смотрела на меня с таким ошарашенным видом, что мне хотелось расхохотаться. Настроение стремительно поднималось. В этот момент подошел отец семейства.
— А вы мистер Уизли, — сказал я ему, протягивая руку, которую он пожал. — Так же наслышан о Вас. Приятно познакомиться.
