Серое проклятие

— Где же ваши лошади, виконт? — продолжал изгаляться предводитель. — Я пока не вижу ни одной.

— Да вон же, есть одна, — ткнул из-за его спины пальцем в сторону Эллины какой-то прыщавый шакал. — Эх, хороша кобылка!

— Извращенец, — фыркнул предводитель. — С этакой оглоблей... Хотя... Что-то в этом есть. Ну что, девочка, поедешь с нами?

— С таким, как ты — только на кладбище. Чтобы подержаться за самую большую лопату, — даже не сказала, а пропела из-за моей спины Эллина. — Нос вытри, а то слюнявчик закапаешь.

— Чего? Ах ты... — начал парень, поворачивая лошадь в нашу сторону и толкая ее каблуками. Договорить он не успел. Мне, если честно, уже надоел этот спектакль, поэтому, пользуясь моментом, когда все внимание собравшихся было привлечено к моей спутнице, быстро шагнул вперед и с силой толкнул его лошадь.

Все же сила, добавленная мне Темным в ту ночь, когда я пришел в этот мир, штука хорошая. Правда, лошадку жалко. Она просто рухнула, придавив наездника, тут же вскочила и в два прыжка оказалась от меня в десятке метров, где и встала, дрожа и прядя ушами. Ну а ее хозяин остался лежать, и лишь через полминуты взвыл — организм милосерден, и боль человек начинает чувствовать не сразу. Даже боль от сломанной ноги — судя по тому, что она была вывернута под неестественным углом, и отнюдь не по суставу, это был именно перелом, а не банальный вывих.

А дальше все как в прошлый раз. В смысле, не магия, ее я без нужды применять не хотел, а замешательство в рядах противника. Ну а я, не теряя времени даром, сдернул за ногу с лошади того озабоченного хорька, что обозвал мою спутницу лошадью, попутно рукояткой кинжала проломив ему висок, и метнул этот самый кинжал в следующего противника. Не люблю бросать ножи, но уж больно мишень удачная попалась.

Сзади раздался вопль, тут же перешедший в бульканье. Резко обернувшись, я увидел, как еще один мальчишка валится с лошади, хватаясь руками за торчащий из горла нож — Эллина последовала моему примеру. Сейчас она как раз тянула из ножен свой меч, но в эффективности этого сделанного под женскую руку прутика я не был уверен с самого начала. Однако времени думать не было, и я, в свою очередь, выхватил меч, на замахе распоров бок ближайшей лошади и, одновременно, перерубив ногу ее всадника чуть выше сапога.

До остальных только сейчас дошло, что их убивают, и вообще, соотношение двенадцать против двух сократилось до несерьезных семи. Впрочем, неудивительно — ведь прошло навряд ли больше пяти секунд, и времени на детальное осмысление ситуации я никому давать не собирался.

Еще один взмах рукой, ближайший ко мне парень схватился за лицо. Ерунда, царапина, сюррикеном убить не так просто, назначение этих железяк, которые я веером кинул в его сторону, как раз ошеломить, что и получилось. Щенок дернулся из-за поцарапанного лица, лошадь встала на дыбы от чиркнувшей по коже железки, а я, соответственно, успел добраться до вылетевшего из седла противника и ударить его мечом раньше, чем он сообразил хоть что-то.

Кобыла молотила копытами по воздуху, но мне было не до нее. Противников осталось пятеро — Эллина достала еще одного, и не просто достала, а ухитрилась запрыгнуть на его лошадь. Теперь она размахивала клинком, надвигаясь на ближайшего противника. Тот, впрочем, уже пришел в себя и довольно успешно оборонялся, противопоставив большему опыту наемницы некоторое преимущество в силе. В то время как они развлекались, фехтуя примерно на равных, четверо оставшихся двинулись на меня, намереваясь если не зарубить, то затоптать. Только, братцы, кто же вам даст это сделать?

Хлопушка... Простенькое заклинание, можно сказать, детское. Никому от него вреда нет — всего-то яркая вспышка и резкий, бьющий по ушам грохот. Сил требует совсем мало, и фонит максимум на полкилометра, так что не засечь. Но когда это заклинание срабатывает буквально перед копытами лошадей, они, что характерно, пугаются...

Дальше все просто. Вспышка, яркая даже сквозь прикрытые веки, встающие на дыбы, визжащие от страха кони, пытающие их удержать полуослепленные всадники... И мой меч, короткой льдистой вспышкой перечеркивающий их никчемные жизни.

Трое сразу же рухнули, и лишь четвертый, тот самый здоровяк, успел остановить своего коня, однако это его не спасло, потому что я, блокировав своим мечом его удар, повторил так хорошо мне послуживший трюк с переворачиванием транспортного средства. В смысле, толчком сбил с ног коня и тот рухнул, молотя в воздухе копытами. Правда, его наездник все же оказался на высоте — успел не только сообразить, что происходит, но и выдернуть ноги из стремян. Счастливо избежав придавливания обезумевшей гнедой тушей, он ловко перекатился и как мячик вскочил на ноги. Все это было проделано с неожиданной для такого крупного человека ловкостью, даже меч он не выронил. И, к его чести, не порезался о свою железку, что в подобной ситуации требовало определенных навыков и, чего уж там, везения.

Сзади раздался короткий хрип. Чуть сместившись, чтобы не терять из поля зрения своего противника, я бросил взгляд назад. Ну, там все было в лучшем виде — Эллина гордо восседала в седле, а ее противник, зацепившись сапогами за стремена, висел головой вниз, и с почти касавшихся земли пальцев бойко капала ярко-алая кровь. Всю эту картину я увидел и отметил в сознании почти мгновенно, даже про кровь подумал "артериальная", а потом резко стало не до того — здоровяк, похоже, не страдал избытком трусости, а может, успел прикинуть шансы на то, что его отпустят живым, и решительно двинулся мне навстречу.

Шел он красиво — в правой руке меч, в левой — дага. Ну, я со стороны, подозреваю, смотрелся не хуже. Мой клинок был такой же длины, разве что немного шире и, соответственно, тяжелее, под мою силу. И гарда была очень развита, вся из переплетения стальных прутков, что выглядело, на взгляд местных, ненужным украшательством — здесь были в ходу эфесы попроще. Дагу я извлекать из ножен не стал, зато, быстро нагнувшись, подобрал меч одного из поверженных врагов. Игрушка была легкая и не очень удобная, вдобавок, короче моего меча на полторы ладони, но сейчас это не играло роли.

Увидев второй клинок, мой и без того не грешащий щенячьим героизмом противник начал вести себя еще осторожнее — все правильно, обоеруких бойцов если и не боялись, то опасались всегда. Тем более, когда этот самый боец и с одним-то мечом только что устроил здесь образцово-показательную бойню.

И все же свою первую ошибку он совершил почти сразу же. Противника надо по умолчанию считать равным себе, это полезно для здоровья, его же, по-видимому, ввела в заблуждение моя стойка. Ну и плюс, тот стиль, в котором он дрался, был пока что не особенно распространен, да и требовал намного больше времени и таланта на освоение, чем остальные. Соответственно, он, что вполне очевидно, решил, будто я им не владею. Наивный... Взглянул бы на мой меч, что ли. После того, как я стандартно отбил стандартные же удары, а потом так же стандартно попытался атаковать, у юнца взыграло самомнение, а осторожность чуть притупилась. Обманное движение, колющий выпад... И кончик его клинка оказывается пойман теми самими стальными украшениями, которые вызывали неодобрительные смешки местных знатоков оружия. Заминка, совсем короткая, на то, чтобы освободить оружие но мне этого хватило. Парировать удар второго меча своей более короткой дагой мальчишка не сумел, к тому же я сразу шагнул вперед и влево, ставя его в неудобную позицию, и кончик левого клинка чиркнул моего противника по запястью. Чуть позже, чем нужно — он уже успел освободить свой меч, уже отдергивал руку и прыжком разрывал дистанцию, иначе лишился бы руки, но и без того получилось неплохо. Не знаю, были ли задеты крупные сосуды, однако, в любом случае, кровь текла бодро. Даже если он и не истечет ею в ближайшие минуты, и от боли в руке, и от скользящей в ладони рукояти приятного мало.

Очевидно, парень сразу же просчитал возможные последствия ранения, и сделал это не хуже меня. Дико взвыв и выплюнув короткое, грязное ругательство, он стремительно атаковал — в короткой схватке, как он считал, шансы у него еще имелись. Я думал по этому поводу несколько иначе, но, естественно, ничего не сказал. Во-первых, не видел смысла, а во-вторых, берег дыхание. Он, впрочем, тоже, но это ему не помогло, потому что сбить его он попросту не успел — схватка длилась не больше трех ударов сердца, после чего мой противник осел на землю куском ничего уже не чувствующего мяса. Продолжалась она даже чуть больше, чем я рассчитывал — все же долгие махания шпагами в стиле месье Дюма чаще всего относятся к художественному вымыслу. Реальный же бой, на мой взгляд, куда больше похож на описания действий тишком пошедшего налево мужа. Проще говоря, сунул-вынул и ушел. В общем, он умер, а я, положив на траву ненужный мне больше трофейный меч, принялся очищать свой клинок от крови, используя для этого кусок ткани, оторванный от камзола одного из трупов.

— Браво, милорд! — Эллина отсалютовала мне своим мечом, не глядя бросила его в ножны и ловко спрыгнула с коня. Судя по ее движениям и горящим от веселья глазам, адреналин в крови кипел и булькал. — Я, признаться, и не думала, что вы так лихо фехтуете.

— Это еще почему? — чуть удивленно и слегка обиженно поинтересовался я. Разумеется, не то чтобы меня волновали чьи-то подначки, не юноша бледный со взором горящим как-никак, но и к тому, что в моих способностях могут усомниться, я не привык.

— Ну... Ты же маг, а маги этим не слишком увлекаются.

— И сколько, прости, у тебя знакомых магов? Не балаганных шутов, а серьезных мастеров своего дела?

— Ну... — девушка замялась. Похоже, нуканье может скоро войти у нее в привычку. Я покровительственно усмехнулся:

— Запомни, маги отнюдь не столь беспомощны, когда дело идет к драке. Во-первых, среднестатистический маг живет раз в пять дольше столь же среднестатистического человека, а за это время и бегемота можно научить вальс танцевать. А во-вторых, большинство магов посвящает искусству владения оружием, и прочим, казалось бы, ненужным премудростям времени не меньше, чем самой магии. Дело в том, что боевые маги прекрасно знают — умение складывать заклинания не панацея, иной раз сталь надежнее. Ну а остальные, не все, конечно, но очень многие, тянутся за ними. Мне иногда кажется, — тут я хохотнул, — у них комплекс неполноценности, вот и стараются доказать всему миру и самим себе, что не трусы и не рохли. Ладно, это все лирика. Кому этих придурков добивать?

Вопрос был, кстати, весьма животрепещущим — те молокососы, что остались живы, стонали довольно громко, и это раздражало мой эстетичный слух. Да и свидетели мне были не нужны. Эллина, кстати, в этом была со мной согласна, логика наемников проста и сантиментам в ней места нет, но вот предложение заняться этим делом, равно как и вариант с "ты дорезаешь своих, а я — своих", прилива трудового энтузиазма не вызвал. Все же молодая еще, цинизм и рациональность старших товарищей не успел окончательно подавить большинство эмоций. Пришлось мне самому брать в руки один из трофейных мечей и неспешно пройтись, добивая тех, кто еще не отправился к праотцам, так сказать, естественным путем. Грязная работа, но, тем не менее, необходимая, да и, честно говоря, сочувствия к этим ублюдкам я не испытывал никакого.

Дальнейший путь мы продолжили пешком, замаскировав по мере сил место побоища. Разумеется, был соблазн взять лошадей, но, подумав, мы единодушно отвергли эту мысль. Рано или поздно щенков хватятся, найдут, и тогда двое, приехавшие на приметных лошадях будут первыми кандидатами на роль подозреваемых. Даже еще до того, как начнут нервничать, могут обратить внимание. Нет уж, лучше не бежать впереди паровоза, тем более что, по расчетам, до города оставалось ходьбы часа три-четыре, не больше.

Так оно, в принципе, и получилось. Через три с небольшим часа мы, заплатив входную пошлину (судя по ее величине, а также тому, что один из стражников сразу пошел в ближайшую лавку за пивом, опохмел всего наряда был включен в счет) уже входили в ворота Старой Гавани, городка небольшого, зажатого тесным кольцом стен и довольно замызганного. Узкие, кривые улочки, на которых не везде можно было разминуться не то что телегам, но даже и двум прохожим, дома, стоящие впритык друг к другу, не самый лучший запах... Нет уж мои города выглядели несколько более презентабельно, хотя, конечно, и там хватало недостатков — все же, если быть до конца честным, процесс модернизации жизни у нас еще только набирал обороты.

Гостиница, в которой мы остановились, особыми достоинствами не отличалась. Не особыми, правда, тоже — если честно, у нее достоинств вообще не было, если не считать за таковые воистину грабительскую цену. Если честно, за те деньги, которые мне пришлось выложить, чтобы снять на ночь небольшую комнатку, в той же Солнечной Бухте я мог бы снять дом и жить с полным пансионом как минимум неделю. Когда же я потребовал горячей воды, чтобы помыться, на меня посмотрели так, словно я справил большую нужду прямо у дверей мэрии или совершил еще какое-нибудь столь же жуткое кощунство, попирающее все моральные устои.

Хорошо еще, здесь съемом комнаты, договоренностями об ужине и прочими мелочами на правах уже бывавшей здесь путешественницы занялась Эллина. Она, кстати, и гостиницу выбрала, сказав, что это лучшее заведение города. Если она права, то худшие мне даже представить страшно. Тем не менее, немного поторговавшись, комнату она выбила, что само по себе было подвигом — народу было не протолкнуться.

Пока мы поднимались к находящейся на третьем этаже комнате, меня преследовал запах несвежих портянок. Похоже, те, кто остановился в этой гостинице, о гигиене имели минимальное представление. Более же всего меня удручала мысль, что как только я скину сапоги, запах пополнится новыми, могучими оттенками. Впрочем, опасения оказались напрасными — едва мы скинули вещи, как Эллина потащила меня обедать, причем на другой конец города — по ее словам, кухня нашей гостиницы своей цене, мягко говоря, не соответствовала. Я не стал с ней спорить, доверив выбор места профессионалу и, как выяснилось, не прогадал, поскольку кухня в выбранной ею забегаловке неожиданно оказалась вполне приличной. Ну а потом мы направились купаться — совсем рядом с городом в бухту впадала река, небольшая, но, что интересно, не загаженная, так что мальчики — направо, девочки — налево, и да здравствует чистота!

Вечером от меня не укрылось то, с какой брезгливостью моя спутница присматривается к белью на кровати. Сам я намерен был завалиться спать на полу, в походной постели. Не потому, что джентльмен и уступаю кровать даме, а потому, что вид серой, покрывшейся от старости бахромой, простыни не внушал мне доверия. К тому же, как я сильно подозревал, матрас если и облегчал кому-то жизнь, так это только населявшим его клопам. Как говорится, и дом, и стол, причем с доставкой блюд непосредственно к месту проживания. Пришлось, хихикнув про себя, прочитать клопокгонный экзорцизм — если магия здесь не действует, то никто и не заметит, а если действует, то подобными заклинаниями, больше всего напоминающими сборник матерных слов и выражений, наверняка пользуются многие, и внимания мои действия не привлекут. Сработало оно, кстати, вполне штатно, и насекомые рядами и колоннами удалились к соседям. Впрочем, тысячей больше — тысячей меньше, вряд ли кто-то заметит. Заодно убралась и прочая живность, так что спать теперь можно было не опасаясь, что тебя сожрут заживо. Да и то сказать, сама мысль о том, что меня будет кусать насекомое, которое перед этим кормилось с чьего-то неизвестно сколько немытого и чем болевшего тела прилива энтузиазма не вызывала, так что очистка комнаты, по моему скромному мнению, являлась одной из важнейших задач, а заклинание, позволяющее это делать, едва ли не самым полезным в моем арсенале. А на втором месте — полог тишины. Его я тоже поставил, а то за тонкой дощатой стеной храпели так, что хотелось взять подушку и пойти в гости решать проблему радикально.