Стальная: вернуться и вернуть часть 1-я

— Не веришь? — приподнял брови Макс.

— Не особо.

— Тогда почему, как ты думаешь, я вожусь с проклятьем, как обычный смертный?! — злой сарказм в голосе Макса, заставил меня задуматься. Действительно, почему?

Я скрестила руки на груди, и сердито изложила свою точку зрения.

— По правде говоря, я в обще не понимаю, чем мы здесь занимаемся. Все эти проклятья, заклятья и прочая ерунда, для меня до сих пор дремучий лес. Может так надо... Все это. Я же не знаю, как должно быть... И ты, если мне не изменяет память, не обычный оборотень-полиморф — ТЫ, — я ткнула в него пальцем, — бог-создатель стальных. Ну, не может быть такого, чтобы они не воздвигли тебе хоть один алтарь. Так что, прости, но я тебе не верю.

— С этого все и началось, — вздохнул Макс.

— Что?

— Они не знали.

Я заинтересованно приподняла бровь.

— Им никто не сказал.

— А сам?

— А сам...

Макс нервно провел ладонью по волосам.

— Возможно, это и была моя ошибка, — во взгляде бога плескалась горечь, — Тогда мы с Шазурой только начали встречаться. Я был окрылен. Бегал за ней как мальчишка. Выполнял все ее прихоти. Совсем забросил проект.... И коллег, на плечи которых легла вся ответственность за внедрение проекта в жизнь. Когда спохватился, было уже поздно. Сначала ушла Шагира, потом Красдор... Но это ты уже знаешь. А Стальные... Стальные не признали меня... Они стали поклоняться богине-драконнице, но она не захотела возиться с сырым проектом. На совете она отказалась от него и предложила закрепить Стальных за мной, и посмотреть, что из этого получится. Как сказала тогда Шазура: "Финал был предрешен". Когда погиб последний стальной дракон мне объявили приговор — частичное ограничение в силе.... Нина, все, что я сейчас могу несравнимо с тем, что я мог. Все это только крупицы моего былого могущества.

Я смотрела в лицо Максенса. Сейчас он не играл. Он действительно глубоко переживал. Жалость всколыхнулась в моем сердце, но я задавила порыв в зародыше. Он мужчина. Он бог. Я не стану унижать его своей жалостью. Нет, жалости он от меня не добьется. Ему надо стать сильнее. И мне тоже. У нас просто нет другого выбора.

— Нина, — голос Макса стал сдавленным. Он резко выкинул руки вперед, обнял меня и с силой прижал к себе, — Спасибо. Спасибо тебе, что ты есть. И прости меня за все.

— Ладно, ладно, — профыркала в рубашку, похлопывая Максенса по пояснице, — Будет тебе.

* * *

— Падира. Падира, очнись, — на свой страх и риск, похлопала драконницу по морде.

Как результат — отбила ладонь. Драконница вздрогнула. Замотала головой. После чего уставилась на меня мутными глазами.

— Падира? — уточнила я.

Гигантский ящер моргнул и попытался сфокусировать взгляд.

— Что со мной было? — слабо прорычала она.

— Эм, — пожевала губу, — Как ты себя чувствуешь?

— Я... Я..., — Падира лапой похлопала себя по опавшему животу. Замерла. В ее глазах появилась паника. Она выгнула шею и нырнула головой под брюхо, — Мой малыш! Что с моим малышом?!

— Падира успокойся. Послушай меня...

Наткнувшись на яйцо, Падира издала вздох облегчения, и тут же попыталась подпихнуть его глубже под себя.

— Падира, послушай меня.

— Как тебе это удалось? — вскинулась драконница, едва не сбив меня с ног.

— Мне помогли, — буркнула и уже резче, — Да, послушай же ты меня! Яйцо все еще проклято. Нам пришлось зафиксировать его так, чтобы не повредить ребенку... Не перебивай. Тебе придется какое-то время купать его, смывая проклятье. Здесь лекарство, — вытянула руку, показывая пузырек с кровью, — Раствори одну каплю в десяти литрах воды. Мой каждый день, пока поверхность не разгладится.

— Хх-оррошо, — настороженно сощурилась Падира.

Я поставила склянку на пол рядом с цветком.

— И еще один момент. Самый неприятный. Из-за проклятья, развитие плода задержится лет на двести. Но не переживай. Он жив и здоров, только...

— Я понимаю, — кивнула драконница, и посмотрела на меня сияющим взглядом зеленых, как у Арисы, глаз, — Это настоящее чудо. Я не знаю, как мне отблагодарить тебя. Ты спасла меня. Ты спасла моего ребенка. Ты истинная посланница Эрмиадиды, — я поморщилась, — Проси все, что хочешь! Мама она...

— С твоей мамой мы разберемся сами, — остановила Падиру, — Тебе сейчас нужен покой. Проклятье почти иссушило тебя. Отдыхай, набирайся сил.

— Подожди, — окликнула драконница, когда я направилась к двери.

— Что еще? — полуобернулась к ней, с недовольством отметив, что та пытается встать.

— Если тебе понадобится помощь. Ты всегда можешь рассчитывать на меня. Я никогда не забуду того, что ты сделала для меня и моего малыша. И... И я прошу тебя стать моим другом.

Я открыла дверь и замерла на пороге. Какое заманчивое предложение. Из рассказов Грана я узнала, что удостоится такой чести невероятно трудно. Драконы очень тщательно подбирают окружение, но если уж назвали кого-то своим другом — это нерушимо.

На мгновение пришла мысль сжульничать и согласиться. Да, и драконья сущность, между прочим, только "за", но меня останавливало то, что может сделать с ней и ее ребенком Нагарон, узнай он о нашей дружбе. Нет, я еще не достаточно сильна, чтобы принять ее предложение. Да, теперь я точно знаю, для чего стоит задержаться в прошлом. Мне необходимо стать сильнее. А вслух сказала:

— Не пожалей о своих словах, Падира. Может, случится так, что я окажусь совсем не той, кого ты хочешь видеть в своих друззьях. Сейчас я ничего не могу тебе сказать. Пройдет время. Очень много времени, прежде чем ты узнаешь, кто я. Но если даже тогда, ты все еще будешь хотеть стать моим другом, я с радостью соглашусь. Но это будет совсем другой разговор.

После этих слов, я вышла в коридор, почувствовав душевное облегчение и физическую слабость. Все-таки это громадная ответственность, когда от твоих действий зависит: будет жить или умрет. Я посмотрела на свои руки. Пальцы до сих пор мелко дрожат. Сейчас бы сесть куда-нибудь и не двигаться, хотя бы несколько часов. Как идеал — завалиться спать.

— Иш?!

Ариса неожиданно выскочила на встречу, и все-таки сбила с ног. Ругнувшись, я больно шмякнулась на пятую точку.

— Что случилось? — обеспокоилась драконница, дыхнув ароматом успокоительной настойки. Уж валериану я узнаю из тысячи.

— Что случилось, что случилось. Больно мне, — потерла ушибленное место, и раздраженно, — Где тебя носило?

И чхать я хотела на субординацию и возраст — у меня нервы, мне можно. Ариса чуть изогнула бровь, но видимо настойка уже подействовала, и драконница только тряхнула гривой смоляных волос.

— Где? Да, там, — и указала на неприметную арку чуть впереди, на той стороне коридора.

"Блин. Вот же слепая курица!!" — мысленно отругала себя.

— Тогда почему не отзывались?

— А ты звала?

"Тьфу ты. Опять двадцать пять", — меня аж перекосило. Все-таки с черными драконами, как по накатанной дорожке, даже вопросы одинаковые. Ну, что мне с ними делать?

— Хм, — тяжело вздохнула я, — Еще как.

— Что случилось? Что-то с Падирой?!

— Уже ничего, — криво усмехнулась я, и, кряхтя начала подниматься. Пол больно холодный.

— ЧТО-О?!! — взвыла сереной Ариса.

— Да, успокойся, — отмахнулась я, — Жива — здорова. Отдыхает, сил набирается.

— А-а?

Я подняла взгляд и встретилась с ее встревоженным, но не теряющим надежду, взглядом.

— С яйцом тоже все более-менее, — слабо улыбнулась.

— Ты?...

— Не-ет, — замотала головой, — Максенс помог.

— Максенсор — бог оборотень?

Кивнула.

— Расскажеш-шь, — чуть ли не в самое ухо, прошипела Ариса и "полетела" к дочери.

— Куда я денусь, — буркнула я и тут же наткнулась на заинтересованный взгляд Лекаря.

— Вы Лекарь? — спросил он, подходя почти вплотную.

— Нет, — честно ответила я.

— А кто?

— Посланница.

— Посланница кого?

Задумалась, почесала в затылок и недоуменно пожала плечами.

— А бог его знают кого. Послала одна. Помогает другой... И кому теперь верить?

— Тому, кто ближе.

Я удивленно посмотрела на мужчину и отметила, что он гораздо моложе, чем мне показалось вначале. Просто внешность у местного Лекаря несколько специфическая: долговязый, худосочный, какой-то весь высохший; лицо вытянутое, костлявое с впалыми щеками, крючковатым носом, но цепкими и внимательными ястребиными глазами. Насчет глаз — это не просто красивый эпитет — лекарь наполовину оборотень, и глаза у него соответствующие. Впрочем, как и внешность. Точь в точь ощипанная птичка.

— Так говорил еще учитель моего учителя, — раскрыл мысль Лекарь, — Верь тому, кто печется о твоем благе больше, чем о своем собственном.

Прислонившись плечом к стене, я вздохнула.

— По-моему, на такое самопожертвование способны только родители.

— Боги тоже наши родители.

— В каком смысле?

— Боги заботятся о нас, помогают нам, направляют нас. Мы возносим молитву, обращаясь к ним за помощью. Они внемлют и ...

— И посылают туда, куда Макар гусей не водил, — желчно усмехнулась я.

Лекарь сарказма не понял, и решил сделать вид, что не слышал последней фразы.

— ...и направляют на путь самопознания.

Надо же! Я ожидала другой вариант. Что-то вроде: "И направляют нас на путь истинный". А тут вон как.

— Да, я уже так насамонапозналась, что еще чуть-чуть и пар из ушей повалит.

— Это для твоего же блага.

— Вы в этом уверены? — усомнилась я.

Мужчина сморщился и признался.

— Бывает, я и сам сомневаюсь, в адекватности Валдорга, но меня посвятили ему еще в младенчестве, и у меня не было выбора, кому молиться — другие меня просто не услышали бы.

Я вцепилась в новую для себя информацию, словно клещ в свою добычу.

— Получается, что если ты посвящен одному божеству, то молиться другому права уже не имеешь, так?

Лекарь потер пальцами переносицу.

— Не то чтобы не имеешь, скорее это бессмысленно — тебя не услышат.

— Совсем?

— Совсем.

— Что-то я тогда недопонимаю, — нахмурилась я.

Лекарь сложил руки на груди и по-птичьи склонил голову.

— Вероятно, я был неточен в своем объяснении. Ты и я можем молиться любым богам, но только тот, кому мы посвящены, услышит и придет на помощь, не требуя взамен ничего, кроме твоей веры. Иные же божества вначале потребуют плату. Как ты понимаешь, у каждого плата своя.

— Похоже, мой интерес вас совсем не удивляет, — я отлепилась от стены и настороженно посмотрела на мужчину.

Лекарь впервые, за время нашего разговора, моргнул.

— Посланцами богов становятся существа разных сословий, разного уровня умственного и физического развития. Я встречал ребенка, который долгое время был посланцем бога Гор-да-Гира — обоеполого божества скирдов. Он был так мал, что еще едва лапотал на родном языке, но уже стал тем, на кого снизошла божественная благодать.

Я представила себе жизнь ребенка, которого считают едва ли не сошедшим с небес божеством, и грустно покачало головой.

— Мне жаль его и его родителей. Это тяжелое бремя.

— Все верно. Ребенка почти сразу забрали из семьи и стали воспитывать, как будущего жреца Гор-да-Гира, игнорируя то, что лишили малыша самого важного — его семьи. У него было все: всеобщая любовь, почитание, раболепное преклонение — но семьи не было. Он вырос с мыслью, что жрецы храма и есть его семья. В каком-то смысле так и было. К сожалению, это сильно повлияло на формирование его личности.

— И что с ним случилось?

— Ну, он вырос, — пожал плечами Лекарь, — и стал верховным жрецом храма.

— И все? — я удивленно приподняла брови.

— И все, подтвердил мужчина, — А что? Ты думала, будет иначе?

— Ну, а как же?! — мои руки зажили своей жизнью, так как слов не хватало выразить переполняющие меня эмоции, — Ведь у него было какое-то предназначение. Какая-то цель. Разве не для этого ваши боги даруют благословение своим посланцам?

Не ответив, Лекарь вопросил:

— А какая цель у тебя?

— У меня? — опешила я.

— Да. Раз уж возник такой вопрос. Какую цель преследуешь ты?

Я замялась, обдумывая, что ответить.

— Сначала хотела просто найти Максенсора и спасти Франа, так как Эрмиадида сказала... Хотя не важно, что она сказала... Уже не важно.

Лекарь заинтересованно сверкнул глазами и даже попытался сощуриться.

— Говоришь так, словно эта цель уже достигнута.

— Да. Я нашла бога, и узнала, что Франу ничего не грозит.

— Значит, цели больше нет?

— Есть. Я хочу вернуться домой. Но Максенсор говорит, что я еще слишком слаба. Мне нужно научиться защищаться, прежде чем вернуться назад.

— Очень интересно, — мужчина задумчиво потер заостренный подбородок, — Ты говоришь о двух богах: Эрмиадиде и Максенсоре. Ну, надо же, прямо из крайности в крайности. Порядок и хаос, сдержанность и импульсивность, холодность и страсть. Сколько себя помню, эти двое всегда враждовали друг с другом. Кому из них ты посвящена?

— Я посвящена Максенсору и Шазуре.

— Сразу двум? — брови Лекаря полезли на лоб.

Утвердительно кивнула. Мужчина восхищенно замотал головой.

— Невероятно. Такая редкость.

— Поверьте, сама по себе я не меньшая редкость.

— О-о, я в этом не сомневаюсь, — заметив, что вокруг нас начали собираться любопытные помощники, Лекарь поморщился, — Ты вероятно очень устала. Предлагаю пройти в мой кабинет и отведать укрепляющий настой со сладостями. Там же сможешь передохнуть и дождаться ланнэрре Дай'Магриард.

Пожала плечами.

— Не вижу причин отказываться.

Лекарь развернулся, согнул правую руку в локте и сказал:

— Тогда обопрись на мою руку... Выглядишь просто ужасно.

Я ошалело захлопала ресничками.

— Лэт, разве такое можно говорить женщине?!

— Ланнэрре в стенах этого дома может находиться только три категории существ: шахниры, лекари и пациенты. На шахнирку, простите, вы не тяните — силы в вас нет. На мой вопрос вы уже ответили отрицательно — вы не лекарь, а это значит, что вы моя пациентка, а с пациентами я не миндальничаю.

— Даже так, — давясь смехом, притворно возмутилась я.

Мужчина обернулся и с полуулыбкой продолжил:

— Но если хочешь услышать мнение скромного лекаря, могу сказать, что в полной мере разделяю заинтересованность бога-оборотня. Трудно не заметить такую необычайную красоту.

Вокруг раздались приглушенные смешки и одобрительные возгласы.

— Идем?

"Хм. А он не лишен шарма. Думаю, будет приятно с ним пообщаться", — подумала я, и ухватила мужчину под локоть.

* * *

Вернулись мы с Арисой уже за полночь. Саймартанг, словно не желая отпускать нас, подкидывал все новые и новые встречи, некоторые из которых хотелось бы забыть, как страшный сон.

Началась эта свистопляска сразу же, как только Дай'Магриард старшая выцарапала меня из кабинета Сароса, где я приятно проводила время за познавательной беседой из которой почерпнула не меньше чем из всех лекций Грандирэля.