— Слегка. Пока ты не спросил, я о ней и не думала. Но вчерашнее удовольствие я никогда не забуду. Как и тот вальс. Где ты всему этому научился? Ведь ты в самом деле молод!

— Это еще один мой секрет.

— Человек-секрет. Я не удивлюсь, если ты — шпион какой-нибудь страны. Винланда или скорее Драгомирской империи.

— Какие же секреты есть в вашем Эвре?

— Никаких, вроде бы. Кроме истинного возраста многих магов.

— И мест их обитания, наверно....

— Ну, это глупости. Мы их не афишируем, но и не скрываем.

— Где же, к примеру, живет дюк де Бульон?

— В трех лье отсюда, в бывшем замке де Наварра, принадлежавшем королеве Жанне. Король Людовик его у нее отнял с десяток лет назад и отдал Жоффруа, у которого фамильный замок в Арденнах перехватил епископ Льежа. Так он тут и поселился, тогда и свел с нами знакомство.

— Вас было у него много?

— Дур пятьдесят. Рыцарши ордена "Ла фелисити". Он нас одну за другой делал своими любовницами, а мы этим страшно гордились. Но потом пустил в бой и мы стали гибнуть! Хорошо, что дюк быстро дал приказ на отступление и прикрыл со своими оруженосцами и вассалами наш отход...

— Ты тогда не пострадала?

— Мне отсекли правую кисть — еле удалось вырастить новую. Вот видишь границу старой плоти и новой?

— Правда, видно, хоть еле-еле! Долго растили?

— В общей сложности два месяца. Она еще долго у меня ныла. Вроде целая, а ноет.

— Фантомная боль, — кивнул Сергей. — У многих после ампутации бывает.

— Скажи, чего ты не знаешь? Молодой да ранний....

— Не преувеличивай. Но читал я в детстве и юности много и многое запоминал.

— Так что же ты здесь делаешь, Серж де Берс?

— Изучаю нравы Франконии, видимо. Познакомился бегло с разбойниками, купцами и некоторыми аристократами. А если серьезно, то я по натуре путешественник. Проехал половину Драгомирской империи, половину Франконии, а в мечтах хочу переплыть Западный океан и постранствовать по той стороне земного шара.

— И везде будешь знакомиться с женщинами и покорять их?

— У меня это как-то само собой получается — прости, Марго. Хотел с тобой просто потанцевать, только просто не получилось. Но я очень этому рад: ты чудеснейшая из чудесных!

— Я очень старая! — внезапно зарыдала дама.

— Чушь! Ты молода душой и телом!

— Но родить я уже не смогу! Да и никто из молодящихся магов не может! Жофрэ, правда, тешит себя надеждой на обзаведение потомством с молодой туземкой из Драгомирья (будто-бы у них в империи преобладает кровь самой недавней, четвертой группы), но я втихомолку над ним подсмеиваюсь. От него после 50 лет никто из женщин не беременел — а он имел их многими десятками. С чего этой-то быть исключением? Ты, кстати, не знаком с внучкой императрицы, графиней Белевской?

— В Драгомирской империи жестко выстроена шкала рангов. Обычный дворянин столь высокопоставленную цацу и увидеть-то не может.

— Обычный — может быть, но ты, Серж, далеко не обычный. Отвечай просто: да или нет?

— Нет, конечно.

— Это словцо "конечно" ответ испортило, и я тебе потому абсолютно не верю. Видел ты ее и она тебя!

— Нет.

— Ну, не верю! Не верю, не верю, не верю!

— Это типа сцена ревности?

— Конечно! Ты вон какой проныра и умелец! Как ей перед тобой устоять?

— Ну, дурдом! Але, Марго, заканчивай свою мистику. Или мне придется встать и уйти.

— Ох, Серж! Я такая дура! Только интуиция у меня давно раскачена и она меня подзуживает. Прости меня! Давай мириться?

— С превеликим удовольствием, дорогая контесса! Надеюсь, это будет происходить в постели?

Глава двадцать четвертая, в которой Сергей совершает новое групповое убийство.

После обеда Марго все же согласилась с Сержем, что он продолжит жить в гостинице — из-за его таинственных дел.

— Только обещай бывать у меня и почаще! — молила дама. — Я готова помогать тебе во всем, во всем — понимаешь?

— Если мне понадобится помощь, я сразу пойду к тебе. А просто так смогу зайти?

— Не издевайтесь надо мной, шевалье! Я этого не заслужила!

— Виноват! Падаю на колени! Буду жить как ямщик на моей родине, певший в дороге: — Куда ни поеду, куда ни пойду, все к милой зайду на мину-у-утку!

— Фигляр! Но к твоим выходкам я начинаю привыкать. Ладно, можешь быть свободен, но завтра постарайся меня навестить: утром, днем или вечером.

— Обязуюсь, белла донна. Адиос!

В гостинице он занялся важным делом: сочинением письма Светозаре Белевской, в котором расписал и облик герцога Бульонского и его бесплодие, а также надежду на чудо в лице "туземной принцессы" с 4-ой группой крови. В качестве своего информатора был вынужден назвать графиню де Вельми. В конце же спрашивал инструкции: лишать этого фальш-мужчину жизни или просить императрицу просто отвергнуть его притязания? После чего вызвал коридорного и велел отнести письмо на почту.

Вечером Сергей спустился в ресторан: поужинать и рассеяться, попивая элитное французское вино и наблюдая за непременными танцами аборигенов. Спустя час он почти достиг нирваны, уговорив бутылку бургундского под закуску из жаркого с очень пикантным соусом из трюфелей и усладив свой взор личиками, фигурками и нарядами разнообразных прелестниц, выходивших на танцпол. Наступил момент, когда ему тоже захотелось потанцевать с этими бестиями и покрутить их в своих руках — но вдруг в зал вошел новый гость в сопровождении юной девушки и полностью завладел вниманием попаданца. То был Жоффруа де Бульон, который беспрестанно улыбался и что-то шептал деве то в одно ухо, то в другое. Метрдотель тотчас подсуетился и каким-то образом спровадил двух "клиентов" из-за столика на двоих (взятку им дал вроде?), а столик срочно стали перестилать для приема "важняка". Меж тем тот в ходе этой паузы обвел ресторан взглядом и наткнулся на взгляд Сергея, не усевшего опустить голову. Дюк чуть поднял бровь, усмехнулся и коротко кивнул в знак приветствия. Сергей машинально кивнул в ответ, а дюк стал усаживать спутницу на стул, лицом к танцполу.

Однако не успели они сделать заказ, как в зал вбежал молодой дворянин, узрел сладкую парочку и моментально оказался перед их столиком.

— Вы наглец, мсье! — вскричал он. — Мадлен — моя невеста! Уберите от нее свои грязные лапы!

— Виктор! — вскипела девушка. — Прекратите скандал! Выйдите отсюда немедленно. Я потом с вами поговорю!

— Вы с ним заодно, Мадлен? — поразился юнец. — Откройте глаза: он старше вас почти вдвое! Это искатель приключений или приданого! Авантюрист!

Но вдруг он вскинул руки и исказил лицо, как будто преодолевая мощное воздействие, только эти усилия оказались тщетны: его развернуло, а непослушные ноги понесли к выходу. Финита. Дюк же стал обволакивать девушку новой паутиной слов.

Внимание Берсенева раздвоилось: с одной стороны он наблюдал за тем столиком (но там ничего необычного не происходило), а с другой вновь стал посматривать на центр ресторана, где возобновились танцы. Впрочем, запал его уже прошел и он не делал попыток присоединиться к танцорам. Зато де Бульон встал из-за стола и повел свою спутницу в круг, да с таким знанием простонародных танцев, что попаданец ему позавидовал. Причем однажды, отплясывая тот самый чардаш, герцог вдруг посмотрел в сторону Сергея и задорно ему подмигнул!

Наконец, аристократическая пара вернулась к столу, выпила еще по бокалу вина, а потом дюк подозвал официанта, расплатился и повел деву к выходу. Сергей малость поколебался, но тоже расплатился и пошел почему-то следом — хотя мог уйти в свой номер через холл гостиницы. На улице он увидел стоящую перед входом карету, за которой что-то происходило. Он обогнул препятствие и оцепенел от ужаса, увидев в трех метрах перед собой того самого "жениха", держащего в левой руке за волосы голову Мадлен, из обрубленной шеи которой капала кровь! В правой же у негодяя была окровавленная сабля, которой он покачивал перед стоящим на коленях герцогом и рычал:

— Что, пес вельможный, наделал в штаны? Думал, тебе все сойдет с рук? Да только и на тебя нашлась управа в виде моих друзей-магов! Через пару минут твой щит сдохнет, и я тоже отчекрыжу тебе голову, как этой шлюхе!

Волна ненависти охватила Сергея и он, выхватив из-под мышки пистолет, разрядил его в потерявшую человеческий облик скотину! Один из магов, стоящих по обе стороны от дюка с вытянутыми к нему руками, мгновенно обернулся к новой цели и метнул серию ледяных "игл", которые, естественно, миновали Сергея. Он же сделал еще по выстрелу (уже прицельно), и маги упали на мостовую.

"Ну, ты и дурак! — сообщило попаданцу второе "я". — Такой шанс тебе подвернулся покончить с этим Бульоном и к тому же чужими руками! Идиот!".

— Благодарю, — сказал герцог, вставая с колен. — Я уже с жизнью простился. Бедная девочка! Но отсюда надо срочно убираться! Вы умеете править лошадьми?

— Нет, — мотнул головой убивец.

— Тогда садитесь в карету и крепче держитесь! Я помчу стремглав!

— Вас видели в ресторане с Мадлен, — вяло подсказал Берсенев.

— Мы заберем ее голову. Без нее это будет неопознанный труп! Заверните ее в плащ этого щенка!

— По нему ее опознают: как бывшую невесту....

— Значит, заберем и его голову!

С этими словами дюк схватил с мостовой саблю, в два удара обезглавил "жениха" и проворно завернул его бестолковку в плащ одного из магов.

— Я с вами не поеду, — промямлил Серж.

— На вас убийство и повесят! — жестко сказал герцог. — Найдется какой-нибудь ночной свидетель. Документы с вами?

— Да....

— Тогда вперед, без тени сомнений!

Спустя несколько часов Берсенев отдал должное де Бульону: тот гнал и гнал лошадей как заправский кучер, не позволяя ни себе, ни им малейшей передышки. Но вот колеса кареты вновь загрохотали по булыжной мостовой и она, наконец, остановилась.

— Де Берс! — послышался снаружи голос герцога. — Выходите. Мы покинули пределы Нормандии и достигли Дре, городка в провинции Шартрен. Здесь можно прийти в себя и передохнуть.

Сергей открыл дверцу кареты и почти сполз на слабо освещенную фонарем мостовую, чувствуя ломку во всех членах тела.

— Ха-ха-ха! — довольно расхохотался де Бульон. — Покидало вас там, внутри?

— Да уж, — страдальчески осклабился попаданец. — Мои ноги и руки, которыми я пытался удержаться в этом подобии мельницы, просто свело! Но хуже всего было соседство с этими головами, которые стали, кажется, даже попахивать!

Герцог моментально открыл дверцу, отшатнулся и сказал:

— Это запах крови, Он не опасен, хотя приятного мало.

В ответ Сергей бросился в сторону и выблевал на мостовую ужин.

Через полчаса они сидели в столовой постоялого двора и пили кофе (который им сварила злущая хозяйка, разбуженная ни свет, ни заря), а такой же злой хозяин кормил, поил и обихаживал усталых коней. Впрочем, золотой, брошенный герцогом, породил-таки радушные улыбки у этих горожан.

— Так значит, юрисдикция властей Нормандии в соседней провинции бессильна? — спросил опознанный аристократом иностранец.

— Не то чтобы совсем, но препятствия к осуществлению закона есть. Особенно если мэры пограничных городов конфликтуют — как в данном случае мэры Дре и Эвре. Их распря имеет давние корни и никак не утихнет, что нам и на руку. Вот если бы я помчал в Мант, дело могло окончиться нашим задержанием. Здесь же можно ехать спокойно, тем более что требование на арест весьма известного герцога Франции обязательно будет оспорено.

— А если в требовании будет стоять только моя фамилия?

— Шансов у вас бы не было. Но не беспокойтесь: я беру вас под свою защиту, Серж, так как умею и желаю быть благодарным. Далеко не всякий французский дворянин решился бы встрять в ту схватку, которую я уже проиграл.

— Откуда вам известно мое имя?

— Оттуда что я вами заинтересовался. Остальное было делом моих слуг.

— Еще вопрос: чего ради вы так рисковали, уводя невесту у ее жениха?

— Этот де Бове был редким занудой, о чем мне поведала Мадлен. Она жутко бесилась, оказавшись связана с ним словом своих родителей. И с жаром кинулась мне на грудь, полагая, что я смогу дать ей другую жизнь. А я дал смерть, недооценив паршивца. Поедем отсюда. По дороге найдем подходящий холм и зароем там ее голову.

— А его куда денем?

— Можно было бы кинуть бродячей своре: собаке — собачья смерть. Но бросим все же в реку, с камнем — рыбы и раки голову обезобразят, и найдется она нескоро.

— Ладно, едем. Только теперь я устроюсь на облучке — авось проветрюсь.

Глава двадцать пятая, в которой герой знакомится с семейством де Бульон.

Утром они въехали в Пари и вскоре Серж оказался в роскошной постели того самого дворца в районе Трокадеро. К обеду слуга его разбудил и заодно побрил, что было очень кстати: саковяж-то остался в Эвре, в "Золотом льве"! "И с ним почти все мои деньги, — горестно вздохнул иноземец. — Не считая тех, что в поясе. И как же я вернусь в Моску?"

Когда освеженный и приосанившийся Серж вошел в малую столовую (ла кантин), там поодаль от овального стола находилось пять персон: сам дюк, пара виденных инвалидов в колясках, величественная "тридцатилетняя" дама и юноша лет семнадцати.

— Ма фэмиль! — звучно сказал Жоффруа. — Позвольте представить вам шевалье Сержа де Берс, благородного молодого человека из Драгомирской империи, которому я обязан жизнью. Серж, вы видите перед собой мою сестру Мари-Луизу, в супружестве де Роган (дама слегка поклонилась), моего сына Леопольда де Бульон и его жену Агнес, урожденную де Гессен (инвалиды склонили головы) и моего внучатого племянника Луи Анри де Монбазон (парень коротко кивнул). Ну, раз все здесь, прошу усаживаться за стол, возблагодарив в душе Господа за хлеб и вино.

В итоге сели так, что дюк оказался в одном торце, Серж в другом, а прочие попарно вдоль овала: дама с внуком (но рядом с гостем), а супруги напротив (сын рядом с гостем). Тех, кто ожидает подробное описание явств, приносимых и приносимых слугами, ждет разочарование: читайте книги французских классиков, господа, и набирайтесь гастрономических впечатлений из них. Я же лишь упомяну, что перемен блюд было много, но порции их урезаны, так что ощущения неприличной переполненности желудков у конкретных обедающих не возникло. Напиться до безобразия тоже не удалось, хотя палитра вин была велика: от шампанского и светлого бургундского до темно-красного бордо и даже коньяка в финале. Зато наговорились вволю.

Первым начал говорить, конечно, дюк, расправившись с супом буайбес (с омарами!) и переходя к седлу барашка, адресовался же он к гостю:

— Скажите, Серж, а чем вы все же занимались в Эвре?

— Я могу лишь сказать, чем собирался там заниматься, — состроил умильную рожу Берсенев и внутренне хохотнул, вспомнив "отмазку" Петрова и Баширова в Солсбери. — Меня послали из Драгомирской академии магии осмотреть самые грандиозные кафедральные соборы Франконии и сделать их зарисовки. На свою беду я начал с собора города Эвре.