Недостройка

— Ты, — он на Оксану показал, — в общаге останешься, нечего в мужские дела соваться.

Но когда мы проходили мимо нашей лаборатории (дверь-то туда так и осталась распахнутой), я услышал стрекотание печатающего устройства типа Роботрон.

— Зайдём, посмотрим, что это там работает? — предложил я и, не дожидаясь согласия, свернул в эту сторону.

Экран Видеотона так и светился зелёненьким цветом, написано там было, что программа закончена и моргала скобочка, предлагающая ввести что-нибудь. Хотя нет, присмотрелся — между строкой об окончании и скобочкой была ещё строчка и написано там было "Вы все сдохнете". Я метнулся к Роботрону — он распечатал всю пачку бумаги, которая в него была заложена, здоровенную пачку, надо заметить, и заткнулся из-за окончания подачи. Я взял в руку верхний лист, он весь был заполнен однотипной надписью "Вы все сдохнете". Замполит тоже посмотрел на это безобразие через моё плечо и спросил:

— Это шутка что ли ваша такая? Программёры балуются?

— Насколько я знаю геноссе Мыльникова, а это его программа крутилась, — медленно ответил я, — шуток он не понимает и не употребляет... так что вряд ли это шутка.

И в этот момент монитор пискнул (да, у него там и встроенный динамик какой-то имелся), я обернулся и увидел, что приглашающая скобочка там заменилась сама собой на две восьмёрки, а за ними на чистом русском языке было написано "Поговорим?"

— По-моему нас на разговор вызывают, — сказал я замполиту.

— А это не ваши институтские штучки-дрючки? — строго спросил он, — а то знаю я, понапишете всякой хрени для прикола...

— Вряд ли... в любом случае хуже не будет, если мы чего-нибудь ответим этому вопрошающему.

— Ну давай, отвечай... — нехотя бросил Илья, — пиши, что согласны поговорить, — и себе под нос он уже буркнул что-то вроде "незнамо с кем".

Я набрал на клавиатуре "конечно поговорим, кто вы?" и нажал Enter. Экран поморгал с десяток секунд, а потом разразился длинной осмысленной фразой "Я Кутх, повелитель Земли и Неба, создатель Мира, людей, зверей и птиц, владыка подземных сил, вулканов, гейзеров. Хватит или ещё добавить?". Я естественно напечатал в ответ, что вполне достаточно, но добавил вопрос — что ему надо от нас. А потом подумал и еще спросил, куда делись люди с базы и почему у нас нет связи.

— Правильно? — справился я у Ильи, тот молча кивнул.

Ждать пришлось целую минуту, я уж начал думать, что всё, разорвал контакт этот Кутх, но нет — на экран мучительно медленно начали поступать символы нового ответа. По пять секунд на символ, напечаталось, короче говоря следующее — "Мне надо, чтоб вы все сд", а после этого плавающая головка жёсткого диска СМ-4 перестала вдруг плавать и диким скрежетом села на ферритовый диск. И предохранитель видимо какой-то вдобавок перегорел при этом, так что всё погасло, включая дисплей Видеотон и АЦПУ Роботрон.

— А это ещё что? — спросил слабо подкованный в электронике замполит.

— Авария, обычное дело, — пожал плечами я, — предохранитель-то я быстро заменю, но операционка на диске однозначно сдохла, это надо программистов звать, чтобы восстанавливал.

— То есть не узнаем мы, что хотел сказать этот Кутх?

— Похоже, что нет... не сегодня по крайней мере.

— Ну тогда пошли к твоему Андрею.

Оксана в продолжение всей этой истории молча стояла у двери и не отсвечивала, а когда всё закончилось, таки открыла рот:

— Я знаю, что это за Кутх.

— Правда? — без всякого выражения отвечал замполит, — по дороге расскажешь.

По дороге Оксана выложила, что она знала по теме бог весть откуда — Кутх это такой ворон, персонаж мифов и сказок многих народов севера Азии и Америки. Неоднозначный персонаж, с одной стороны мудрый и терпеливый, а с другой вредный и мелочный. Якобы выпустил на небо Солнце и Луну, кои скрывались поначалу в Земле. Вроде бы это не совсем ворон, а помесь птицы и человека. У Кутха есть жена, зовут Мити, но он частенько гуляет от неё на сторону, но потом, правда, всегда возвращается. Что ещё? Прихлопнуть кого-нибудь для него плёвое дело, но каждый раз он превращает этот процесс в занимательную игру — то есть убийство для него не самоцель, а средство поразвлечься...

— Бред какой-то, — резюмировал оксанину речь замполит, — мы сейчас чего, на голубом глазу будем обсуждать корякско-ительменские сказочки что ли? С марксизмом-ленинизмом они слабо сочетаются... ты вот чего, иди в общагу, про беседу с этим вороном ни слова никому, скажи, что всё идёт по плану и точка. А мы к Андрею, да и американцев надо навестить, там кому-то таблетки ведь нужны были...

— Точно, — вспомнил я, — Элайджа просил чего-нибудь от головы. Заодно в медпункт зайдём.

Но до Андрея нам дойти было не суждено — в сгустившихся сумерках я заметил какое-то движение со стороны вертолётной площадки одновременно с замполитом. Он сразу дёрнулся за пистолетом, который у него на боку был пристёгнут, но потом присмотрелся и объявил:

— Отбой, это Коска.

— Что за Коска? — удивился я. — Может Каска?

— Не, Коска, популярное имя у ительменов, а это старик Коска, он где-то в окрестностях живёт, к нам раз в месяц заглядывает. Привет, Коска, — поздоровался он со стариком, — с чем пожаловал?

Был он в шубе из меха, по-моему из оленьего, шуба вся рыжая была и на вид довольно богатая. За спиной у него мешок был приторочен, а во рту он трубку держал и усиленно ей пыхтел.

— Однако привет, Илюха, — невозмутимо ответил он замполиту, — соль кончилась. И спичек тоже надо бы.

— Как ты не вовремя, — поморщился замполит, — ну пошли что ли, отсыплю я тебе соли. И спичек тоже отсыплю. Только подожди немного вон на лавочке, у нас тут срочные дела.

— Не торопись, замполит, — с таким же непроницаемым выражением лица продолжил старик, — дела это у живых, а мёртвым торопиться всё равно некуда...

Тут почти одновременно выступили мы оба с замполитом, он спросил, что Коска имеет ввиду, называя нас мёртвыми, а я вспомнил, что сегодня мне уже говорили почти слово в слово то же самое...

— Так, — сказал Илья, поправляя пилотку на голове, — давай по очереди — кто тебе говорил эти слова? — обратился он сначала ко мне.

— Да Андрюха и говорил, — в отчаянии отвечал я, — перед тем, как с ножиком на меня кинулся, я ему договориться предложил и получил в ответ, что мол живые с мёртвыми не договариваются.

— Очень интересно, — почесал макушку замполит, — ну ладно, с тобой мы попозже разберёмся (это старику было сказано), сиди пока на скамейке и ни во что не вмешивайся, а мы с тобой (это уже мне) идём к твоему Андрюхе и побыстрее.

И мы ускоренным темпом вошли в столовку. Уже совсем стемнело, так что пришлось свет включать, чтобы не натыкаться на столы и шкафы.

— Ну и где твой герой? — спросил замполит, окинув взглядом обеденный зал и кухню.

— Вон там лежал, возле батареи, — я поднял с пола кусок верёвки, — этим вот я его и привязал. Наверно недостаточно крепко...

— Тэээк, — протянул замполит, — чем дальше, тем веселее... только нам в коллективе ещё беглого психа не хватало. А может и не было у вас никакой ссоры, а тебе просто померещилось?

— Хорошенькое мерещенье, — откликнулся я, — за малым кишки не выпустили. Вон и нож его в подоконнике торчит, так, как воткнул... надо ж, не взял...

— Короче так, Антон эээ... (Валерьевич, подсказал я) да, Валерьевич, берёшь этот нож и мы идём в медпункт за пилюлями, всё, что есть, надо бы загрести, так что вот эту сумку возьмём (и он прихватил невесть как оказавшуюся тут огромную дорожную сумку), потом к американцам, потом в арсенал вооружаться...

— А что, пора уже? — вставил я свои пять копеек.

— Да, на мой взгляд самое время, оружие не всем выдадим, только заслуживающим доверия...

— А дальше что?

— А дальше по обстоятельствам.

И мы зашагали в медпункт, прихватив с собой сумку. Это недалеко было, та же казарма, но вход с противоположной стороны от общаги. Нужный ключ у замполита на связке оказался, так что проникли мы туда без особых проблем — внутри было тихо и пахло чем-то медицинским.

— А кто у вас тут фельдшером-то работает... работал то есть? — спросил я.

— Жена командира, Эльвира, — ответил замполит, открывая шкаф с медикаментами, — берём всё подряд, разбираться после будем... ты, кстати, что-то в лекарствах понимаешь?

— Обезболивающее от слабительного отличу конечно, — отвечал я, — но на более высокие уровни не претендую.

В это время сверху откуда-то зазвенело разбитое стекло.

— Это в той комнате, где американцы сидят, — безошибочно определил направление замполит, — быстро к ним.

Я прихватил солидно потяжелевшую сумку и мы понеслись на второй этаж через центральный вход. Дрожащими руками я открыл дверь, но волнение моё, как тут же оказалось, было преждевременным — ничего особенного тут и не происходило, но одно окно таки зияло разбитым стеклом.

— Что случилось, парни? — спросил я сразу у всех них.

— Ветром окно разбило, — ответил мне капитан, — больше ничего.

— Ну и хорошо, что хотя бы у вас всё хорошо, — сказал я, открывая сумку, — кому тут надо было таблетку от головы, забирайте.

И я протянул Элайдже две упаковки, одну цитрамона, другую аскофена. Тот повертел в руках незнакомые медикаменты и попросил уточнить, точно ли оно от головы — я уточнил, цитрамон посильнее, аскофен помягче, так что выбирай, что больше нравится.

— Слушай, начальник, — обратился я к замполиту, — на ночь-то их тут что ли оставляем? Запертыми?

— Ну да, — ответил тот, — а у тебя есть другое предложение?

— Да как сказать... тут такие странные вещи происходят, если люди по одиночке остаются, так может их тоже в общагу перевести, не убегут же они в самом деле с нашего необитаемого острова...

— Правильная мысль, — одобрил меня замполит, — скажи им, чтоб переезжали... а я на чукчу пойду посмотрю, не случилось ли с ним чего.

Передал ребятам то, что мы от них хотим, они мигом подхватились и через полминуты готовы были идти за мной хоть на край света. По дороге в общагу разговорился с Элайджем, он у них самым болтливым оказался, так выяснилось, что родом он аж из самого Нью-Йорка, в Бруклине родился, родители евреи, они и определили его в Массачусетский технологический институт, но он малость недоучился там, связался с леваками, потом прибился к Гринпису, так вот и плавает уже лет пять по морям в поисках редких видов морских животных.

Отвёл их в общагу, представил остальным, они выбрали одну из двух свободных комнат, про Андрея я сказал только то, что и он пропал, как мичман с Мыльниковым, и тут с улицы меня позвал замполит.

— Выходи, поговорим с Коской, он тут интересные вещи рассказывает.

Вышел, самому интересно стало, что там этот туземец наплёл. Оказалось, что и точно любопытные вещи — оказывается эти развалины, куда боеголовка угодила, были уже развалинами, когда Коска маленьким был, а лет ему столько, что он царя ещё помнил.

— Ты чего, действительно Николая застал? Это ж сколько тебе стукнуло-то?

— Скоро восемьдесят будет, — ответил Коска, попыхивая трубкой.

— Ну и дальше что? — подогнал его замполит.

— И ещё мой дед, Эремом его звали, что на вашем языке значит "старший", говорил, что и на его памяти они всегда были развалинами.

— Подожди, а Коска тогда как переводится на русский? — спросил я.

— Мог бы и сам догадаться, "младший" это... — снисходительно ответил мне старик и продолжил, — так вот, кто тут и зачем что-то построил, а потом развалил, это глубокая тайна, мы это место всегда стороной обходили, нехорошее оно... и когда ваши строители появились тут пять лет назад, я им про это говорил, не надо ничего здесь строить — не послушали.

— А чем оно нехорошо, это место? — решил уточнить я.

— Не знаю, как у вас, а у меня, например, всегда голова болит, когда я сюда приближаюсь...

— У меня ни разу не болела, — признался замполит, — а что-нибудь более существенное про это место можешь сказать?

— Могу, если водочки плеснёте, — невозмутимо продолжил Коска.

— Чёрт, как не вовремя всё это, — чертыхнулся Илья, — ну ладно, пойдём, осталось у меня немного. И ты тоже, — добавил он мне.

Подались все вместе в офицерский корпус, где у замполита квартира была, благо, что идти тут было два шага. Я в этом здании первый раз был, а оказалось, что оно очень похоже на стандартную хрущобу, только в три этажа и одноподъездную. Квартира у Ильи была обычной хрущобной двушкой, комнаты смежные, все разбросано, на полу грязь, типичное жилище закоренелого холостяка. Он завёл старика в большую комнату, усадил за стол и вытащил из шкафа початую бутылку "Старорусской", налил понемногу в три гранёных стакана.

— Ну, будь здоров, дедушка Коска, — чокнулся он с ним и немедленно вылил водку в рот. — А теперь давай рассказывай до конца, что там у тебя есть.

— Соли сначала отсыпь. И спичек, — отвечал тот, махнув стакан.

— Сколько у тебя запросов, — в сердцах бросил замполит, но выдал тому пачку слежавшейся каменной соли и несколько коробков.

Коска спрятал всё это в мешок, а потом начал:

— Люди здесь пропадают. Из моего стойбища трое сгинуло... пойдут охотиться или рыбу половить и всё. Мы каждого по неделе искали, не нашли.

— И когда это было?

— Последний за полгода до того, как сюда ваши строители приехали.

— Так, а сам-то ты чего не боишься сюда ходить? Я тебя здесь уже не первый раз вижу, — поинтересовался Илья.

— Я старый, мне уже всё равно... тем более, что пропадали-то всегда молодые.

— И с чем это может быть связано? — продолжил свой допрос замполит.

— Да вот с этими развалинами и связано... что тут за штука с неба свалилась две недели назад? — вдруг перешёл в ответное наступление Коска.

Замполит посмотрел сначала на меня, потом на него, потом махнул рукой и вывалил всё без умолчаний.

— Две недели назад сюда по ошибке ракета залетела, знаешь полигон за Мутновкой?

— Знаю конечно, там запретка и охрана строгая.

— Вот вместо того, чтобы туда лететь, ракета, значит, сюда завернула...

— И угодила в старые развалины... — даже не спросил, а утвердительно сказал старик.

— Точно, откуда узнал.

— Догадался. Но ты до конца давай уж рассказывай, если начал — с ракеты ведь ваши приключения только начались, верно?

— Верно, — согласился Илья, — потом был день ВМФ и мы ушли его отмечать в дальнюю бухту.

— Налево или направо, если в море смотреть?

— Налево, почти до самого конца дошли. А дальше мы отметили этот день, вернулись на базу, а тут ни одного человека...

— А сколько было?

— Тридцать три моряка, считая меня с мичманом плюс двенадцать командировочных... а без нас с мичманом, мы же не исчезли, значит, сорок три души. И все они пропали.

— Это ещё не всё? — спросил старик.

— Нет, не всё — потом исчезли мичман и двое из командировочных товарищей, и осталось нас тут десять... а нет, ещё пятеро американцев приблудилось.

— Что за американцы? — с интересом спросил Коска.

— Судно их затонуло, как раз напротив нашей бухты, пришлось спасать.