Отдел убийств: Преображенцы. Дело о "Предателе"

— Ага,— шокировано кивнула я.

— Брат, помоги,— жалостливо произнес преступник, но Айзек совершенно не обратил на это внимание. Казалось, что мужчине было наплевать на мучения брата, но я видела, насколько это тяжело ему дается.

Я во все глаза смотрела на нава. И видела, как вокруг него сплетаются странные черные жгуты. Они вылетали из его пальцев и вонзались в убийцу. Тот сначала дернулся, а потом на его лице застыл ужас. Преступник начал орать так громко, что у меня заложило уши.

— Красавец,— восхищенно произнесла ба.— Если бы я не любила твоего деда, то однозначно бы влюбилась в нава!— заявила она.

— А кто он?

— Так это новый начальник спецотдела,— произнес дедушка.

— А что он делает с этим?

— Забирает всю магию,— скривился дедушка,— это очень болезненно, но это только часть наказания.

— Вторая же часть — он дает возможность почувствовать все то, что чувствовали его жертвы.

— А дальше что? — в этот момент Урич завизжал, как поросенок, а я поморщилась.

— А дальше — овощ,— усмехнулась ба.

Я увидела, как черные жгуты рассеиваются, и магия приходит в норму. В руках нава оказался яркий переливающийся шарик, а я с интересом этот шарик рассматривала.

— Что это?— спросила де.

— Забранная сила.

— Как интересно,— протянула я, и посмотрела на преступника.

Он сидел на полу и раскачивался, словно болванчик, из стороны в сторону. Под ним расплылось неприятное пятно, а изо рта текли слюни, его глаза были пусты и ничего не выражали. Теперь он точно никому не причинит вреда.

— Шики, ты как?— ко мне подошла Олиша.

— Нормально,— устало произнесла я.

Мне хотелось снять с себя одежду, забраться на часик или два в ванную, а после закутаться в одеяло и спать. А еще мне нужен отпуск после такого-то расследования.

Нав в этот миг обернулся и посмотрел на меня. Он внимательно прошелся взглядом по моему телу, отмечая нет ли на мне повреждений. Когда его взгляд дошел до шеи то он сжал руки в кулак, так что шар магии завизжал. Это и заставило его очнуться.

— Олиша, кто этот нав?

— Я думала, ты уже догадалась,— хмыкнула подруга.

— Уж прости я только что из лап убийцы и насильника вырвалась, как— то не до этого было,— сказала я резко. Подруга не успела ничего ответить, так как к нам подошел сам предмет нашего спора. Я с наслаждением вдохнула аромат нава, и с болью посмотрела ему в глаза.

— Что?— в его глазах я увидела тревогу.

— Кто ты?— холодно спросила, и в этот момент он убрал морок, а я истерично рассмеялась. Ведь я, наконец, узнала его и, поняла, почему Олиша вскрикивала. Предо мной был ее брат и мой любовник, или как у них, у навов — избранник, — Элисо Лару! — сорвалось с моих губ. Кто бы мог подумать, что мой безумный и нежный любовник, этот деспотичный мужчина.— Дедушка, забери меня сейчас же,— я резко оборвала свой смех.

— Шикидым Сенд, никуда ты не отправишься,— с металлическими нотками произнес нав, но я постаралась не реагировать на этот голос, от которого по моему телу прошлась приятная волна.

— Де, пожалуйста,— я всхлипнула, прижавшись к его плечу.

— Элисо, не видишь у Шики шок,— мягко произнесла бабушка.— Придешь к нам завтра на ужин,— с этими словами дедушка перенес меня на улицу, а там подвел к машине и усадил на заднее сиденье.

Дедушка уверенно вел машину прочь из города Рион, ба периодически бросала на меня встревоженные взгляды. А я, замотавшись в дедушкин пиджак, лежала на заднем сиденье и тупо смотрела в спинку водительского кресла. Это дело вернее его неожиданные последствия вытянуло из меня все соки. Больше всего мне было тяжело понимать, что я не смогу смотреть в глаза Элисо. Вовсе не из-за того что он скрывал от меня кто он, а из-за того что я чувствую себя недостойной такого мужчины. И пусть мы с ним фактически не общались, но я успела понять, что мужчина не потерпит возле себя слабую женщину.

Я поняла, что начинаю себя этим фактом грызть, а это не хорошо! Я бы хотела отдохнуть, но понимаю, что не смогу. Мне необходимо новое дело, мне нужно отвлечься от всего этого. А что может лучше всего помочь? Только работа! И у меня не будет времени для самокопания.

— Ба, я завтра вернусь к себе,— все так же смотря в одну точку, произнесла я.

— Ласточка, тебе не стоит сейчас быть одной,— мягко произнесла она.

— Мне стоит зарыться в работу тогда все будет в порядке,— возразила я.

— Шики, что он с тобой сделал?— дедушка резко остановил машину и обернулся, чтобы увидеть мое лицо.

— Де, я думаю, тебе не стоит этого знать,— я отвела взгляд в сторону.

— Милая, я же могу и покопаться в его памяти,— настаивал дед, а вот ба что-то поняла.

— Эрик, не нужно, тут только время и нежный мужчина излечит,— бабушка положила ладонь на его плечо и тот сразу же расслабился.

— Значит, так тому и быть,— произнес он, но я была уверенна, что дедушка это дело так просто не оставит и еще вернется к этой теме.

Машина вновь начала свое движение, медленное и такое плавное, что я невольно уснула.

А во сне оказалась в странном месте. Я находилась в живом туннеле из деревьев и кустов и шагала по шпалам. Сквозь зеленую листву пробивались лучи солнца, и в воздухе витал аромат листвы и луговых цветов. Я здесь никогда не была. Смотря по сторонам, я все так же шла вперед, а мне навстречу шел мужчина. Когда он приблизился, я увидела, что это Элисо.

— Почему ты здесь?— спросила его, вглядываясь в черные, словно бездна, глаза.

— Я не могу не приходить к тебе,— мягко произнес он и, протянув руку, ласково провел пальцем по моей щеке.

— Почему?

— Такова наша связь.

— Ты же знаешь, я не могу быть с тобой,— прошептала я.

— Бред,— улыбнулся Элисо.

— Меня изнасиловали, если ты не помнишь, и я теперь по всем фронтам никому не подхожу.

— Глупая, думаешь, я не знаю, душа моя, что с тобой произошло?— яростно произнес он.— Когда ты вспомнила об эскизе, он мне принес весь спектр твоих ощущений! — я видела, как чернота от зрачка расплылась по всему глазу и заполнила его. — Я же говорил — не прячь эскиз! Дура!— закричал он и ударил кулаком в ближайшее дерево. От ствола в разные стороны полетели мелкие щепки, а я отвернулась, чтобы не поранило лицо.

— Вот и я говорю, что не достойна тебя,— грустно произнесла и развернулась, чтобы идти назад.

— И куда ты собралась, душа моя?— холодно спросил он, я не слышала ярости в его голосе, но этот тон еще больше заставил сжаться от страха.

— Ты злишься и причина во мне. А если нет причины, значит, нет и злости,— не оборачиваясь, ответила.

— Глупая,— я почувствовала, как меня прижали к сильной груди, но продолжила стоять и смотреть вдаль туннеля. Элисо зарылся лицом в мои волосы, а я глубоко вдыхала его аромат. Странный сон будто бы мы встретились наяву. Все ощущения и запахи тут были настоящими. — Шики, я совершал еще более ужасные вещи.

— Но не над тобой их совершали,— возразила я.

— Ты же не знаешь, как у навов традиционно воспитываются мальчики?

— Я вообще о вас ничего не знаю.

— Я тебе немого расскажу,— прошептал он мне на ухо.— Дружба — наказание, защита — наказание, поддержка — наказание, слезы — наказание, слабость — наказание. Все время пока мальчик воспитывается в военном корпусе, его готовят, как воина и уже в одиннадцать лет мы способны противостоять взрослым мужчинам других рас.

— Это жестоко,— я шокировано хлопала ресницами.

— Жестоко, но действенно. Это залог выживания нашей расы. Да и в военном корпусе каждый мальчик учится владеть своей боевой формой,— он прижал меня еще сильнее к себе, будто бы боясь, что я убегу.— Мальчишки покидают военный корпус уже мужчинами, беспринципными машинами для убийства. Но с шестнадцати лет нас обучают светским манерам и впервые знакомят с женщинами, не допуская к юным девушкам. Поначалу мы звери, а уже потом становимся чем-то похожими на людей. Но не об этом я хотел тебе сказать. Первую мою женщину вынесли еле живой, тогда последовал жестокий месяц истязаний и, поверь, я ощутил на себе все то, что и она. Это было наказанием для меня и для других. Но это было самым простым и легким в моей жизни.

— Ты хочешь сказать...

— Это очень темные тайны военного корпуса,— перебил меня мужчина. — Но поверь по-другому нава невозможно воспитать. Так что я буду ждать твоего решения, и поверь, я не осуждаю тебя. Ведь сам виноват в том, что не рассказал тебе всех свойств эскиза.

— Элисо...

— Повтори, мне нравится, как ты произносишь мое имя, — я вздохнула и повторила.

— Элисо, почему Айзек был под личиной Себастьяна?— я решила сменить тему.

— Он давно не изменялся, как преображенец и его изменения были неустойчивыми. Вот он и попросил меня сделать морок.

— Но почему Себастьяна?

— Таковой была наибольшая вероятность того, что он смог бы подобраться к брату, но мы не успели. Вы скрылись под вуалью.

— Спасибо за пуш-даггер.

— Я рад, что ты оценила,— я услышала усмешку в его голосе,— это самое любимое мое оружие.

— Незаметное и очень действенное,— хмыкнула,— я тебе его верну.

— Не стоит это мой подарок.

— А не много ли подарков для меня одной,— я обернулась в его руках.

— Мало,— он посмотрел мне в глаза,— я намерен тебя засыпать ими.

— Элисо, какой-то ты странный,— я склонила голову набок.— Олиша мне рассказывала, какой ты жестокий и деспотичный, но я тебя знаю с другой стороны.

— Шики, а больше никто меня не знает с этой стороны,— прошептал он, еле касаясь губами моих губ.

— Я... — начала говорить, но меня будто бы что-то дернуло и, я очнулась уже не в машине, а на обочине дороги.

Надо мной были встревоженные лица дедушки и бабушки.

— Она очнулась,— выдохнул дед.— Ну и сильный был этот магический сон.

— Я в тебя верила!— восхитилась ба и, прильнув к дедушке и, страстно его поцеловала.

— Так продолжим дома,— хрипло произнес дед, отстраняя ее от себя.

— Обязательно,— закивала она.— Ласточка, и где ты была?

— С Элисо беседовала,— я приподнялась на локтях.

— А ну тогда понятно,— отмахнулся дед,— а то я уже думал, что это Урич как-то на тебя повлиял.

— Вообще-то повлиял,— задумчиво произнесла и, в меня вперилось два серьезных взгляда,— он вколол мне вытяжку из крови суккубы. Только она как-то странно на меня повлияла.

— И как?— бабушка поддалась вперед.

— Я реагирую только на одного мужчину,— пробормотала я.

— Так это же прекрасно!— бабушка захлопала в ладоши.

— Адея, не спеши,— остудил ее радость дедушка,— сначала мы проведем несколько тестов. Хорошо? — он внимательно посмотрел на меня.

— Ладно, только, дедушка, я хочу вернуться к работе, иначе с ума сойду,— заявила я.

— Мне будет достаточно одного дня.

— А к нам завтра на ужин Элисо придет,— задумчиво протянула ба.

— Бабушка, я не могу пока встретиться с ним,— помотала головой.

— Ну и ладно,— вздохнула она.

— Поехали дальше?— спросил дедушка, помогая мне подняться из земли.

Только сев в обратно машину я заметила лежащий на сиденье пуш-даггер. И взяла его в руку. Какая изящная работа идеальная для моей ладони. Т-образная ручка была сделана из какого-то дерева, прекрасно сочетающегося с рукояткой. Посредине крестовины было отверстие, как раз для пальца. На самом лезвии были странные надписи. Я смотрела на это оружие и понимала, что просто влюбилась в него. Вздохнув, перевела взгляд в окно машины, а там все продолжала царствовать ночь.

— Через полчаса будем дома, — сообщила бабушка.

— Это хорошо,— улыбнулась.

Огни города манили и звали к себе, но мы, не доехав до них километра два, свернули на проселочную дорогу. Я уже знала, что через километр будет наш дом. Вернее это большой особняк, рассчитанный на огромную семью. Впрочем, таковой мы и являемся. У меня только пятеро дядь и теть, а что говорить о братьях и сестрах. В этом доме постоянно кто-то жил, кроме дедушки и бабушки и было постоянно шумно. Множество комнат и других помещений были интересными и всеми любимыми, каждый живущий в особняке имел свой уголок. У меня таких было два: комнатка под крышей, где я еще в годы юности для себя обустроила местечко, и архив. Тяжело было назвать комнату библиотекой, доверху набитую несколько книгами, а делами, вырезками из газет. Вот в ней я могла отдыхать не только телом, но и душой.

Особняк встретил нас тишиной и темнотой в окнах, все же на улице еще была ночь. Мы тихо вошли в дом и я, отказавшись от ужина, сразу же направилась к себе. Моя комнатка, как и всякий раз, когда я уезжала, была запертой на ключ, торчащий в дверях. Почему-то дедушка и бабушка настаивали на таком методе: уезжаешь — закрой комнату, но ключ оставь в замочной скважине. Отворив дверь, я включила свет. Ну что ж меня явно сегодня ждали: окно было распахнуто, впуская холодный осенний воздух, и пыль протерта. Я отбросила покрывало с кровати в сторону и услышала еле слышный запах лимона. Мама... я улыбнулась. Только она знает, что этот запах благоприятно влияет на меня. Я тогда расслабляюсь и могу уснуть. Постель меня манила своей мягкостью белой перины, но сначала нужно в ванную смыть все прикосновения Урича.

Войдя в неприметную замаскированную под зеркало дверь, я попала в ванную комнату. И отвинтив вентиль горячей и холодной воды, стала набирать для себя ванну. Пока вода бежала я вернулась в комнату. Пусть она у меня не большая, но здесь кроме кровати поместился письменный стол, трельяж, вместительный шкаф. На стене висело несколько полок с книгами и картинами. Все это дополнялось пушистым ковром и большим, широким подоконником, стилизированным под диванчик.

Я, подойдя к шкафу, достала с верхней полки тончайшую ночную сорочку, когда-то подаренную мне бабушкой. Мне вдруг захотелось ее надеть.

Вернувшись в ванную, я сбросила на пол надоевшее красное платье и, со стоном блаженства погрузилась в горячую ароматную воду.

— Как я вовремя,— мурлыкнул мужской голос от двери и я распахнула глаза, уставившись на Элисо.

— Что ты здесь делаешь?— испуганно уставилась на мужчину.

На нем сейчас были простые хлопковые штаны, я могла спокойно рассмотреть странные татуировки на его теле. Линии переплетались под немыслимыми углами образуя интересный рисунок, вершиной которого была правая сторона груди. И почему я его раньше не замечала. Его, средней длинны, волосы в прошлые наши встречи были собранны в хвостик, сейчас же растрепанны.

— Не бойся, — он выставил ладони вперед,— я не могу долго находиться без тебя.

— Почему?

— Мне так хочется,— мужчина пожал плечами. — Я хочу вдыхать аромат твоего тела и наслаждаться его свежестью.

— Элисо, ты меня пугаешь,— прошептала я.

— Не бойся,— нав улыбнулся,— я пусть и немного сумасшедший, но адекватный,— на его губах появилась какая-то предвкушающая улыбка.— Шики, позволь мне тебя искупать. Я обещаю, больше ничего не буду делать,— серьезно произнес он.

С одной стороны мне хотелось сейчас же выставить его отсюда, а с другой — кровь суккубы взбунтовалась, учуяв своего мужчину. Я боялась прикосновений мужчины, но именно этот меня защищал и неужели я не могу позволить ему такую малость. И я нерешительно кивнула. Элисо казалось эти мгновения, что я размышляю, не дышал и, теперь его грудь мерно поднялась, принимая воздух в легкие.