— Что же, лестница — не самое удобное место для разговора, — протянул Дайтон, к своему удивлению испытав слабый укол жалости к растерянной перепуганной пленнице. — Пройдемте в мой кабинет, принцесса. Все равно вы туда направлялись.

Шаная послушно двинулась вслед за ним, отчаянно цепляясь за его рукав. Она была бы рада отказаться от столь унизительной помощи, но боялась опять споткнуться и на сей раз все же совершить краткий головокружительный полет к подножию лестницы.

Несколько раз Шаная спотыкалась, чуть не падая, однако тут же выпрямлялась и продолжала настойчиво подниматься. Легкие туфли не могли уберечь ее от боли, когда она ударялась носком об очередную ступеньку. Да, раньше она не испытывала таких затруднений, без особых проблем ориентируясь даже в полном мраке, но девушка скорее откусила бы себе язык, чем пожаловалась своему спутнику на собственную беспомощность и неуклюжесть. Что скрывать, Шанае было до слез обидно, что тени отказывались ей служить в присутствии этого мужчины.

Дайтон не сделал ни малейшей попытки прийти ей на помощь, хотя мог бы воспользоваться магией, чтобы создать огненный шар, освещающий дорогу, или же, не мудрствуя лукаво, просто взять принцессу на руки и за пару секунд преодолеть оставшееся до его кабинета расстояние. Но инквизитор предпочел не вмешиваться. Лишь с любопытством вслушивался в мысли Шанаи, улыбкой отреагировав на то, что испуг уступил место злости. Впрочем, инквизитор не спешил и после каждого неудачного шага готов был подхватить девушку.

Наконец, когда последняя ступенька оказалась позади, и они вошли в кабинет, Дайтон прищелкнул пальцами. И тотчас же вокруг заполыхали свечи, многократно отражаясь в слепых от ночи и ненастья окнах.

Шаная с недовольным восклицанием зажмурилась. Буйство огня ослепляло так же, как и прежде тьма. Но спустя несколько мгновений, когда перед глазами перестали плавать радужные круги от столь резкой смены освещения, девушка с интересом закрутила головой, изучая помещение, так долго бывшее для нее запретным.

Стоило признать — верховный инквизитор достаточно равнодушно относился к роскоши. Его кабинет был обставлен все в той же скупой аскетичной манере. Из мебели самый необходимый минимум: письменный стол, девственно чистый сейчас, и удобное кресло около него, повернутое в сторону окна. Единственное, что отличало это помещение от остальных в башне, где раньше бывала Шаная — огромное множество книг, рукописей и всевозможных свитков, от которых в буквальном смысле слова ломились шкафы, установленные по обе стороны от стола.

Шаная с невольным интересом сделала шаг к этому богатству. Провела пальцем по кожаным переплетам, стоящим так плотно друг к другу, что пришлось бы приложить немало усилий, дабы вытащить хотя бы один фолиант.

Некоторые названия книг были на дахарском. Но лишь малая часть. Девушка выхватила взглядом труды на нардокском языке и еще на каких-то, которые были ей неизвестны.

— Люблю читать, — негромко произнес Дайтон, с любопытством наблюдая, как принцесса переходит от одного шкафа к другому. — Это моя маленькая слабость.

Шаная ничего не ответила, лишь неопределенно пожала плечами. Пожалуй, в столь уединенном месте лишь чтение могло бы спасти от одиночества. Увы, в ее комнате не было даже клочка бумаги.

— Вы словно оправдываетесь, — наконец, сухо проговорила она и обернулась к инквизитору. Тот неподалеку, расслабленно покачивая бокалом, и глаза принцессы опасно вспыхнули, когда она увидела второй такой же фужер и початую бутылку вина на прежде пустом столе. Ее не оставляло чувство, будто Дайтон ожидал ее визита.

— Зачем вам понадобилось то глупое представление на лестнице? — холодно спросила она и невольно потрогала пораненную, чуть опухшую от собственной неосторожности губу. — Желали меня напугать? У вас это отлично получилось! Вы ведь в любой момент могли зажечь свет, не так ли?

— Так, — спокойно подтвердил Дайтон, по всей видимости, получая настоящее удовольствие от злости девушки.

— И то заклинание... — Шаная сжала кулаки, вспомнив, как отчаянно трусила, стоя перед переплетением багровых нитей. Как, должно быть, глупо и смешно она выглядела в тот момент! И краска гнева чуть окрасила ее щеки. Принцесса прошипела, глядя прямо в насмешливые серые глаза верховного инквизитора: — Зачем вам понадобилось вешать эту обманку? Я ведь действительно думала...

Она не закончила фразу, лишь зло махнула рукой. Не объяснять ведь этому равнодушному мерзавцу, для какой-то цели держащему ее на этом проклятом острове, что дошла в отчаянии до мыслей о смерти.

— Собственно, ты только что ответила на свой вопрос, — лениво процедил Дайтон. — Именно для этого мне и потребовалось то представление, как ты выразилась. Я хотел убедиться, что теперь ты как никогда более серьезно воспринимаешь положение, в которое угодила.

— А разве раньше я легкомысленно веселилась по этому поводу? — Шаная раздраженно фыркнула.

— Я бы сказал, вы питали некие надежды на то, что рано или поздно ваш дар вернется. — Дайтон слабо усмехнулся. Поднял второй бокал и с легким почтительным поклоном вручил его принцессе, после чего жестокосердечно завершил, глядя ей в глаза: — Ваше высочество, теперь вы поняли, что тени больше никогда не откликнутся на ваш зов. По крайней мере, до тех пор, пока я им не разрешу. Да, бесспорно, ваш талант впечатляет. При должном развитии вы вполне можете превзойти даже меня. Но не в настоящий момент. Стоит мне только щелкнуть пальцами — и вы никогда более не услышите призывный шепот мрака.

— Так просто? — Шаная недоверчиво усмехнулась. — Хадайша рассказывала мне, через какие испытания ее вынудили пройти, чтобы избавить от дара.

— Смею напомнить, что верховным инквизитором тогда был не я. — Дайтон чуть поморщился, будто упоминание о мучениях бедной женщины было ему неприятно. — Отец Гариол... Он был верным псом инквизиции. Настолько верным, что иногда выходил за грань дозволенного, свято полагая, что иногда цель оправдывает средства.

— Полагаю, он к тому же не обладал тем даром, который есть у вас, — проницательно заметила Шаная.

Дайтон ничего не ответил, но судя по тому, как насмешливо вспыхнули его глаза, своим предположением она попала в цель.

— Итак, что же вам надо от меня? — Шаная легко пригубила бокал и тут же опустила его, внимательно наблюдая за собеседником.

— Пока — ничего, — честно признался верховный инквизитор. — Ваше высочество, пока меня вполне устраивает то обстоятельство, что вы в моих руках.

— Это такое большое достижение? — Шаная презрительно фыркнула. — Странно, вы могли бы заполучить меня уже очень и очень давно, особенно если принять во внимание ваш уникальный дар. Почему я вас так заинтересовала именно теперь?

— Вы задаете на удивление верные вопросы, — с некоторой досадой, как показалось принцессе, после долгой паузы отозвался Дайтон. — Быть может, вашей прозорливости хватит и на то, чтобы самой ответить на них?

— Вы не знали, — озаренная внезапной догадкой, потрясенно прошептала Шаная. — Вы понятия не имели о том, что я умею разговаривать с тенями!

Дайтон отвел взгляд. Отошел к окну, с подчеркнутым интересом уставившись на что-то, видимое только ему.

Шаная позволила себе краткую торжествующую усмешку. Значит, она оказалась права. Оставалось выяснить, кто же сообщил про нее инквизиции. О ее способностях знало не так уж много человек. Хадайша? Нет, чушь. Настоятельнице монастыря, где принцесса провела целых четыре года, было незачем выдавать свою воспитанницу. Тем более теперь, когда она навсегда покинула те глухие края. Спутник Хадайши, которого некогда отрядили вместе с женщиной расследовать гибель Серафии? Как же его звали, Варон, вроде бы? Опять-таки непонятно — почему в таком случае он молчал так долго. Ноэль? Еще более глупое предположение. Зачем нардокскому императору сначала спасать ее из земель мертвых, а потом отдавать в руки инквизиции, прекрасно понимая, что ничем хорошим для принцессы это не закончится. Фарий? Да нет, у имперцев сейчас хватает проблем и без дахарской принцессы.

— Оказывается, о вашем даре знало даже слишком много народа, — с легкой усмешкой оборвал ее размышления Дайтон. Недовольно покачал головой. — Но это даже некий позор для меня. Как ни прискорбно осознавать, но моя слепота все эти годы теперь ужасает меня. Да, не скрою, меня несколько озадачила та упорная настойчивость, с которой император Кирион пытался добиться, чтобы расследование смерти матушки Серафии поручили именно Хадайше и Варону. Но я быстро выкинул это из головы, решив, что он прежде всего беспокоится о вашей безопасности, поэтому хотел, чтобы ему докладывали о происходящем в монастыре в числе первых. Поэтому, кстати, я не стал возражать, когда Хадайша попросила оставить ее при монастыре. Ваш будущий брак с принцем Ноэлем казался мне весьма выгодным для Дахара, и я понимал, что прежде всего Кирион действует во благо вам, стремясь обезопасить брата от вдовства еще до проведения свадебного ритуала.

— Вы знали, что Хадайша связана с Кирионом? — не сумела скрыть своего удивления Шаная. — Но почему тогда?..

Она не завершила свою мысль, лишь сделала достаточно красноречивый жест, словно кому-то перерезали горло. По мнению Шанаи, предателей и шпионов надлежало карать как можно строже. Чтобы у других даже мысли не возникло про возможность обогащения подобным образом.

— Вы желаете смерти своей наставнице? — холодно удивился Дайтон. — Странно, я думал, вас с Хадайшей связывают теплые отношения.

— Но речь сейчас не обо мне, — напомнила ему Шаная. — Речь о вас, а точнее — о том, что вы не сделали. Если вы знали, что Хадайша и Варон настолько тесно связаны с Нардоком, то почему не предприняли никаких мер?

— Потому что раскрытый шпион — это очень удобно, — любезно разъяснил ей Дайтон. — Всегда знаешь, кому и какую информацию надлежит рассказать, чтобы она в верном виде дошла до противника. Конечно, шпиона можно убить, но кто знает, кого пришлют ему на замену. Тратить столько времени и сил на вычисление нового предателя... Нерационально.

— Вы сказали, что потратили очень много кристаллов перемещения при подготовке убийства Кириона. — Шаная, пользуясь неожиданной разговорчивостью своего тюремщика, поспешила задать следующий вопрос, который мучил ее уже очень давно. — Чем же вам так насолил император Нардока?

— Не спешите, ваше высочество. — Дайтон недовольно зацокал языком. — Вы не узнали ответа на предыдущий вопрос, а уже задаете новый. Это не очень хорошее качество для столь высокой особы.

— По-моему, ответила. — Шаная с вызовом вскинула голову. — У меня не осталось иных вариантов. Далалий, вам рассказал про меня Далалий. Этот мерзавец наверняка пытался таким образом отомстить мне.

— Вообще-то он искал защиты, — мягко поправил ее Дайтон. — Бедняга был так напуган...

Шаная лишь поморщилась. Она не испытывала ни малейшей жалости к наемнику. Напротив, лишь чувство презрения. Принцессе было стыдно, что когда-то она позволила себе так много рассказать этому человеку. Не говоря уж... про прочие аспекты их знакомства.

— Да, вы поступили чрезвычайно глупо, — спокойно подтвердил Дайтон. — Ваше высочество... Скажите, император Кирион наверняка предупреждал вас, чтобы вы никому и никогда не рассказывали про свой дар. Я могу понять, почему вы заставили Далалия давать вам уроки фехтования. Но к чему было открываться перед ним? И уж верхом безрассудства было заводить с ним отношения. Вы же знали, что он шпион Кириона, приставлен наблюдать и защищать вас. Если бы император Нардока узнал, как вы блюдете верность его брату... О-о-о, о свадьбе можно было бы в тот миг позабыть. И потом, вы — и обычный наемник. Дочь короля — и солдат. Вам самой не было противно, когда он обнимал и целовал вас?

Шаная стыдливо опустила голову, чувствуя, как краска стыда заливает ее щеки. Она не представляла, что инквизитор настолько осведомлен про все детали ее отношений с Далалием. Неужели этот мерзавец все ему выложил?

— У него не было иного выбора. — Дайтон чуть пожал плечами, по обыкновению ответив на мысли принцессы. — Уж поверьте мне. Но вы не ответили на мой вопрос: во имя всех богов, зачем вам понадобился этот наемник?

— А что, разве дочь короля не может ошибаться? — зло фыркнула Шаная. — И не может влюбиться? Думаете, у меня была очень веселая жизнь в монастыре? Каждый день одно и то же. Занятия, работа по хозяйству, изредка прогулки, пустая болтовня с послушницами. А Далалий... С ним было весело и интересно. И я была уверена, что он не расскажет про мой дар, именно из-за его связи с Кирионом. Тот умел выбирать себе слуг.

— Не умел. — Дайтон криво усмехнулся. — Иначе не погиб бы от руки своего же шпиона.

Шаная опустила взгляд. Она ощущала смутную вину за случившееся с Кирионом. Наверное, если бы она рассталась с Далалием по-другому, не врагами, а друзьями, то наемник не стал бы участвовать в покушении на императора Нардока. Но с другой стороны — тогда бы ее отец и король Денар без особых проблем нашли бы себе другого исполнителя задуманного. Не говоря уж о том, что Далалий был не единственным, кто напал на Кириона.

— Да, но если бы вас не связывали с наемником отношения и если бы он не ревновал вас так сильно к Ноэлю, то Далалий предупредил бы Кириона о готовящейся западне, — язвительно проговорил Дайтон. — Увы, ваше высочество, но ваша вина в гибели Кириона — едва ли не определяющая. Хм-м... — на этом месте инквизитор запнулся и с притворной задумчивостью потер чисто выбритый подбородок. Затем наклонился к Шанае и вкрадчиво поинтересовался: — Как вы думаете, как новый повелитель Нардока отреагирует, если ему когда-нибудь станут известны все эти детали? Смерть брата, слишком смелый флирт с другим мужчиной, причем простолюдином. Ох, что-то мне подсказывает, что его императорское величество вас за такие шутки по голове не погладит и не похвалит.

Шаная аж скрипнула зубами. Что скрывать, она раньше не задумывалась о том, к чему может привести невинные, как ей тогда казались, заигрывания с Далалием. Она ведь не позволила этим отношениям зайти слишком далеко, сохранила свою невинность для жениха. Но принцесса понимала, что инквизитор прав: гнев Ноэля вряд ли будет иметь пределы, если он узнает про то, как его несостоявшаяся невеста развлекалась в монастыре.

— Это все равно уже не имеет никакого значения, — глухо проговорила Шаная, избегая посмотреть на Дайтона. Ей было очень неприятно и стыдно обсуждать столь личные вещи с незнакомым, в сущности, мужчиной. Позволила себе горькую усмешку. — Кирион мертв, свадьба оказалась сорванной. И вряд ли Ноэль теперь когда-либо захочет взять меня в жены. Если вы забыли, то Нардок и Дахар сейчас находятся в состоянии войны друг с другом.

— О, моя дорогая наивная принцесса. — Дайтон снисходительно ухмыльнулся. — Именно династическими браками принято подтверждать мирные соглашения. Так что в этом отношении я бы не был столь категоричен. Но я надеюсь, что теперь вы осознали, насколько глупо поступили в монастыре, связавшись с Далалием.