Восстановляшка2

— Я осторожен как слон в посудной лавке, — улыбнулся я, — любое вмешательство извне опасно. Последствия чаще всего нельзя предвидеть — поэтому буду осторожничать и дальше. Главное не сделать хуже — потому что то, как есть без моего участия — меня вполне устраивает.

— Вот даже как, это хорошо, объясните мне вкратце — зачем вам вот этот вот магазин понадобился? Вы же не просто так решили его построить? Столько сил вложили, так срочно приступили к работе...

— Инфляция. Направить промышленную мощность своей скромной базы — на сдерживание инфляции в СССР. Да, военные успехи и снабжение армии — не менее важная задача — но с этой задачей военная промышленность справится — только крепче станет от испытаний — а вот гражданская такого стратегического значения не имеет. Пойдёмте, я вам всё покажу. Старлей, ты чего там застыл? — обратился я к стоящему в стороне своему спутнику, — мой надзиратель, шпион, телохранитель и друг, — представил я его, — пойдёмте, товарищи. Будет интересно.

— Похвастайтесь.

Мы вошли — разглядывание непривычных интерьеров заняло некоторое время — необычные, обилие света, свободных пространств, тёплая атмосфера внутри, но не жаркая — на улице тридцать три градуса — жара била все рекорды — внутри работали кондиционеры, двадцать шесть градусов, не выше.

Стройные ряды бутиков со стеклянными стенами — множество одежды.

— Строение магазина повторяет все каноны торговых центров — здесь на первом этаже размещён один гигантский магазин — на почти пятьсот тысяч наименований товаров — огромный, как три футбольных поля, зал. Там уже полно людей. А магазины поменьше — занимают место здесь, в галереях и проходах — здесь продают одежду, обувь, многочисленные тематические вещи — в то время как главный магазин ориентирован на широкий круг бытовых нужд.

Мы зашли в большой магазин, и тут у товарищей глаза слегка округлились. Шестьдесят касс-конвейеров, занятых людьми, огромный зал — насквозь можно было увидеть сколько тут места — гигантский склад. Сновали туда-сюда рабочие, раскладывающие товары и привозящие новые товары на тележках.

— Чего здесь только нет... — сказал Берия.

— Всего и много, и много сортов и видов всего. Обилие немыслимое — товар качественный, цены — ниже чем на рынках, но чуть выше чем в магазинах. В полтора-два раза.

— Хм. Хорошо. Пойдём, посмотрим.

Мы пошли между стеллажей, разглядывая. Вещи, мебель, детали интерьера, бытовые приборы — раздел с техникой вроде радиоприёмников, пылесосов и прочего — доставил немалое удовольствие. Наконец — тут стояли машины — сравнительно лёгкая и маленькая легковушка и более роскошная — похожая на BMW-501 — в пяти вариантах расцветок.

— И автомашины продаёте? — спросил Берия.

— Да, их можно оформить. Правда цены кусаются — но можно, почему нет. Всё, что продаётся — должно продаваться.

Мы прошли мимо и вскоре попали через отдел бытовой химии — в отдел с различными детскими товарами — детское питание, многочисленные баночки, смеси, подгузники, коляски, и так далее — и всего этого много.

— А мне это нравится — вот, Лаврентий Павлович, надо нам взять на заметку — побольше детских игрушек надо делать. И прочего — демографию после войны надо будет поправлять.

— Обязательно возьму, — уверил его Лаврентий Павлович.

— А мясо у вас откуда? — спросил товарищ Сталин.

— Мясо тоже собственного производства. Правда, это не натуральное — это синтетически выращенное. Это мясо, то есть мышечные волокна животных — но выращены промышленно, а не из животных получены — вкус у него что-то между курицей и свининой — слабо выражен — но учитывая потребность — это лучший из вариантов. Колбас у нас кстати пятьсот восемьдесят три сорта — вон там в сторонке продаются.

— Очень хорошо. Пользуются популярностью?

— Можно зайти посмотреть, как их там разбирают. Я думаю, да, колбасы хорошие.

Мы и правда пошли к колбасам и посмотрели — народ сметал их с полок только в путь — очень популярная витрина. Напротив продавались консервы.

— Неплохо, неплохо. Товарищ Орлов, вы думаете, сможете сдержать инфляцию?

— Нет, полностью нет — но всё же эффект будет сильным. Пока люди удовлетворяют потребности здесь — аналогичные производственные мощности в СССР разгружаются. А ещё сдерживаются рыночные цены — как чёрного рынка, так и колхозных рынков — им сложнее спекулировать, если здесь можно купить тот же товар, и дешевле. Скорость обслуживания максимальна, шестьдесят касс, отоваривание происходит быстро. Я думаю, эффект будет серьёзным.

— Это хорошо — будем смотреть, как у вас это получится. Если получится — мы вас за это наградим.

— Не стоит, мне ничего не надо. Ну то есть вообще, нет того, что мне было бы нужно. Я и так получаю результат, который хочу — помогаю своей стране.

— Редкий случай. Хорошо, одобряю. Пойдём отсюда, незачем пугать народ.

Народ и правда глазел на товарища Сталина и его охрану и Лаврентия Павловича.

— Кстати, товарищ Сталин, Лаврентий Павлович, если вам что-то нужно — можете взять. Тут есть всё.

— Нам тоже ничего не нужно, — улыбнулся Берия, — кроме пользы для своей страны.

Я вздохнул:

— Та же ситуация. Что ж, у меня есть ещё один магазин, который вам наверняка понравится — военторг. Он находится относительно недалеко. Пойдёмте, покажу.

* * *

Военторг был огромным и роскошным — и здесь можно было купить всё. Ну то есть всё, включая то, что я не хотел продавать — так как если покупают за деньги — то баланс не нарушают.

На входе стоял манекен в военной куртке и маскировке типа "мох" с разгрузкой и в шлеме — мало похоже на отечественную гимнастёрку и кирзачи — прямо выставка "армия будущего". За ним были бронежилеты, а дальше — ну все себе представляют военторг — это большое помещение, торгующее всем тем, что обычно у военных на складах пылится. Тут ремни, портупеи, кобуры и чехлы, ножи, отдельная витрина с часами и компасами, отдельная — с фонарями и аккумуляторами для них, целый стеллаж с военной обувью — массового производства. Сапоги получше кирзовых — потому что с применением всех современных для меня технологий сделаны.

Осмотр как в музее — затянулся.

— А вот это что за жилет? — Лаврентий Павлович нахмурился. Старлей шёл за ним по пятам и не думал даже вступать в разговор. Язык проглотил.

— Это бронежилет второго класса, — ответил я, отвлёкшись от разглядывания целого стеллажа с сумками, — может выдержать свинцовую пулю из ТТ, нагана, парабеллума, осколки. Куртка на манекене противоосколочная — она хорошо задерживает мелкие осколки. До семидесяти процентов поражения личного состава — это осколочные ранения, приходящиеся в область от паха до шеи. Поэтому защита торса от мелких и средних осколков и от пуль — полезная вещь.

— Вот даже как, из чего он сделан?

— Это лёгкий бронежилет — прессованный полиэтилен, кевларовая ткань, гидроизолирующая оболочка. Не самая приятная в долгом ношении вещь. Вот этот вот я тут разве что для выставки поставил — лучше на него обратите внимание.

Я указал на манекен рядом. Это был полноценный бронекостюм.

— Это тяжёлый бронежилет, в штурмовом исполнении. Арамидная ткань, металлокерамические пластины, фартук и воротник — защищают шею и пах. Шлем с бронезабралом, шлем кевларовый.

— Насколько он лучше стального нагрудника?

— Сложно объяснить, — ответил я верховному, который подошёл сзади, и решил пощупать, — СН, который применяется и будет применяться в войсках по весу и защитным качествам примерно соответствует бронежилету второго класса — это защита от пистолетных пуль. Пожалуй, правильнее её сравнить вот с этим вот бронежилетом, — я показал на соседний, — он называется плитником — популярная вещь для военных. Плитник состоит из компонентов, которые можно подгонять под себя, а не менять целиком — как бронежилет. Класса защиты у него нет — так как в него можно вставить разные пластины, и по разному их разместить. Пластины из металлокерамики, металлические, вот эти — из карбида кремния, — я вытащил из жилета пластину, — Сколько воспоминаний с ними связано...

— Надеюсь, хороших?

— Да не очень, — вздохнул я, — вообще, тема брони обширная. Бронежилеты и плитники — две основные силы здесь — это либо прочный жилет из кевлара, либо жилет с бронеплитами из твёрдых материалов. Плитник удобнее, его можно подогнать под себя, его можно частями заменять, когда портится — на войне это расходные материалы, а не экипировка на всё время службы. Но плитники не любит военное руководство — это связано и с невозможностью проверить качество каждой плиты, и с плавающим классом защиты, и с проблемой лицензирования. В общем можно заключить, что для полномасштабного вооружения невоюющей армии — солдат-срочников, основной пехоты — используются в основном бронежилеты, а на фронте кто может себе позволить — обзаводится плитником. Это надёжнее, и защита более гибкая. Хотя и то и другое намного лучше, чем ничего.

— А есть смысл всех солдат ими оснащать? — спросил Лаврентий Павлович, — это огромное количество, да и они недёшевы.

— Смысл есть и огромен. Чем дальше идёт прогресс — тем меньше цена техники и больше — человека. Это в царской армии солдат бабы ещё нарожают — а у нас ситуация обратная — бронежилетов промышленность ещё выпустит, это вопрос масштабирования — а солдата на станке не сделаешь — его нужно воспитывать, обучать, вкладывать огромные деньги в социальное обеспечение, и чем дальше идёт прогресс в области соцобеспечения — тем дороже люди на войне. А уж учитывая негативное влияние потерь на экономику и вообще на внутреннюю политику — особенно в долгосрочной перспективе — то цена жизни вообще взлетает выше облаков. Жить в вымирающей стране мало кто захочет, и работать тоже, и промышленность заглохнет — так что цена бронежилета невелика. Экономический эффект от их массового применения очень позитивен — это так же бесспорно как замена винтовок автоматами и пулемётами.

— Тогда вопросов не имею, — ответил Лаврентий Павлович, — почти — можно узнать вот что — кевлар — это что?

— Это синтетическая полимерная ткань. Точнее молекула — вещество — очень прочное на растяжение. Кевларовая, она же арамидная, броня мягкая, как кольчуга — но прочная на разрыв, хотя проколоть её штыком легко — она прокалывается так же легко, как обычный хлопок. Только в тысячу раз прочнее на разрыв. Из него делают и шлемы — пропитывая кевларовую ткань смолами и получая твёрдый материал. Правда, есть минусы — кевлар не любит намокания, да и прямых солнечных лучей тоже — так что защитный лак, чехлы, и прочее — необходимы.

Лаврентий Павлович взял бронеплиту в руки.

— Увесистая.

— Да. Хотя она в полтора раза легче стальной с аналогичными характеристиками защиты.

— Ну тут у тебя очень неплохая коллекция.

— Что вы, это всё на продажу. Думаю, свои покупатели найдутся.

— А тебя не смущает, что этот материал может быть получен противником и использован против нас?

— Либо его вообще не использовать — либо он так и так будет получен всеми заинтересованными сторонами, — пожал я плечами, — иначе никак. К тому же какой им толк от материала — не зная как он производится — никто его не произведёт. Наличие готовой продукции не сильно поможет воспроизвести техпроцесс.

— Тогда препятствовать не буду, — сказал Берия, — один чёрт это создать сейчас не смогут — а после войны наверняка и без нашей помощи справились бы.

Необычайная благосклонность.

— Товарищ Орлов, — Лаврентий Павлович отложил бронеплиту, — я хотел лично поговорить с вами по поводу реактивных самолётов, которые вы оставили на аэродроме ЛИИ.

— С ними что-то не так?

— Нет, они превосходно летают, инженеры их изучают — но есть некоторые нюансы, которые хотелось бы уточнить — у нас нет необходимых сплавов и их создание невозможно — во время войны это отвлечение громадного количества ресурсов, чтобы сделать жаропрочные сплавы для таких двигателей.

— Понял. Вам нужны сплавы?

— Желательно.

— Я могу дать вам их, все которые нужны — а могу изготавливать готовые двигатели — но уже по чертежам товарища Люльки — он же занялся работой?

— Он вносит коррективы в свой РД-1, и это минимум год работы до стендового образца. Техника слишком новая.

— Готовых образцов я вам и не предлагал и не предлагаю. По простой причине — немцы воюют не на реактивной авиации — а значит у вас нет в ней необходимости. Желание есть — но это нужно разработать самостоятельно, решить множество сложных задач — иначе как вы смело сможете сказать, что у вас есть свои реактивные двигатели? Подаренное не в счёт, копии тоже. Я вроде бы говорил старлею — если с этим проблема — обеспечение Архипа Михайловича я возьму на себя — деньги, инструменты, производственные станки, расходные материалы, и вообще, всё, что ему нужно — могу дать.

— Да, мне это сообщали, — кивнул Лаврентий Павлович.

— В таком случае необходимо только помещение. Если с помещением проблема — я могу и его создать.

— Оставьте этот спор, — прервал нас Сталин, — Архипу Михайловичу было дано задание и все необходимые ему фонды для работы. Если он в частном порядке запросит у вас что-то, а вы ему так же передадите — это нас не касается, пусть хоть целый завод себе в личное пользование просит — главное что нам не придётся чем-то жертвовать, чтобы он работал у себя спокойно.

Вполне себе нормальный подход.

— Лаврентий Павлович, ещё вопросы?

— Да, и много — например — каркасы самолётов, которые вы предоставили — их невозможно чинить. Они цельносварные, и сварка их не возьмёт — это титан.

— Ах, да, титан очень сложно сваривается. Есть такой минус — но если повреждения сильные — то списывайте в утиль.

— Неприятно, но факт.

— Ну или разбирайте на запчасти — двигатель и авионика лишними в хозяйстве не будут.

— Могу я спросить ещё вот что — вы для армии предоставили огромное количество генераторов, газа и другого теплового оборудования — что, это критично? — спросил, ища папиросы по карманам, товарищ главнокомандующий.

— Думаю что очень. Зимы впереди будут очень холодными — просто аномально морозные. На фронте обморожения — вообще классика. Холод, голод и сырость — три главных врага, а потом уже немцы.

— Тогда ваша любовь к теплу объяснима, — хмыкнул Берия, — кстати, что-то покупателей не видно.

— Основная масса пошла в главный магазин, — согласился с ним я, — кстати, как там наше начинание в сибири?

— Пока ещё не добрались — слишком уж сложные транспортные условия. Но трубопровод построен и топливо исправно поступает, — ответил Берия, — и за подарки челябинскому горисполкому спасибо — они очень к месту — там сейчас настоящий хаос в связи с эвакуацией.

— Рад.

— К слову — топлива высокого октана оказались невостребованы, а побочные товары, производимые в Самотлоре никто не вывозит — нет транспортной инфраструктуры. Туда добираться очень тяжко.

— У вас недостаток вездеходной техники?

— Острый. И с автомобильной техникой у нас вообще ситуация мягко говоря — не очень.