Вятское вече. Чужеземец

Мы сдвинули сани ближе к нависающему бережку и разведя костёр, принялись приходить в себя.

Наши потери, — три охранника, ещё двое ранены, но на ногах. Купчина с разбитой головой уже оклемался, второй кряхтит, у него пропорот бок и ему оказали первую помощь, замотали тряпкой, остановив кровь. Нападавшие легли все, оставив двоих пленных. Оба моих, тот что получил в спину отделался кровоподтёком и синячиной, сейчас лежит на снегу, морщась от боли. Второй душегуб мычит, вся нога в крови, похоже скоро отойдёт, помощи ему не оказали, только связали руки, вот он и истекает, пачкая кровью белоснежный снег.

Больше всех ярится купец, потерявший лошадь. У него груз соли, а на себе много не увезёшь. Вот он и просит всех, разобрать мешки по саням. Народ кривится и пока отмалчивается.

Шуда с Пахомом и Прохор, старшой Семёна занимаются мародёркой. Оказалось, что большинство ворогов положил я и Шуда и своего лука. Вот он оказался самым результативным. Достал с неудобного положения снизу вверх лучника, а потом перебил наиболее опасных.

Согласно принятым обычаям, всё их имущество достаётся тому, кто их завалил. Вот мои и обдирают тела, оставляя только исподнее. Трупы оттащили к проруби и спустили под лёд.

— Не по-христиански оставить их непогребёнными, — сказал старший купчина с разбитой головой. Чтобы не дать их на съедения волкам решили спустить под лёд. Копать промёрзшую землю даже не подумали.

Шуда сбегал и притащил верхнюю одежку лучника и простенький охотничий лук с пятком стрел.

— Слышь, душегуб, а как вашего старшого то звали, — это я обратил внимание, что все одеты и вооружены убого, а один прилично. На нём обнаружился тегиляй — кожаная куртка, простёганная изнутри плотной тканью. А под нею кольчужная рубашка из стальных колец с короткими рукавами. Да и меч средней паршивости говорил о том, что этот явно не смерд.

Мужик запирался, пока не вернулся мой Шуда. Тот просто взял стрелу и молча, иначе не умеет, воткнул ей в коленку. Вой заставил сорок спорхнуть с ближайшей ели. Еще пару таких нравоучений и мужик выдал, что это барин их заставил. Они из деревеньки, что километров в семи отсюда. Злодей барин заставил взять грех на душу, заняться смертоубийством.

Сейчас мужик ревёт белугой, клянясь, что у него выхода не было.

— Ладно, а как вы сюда добрались?

— Так Митька с санями остался.

— Далеко?

— Не, в версте отсюда, — и мужик махнул рукой.

— Шуда, смотайся с Прохором, приведи Митяя с экипажем.

Шуда принял моё верховенство и махнул рукой парню. Семён отнёсся к этому нормально и мы занялись перевязкой оставшихся. Пахомка успел сварганить кулеш из пшёнки и сушёного мяса. Мы поели, оставив порцию двоим отсутствующим.

Что-то их долго нет, зимний день короток и я решил пойти по следам. Метров через восемьсот услышал лошадиное ржание. Картина маслом, Прохор на чужих санях понукает лошадь, а впереди гордо шагает Шуда, ведя в поводу лошадь. Серая в яблоках красавица с пушистым хвостом и небольшой головкой сидящей на горделивой шее мне сразу запала в душу. Не скажу, что я великий знаток лошадей, но небольшой опыт имеется.

У моей бывшей подружки брательник держал конеферму для любителей покататься на природе. Там содержалось десятка полтора лошадей различных пород, ухоженные и красивые животные мне всегда нравились. Ферма пользовалась спросом, приезжали не только горожане, но и иностранцы. Подружка великолепно ездила, сама запрягала, короче говоря она в этом кое-что понимала. Первые поездки были для меня просто покатушками, Ленка едет впереди, а я позади. Никакого управления, просто бросил повод и наслаждаюсь природой. Кайф закончился, когда подруге надоело плестись шагом. Мой жеребец, чтоб ему пусто было, останавливался пощипать травку, потом видел что впереди едущая лошадка удалилась и переходил с ходу в галоп. Вот я перепугался резкого темпа, а потом даже понравилось. Научился пружинить ногами и даже останавливался, давал подруге отъехать и сам управлял конём, разворачивая его куда мне нужно. Не сразу, но когда жеребец понял, что я не мешок с картошкой, начал принимать команды. Мы раз в неделю приезжали на ферму и выбирая лошадок уезжали на полдня. Мне конечно не привычно было долго сидеть в седле, зато там было одно местечко, высокий холм, поросший лесом. Мы привязывали лошадей и занимались правильным молодёжным делом.

Помню, как вспорхнули птицы и всхрапнула лошадь, когда Ленка огласила свой оргазм на весь лес. А я лежал на спине и смотрел в небо на парящего орла. Эта картинка надолго запала мне в память.

С девушкой мы встречались два года и расстались из-за какой-то ерунды, которая важна только в молодости.

Но именно благодаря ей я полюбил лошадей. Вот и сейчас я без опаски подошел к лошади и взяв за повод, погладил по морде, — моя красавица, не бойся, я не обижу.

Будто поняв мою речь лошадь ткнула мне в плечо мордой и положила ей на плечо.

— Ого, это взаимная симпатия однако.

Народ шумно обрадовался нашему возвращению. Купец, оставшийся без транспорта даже потребовал, чтобы я отдал ему лошадь, взамен павшей.

— С каких дров, ты что ли ворогов положил и бегал по лесу, разыскивая сани?

— В самом деле, Иван, это не наш приз, скажи спасибо Алексею, что выручил нас. Если бы не его лучник, сейчас нас бы спустили бы под лёд.

В итоге мы договорились, что временно отдаём ему сани с лошадью. Но та не увезёт двойную поклажу с трофейными санями, поэтому часть груза возьмём мы и его товарищи.

— А хочешь, так я куплю у тебя мешков пять соли по нормальной цене.

И таки купил позже, у нас втрое дороже пришлось бы покупать, а соль всегда в цене, да и самому пригодится.

Уже когда стемнело, обнаружилось, что у нас не один, а два пленника. Тот, которого Шуда щекотал стрелой и парень лет семнадцати, тот самый Митяй.

Обоих связали на ночь, но без фанатизма, куда они убегут. Да тут ещё небольшая стая серых подвалила, учуяли кровь.

К сожалению я не знаю, как обиходить лошадь. Поэтому мобилизовал Митьку, у которого явно не бедный опыт в этом деле. Тот протёр тряпкой круп и вытащив из саней попону из плотной ткани накинул на лошадь.

Оказывается моё новое приобретение зовут Крошка, — это потому что она любит подбирать крошки с ладони.

Да, я сегодня уже поднёс ей сухарь, так она мягкими губами подобрала все крошки.

— А чем у барина занимался?

Парень не выглядит душегубцем, — да, в основном лошадями. Да за коровами ходил, я животных люблю.

Сейчас это просто юноша, мечтательно смотревший на огонь.

— Алексей, этого Митяя можно захолопить, это твоё право. А вот второй, это другое. Он душегубец и его надо бы отдать воеводе, — Семён подошёл к нашим саням.

— Угу, что повернём назад?

— М-да, верстаться не будем.

— Семён, парень на вид крепкий, рана у него не серьёзная. Тебе же был нужен помощник на кузне, вот и будет подмога. А с купцами мы по утру расстанемся и никто не узнает, кто он таков. Будет тебе холоп.

— Ладно, завтра поглядим.

С утра позавтракали, накормили пленных и в путь. Если поторопимся, можно к ночи добраться до дому.

Я дважды садился в седло и ехал на Крошке, потом уставал и привязывал её к заднику саней.

В районе обеда пришёл черёд расставаться с купцами, она дальше по Вятке, а нам к себе. За пять мешков соли я отдал сани с лошадью. Митька сказал, что сани худые, а лошадка старая, так что я не пожалел.

Довольные друг другом мы расстались и дождавшись, когда обоз удалится свернули в свой отнорок. Время к вечеру, но мы идём по старой колее и через вёрст пять должно появиться село.

Уже в сумерках мы услышали отдалённый лай и возбуждённые заторопились домой.

Возвращение особенно радостное, что и дело сделали, с прибылью вернулись и живы остались, даже царапины не получили.

Хозяйка моя явно не ждала нас и только испуганной птичкой заметалась по горнице. Ну ка накорми четырёх голодных мужиков. Выручила Дорофея, накормила нас и усталые мы расползлись по углам.

Утром я угрюмо поглядываю на Митяя, который оказывается, лёг позже всех. Пока он не устроил мою лошадь не заснул. Сам устроился там же, в сараюшке на сене. Мне не ловко, что от усталости позабыл распорядиться на счёт моего нового транспорта, а этот парнишка и сена натаскал и воды притащил.

Парень производит хорошее впечатление, не чувствуется в нём гнили, а вот тягу к скотине имеет. Наверное оставлю его себе, пусть помогает Мане по хозяйству.

— Митяй, слушай сюда. За участие в разбое тебя повесят, или четвертуют, — сгустил краски я, хотя не исключено, что именно так и поступят, — разбираться не станут.

Парнишка побледнел и сжался в комочек.

— Но если пойдёшь под меня, тогда я не отдам тебя на суд.

В переводе на местный, я предлагаю ему добровольную кабалу и взамен обещаю защиту. С невольника какой спрос?

— А чего делать заставишь? — угрюмо поинтересовался парнишка.

— Да что раньше делал, то и будешь делать. По хозяйству помогать, за скотиной ходить.

— А, это можно, — явно повеселел пацан.

— Ну и лады, а сейчас займись конюшней, ну — чтобы у Крошки всё было. Вот тебе четвертак, надо будет ещё денег — подойдёшь.

За два дня Митяй очистил помещение, позатыкал щели, натаскал опилок на пол. Теперь приятно зайти, отдельно в углу душистое сено и даже сколотил ларь для овса. Если крестьянские лошадки окромя сена другого зимой не видали, то скакуну требуется овёс и даже овощи.

9

В этот день мы занялись любимыми делами. Шуда усвистал на охоту, опробовать любимую игрушку, новый лук. А он ещё и второй забрал, у убитого лучника. Но этот дрянной совсем, охотничий.

Пахомка со товарищами на реке, прорубили пешней лунку и таскают рыбку на ужин.

Ну а я решил дать себе любимому роздых, вот развалился на лавке и наблюдаю за Маней. Та отлично понимает, что последует за этим взглядом, но для порядка испуганно взвизгнула, когда я притянул её к себе, забравшись рукой под юбку.

Поначалу меня нервировало отношение селян, было ощущение, что они опасаются меня. Относятся не как к ровне. Позже пришло понимание, что в местном обществе существует строгое разделение на сословия, и меня пока приписали к более высокому статусу. Семён говорил, что народ пока не понимает, кланяться мне или убежать с глаз долой. Даже кузнец относился ко мне показушно уважительно.

То же самое касается и моей хозяйки. Маня охотно шла на контакт, это я так называю наши половые отношения. Она даже позволяла себе поохать, но чисто в рамках приличий. Никаких рваных ран на спине в порыве экстаза и прочих излишеств. Я точно знаю, что она поднялась из грязи, а одинокая бесплодная вдова занимает самую унизительную ступеньку, на недосягаемую высоту. Женщина в селе чуть выше животного по статусу, только ночью может покачать перед мужем права. А Маня самостоятельная хозяйка у важного человека, да ещё с приличными средствами. Она давно не ходит в застиранном рубище, сейчас уже выглядит уважаемой дамой, осенённой близостью к важному лицу. И по сельской улочке она идёт степенно, а местные кумушки торопятся первыми с ней поздороваться.

И я незаметно для себя стал менять стиль общения с окружающими. Ну не понимают крестьяне отношения на равных, я пытался, получается хуже. Они замыкаются, думая что я издеваюсь.

Другое дело, что я никогда не быковал, подходил с толикой уважения к нормальным мастеровым мужикам. Мне удалось выработать свой собственный стиль общения — иронично покровительственный, вот это воспринялось на ура, это они приняли как уважительное отношение старшего. А для себя я поставил зарубку, не лезть с современными мне понятиями в средневековье. Хорошим это не закончится.

Вот и сейчас я не переживал, что завалить тётку на скамью и использовать её по-быстрому, это плохо. Нет, это обыденность и всем понятная. А вот если бы я краснел и добивался её расположения, то прослыл бы блаженным.

Даже отец Ферапонт не шпынял меня этой связью, выслушав на исповеди моё покаяние, простил мне невольные грехи. Я отделался чтением молитв на ночь и некоторой суммой, пожертвованной на нужды храма. Вполне нормальное сосуществование.

После поездки в город меня распирало желание что-то сделать, видимо оно и толкнуло меня в дорогу. Пробыв седмицу дома, я выпросил у Семёна сани с лошадью и взяв Шуду с Пахомкой по утру выехал в направлении нашей пещеры. За световой день мы добрались до нужной точки. Вот только пришлось торить по глубокому снегу дорогу к пещере.

Уже в темноте мои приготовили ужин и мы улеглись спать. Слава богу наши сокровища никто не потревожил. Перед уходом мы заложили вход камнем и сейчас откопали только небольшой лаз, чтобы попасть внутрь. На следующий день Шуда ушёл проверить местность, а мы с Пахомом начали готовить необходимые вещи. Мне нужно сварить бак для начала процесса самогоноварения. Я порезал заготовки и сварил за световой день куб со стороной 1.25 метра. На каркас пошёл стальной уголок. К моему счастью батя кинул в контейнер 309-е электроды. Они хорошо варят сталь с нержавейкой.

Прикольно смотреть на ошалевшего Пахома, вот так смотрит неофит на обретённое божество. Но он смог перебороть шок и помогает мне в работе. Много время ушло на проварку швов, зато получился герметичный бак, в который спокойно войдёт больше тонны жидкости.

Следующий день ушёл на сварку недостающей посуды и к вечеру я решил, что утром выходим. Наша лошадка ночевала в пещере, иначе волки бы по утру поблагодарили нас за угощение. Загрузив сани тронулись в путь.

Так, ну с богом, начинаем спаивать неокрепшие ума аборигенов. Зима — не лучшее время для этого, но попробовать можно.

У меня уже две недели в двух пластиковых бочках доходит брага.

Ещё с лета я припас лесную ягоду. За сбор платил детворе сущие гроши, потом посушил на солнце и убрал в ларь. А недавно распределил ягоду по двум ёмкостям и залил водой. Добавил немного мёда и поставил ближе к печи. Две недели ушло, чтобы процесс стал явным.

А сегодня начинаем колдовство, для этого позади дома соорудили очаг, на который устойчиво становилась кубическая ёмкость. В неё перелили брагу, получилось меньше половины высоты. Затем из алюминиевой трубки изготовил подставку, которую погрузил в жидкость. Верхушка подставки сантиметров на семь выше уровня браги. На подставку установил квадратную посудину литров на тридцать, здесь будет скапливаться самогон. На края куба водрузил с Пахомом большой поддон, в котором будет находиться холодная вода. Его дно имеет коническую форму, конденсат будет стекать к центру и капать в емкость на подставке.

Это самое примитивное устройство, которым пользовались наши деды и прадеды. Самогон конечно получается вонючим, но деваться некуда.

У меня нет змеевика и термоконтроллера, чтобы поддерживать температуру в баке ниже температуры кипения. Оба радиатора из грузовой фуры смяты в лепёшку и к тому же, они алюминиевые, а мне желательно медные. А термодатчик движка грузовика рассчитан на большие температуры. Я пытался создать знакомый мне агрегат, позволяющий гнать качественный чистый продукт, не судьба.