Монстерз Инс

Из глаз полетели искры, носом пошла кровь. Еще бы, если на полном скаку впечататься в появившегося из ниоткуда мужчину. Я покачнулась, норовя рухнуть на мягкое место, но меня удержали за плечи.

— А теперь поговорим, — добро пообещал Дайрэн, и утянул меня в чернильный мрак портала.

— Откуда ты взялся там на мою голову? — зло бросила я, утирая кровь ладонью. Платка с собой у меня не было, да и вообще, вещей у меня толком не было, не разжилась еще в этом мире. — Ну, и где мы?

Обстановочка радовала глаз хорошим вкусом. Комната была обставлена в стиле, похожем на японский. Черно белая гамма, невысокая мебель с четким профилем и несколько строгих картин геометрической тематики на стенах. Пространство не заставлено, хоть и имеется все необходимое: два дивана, небольшой столик, шкаф с глухими створками и обеденный стол у окна. Девственно пустое пространство в центре устилал белоснежный ковер в противовес черной мебели и темным стенам. Мне здесь определенно понравилось. Правда, у себя дома создать такое я так и не смогла. Мама питала паталогическую страсть к "дровам" (сиречь, мебели), и заставляла ими все свободное пространство.

— Это моя квартира в центре, — ответил Рэн и направился ко мне. — Давай, полечу!

— Руки убери, — передернула плечами. — Где тут ванная?

— Налево, — на удивление не стал спорить он и жестом указал направление.

Кровь уже стекала по запястью, поэтому я бегом ринулась туда. Ногой открыла дверь, сделала на автомате два шага и рухнула в бассейн с холодной водой.

— Да что же за непруха?! Точно не день Бэкхэма.

Надо было соглашаться с предложением Риана, с тоской подумала я, поднимаясь и оглядывая наряд. На правом рукаве расплылся темно-бурый потек, отвратительно смотревшийся на зеленой ткани, вся мокрая, как мышь. Утешало одно, есть во что переодеться. Или нет. С грустью проводила на дно утопленника. Сумку с плеча я так и не скинула, забыв про нее в свете разбитого носа. Вода холодила все больше, я зябко передернула плечами и нырнула за сумкой, благо, глубина не больше метра. Вскоре я уже выбралась из бассейна и прямиком направилась к раковине, притаившейся в дальнем углу, оставляя на полу лужу за каждым шагом.

Это помещение соответствовало гостиной. Те же цвета и строгие формы. Черно-белый кафель, черный квадрат бассейна в центре, который тут везде заместо ванны, белая прямоугольная раковина, над которой находился единственный овал зеркала, справа располагался стеллаж с различными баночками, скляночками, мочалками и прочей дребеденью, перед раковиной опять-таки белый ковер, который я с искренним злорадством залила натекшей водой и закапала кровью, которая все не желала останавливаться. Как бы не оказался перелом, вот и переносица начала подозрительно опухать.

Быстро стащив мокрую одежду, я сбросила все на ковер, оставшись в одном белье и, подошла к стеллажу с намереньем порыться там в поисках ваты. Вскоре уверилась, что видимо, аптечка располагалась в другом месте. Не охота, но придется спросить хозяина. Я повернулась и от неожиданности опрокинула баночку с какой-то зеленой субстанцией. Та, пролетев свои положенные полтора метра, со звоном разбилась о кафельный пол, обдав мне голые ноги жирными брызгами и острыми осколками.

— И давно наблюдаешь? — недовольно прошипела я и, схватив с ближайшей полки белоснежное полотенце, поспешила прикрыться.

На пороге, подпирая плечом дверной косяк, стоял Рэн с непроницаемым лицом. Парень молча наблюдал за мной, сверля недобрым взглядом.

И чего он на меня взъелся, спрашивается? Неужели, за ковер? О чем я сразу и спросила.

Дайрэн продолжал молчать, не спуская с меня черных глаз. Удивленно приподняла брови, пожала плечами и, повернувшись к нему тылом, я включила воду. Быстрые красные капли тут же застучали по раковине, растворяясь в потоке теплой воды. Глянула на себя в зеркало и чуть не завыла. Под глазами залегли синяки, нос опух — красавица! И как вечером на свиданку идти?! И ведь не предупредить, мобилки нет, а Риан все равно будет ждать у департамента. Разве что по-быстрому отмазаться от Салины и сбежать домой... Но сначала нужно сбежать от Рэна. Я глянула через плечо и испугалась. Видимо, в понимании Повелителя я должна была себя вести как-то иначе, ибо он уже дошел до крайней точки кипения и теперь медленно шел в мою сторону явно с недобрыми намереньями.

Инстинктивно отшатнувшись от надвигающейся угрозы, я шагнула в сторону и громко вскрикнула, наступив босой ногой на острый осколок. Рэн приближался, поэтому я продолжила тактическое отступление, стараясь не наступать на ту часть стопы, где застряло стекло. Потом выну. Ковер украсила еще пара капель моей крови.

От Повелителя я отгородилась бассейном, бочком пробираясь к двери. Он делал шаг вправо, я хромала два влево, так мы и болтались по разные стороны баррикады до тех пор, пока я не применила детский приемчик, который, на удивление, сработал.

— Ой, что это? — испуганно вскрикнула я и указала трясущимся пальцем на раковину. Рэн отвлекся ровно на секунду, но этого мне хватило, чтобы прошмыгнуть в открытую дверь. Добежать я успела ровно до середины гостиной, когда меня спеленало какое-то заклинание. Я замерла в нелепой позе памятником самой себе, капая кровью на второй на моей совести белый ковер. Несмотря на все усилия, шевелить я могла только глазами, чем усиленно и занималась, силясь разглядеть, где находится озверевший Рэн.

Повелитель неспешно обошел меня по кругу, обводя изучающим взглядом, затем нагнулся и с силой выдернул стекло из ступни. Из глаз брызнули слезы, я замычала что-то матерное, но вышел только невнятный гул. Обнаженной ступни коснулись теплые нежные пальцы, и боль начала отступать. Когда с ногой было покончено, Рэн переместился вперед и начал ощупывать нос.

— Ам! Ойо! Оуи ея! Уой! — вопила я, пока он нещадно терзал переносицу. Внутри что-то неприятно хрустело и хлюпало, отдаваясь ослепительной болью.

Теплая кровь текла по подбородку и уже начала заливать белоснежное полотенце, как неожиданно все закончилось. Боль отступила, кровотечение остановилось, а тело вновь обрело подвижность. Повелитель отошел к шкафу, открыл створку, достал оттуда стопку одежды, которую венчали мягкие тапочки и, не оборачиваясь, бросил это все мне со словами:

— Умойся и одевайся, я жду тебя на кухне.

Также не глядя на меня, он прошел через раздвижные двери справа, откуда донеслось:

— И не думай пытаться скрыться, двери заперты, окна зарешечены.

— Черт!

Пришлось послушаться. Видимо, без серьезной беседы, он меня не отпустит. Если вообще отпустит. Хотя какое право он имеет меня удерживать?! Пусть только попробует! Пальцы сами собой сложились в кулаки и тут же разжались. А что я сделаю?! По местным законам я уже преступила десятка два криминальных правил этикета, и продолжаю это делать, тыкая Повелителю и ругаясь с ним. Но не ругаться я просто не могу. Все мое существо просто дыбом вставало, когда он начинал распоряжаться мной, как вещью. И самое ужасное состояло в том, что никто, даже те, кто мог бы, не хотят меня от этого защитить. Хотя...

Вспомнился сразу же Макс с его настырными расспросами, кто же тот маг, что за мной гоняется. А это мысль! Народная дружина ведь на то и нужна, чтобы защищать народ. Но тогда придется переехать к нему, чего бы не хотелось, ведь мать его явно будет не в восторге от соседства с какой-то арой, да еще и Сэл с их недоразделенной любовью, а Аннель явно на стороне зеленой. И что с Рианом? Нда, дилемма. Вечером надо будет ненавязчиво узнать положение моего зеленоглазого наваждения в обществе и подумать, может, хоть до окончания адаптации к нему перебраться. А дальше... Или мы разъедемся навсегда, или...

Среди разлетевшейся по полу одежды нашлись облегающие зеленые штаны, белая рубашка с широкими рукавами и пышным воротом, укороченная безрукавка в тон штанам, носки и крайе неприличное нижнее белье. Уж не невесту ли Рэна я сейчас граблю?!

Неожиданно накатила такая злость. Вот надоело мне носить чужие вещи! Скрипя зубами, по-быстрому нацепила все на себя (надеюсь, хоть чистое), запихнула ноги в тапочки и, грозно шлепая задниками по пяткам, последовала на кухню. ПМС в разгаре. Сейчас кому-то прилетит. Или не прилетит...

Молча встала в дверях, привалилась плечом к косяку и скрестила руки на груди, готовая при этом в любой момент задать стрекача. Дайрэн сидел за столом, спиной к окну, отчего из-за яркого света лица его я не видела, лишь размытый образ словно светился изнутри. На кухне тот же минимум мебели, на окне жалюзи подняты до самого верха, справа небольшая рабочая зона. Кухня явно не предназначена для того, чтобы тут готовили. Максимум, на что она годилась, это сварить кофе и разогреть еду из ресторана.

Меж тем молчание затягивалось. Я не выдержала первой. Сложно играть в гляделки с тем, чьих глаз не видишь.

— И? — грозно нахмурившись, вопросила я.

Рэн молчал и явно ухмылялся, потешаясь над моим суровым видом. Я просто кожей это чувствовала и злилась еще больше. Когда я уже готова была развернуться и уйти, он неожиданно спросил:

— Ты не хочешь узнать, на какой круг ада нас с Максом закинуло по твоей милости, и как мы оттуда выбрались?

В душе шевельнулось нечто, отдаленно напоминающее совесть и тут же уснуло обратно от греха подальше.

— Не особо, — протянула я, продолжая буравить Повелителя "добрым" взглядом.

— Я так и думал. Садись, — приказал он и отодвинул стул, справа от себя.

И не подумаю!

— Простите, Светлейший дан Арн, — ласково проворковала я, опуская глазки в пол, — боюсь, что я недостойна сидеть рядом с вами.

— О! Кто-то вспомнил этикет! — ядовито заметил Рэн. — Садись уже! На твое счастье я быстро остываю.

Желательно бы совсем, но я промолчала. Проследовала к указанному стулу, со скрипом его отодвинула и уселась справа от Повелителя. Яркий солнечный свет продолжал бить в глаза, вызываю легкую головную боль, еще немного и снова разыграется мигрень. Крепко зажмурилась и попросила:

— Зашторь, пожалуйста, если, конечно, ты не хочешь опять меня вырубить.

— Хорошая идея, но, к сожалению, пока мы не решили проблему с браслетом, бесполезная, — и все же потянулся к ниткам жалюзи, опуская. Помещение погрузилось в приятный полумрак, а я вздохнула с облегчением.

Разговор совсем не клеился, мы оба молчали. Рэн пристально разглядывал мое лицо, силясь что-то углядеть под каменной маской (в простонародье "рожа кирпичом"), я усиленно смотрела в сторону, стараясь не встречаться взглядом с его черными, как ночь, глазами. Оправдываться мне было не за что, прощения просить я не собиралась, а Рэн, похоже именно этого и ждал, поэтому решила прекратить весь этот балаган сама.

— Дайрэн, спасибо за то, что вылечил, твоими же стараниями приобретенные травмы, — решила начать с вежливого тона, — отдельное спасибо за одежду, завтра же верну чистую, или, если хочешь, новую куплю, а то невеста оскорбится секонд-хенд носить, но будь так любезен, отпусти меня, — искоса глянула на него. Слушает внимательно, на лице крайняя заинтересованность. Ага, как же! Внимает каждому слову. Захотелось дать по морде, но я сдержалась, и даже "кирпич" остался неизменен. — На подготовку к аттестации у меня осталось всего три дня, и мне бы очень не хотелось ее провалить и отправиться доить коров, хотя, я понимаю, что такие мелкие проблемы обычной ары вряд ли способны волновать Повелителя...

— О, меня крайне волнует твое будущее, — Повелитель подался в мою сторону, я отшатнулась, но была поймана рукой за затылок и притянута вплотную к его лицу так, что губы наши почти касались друг друга. — Мне бы очень не хотелось, чтобы ты прошла эту аттестацию и устроилась работать. Не пристало дане самой зарабатывать на жизнь, когда ее может обеспечить муж.

Что?! Какой муж?!

— Рэн, я... — но договорить мне не дали. Повелитель притянул меня еще ближе, и я почувствовала его обжигающе горячие губы на своих, и мир закружился, сошел с ума и расплавился.

Я сопротивлялась. Поначалу. А потом бросила это бесполезное дело. Как можно оказывать сопротивление тому, от чьих прикосновений тело разгорается, как угли на ветру. В голове из-за дальней темной двери робко показались тараканы и гуськом вдоль стенки двинулись в первый ряд, таща в лапках флажки, дуделки и попкорн.

Дайрэн поднялся, вздернул меня, крепко обнял, прижал к себе и, аккуратно приподняв, уложил на стол. В голове раздались первые робкие посвисты тараканов. На этом Повелитель не остановился, он взял мои руки и нежно облизал каждый пальчик, я же тихо постанывала в предвкушении. Все тело горело огнем, в животе порхали бабочки, и каждая ласка Дайрэна отдавалась теплой волной по всему телу. Он осторожно закинул мои руки за голову и связал их... Прямо как Риан со своими играми... ЧТО?! Риан!

Я моргнула. В голове мигом прояснилось, но было поздно, Повелитель уже успел привязать конец веревки к ножке стола, и мне теперь оставался только один путь к отступлению — скатиться с края стола, что я сразу же и сделала, больно ударившись боком о каменный пол. Рэн такой прыти явно не ожидал.

— Сдурел совсем?!

Тараканы, поняв, что дело пахнет керосином, а порно отменяется, похватали попкорн и двинули галопом в укрытие, по пути натягивая каски и противогазы. Вами я потом займусь!

— Алиса, ты чего? Сильно ушиблась? — надо мной склонилось обеспокоенное лицо блондина.

— На всю голову! — простонала я, пряча пылающее лицо в волосах. — Развяжи, пожалуйста.

— Боишься такого? — по-своему понял Рэн, но узел распутал одним легким движением. Я тут же потерла запястья и остолбенела. На безымянном пальце правой руки красовалось кольцо. Широкий золотой ободок, инкрустированный изумрудами, или иными зелеными камнями, по кругу.

— Что это? — удивленно уставилась на Повелителя, почти что тыкая этим кольцом ему в нос.

— Кольцо!

Гениальный ответ!

— Я вижу, что это кольцо. Откуда оно тут взялось?

— Ты же сама хотела предложение с кольцом. Вечером отпразднуем.

Обалдеть! А меня он спросил?

— Ничего мы праздновать не будем, — пообещала я, пытаясь содрать с пальца это чертово кольцо, будь оно неладно, застряло, зараза. Сейчас же вместе с пальцем оторву! — Я вообще не собираюсь за тебя замуж! Мой ответ — НЕТ!

Палец уже покраснел. Золотой ободок свободно прокручивался, но никак не хотел слезать с пальца. Что за чертовщина?! Широкая ладонь накрыла мои руки, заставляя прекратить истязания несчастного пальчика.

— Оно не снимется, — он хоть сам понял, что сказал? — Подобные кольца одевают на свадьбе. Они являются символом нерушимости и вечности брака. Снять его можно лишь после смерти супруга.

О! Вот и решение! Сейчас я и попробую! Видимо, на моем лице заиграла настолько кровожадная улыбка, что Повелитель попятился, и вовремя. Схватив со стола тяжелую разделочную доску с ручкой, жаль, не знаю, где сковородки лежат, я медленной виляющей походкой двинулась на Дайрэна.

— Значит, говоришь, символ нерушимости, — демонстративно постукивая по ладони своим грозным оружием, я переместилась за пятящимся Рэном в гостиную. — И снимается после смерти мужа! — эффектно крутанула в руке доску. Вау! Раньше так красиво не выходило, вот, что значит, адреналин! — Проверим?