Сафари для победителей

— Опять уклоняешься! Ты самый хитрый старик в мире! Амид — скажи хоть ты ему! Ты ведь тоже за ним увязался не просто так?

Офицер не стал отмалчиваться:

— Я солдат — я просто выполняю свой долг.

— Э! Кому ты так сильно задолжал?! Это ведь просто старик — ты не давал присягу помогать таким старикам непонятным. Ты не обязан с него пылинки сдувать!

— У него Посох Наместника Вечного — исконная реликвия династии. Кому зря его бы никогда не дали — этот старик очень важный человек. Мой долг помочь сохранить эту реликвию. И я его выполню — куда бы не шел этот человек, я буду рядом с ним.

— Вы настоящий солдат, — с чувством произнес мальчик, закашлявшись на последнем слоге.

— Я так и знал! — выдохнул омр. — Похоже, парнишка переиграл с холодом!

— Я смогу продолжить путь — за меня не волнуйтесь.

— Да кому ты нужен — уж ты точно не стоишь столько, сколько стоит этот посох. Скажи старик — а за помощь в спасении реликвии награда полагается?

— Этот посох не реликвия — простая палка.

— Опять ты за свое! Врать-то не умеешь — даже самый вшивый солдат коалиции знает, что за палку ты в руках таскаешь! Ох и любишь ты темнить! Если этот посох не реликвия, то я танцовщица из борделя! Скажи хотя бы — куда дальше надо идти?!

— Вообще-то мы идем на север Наксуса — хотите, идите с нами.

— Мне в любом случае с вами по пути, — устало улыбнулся Амидис.

— Мне тоже по пути — я без золота в Раввеланус не вернусь: иначе надо мной там даже дети смеяться будут. Стыдно признать, но невезуч я на деньги — никогда много в мои руки не попадало. А что попадало, то быстро улетучивалось — на девок лагерных, на вино, бессовестно разбавленное торгашами обозными, или воровали прямо из карманов, как хлебну лишнего. После Скрандии хотел я родных навестить, да передумал — все ребята как ребята, при подарках, один я нищеброд голозадый... Вот вбил себе в голову мысль, что вернусь богачом, и выбить теперь не могу... Нашим-то это и не надо особо — вернусь домой без медяка, посмеются немного, и быстро перестанут. Примут все равно ведь хорошо — свой я там. Эх... не к добру я такой умный — у дурака бы глупая идея в голове не задержалась, а умная туда бы вообще дорогу никогда не нашла. Дураком жить гораздо проще... Старик — даже если ты не врешь, и золота я с тобой никогда не увижу, это не страшно — я ведь будто за тенью дархата гоняюсь. И неважно, поймаю или нет — главное не прекращать погоню. Жизнь у меня такая... интересная... Но все равно помни — если где-то запахнет богатством: я буду самый первый на раздаче! Если уж гоняться за тенью, то надо делать это серьезно — пусть даже погоня в другой мир заведет!

Старик на последних словах покосился на мальчика, встретив на удивление веселый ответный взгляд.

Но Ххот этого не заметил.

* * *

Танк остановился — в квадратное окно между средним и кормовым отсеком просунулась голова капитана Эттиса:

— Господин советник — мы добрались до места. Если ваши солдаты не подведут, скоро начнется бой — всех темнобожников из леса прямиком на нас выгонят. Вам бы лучше переждать это в деревне — она метрах в трехстах позади осталась.

— Вы же говорили, что ваш танк абсолютно неуязвим, — недовольно заметил Граций.

— Да — это так. Но находиться в нем, во время боя, не слишком приятно. Это ведь огромная коробка, сделанная из железных листов. Несмотря на все ухищрения, выстрелы из пушек могут мертвого заставить заголосить от боли, будь он внутри — мы сразу уши прикрываем при виде противника. И не всегда помогает — танкисты частенько глохнут.

— Ничего страшного — я перенес с вами тяжелый марш, переживу и бой. Это полезный опыт — хочется самому увидеть, чего стоит ваша знаменитая машина в деле.

— Здесь вы ничего не увидите — верхний люк открывать в бою нельзя: у вас есть только смотровая щель возле пулеметчика. Через нее мало что разглядишь, и только позади — а ведь главное дело по курсу обычно.

— Можно ли мне пересесть на место с обзором получше?

— Только возле меня — под главной башней. Там не слишком удобно, да и грохот немилосердный, но обзор замечательный.

— Ну... если я вас не стесню...

— Да какое — господин советник, это ведь всего лишь недобитки императорские. Разведчик говорил, что их немного в том лесу скрывается — уж никак не больше сотни. Он видел всего нескольких и шалаш. Задымили они, правда, всю округу, но это из-за погоды — сыро очень. Не волнуйтесь — будь их даже тысяча, бой выйдет коротким.

— Я даже не думал волноваться — но посмотреть должен.

— Придется вам выбраться на броню, а оттуда уже забираться в верхний люк — между отсеками ход только возле боеукладки правой, но мы его сейчас завалили дополнительным боекомплектом. Уж простите — там надо осторожнее, не поскользнуться.

Пулеметчик любезно открыл квадратный люк наверху, опустив подпорку для ноги. Советник, ухватившись за мокрые поручни, приваренные к броне, неловко выбрался наружу — прямиком под нудный моросящий дождь. Вжал голову в плечи, поспешно огляделся. Танк стоял среди зеленеющих огородов, на краю узкого луга, истоптанного скотиной. Позади серели просевшие крыши нищей деревни, слева журчала быстрая река, справа и впереди поднимался лес. И лес, честно признать, невеселый — огромные мрачные ели на опушке покрыты бородами матерого мха, понизу все поросло густыми зарослями ядовито-зеленого папоротника. Деревья впечатляли — под таким хвойным великаном даже в ливень сможет укрыться приличная шайка темнобожников. Странно, почему крестьяне их не вырубили... Видимо, власти запрещали трогать.

Как бы гвард-капитан Эттис не оказался прав в своих предположениях о тысяче врагов... уж слишком удобное укрытие — целая армия может там засесть.

Нет — советник не боялся столкнуться с сильным отрядом противника. Сейчас шесть сотен солдат полукольцом охватили расположение врага, неспешно идя на сближение. Вооружены они новыми пятизарядными винтовками и легкими пулеметами — им целая армия не страшна. Те, кто сумеют от них уйти, выскочат сюда, на этот луг — самый удобный путь для бегства. И танк покажет себя в деле.

Советник опасался другого — если здесь укрылся действительно крупный отряд противника, значит, это не те, кого он преследует. Этим нет смысла лезть на рожон — для них важна незаметность. Они явно не в Скрамсон шли — в этой долине слишком много отрядов коалиции, и при желании их можно усилить очень быстро — есть две удобные дороги. Нет — не станут здесь прятать принца. Беглецы пересекут Скрамсон и направятся дальше, на север — там до сих пор остались уделы, в которых ни разу не видели солдат коалиции. И, по непроверенным данным, имеются крупные недобитые подразделения армии династии.

Вот против них Граций и потребовал танковую поддержку.

Поежившись от пронизывающей сырости, советник забрался на главную башню, осторожно спустился в распахнутый люк. При этом по сторонам в броню вжались два солдата — пропускали "пассажира". Тесновато здесь...

Эттис ждал внизу — при бледном свете зарешеченной электрической лампочки протянул Грацию два предмета: многослойный матерчатый шлем, обшитый кожаными полосками, и массивные деревянные наушники, подбитые войлоком.

— Возьмите — одевайте поскорее и садитесь вот на эту лавочку откидную. Держитесь за поручни — при выстрелах или на ухабах может сильно дергать. На вас шлем, так что голову не расшибете, но лицо придется беречь. А наушники защитят ваши уши.

— Но в них невозможно будет ничего слышать. Как вы тогда приказы отдаете во время боя?

— Господин советник — шум в бою будет такой, что без них мы оглохнем. Кричать бесполезно — никто не услышит. Вот — смотрите.

Эттис присел на какое-то подобие седла, укрепленное на вращающейся подставке. Уставившись в окуляр, укрепленный на вертикальной трубе, он пояснил:

— Это перископ — его объектив поднимается над главной башней. Сама башня в бою поворачивается нечасто, так что я без помех могу осматриваться по сторонам, вращаясь на этом кресле. Если перископ повредят враги, или мне понадобится широкий обзор, то по бортам идут смотровые щели — вы как раз возле одной из них сидите. Еще одна впереди, под основанием башни. Они очень узкие — попасть в такую цель из мушкета или арбалета очень нелегко, так что уязвимости не прибавляют. Если и щелей окажется недостаточно, то я могу забраться повыше — в башне, левее люка, установлен смотровой цилиндр — он открыт с одной стороны и легко вращается. Просто просовываю в него голову — она будто в старинном рыцарском шлеме оказывается. И без особого риска осматриваюсь по сторонам. Правда, командиру второго взвода этот трюк стоил жизни — в бою при высадке ядро угодило в шлемобашенку, сорвав ее с корпуса. Вместе с головой лейтенанта. Но, несмотря на опасность, штука удобная.

— Я уже понял, что обзор здесь прекрасный — как приказы отдаете?

— Элементарно. Вот, господин советник — эти две рукояти ведут к сигнализаторам перед водителем. Жму левую вниз — поворот влево, жму правую — вправо. Обе вниз — стоп, обе вверх — задний ход. В среднем положении путь вперед. Надо мной располагается наводчик главного калибра — если надо поразить цель слева, то я дергаю его за левую ногу, если справа — за правую. Боковыми башнями я командую с помощью...

— Понял, — перебил капитана Граций. — Общий принцип мне понятен. И мне кажется, что управлять танком в серьезном бою вам нелегко.

— Само собой — у меня ведь здесь одиннадцать солдат. Очень трудно успевать контролировать обстановку, принимать решения, и добиваться от этой толпы выполнения, не имея голоса. Нам давно обещают какую-то чудную технику, для разговоров во время боя, но дальше обещаний дело пока что не продвинулось. Наушники пробовали вводить, как у радистов, но толку никакого — микрофон в бою забивает слух невыносимым шумом. Многие наши офицеры вообще считают, что большие танки не имеют будущего и малополезны как раз из-за проблем с командованием экипажем. Говорят, что надо останавливаться на маленьких машинах с одной башней или вовсе безбашенных. И резон в их словах есть — такие танки обходятся гораздо дешевле в производстве и не требуют многочисленных обученных экипажей. Да и с ремонтом проблем меньше — легкий буксир спокойно их тащит. А попробовал бы он королевский дракон утащить... Но знаете — выгода это хорошо, но далеко не главное. Моего красавца противник пугается до откровенной паники, а маленький танк такого ужаса не вызывает. Солдаты династии несколько из них смогли подбить, а один даже захватили. К счастью, не умея управлять, попросту сожгли, но сам факт... А вот королевские драконы непобедимы — ни один в бою до сих пор не пал. А ведь броня у нас не толще. Так что нас спасло? Две вещи: сила оружия и внушаемый ужас. И не будь последнего, первое бы нас не защитило... Господин советник — вроде стрельба началась — давайте готовьтесь.

* * *

Бой советнику не понравился.

Возможно, наблюдай он его со стороны, все бы было иначе, но, увы — гвард-капитан Эттис оказался прав: грохот внутри стоял неимоверный. Корпус танка превратился в наковальню, по которой равномерно било откатом артиллерийских ударов. В промежутках между ними уши не скучали — пулеметы молотили без перерыва. Странное дело — даже рев двигателей перестал ощущаться. И все это несмотря на плотный шлем и огромные наушники. Не будь этих мер предосторожности, действительно можно оглохнуть мгновенно.

С обзором дело тоже не заладилось. На ходу рассматривать обстановку через смотровые щели Граций не научился — трясло жестоко, он пару раз приложился лбом о броню, едва не разбив нос. При остановках дело шло лучше — советник успевал поймать взглядом кучки разбегающихся солдат династии, мечущихся лошадей, тела на земле. Но при этом приходилось мириться с ударами по барабанным перепонкам — замерший танк немедленно начинал бить из всех своих орудий.

С большим трудом Граций сумел понять, что выдавленных из леса врагов прижали к реке, и танк, разъезжая по лугу, обстреливает крупные скопления, и тех, кто отчаянно пытается переправиться. Врагов действительно оказалось много — не меньше пары сотен, но сопротивления они не оказывали. Видимо, один вид королевского дракона выбил из них всю прыть. Бросая мушкеты и арбалеты, они прыгали в реку, но лишь немногим удавалось преодолеть завесу пулеметного огня. Патронов экипаж не жалел... как и своих ушей. Атмосфера внутри машины стала нехорошей: смесь пороховых газов, испарений горючего и вони от потных тел. От этого амбре начали слезиться глаза.

Когда советнику, наконец, разрешили выбраться на броню, его уже начало пошатывать — слишком много гадости через легкие прошло. Содрав с головы мокрый от пота шлем, он внимательно, стараясь ничего не упустить из виду, обвел взглядом поле боя. Луг, изувеченный танковыми следами, усыпало сотнями тел — не меньше двух вражеских рот полегло. С учетом тех, кого поглотила река, выходит очень даже немало — до батальона, наверное. Поработали не только ребята Эттиса — пехота тоже постреляла неплохо, но все равно понятно, чья заслуга весомее.

Пленных почти не было — лишь на берегу жалось около десятка уцелевших. Заметив возле них Феррка и Раррика, Граций бледно улыбнулся — талантливые помощники без лишних указаний знали, что им следует делать.

Смышленый Феррк, будто прочитав мысли советника, бросился к танку. Вытер развесистые сопли рукавом, небрежно отдал честь, без излишеств отрапортовал:

— Никаких стариков с детьми эти солдаты не встречали. Говорят, что пытались прорваться на север, в здешнем лесу остановились из-за непогоды. Говорят, что на этой тропе следы какие-то были, но кто прошел, не понять. Место то не особо дикое — народ часто шляется. Еще говорят, что их бросили старшие офицеры, а младшие растерялись, не смогли наладить разведку и охрану лагеря, вот и прозевали наше приближение.

Граций нахмурился — пребывание внутри сражающегося танка не прошло бесследно: слова подручного доносились издалека, и приглушенно — будто из глубокой бочки. Дракон и впрямь непобедим, но вот экипажу можно только пособолезновать — слух их рано или поздно пострадает необратимо.

— Нам передали из гарнизона, что подозрительных лиц заметили именно здесь.

— Ну это явно не патруль заметил — те бы схватили. Значит, местные сиволапые наплели солдатам про это, а темнобожники врать мастаки. Но этих недобитков я с Рарриком еще поспрашиваю. Хорошо поспрашиваю... И неплохо бы так же поспрашивать того хитреца, что наплел нашим про старика с мальчиком.

При последних словах Феррк состроил заговорщицкую гримасу. Граций в ответ еще раз улыбнулся: хоть один плюс во всем этом походе есть — он обзавелся прекрасными помощниками.

Приятно, когда тебя понимают с полуслова, или даже вовсе без слов.

Глава 7

Сломленные интересной ночкой и непростым утром, путники валялись под неказистым навесом до полудня. Могли бы и дальше отдыхать, если б не Тибби. Когда настала его очередь нести вахту у костра, он всех перебудил пронзительным свистом, лапкой указывая куда-то на запад.