— Не смейте оскорблять мою маму!!!
— Тьфу... — иерарх мгновенно остыл и замолчал, поняв, что попался на горячем слове.
Однако он, похоже, сделал правильное заключение насчет дипломатических способностей Алии. Другая на ее месте использовала бы ситуацию в полной мере: изобразила бы глубокую печаль в связи с оскорблением памяти усопшей родительницы, давила бы на чувство вины и жалость к сиротке... но Алия просто рассвирепела, и... ее вулканический темперамент воплотился в три аккуратные дымящиеся дырки под ногами.
— Это хороший способ выпускать пар — прокомментировал иерарх.— Ты вымещаешь злость не на людях, а на пыли, которой все равно. Только не делай так в секторе земли, там есть кое-какие подземные помещения, не защищенные магией.
— Да знаю я... там я долблю в небо. Но в землю все-таки лучше... больше успокаивает.
— Ага. Я так думаю, что мы не будем друг перед другом извиняться. Ты проявила невежество, а я... несдержанность. И мне кажется, что ты не договариваешь. Дело ведь не только в... хм... интуиции, не так ли? Выкладывай уж всё...
— Хорошо,— согласилась Алия,— тот мальчик на самом деле не мой протеже. На его месте мог быть любой другой новичок. Нужен был кто-то еще очень юный и со способностью к двум стихиям. Но у маленьких редко проявляется вторая стихия. Мне оставалось надеяться только на случай. Нескольких новичков я сама проверила...
— И конечно без успеха?
— Увы. Это оказались обычные любители играть с огнем, которых среди малолеток каждый второй.
— То есть тяга к огню была продиктована возрастом, а вовсе не способностями.
— Угу. Поэтому проверки на стихию огня я решила прекратить. И тут я заметила, что вот этот новичок-воздушник скачет по камням фонтана словно горный козел. А вода ледяная, я видела, что он намочил ноги и штанины, но не обращает на это внимания. И тогда я решила проверить его, но не на огонь, а на воду.
— Понятно. Здесь мне все понятно. Я всегда говорил, что с наблюдательностью у тебя обстоят дела не так плохо, как с терпением. Вот если бы ты еще не тратила время на всякие эфемерные штучки вроде интуиции и не путала ее с той же наблюдательностью... Повторю: мне понятно, что ты искала юного двойного мага. Мне непонятно, зачем? И зачем нужны досрочные проверки на другие стихии?
Алия замялась. Отвечать не хотелось. И тут очень кстати в небе над головой показалось нечто интересное.
— Смотрите, похоже на урчатку. Как она долетела досюда и никто ее не подстрелил? И почему она урчит? Тут же нет других...
— Неважно,— прервал ее старик.— Главное, чтобы на вкус была также хороша, как все урчатки.
Девушка с энтузиазмом поддержала: такой деликатес упускать нельзя, тем более, что глупая птица теперь далеко не улетит — не Алия собьёт, так кто-нибудь другой.
Для того, что она задумала, требовалась филигранная точность. Алия свела руки грациозным жестом, подняла их к небу, зажмурив один глаз, и прицеливаясь. Воздух потеплел. Между кончиками пальцев затрепетал ослепительный крохотный огонек. Прошло мгновение, и он устремился вверх. Девушка растопырила пятерни, и перед ними образовался второй "огненный шар", не такой яркий, зато значительно крупнее. Он стартовал немедленно вслед за маленьким.
— Не пережаришь таким-то здоровым?— иерарх с сомнением проводил два взглядом два заряда.
— Нет, прямое попадание будет только у маленького.
Тут старый маг понял, что наколдовала огненная. Это была редкая разновидность огненной магии с основным зарядом и детонатором. Маленький "огненный шар" (детонатор) легче нацелить. За ним нетрудно послать заряд побольше. Взрыв маленького подорвет большой заряд, который зальет потоком огня всю тушку с небольшого расстояния. Если бы это был обычный огонь, получился бы уголь снаружи и сырое мясо внутри, но взрыв "огненного шара" — это нечто принципиально иное: магическая волна проходит сквозь материальные преграды, порождая на своем пути быстро расширяющуюся сверхгорячую область. В результате может сразу получится урчатка гриль — и не придется дожаривать на "бласте".
Птица почувствовала неладное и внезапно заложила глубокий вираж. Маленький "огненный шар" повернул за ней следом, а за ним — большой. Наконец, наверху блеснула яркая вспышка и почти сразу прогремел взрыв. Птицу разорвало на куски.
— Упс... кажется, я все-таки перестаралась. Ловите наш гриль, а то рассыпется!
Излишний призыв. Даже слегка пережаренная урчатка — блюдо для гурманов. Иерарх принял меры. Он обошелся без каких-либо жестов, разве что смотрел в сторону цели. То, что осталось от несчастной птахи, не упало в пыль, а плавно опустилось прямо в руки охотницы.
— Кажется, это не урчатка,— удивленно сказала она.
— И даже не птица,— подтвердил иерарх, озадаченно почесывая нос.— Что-то я не припомню птиц с твердыми крыльями, а ты?
— Может быть, это такой голем?— предположила Алия.
Иерарх задумчиво погладил бороду.
— Голем, который летает...
...
— Капитан! Вставайте!
— Ну что случилось, мисс Вэй, я видел такой хороший сон...— недовольно кряхтя, капитан Дун заставил себя разлепить глаза. Хотя до Солнца было много световых лет, и никакого природного утра или вечера на корабле быть не могло, капитан ухитрялся быть в каком-то смысле "совой" даже в космосе. Перед сном он развивал бурную деятельность и легко засыпал, зато тяжело пробуждался, а проснувшись, какое-то время пребывал в апатии и меланхолии. Но сейчас его привели в норму двумя словами:
— Самолет сбили!
— Упс...
Собравшиеся в главной рубке не скандалили, не заламывали руки, они вообще молчали, но в воздухе висело напряжение.
Лысый капитан тоже пока молчал, шагая вокруг сферы трехмерного проектора. Там красовалась Зеленая Жемчужина, вид с орбиты — идеальной формы шар без каких-либо пятен или полос. Свет от изображения освещал центр зала, а стены тонули в темноте. Там, едва видимые, сидели люди, ожидая, что скажет капитан.
— Я собрал здесь именно вас, господа, по одной простой причине: в ваших личных делах упоминается служба в армии.
Послышалось смущенное перешептывание. Большинство присутствующих никогда не участвовали ни в боевых действиях, ни даже в учениях. Но, по крайней мере, у них имелись кое-какие знания по военному делу — в отличие от сугубо цивильного капитана.
Тем временем, Брекет продолжил:
— Помню свою надежду, когда спектрограф идентифицировал органические молекулы в атмосфере. Думаю, мы все ощутили нечто похожее. А потом мы обнаружили разумных гуманоидов. Да. Величайшее событие в истории, сравнимое разве что с открытием Америки, и мы — его участники.
— Но я не зря вспомнил Колумба. Когда более развитая европейская цивилизация встретилась с туземцами, началась эпоха войн, в которых значительная часть местного населения погибла. Кто был в этом виноват? Пусть спорят специалисты. Но сейчас история повторяется. Более развитая цивилизация Земли встретилась с туземцами, не имеющими космических кораблей. И мне совсем не хочется, чтобы через пару веков какой-нибудь доктор философии рассуждал о нашей вине. Даже...— он сделал многозначительную паузу,— если наша вина будет совсем иного рода. Пока что говорить о моральной ответственности преждевременно. Но я хочу призвать вас к осторожности суждений. Не к молчанию — это важно! — но к осторожности. А сейчас... я полагаю, вы все уже в курсе происшедшего, слухи в нашем маленьком коллективе разносятся мгновенно. Но буду последователен. Сначала — об открытии, сделанном несколько часов назад. Показать модель ноль-один!
Реагируя на приказ, компьютер сменил изображение. Это была трехмерная реконструкция мегаполиса. Город — приблизительно двести километров в диаметре и шестьсот в окружности. Все шестьсот километров периметра защищала солидная крепостная стена. Пунктиром высвечивалось около сотни дорог, сходящихся к пятидесяти воротам.
Постройки в мегаполисе были в основном одно— и двухэтажными, но кое-где между ними поднимались высокие башни. Серые контуры показывали кое-где обширные подземные сооружения, обнаруженные радиолокаторами, установленными на некоторых самолето-птицах. Вокруг внешней стены располагался конгломерат пригородов. Поверх изображения появились цифры. Плотность населения... приблизительные оценки... В этом городе должно жить не менее двадцати миллионов жителей, причем подсчет учитывал только людей замеченных на улицах, а сколько еще находится в домах, можно только гадать.
На Земле подобные мегаполисы существовали несколько веков назад и сильно уступали грандиозному муравейнику размером со страну.
— Обратите внимание на качество изображения. Оно хуже, чем на других снимках, хотя из-за этих чертовых водорослей в воздухе оно всегда... — капитан сделал паузу, выбирая менее смачный эпитет, чем, тот, что пришел ему в голову первым, и закончил фразу нейтрально — ...не очень. Но такое впечатление, что над городом висит еще и смог. Однако ничего похожего на промышленные предприятия или электростанции мы так и не обнаружили, не замечено и автомобильного транспорта. Теперь открыть схему ноль-три!
Воображаемая камера плавно переместилась, увеличивая центр мегаполиса. Выглядело это как город в городе: еще одна крепостная стена, не ниже внешней. Качество изображения еще ухудшилось, как будто смог здесь стал еще тяжелее. Фигурки людей только угадывались, детали расплывались, но в целом — все то же самое, что и во внешнем городе. Камера вновь переместилась, выделяя определенную точку. Появилась красная линия, показывающая траекторию самолета-птицы.
— Наш самолет пролетал над этим местом, когда произошло непредвиденное. Открыть видео ноль-два!
Изображение вновь переключилось, и теперь оно не вращалось, а показывало запись фильма. Город плавно проплывал под беспилотным аппаратом. Кажется, видимость еще ухудшилась. Сквозь мутный воздух различались дома и башни.
Вдруг на земле блеснула вспышка, и что-то яркое устремилось к самолету. По краям изображения появилось масса надписей и цифр — результаты компьютерного анализа записи, сделанного постфактум. Город встал "на ребро", когда пилот заложил глубокий вираж. Затем изображение остановилось.
— Это конец записи.
Сколько-нибудь бурной реакции не последовало. Капитан был прав: слухи разнеслись быстро, и пока Вэй Лин его будила, все услышали последние новости и даже успели их обсудить.
Капитан обвел собравшихся взглядом.
— Скажите мне, господа военные, что это такое?— задал вопрос капитан, указывая на изображение, которое сейчас прокручивалось в обратную сторону. Полковник Гарднер уже высказал свои соображения, теперь я хочу услышать мнения остальных.
— Саму ракету не видно, только пламя выхлопа?— спросил кто-то.
— Не видно из-за пламени,— пояснил капитан.— Камера попыталась автоматически улучшить изображение, но не хватило динамического диапазона по яркости плюс сильное гало от рассеяния в тумане. Переключитьмя на другой фильтр оператор не успел. В ультрафиолете площадь засветки меньше, но все равно ничего не видно.
— Радар? Эхолокатор?
— Эхо в тот момент было выключено. Радар что-то засек, но буквально пару пикселей: у "птицы" радар невысокого разрешения, рассчитанный на то, чтобы топографию снимать, а для Колониста далековато.
— Повторите помедленнее,— попросил один из участников собрания, высокий человек с короткой стрижкой,— вот, посмотрите! Изображение начинает вращаться и наклоняется, очевидно, что оператор предпринял маневр уклонения. Но вспышка меняет траекторию вслед за самолетом. Судя по этому — либо управляемая, либо самонаводящаяся ракета.
— Согласен, — подтвердил второй.— Может быть и то, и другое, скорость нашей машины невелика, это не истребитель, и послать ракету ей вдогон могла как автоматика, так и человек по радио.
— По радио — вряд ли, в радиодиапазоне самолето-птица засекала только естественные помехи от гроз и солнечного ветра.
— Значит тепловая головка самонаведения.
— Или звуковой эхолокатор.
— Или световой детектор с наведением по лазерному лучу.
— Маловероятно: посмотрите, какое мутное изображение, значит атмосфера сильно рассеивает свет, и в кадр, как минимум, попали бы отсветы от лазера.
— Тогда визуальное сопровождение камерой высокого разрешения и компьютерным распознаванием образов.
— Вы еще скажите гравитационный детектор.
— Да, пожалуй, это уже перебор.
— А там что?
Кто-то из присутствующих указал на еще один маленький огонек почти не заметный на фоне основного.
— Блик?
— Нет, после компьютерной обработки записи такой крупный блик было бы специально отмечен как помеха.
— Значит что — вторая ракета? Маленькая?
— Если так, то все гораздо хуже (для нас): согласованно действующие ракеты — это значительно более высокий уровень технологий, чем просто самонаведение.
— Я бы не преувеличивал: при желании эту задачу можно решить двумя тепловыми головками, хотя я не понимаю, зачем вообще понадобились две ракеты.
— Но насчет их технологической отсталости у меня теперь большие сомнения,— подал голос еще один.— С виду остальной город находится на уровне средневековья. Однако заметьте, сколько тут зелени, сколько парков!
— Какое это имеет отношение к стрельбе?— с недоумением спросил капитан.
— Прямое: столько дров! Всю эту зелень должны были давно вырубить и спалить. Но этого не происходит. Следовательно, одно из двух: либо мы имеем тут диктатуру "Гринпис", либо... жители используют более продвинутые источники энергии, а значит эти люди вовсе не такие простачки, какими хотят показаться!
— Это объяснило бы смог над городом, если они применяют какое-нибудь топливо, не дымящее, но все же загрязняющее воздух...
— А, может, они тут не варят пищу, а все едят сырым? Что мы знаем о местной кухне — ничего!
— Еще скажи, они сено жуют...
— Стоп, стоп, стоп!— капитан прервал этот обмен мнениями,— Давайте не отклоняться от темы. А тема — оружие туземцев. Что вы можете о нем сказать?
Высокий проворчал:
— А что тут добавить? Качество снимков отвратительное. Если это — ракетное оружие, то приближаться к городу больше не следует.
— На остальных приборах хоть что-то необычное есть?
— Ничего! Нет у них радаров, нет самолетов, магнитный сканер не засек ни одного крупного металлического объекта за исключением каких-то примитивных баков или цистерн.
— А это значит, что пусковая установка была достаточно малой — переносной зенитно-ракетный комплекс?
— Или перевозной... на корове...
— Какой еще зенитно-ракетный? Если нет самолетов, что там сбивать?!
— Постойте! А что, если они приняли наш самолет за птицу? В конце-концов, зря мы их маскировали что ли?
— Тогда получится, что для туземцев в порядке вещей выходить на охоту с ракетной установкой.
— Ты прав, так звучит еще абсурднее.
— Выходит, наша маскировка оказалась раскрыта, и они сбили его как самолет-шпион.
— Но почему раньше не сбивали?
— Может, мы приблизились к особо охраняемой зоне?
