| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ещё он сказал никого туда не пускать.
— Что?
— Бой с гряземонстром, по-видимому, очень опасен, — заметил Кариан, подняв упавшую ручку и изящно крутя её пальцами. — Я не военный и степень опасности оценить не могу, но насколько я понял, попытка обеспечить безопасность посторонним лицам может стоить ему жизни. Он сказал, что в подобном бою подкрепление, пусть даже ожидающее на безопасном расстоянии, не нужно. Что бой с гряземонстром вне города заканчивается либо идеальной победой, либо смертью, и на иное рассчитывать не стоит...
Нина задохнулась. Она была не в силах что-либо сказать. Лейфон там, один... Она сжала кулак, который так и не убрала со стола. Рука до сих пор болела. Нина не могла назвать себя здоровой. Попытки выработать кэй отзывались болью в пояснице, так что толку от неё как от военного было немного. Что она сейчас может предложить?
Но сдаться она не могла.
— Прошу вас, отправьте меня.
— И что ты там сделаешь? — здраво указал Кариан. — Я знаю, в каком ты состоянии. А если бы и не знал — ты студентка, я за тебя отвечаю. С твоим-то бледным видом разве могу я подвергнуть тебя такой опасности?
— Он мой подчинённый, — мгновенно возразила Нина. — И мой товарищ. И если я не могу драться с ним рядом, то хотя бы приеду туда...
И что сделает? Она не знала. Но помнила счастливую улыбку, которая появилась на лице Лейфона, когда она сказала слово "товарищи".
— Хм... Ну хорошо. Разрешаю воспользоваться лэндроллером. Сестра укажет дорогу.
— Благодарю.
— Только возвращайтесь живыми. Если ситуация безнадёжна, отступите.
— Не отступлю.
— Без вас нашей школе не выжить.
— Без Лейфона тоже.
Больше говорить было не о чем. Нина пулей вылетела из кабинета.
И теперь она сидела в лэндроллере. Что она может? Вопрос по-прежнему её мучил. Когда Нина довела себя до травмы, Лейфон напомнил, что она не одна. Совсем недавно напомнил... А теперь оказалось, что он сам, ни слова ей не сказав, задумал в одиночку биться с гряземонстром. И что она может для него сделать? У Нины нет его силы. Нет его опыта. Вряд ли бой против взвода можно сравнить с боем против гряземонстра. Конечно нельзя.
И всё же она не могла просто сидеть и ждать, не зная, что происходит. Шарнид ведь говорил, что есть тайны важные и пустяковые. И эта была важной. А значит, Нина должна знать. Она хочет знать, не может не хотеть.
"И разве мы одни желаем, чтобы ты жил?"
Есть ещё девушка, отправившая то письмо. Нина читала письмо и чувствовала в строках радость, беспокойство и ревность — у отправительницы явно были какие-то чувства к Лейфону. Как он посмел бросить тех, кто так к нему относится, и отправиться туда, откуда может и не вернуться живым?
А что если это и есть та разница, о которой упоминалось в письме? От этой мысли кольнуло в груди. Когда Лирин писала, что рада, что он не бросил Военное Искусство, но не хочет, чтобы он стал тем Лейфоном, которым был в Грендане — не это ли она имела в виду? Чем больше Нина думала, тем сильнее ощущала тяжесть в груди.
Стоп! Она мысленно прогнала эту тяжесть. Она ведь хотела знать истинный смысл действий Лейфона, а не то, насколько хорошо Лирин его знает. Знать, зачем он в одиночку пошёл туда, где его может ждать смерть. Быть может, считает, что это неизбежная участь прирождённого военного? Она должна знать, иначе не поймёт, что делать. Каков ход его мыслей? Кроме того... зачем она так хочет знать? Она чувствовала, что неведение сковывает её.
Хочет ли она разобраться, что делать дальше, или разобраться в себе? Нина и сама толком не знала.
— Вы почти на месте, — раздался голос Фелли.
В её голосе, всегда ровном и лишённом эмоций, чувствовалась усталость. Нина и не знала, что психокинез может действовать на таких расстояниях. Ей снова напомнили, насколько она не знает силы бойцов собственной команды. Нет, об этом потом...
— Что там?
— Ого... — перебил Шарнид Фелли.
Он мотнул головой и показал вперёд. Нина ещё ничего не видела, поскольку не могла усилить зрение внутренней кэй. Впереди находилось густое облако пыли. Они въёхали прямо в него.
Через некоторое время она, наконец, увидела.
Земля была просто изрыта. Повсюду были глубокие борозды, словно кто-то её отчаянно рубил. Облака пыли дополняли картину.
Неподалёку лежало что-то тёмное. Нина прижала руку к груди, чувствуя, как сжимается сердце. Шарнид приблизился и сбавил ход.
Лэндроллер без колясок. На нём приехал Лейфон. И это всё. Самого Лейфона не было.
— Где он?
Сквозь облака пыли видно было плохо. Но всюду, куда бы она ни смотрела, была лишь перепаханная пустыня. Она не понимала. Перед лэндроллером возвышалась гора, на которой прежде сидел гряземонстр. Теперь его не было.
— Фелли, где Лейфон?
Фелли ответила молчанием. Они на день отставали от Лейфона. Что с ним?
— Ответь, что с ним?
— Живой. Только...
— Только... что?
— Ближе не подходите. Он говорит, вам надо быть как можно дальше отсюда.
— Что?
Тут же вдали раздался оглушительный взрыв. А в следующую секунду Нина увидела в небе разрастающееся чёрное пятно. Огромный валун пронёсся над их головами.
* * *
Он на секунду потерял концентрацию. Видимо, в эту секунду что-то произошло, но Лейфон тут же снова сосредоточился на текущей ситуации. Некогда было обдумывать произошедшее. Некогда копаться в памяти. Бой требовал полной отдачи, он не мог отвлекаться. В противном случае его ждёт смерть.
Гряземонстр, чья огромная туша заполняла весь обзор Лейфона, с оглушительным рёвом промчался мимо, вспахивая землю. Стальные нити метнулись и опутали хвост гряземонстра. Лейфон упёрся ногами в землю и остановил чудовище, но оно изо всех сил замолотило хвостом. Лейфона бросило в воздух. Его начало мотать из стороны в сторону, словно рыбу на крючке, но он восстановил контроль с помощью взмахов адамантового дайта. Когда крутящийся как юла Лейфон выровнялся в воздухе, он начал опускаться, крутясь в обратном направлении. Точкой приземления стала возвышающаяся над пустыней голова вкопавшегося в землю гряземонстра. Виднелись его многочисленные раны. По-видимому, он нырнул довольно глубоко, и теперь весь был покрыт песком.
На гряземонстра обрушился меч из адамантового дайта. Какое-то мгновение казалось, что удар остановлен. Но меч тут же прорезал чешую. И снова остановился. Его встретил следующий слой чешуи.
— Кх!
Под слоем чешуи всегда оказывался следующий. Он прорубался, погружал лезвие глубже и снова натыкался на преграду. Каждый удар по чешуе сопровождался снопом искр. Каждая такая вспышка означала, что удар не достиг цели.
Прежде он кромсал такую чешую как бумагу... Что ему мешает сейчас?
Меч почти полностью вошёл в плоть гряземонстра. Чтобы не лишиться оружия, Лейфон крутанул рукоять вокруг оси. Потом перехватил её, упёрся ногами в спину гряземонстра, подёргал стальную нить, чтобы убедиться, что она прочно закрепилась на горе в килумеле впереди, и стал стягивать, одновременно отталкиваясь ногами. Застрявший клинок выскочил, разбрызгивая красную кровь из раны, Лейфона швырнуло в небо, и он приземлился в отдалении.
Его ботинки взрыли землю. Он быстро развернулся в сторону гряземонстра и посмотрел на адамантовый дайт. Из одного из вставленных в отверстия дайтов шёл дым. Более тщательный осмотр показал, что он покрыт трещинами. Цвет лезвия изменился.
— Первый сломался...
Он вынул дайт из отверстия и выкинул. Меч ломается от такого использования. Энергия дайта позволяет сохранять форму, но эта энергия не бесконечна. Адамантовый дайт сохранил свою высокую плотность, пожертвовав одним дайтом.
Потеряв дайт, клинок в руке стал значительно легче. Теперь с непривычки Лейфон может совершить роковую ошибку, но возможности выйти из боя не было.
Он посмотрел на гряземонстра. Чешуя была пробита во многих местах, лилась кровь. Впрочем, большая её часть уже засохла и периодически падала с него чёрными сгустками. Он также потерял половину оставшегося крыла, и теперь был похож на гигантскую распластавшуюся на земле змею... но чешуйки, покрывающие его тело, были не гладкими, как у змеи, а острыми и твёрдыми, как камень. Левого глаза не было. Кровотечение из глазницы уже остановилось, но оно с самого начала было несильным. Рана, наверное, уже начала заживать. Лейфон не знал, восстановятся ли глазные нервы, и не горел желанием выяснять.
Жарко... Воздушный поток, который мог пропустить костюм, был ограничен. Испаряющемуся поту некуда было выйти. Он понимал, что пот мешает ему сосредоточиться.
Он чертыхнулся и снова заставил себя собраться. Одолеть стоящего перед ним противника, огромного, пожирающего города зверя, не получив ни царапины. Разве можно позволить себе отвлекаться, когда перед тобой стоит почти невыполнимая задача?
Лейфон не собирался умирать. Он говорил Фелли всякое про последние слова, но это, в конце концов, был лишь один из возможных исходов. С самого начала боя ему просто некогда было нормально поговорить с ней. Если же он вернётся целым и невредимым, пафосные "последние слова" ему простят за одну лишь виноватую улыбку.
Гряземонстр зашевелился. Он ещё не понял, где Лейфон — возможно, из-за раны на голове. Но ярость гряземонстра тем временем нарастала. Он заметался как сумасшедший, разбрасывая песок, и из множества его ран снова брызнула кровь.
Надо передохнуть, пока не обнаружен. Сколько продлится эта передышка, Лейфон не знал. Возможно, у него и минуты нет, но на то, чтобы обновить внутреннюю кэй, пропустить её через организм, времени хватит. Хуже то, что он не может восполнить организму потерю воды. И солей.
Он облизал губы. Они оказались солёными, видимо от пота.
— Фонфон... говорить можешь? — послышался нерешительный голос Фелли.
— Угу... Сколько времени прошло?
— Примерно день.
— Ясно...
Ещё дня два без воды продержусь, подумал он, наблюдая за гряземонстром. Тот по-прежнему не видел Лейфона.
— Ну так что?
— А... что насчёт командира?
— Командира? А что с ней?
— Я тебе недавно сообщала. Сюда едет командир с Шарнидом-сэмпаем. Но ты тут же сказал им уходить...
Он что, забыл? Теперь стало ясно, что его тогда отвлекло.
— Да... прости, не помню. Так они уехали?
Он уже не был способен испытать шок или изумление. Ответ его не интересовал. Спросил так, для порядка.
Лейфон отдыхал, но не ослаблял бдительности. Он по-прежнему был сосредоточен на битве. Всё остальное сейчас казалось слишком далёким.
— Они... — начала отвечать Фелли, но времени уже не было.
Гряземонстр заметил его. Почувствовав это, Лейфон сосредоточил все органы чувств на ведении боя. Голос Фелли перестал для него существовать.
Как действовать? Несколько полегчавший адамантовый дайт в руке совсем не радовал. Не только из-за потери одного дайта. Судя по ухудшившемуся кэй-потоку, сам адамантовый дайт в результате боя длинною в день оказался несколько повреждён. На сколько ещё ударов его хватит? По-видимому, оружие откажет раньше, чем собственные силы. С Небесным Клинком таких проблем не было. Странно, что Лейфон понял всю его ценность, лишь оказавшись на грани поражения. Неужто он настолько близорук?
— Чего теперь рассуждать?
Возможностей это не прибавит. А значит, надо обходиться тем, что есть. Нужен один решающий удар. И нужно понять, как этот удар нанести.
Лейфон размышлял, не сводя глаз с гряземонстра, и вдруг заметил, что тот странно себя ведёт.
— Хм?
Он почему-то не спешил нападать. Словно что-то другое привлекло его внимание. Лейфон проследил за взглядом гряземонстра... и от увиденного потерял концентрацию.
Что-то небольшое двигалось в облаке пыли. Лэндроллер. С двумя колясками — не тот, на котором приехал Лейфон. Гряземонстр явно смотрел именно туда.
— Что они здесь делают?!
Защитные костюмы не позволяли узнать водителя и пассажира. Но это могли быть только Нина с Шарнидом.
Лейфон сделал движение. Метнулись стальные нити. Он побежал, ускорившись с помощью кэй-вихря. Гряземонстр, развернувшись, бросился за лэндроллером. Израненный, он ещё больше нуждался в пище, и потому на время забыл свою ненависть к Лейфону.
Сидящий за рулём Шарнид открыл огонь, но видимых успехов не достиг. Лейфон промчался мимо них. В то мгновение, когда он с ними поравнялся, ему показалось, что он ощутил пристальный взгляд сидящей в коляске Нины. Впрочем, дело, скорее всего, в воображении. Лейфон выскочил навстречу гряземонстру и резко взмыл в небо.
Поднявшись на стальной нити, он перевернулся в воздухе и с разворота обрушился на противника. Руки загудели от силы удара. Он рассёк узкий лоб гряземонстра. Раздался страшный рёв, брызнула кровь, и Лейфон снова оказался в воздухе. Он сделал сальто назад и приземлился на коляску движущегося лэндроллера.
— Лейфон?!
— Зачем вы здесь?! — сердито крикнул Лейфон и посмотрел на гряземонстра.
Тот обезумел от ярости и боли. Но гудение в руках подсказывало, что смертельного удара не вышло. Лейфон не достиг цели, не поразил мозг. К тому же... Он посмотрел на адамантовый дайт в руке. Дайт в одном из отверстий треснул, из трещины шёл дым. Учитывая, что Лейфон пытался прорубить не только твёрдую чешую, но и ещё более твёрдую лобную кость, удивляться, пожалуй, было нечему. Остался один удар, прикинул он, глядя на оружие, которое стало ещё легче. Итак, что делать?
Если он хочет просто выиграть время, у него остался собственный сапфировый дайт. Лейфон использовал его лишь для работы со стальными нитями, и он явно в лучшем состоянии, чем адамантовый. Но тогда он лишится нитей, которые его уже не раз спасали, и сильно ухудшит своё положение. Это, пожалуй, лучше, чем вообще не иметь возможностей для атаки, но в итоге он окажется в тупике. У Целни, наверное, будет время уйти на безопасное расстояние, но сам он погибнет. К тому же, рядом сейчас Нина и Шарнид...
Надо выиграть бой прежде, чем придётся отказаться от нитей. Другого выхода нет. Но план выходил рискованный. В случае неудачи погибнет он сам, погибнут Нина и Шарнид, да и у Целни будет меньше шансов выжить. Всё окажется напрасно. Делать ли ставку на единственный оставшийся у него удар? Лейфон колебался.
— Эй, ты слушаешь? — прервал его размышления голос Нины.
— Нет... Просто поскорее уезжайте.
— Да слушай же! Твой лэндроллер сломан. У нас единственный транспорт.
— За мной приедут, когда я его уничтожу.
— А сможешь?
— ...
— Твоё оружие уже на пределе, так? Ты уверен, что сможешь уничтожить им гряземонстра?
— Он нападает. Мне надо идти.
Ему нечего было ответить. Другого выхода просто не было, но он не думал, что сможет убедить в этом Нину. Вместо ответа он мог лишь броситься в бой.
Но его резко схватили за шиворот.
— Не спеши, — впервые заговорил Шарнид.
Он смотрел на дорогу и вёл лэндроллер, одной рукой удерживая Лейфона.
— Отпусти, пожалуйста.
— Нехорошо заставлять командира повторять сказанное, не считаешь?
— А если я применю силу?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
