Путин против преисподней

Немцы весной 1934 года пытались наступать, но у них ничего не вышло. Их войска даже попали в котел.

К концу лета 1934 года российские войска вышли широким фронтом к реке Одер. И подошли к Вене.

На юге российская армия заняла Малую Азию. Японию тоже выдавили из Южной Кореи и Китая.

Кайзер в сентябре предложил царю Николаю Второму заключить мир на умеренных условиях. Но царь настаивал на проведении границы по Одеру, и включению всех славянских земель в состав России. И разумеется турецких тоже.

Да и Африку хотелось бы забрать царю Николаю Второму себе. И тут договорится оказалось сложно.

Зимой русские войска, завершив освобождение Ближнего Востока, вошли в Египет. Одновременно произошло и наступление в Австрии, которое закончилось взятием Вены.

Весной российские войска окончательно очистили Индокитай от японских войск. Сложилась критическая ситуация и под Берлином.

Кайзер Вильгельм понимал, что нужно идти на мир с Россией. Тем более и Австрия, и Турция уже повержены. В частности пал Стамбул. И против этого ничего нельзя поделать.

Царь Николай Второй повторил свои прежние условия: включая и присоединение к России Африки. Это было бы здорово. Кайзер Германии собрал высший совет.

Генералы были против такого мира. Хотя и понимали, что могут вполне реально проиграть войну.

Тогда 3 июля 1935 года начался штурм Берлина. Ожесточенный штурм, и весьма беспощадный. Но при этом весьма успешный. Через три недели Берлин пал.

Взятие столицы Германии, сопровождалось одновременным наступлением в Африке. Которое тоже прошло весьма успешно. И вот 3 сентября 1935 года Германия капитулировала. И вовремя: Российские войска уже стояли на Эльбе и захватили Мюнхен. Так что ситуация диктовала такое положение.

Впрочем царь Николай Второй действительно вошел в историю как великий монарх.

Сталин-Путин тут прервал свое написание и опять занялся государственными делами.

А реальный Сталин тем временем...

Пока на Руси было спокойно. Наступили дождливая осень и, даже пошел мокрый снег. Ольга вынашивала ребенка, может даже и двойню. А Иосиф-Олег Сталин-Рыбаченко занимался бизнесом, реформировал армию, изобретал оружие — в частности угольные гранаты. И писал свой роман. Про дьявола и его слуг разнее не интересно?

Лучше всего удаются, как правило, внезапные побеги. Артем и Садам уже смогли раздобыть скользкого раствора, что позволял им выдернуть, приложив усилия руки из оков. Но пока это мало что давало, главная проблема добраться до самой высокой скалы оставалась по-прежнему не решенной.

К побегу заодно захотел присоединиться еще один мальчик. Худенький измученный паренек лет двенадцати, с бритой светлой головой усеянной шишечками и писугами от ударов жестоких надзирателей. Хотя раны в этом мире и заживают быстро, но этого мальчишку били слишком уж часто. Словно он в чем-то особенно выделялся. Артем захотел и ему предоставить шанс.

Мальчик узнав об побеге, сообщил по секрету своим новым друзьям:

— Я в прошлой жизни был террористом, и раз пять бежал из тюрем... Могу поделиться опытом.

Артем задал глупый вопрос:

— За это тебя и бьют так часто по голове?

Мальчик рефлекторно сжал шею в плечи, помахал головой:

— Нет! Это месть за попытку нападения на пчелу-козла. Кроме того меня уже допрашивали на дыбе...

Садам логично заметил:

— Тут не все помнят свое прошлое, но наверное ни за что не сидят!

Белобрый мальчик тяжело вздохнул и заметил:

— Возмездие после смерти существует... Но я верю в окончание мук и надежду на лучшую жизнь!

Втроем бежать еще тяжелее, чем вдвоем. Но план юного террориста-заключенного был основан на опыте прежних побегов. А именно постараться оглушить кого-нибудь из охранников и переодеться в его камуфляж. Далее пацан предлагал, что охранник проведет их в наручниках к транспортному средству. Или вдвоем, или по одному!

План отличался дерзостью и казался вполне реальным, так пара пчел караулила спящих мальчишек-заключенных, и при этом они не против поспать.

Артем предложил тут вывести всех ребят. Какими бы они не были бы грешниками в прошлой жизни, но уже сполна расплатились на этой жестокой каторге. Да и судя по всему большинство из них ничего и не помнить об прошлом. Ведут себя как натуральные дети. Пацан что присоединился к ним, тоже признался:

— Да и я не сразу вспомнил прошлое. Некоторое время словно был в полусне. Вкалывал, получал скудную пайку и плети. Но когда вдруг снова осознал себя мужиком лет так за сорок, вспомнил свою гибель при задержании, то... И прошлые деяния — так тяжесть страданий возросла многократно!

Артем тогда спросил, то, что более всего напрашивалось:

— Ты не исламист?

Мальчишка отрицательно мотнул головой:

— Нет, я не идиот, чтобы убивать за Аллаха! — И вдруг пацан по-детски всплакнул. — Я что еще хуже — совершал теракты за деньги. Любил убивать и запугивать людей...

Садам строго заметил:

— Лучше бы ты был исламистом! Тогда вырвавшись отсюда шел бы себе рай с гаремами... А так неизвестно куда идти!

Пацан-наемник неожиданно признался:

— Я вот как ни странно больше всего страшился именно небытия. А тут снова живешь и по-своему даже лучше, чем на Земле.

Артем удивился и спросил:

— А чем тут лучше?

Белобрысый в шишках признался:

— Нет болезней, простуд, дырок в зубах, давления и прочего... Если не считать побоев, то главная беда это конечно рутинная скука...Но зато есть надежда срок кончиться и впереди будет целая жизнь. Мы не стареем в этом месте и в этом есть шанс!

Садам охотно подтвердил:

— Верно! Тут физически себя чувствуешь куда лучше, чем на Земле особенно в старости, и нет той изматывающие ответственности, или угрозы со стороны двудушного окружения. Знаешь создатель этого места по своему гуманен!

Артем недовольно буркнул:

— Такую гуманность да Гитлеру в горло!

Следующий день снова работа. И надо сказать совсем не мучительная, для окрепшей мускулатуры мальчишки. Действительно уже ощущаешь явную скуку и редкие удары плетью кажутся почти отрадой. Но вот мысли, желания, эмоции они тебя мучают.

Вот и родители вспомнились. Странно, что только сейчас. До этого словно из головы вылетело. Но может слишком уже все нереально было вокруг, Вот сейчас например жарко, четыре звезды еще по Божески дают свет. Не так чтобы тебя изнуряло, но все же... Хочется позвать маму и расплакаться. Или посмотреть, что-то новое по видео. Сыграть на компьютере... А тут ты балки переносишь — какой примитив для империи с летательными аппаратами лучше земных.

Побег решили совершить в следующую ночь. Хотя подводных камней чрезвычайно много. В частности пчелы-охранники крупнее, чем дети-заключенные. И как они, переодевшись, будут смотреться. Ну на морду можно еще натянуть маску, или.... Пацан-террорист предложил срезать рожу и налепить на себя. Но и это могло выглядеть не естественным. Плюс еще обезвредить без шума охрану...

Садам всерьез полагал, что их маскарад легко разоблачат, даже если им удастся двинуть по голове чем-то тяжелым, чтобы успокоить насекомые. Хотя сама идея с переодеванием выглядит заманчиво. Артем в частности сделал наблюдение: где находится стоянка с летающими машинами. Там сразу две новости: хорошая — недалеко пакуются. Плохая — в охране боевой робот. Похожий чем-то на машины, что рисуют в фантастических комиксах,

И с шестью пушками... Так с налету брать нечего. Впрочем, Артем подметил в этом и плюс: живых пчел даже нет, нужны, в охрану ставить. Робот все сделает. А электронную махину порой проще провести, чем человекоподобных тюремщиков.

Артем вернулся с работы в хорошем настроении, Заметно повеселел и Садам. Мальчишку-террориста били умеренно. Но получать леща по бритой башке. Артем тоже это пробовал: голова трещит и звон в ушах. Можно и мозги вот так поотбивать. Вот настолько тут... Под босую пятку попалась коварная колючка. Внешне это как цветочек астра, но вот вместо бархата как кольнет.

Мозолистая подошва противно ныла и чесалась, настроение перед побегом заметно испортилось. Тем более главная задача — обмануть робота оставалась пока не решенной. И тут сам побег представлялся уже авантюрой, без шансов.

Садам тоже заколебался и даже предложил:

— Может к Ибису побег! Отмучаемся и нас отсюда и так выпустят!

Мальчишка-террорист усомнился:

— Ты так думаешь?

Садам логично наблюл:

— Ни разу я не встретил древних героев или антигероев тут... Вывод не слишком долго тут маринуют неверных или злодеев.

Мальчишка из бывших террористов согласился:

— И я тоже заметил... Но нам от этого не легче! Может их в расход пускают или в места похуже?

Дискутировать стало не о чем. Артем и сам уже хотел перемен. Тем более если смерти нет, то чего им боятся? После побоев и рабского становишься более толстокожим — ну тюрьма, так из нее убеги!

Когда сон у охраны стал более глубоким, ребята отправились на "охоту". Освобождение от оков прошло быстро, хотя большой палец и вывихнуло. Но это еще пустяки, Садам профессионально вправил, а мальчишка из числа наемников назвал свое имя:

— Маркос я... Не так известен в мире... Но поверьте похуже куда более знаменитого Карлоса.

Садам логично заметил:

— А бы охотно поменял бы свою всемирную известность на чистую постель с красивой девчонкой под боком!

Рядом со стройкой найти оружие убийства не сложно. Кирпичей груды, и ломик как бы случайно оставленный торчит. Другое дело кабан-собака. Есть тут одна, но...

Маркос на это заметил:

— Псина не опасна, когда спит!

Артем усмехнулся. Это была его идея бросить рыбью головку животному. А сонное зелье получить от порошка флюса припоя. Токсичная эта смесь, они сами в этом могли убедиться. В самой голове, что ненасытная тварь проглотила, её или вечная или временная смерть.

Так что животное успокоилось, а трутни-надзиратели немного поиграв на ноутбуках, улеглись на надувные матрасы. И жадные объятия Морфея не замедлили охватить их.

Артем, ощутив в своих руках ломик, поначалу попал под волну уверенности в собственных силах. Мол, ему все по плечу. Но по мере того как босоногая троица приближалась к двум спящим охранникам, сердце мальчишки билось все сильнее и тревожнее. И дело двинуть спящих по головам представлялось уже не столь простым. Пусть даже они и насекомые.

Садам же как прирожденный убийца чувствовал себя вполне уверенно. Хотя нервные подергивания губ мальчика-диктатора выдавили волнение и у этого некогда такого грозного и опасного правителя.

Маркос тоже немного не в себе. Страх перед жестоким наказанием в случае провала, опасения за собственную шкуру и другие соображения, заставляют подкашиваться тощие, но жилистые детские ножки матерого негодяя.

Артем немного поколебался, когда завис с ломиком над противником. Оно то и понятно — двинуть по башке разумную тварь нелегко. Особенно когда тебе едва исполнилось четырнадцать лет. Садам же со своим диктаторским стажем колебаний не испытывал. Подмигнув Артему он двинул киркой спящую тварь по макушке.

Брызнула грязно-коричневая кровь и Артем зажмурившись синхронно долбанул сам. Трутень-охранник успел воспользовавшись секундным колебанием пацана поднять голову, но острие ломика угодило ему прямо в пасть. Попустив удар пчела тихо взвыла, но кирка Садама пришла на помощь Артему. Бывший диктатор знал куда бить и жертва затихла сразу.

Мальчишка с двадцать первого века выдавил из себя:

— Ну и барьер передо мной...

Садам снисходительно усмехнулся и похлопал напарника по жилистому плечу:

— Ну ничего будем считать, что ты его уже взял!

— Авансом! — Снисходительно добавил Маркос. И мальчишка-наемник серьезно заметил. — Самое трудное еще впереди.

Действительно переодевание оказалось делом непростым. Форма куда больше, чем размеры вполне обычных для своего возраста четырнадцатилетних мальчишек( хоть Садаму с учетом ада уже добрых восемьдесят лет!). Но кое-как её нацепили. Труднее всего с физиономиями. Но тут они использовали снятый с лиц убитых насекомых хитиновый покров. Он у трутней особый, можно снять с рожи пластинки, словно рыцарский шлем. Но пришлось повозиться, используя некое подобие ножа. Садам и Маркос работали профессионально. Последний даже решил немного рассказать об своем не слишком известном прошлом.

— Впервые я убил еще во Вьетнаме. Тогда поступил в армию США в качестве волонтера. И жертвой стал ветгонговский ополченец. Первой, но далеко не последней жертвой, хотя эта несчастная война уже догорала. — Маркос ловко почесал себя босой, мозолистой ступней по впалому животу. С него еще успела сойти, свежая ссадина, причиненная жестким ударом проволоки.

Артем подумал, что Маркос, пожалуй, за свои преступления уже расплатился и имеет право на побег. В случае поимки, возможно, его ждало бы на Земле пожизненное заключение, но западных тюрьмах все же комфортнее, чем здесь. Пусть даже в мире, где нет болезней и простуд!

Камуфляж на них смотрелся не слишком естественно, но ничего не поделаешь — ростом не вышли. Оставалось рассчитывать, авось перед роботом, как-нибудь отболтаемся.

На Маркоса накинули цепь, и повели в наручниках. Несмотря на внешнее унижение, босоногому мальчишку куда удобнее, чем им сапожищах не по размеру. Да и вообще Артем с трудом заставил себя влезть в форму убитых им трутней. Даже физически это противно, хотя пахло пыльцой, мускатом, и немного подгнившим мясом — не самая страшная вонь из тех, что можно придумать.

Но все равно голому телу казалось, что ты прикасаешься к слизи, особенно лицу по маской хитинового покрова. Артем философски заметил:

— Всегда ради свободы приходится влезать в чужую шкуру!!

Садам Хусейн добавил:

— И ради власти тоже!

Отвыкшие от обуви ноги Артема натирали эти большие ботфорты, хотя они предусмотрительно и подложили в них лопухи. Артем вдруг почему-то вспомнил книгу "Остров Сокровищ", вернее даже фильм. Вот подобно Маркосу, вели пираты на привязи Джима Хокинса. Причем хотя в фильме это не показано, наверняка мальчик топал босиком, так пираты прихватили его сапоги. И вообще пленных мальчишек, как правило, разувают.

В тропическую жару это, несомненно, удобнее, чем в колодках, но голая подошва чувствует все камешки, колючки джунглей. Это приятно и одновременно опасно. Впрочем, гляди под ноги и наслаждайся свободой. В Москве как это естественно по природе не походишь.

А Джим, ощущая как натягивается веревка и боль в шее, прибавлял шаг и камушки вонзались в подошву сильнее, может они были нагреты на солнце, и английский мальчишка из небедной семьи испытывал дискомфорт, не имея привычки. Как и у него Артема, когда ступни сбивались об дорогу. К счастью не слишком каменистую. Но очень быстро он тут привык.

А Джимми мучился, даже стал прихрамывать. Колко и больно, а впереди может даже и смерть: пиратам и Сильверу он больше не нужен. И кроме смерти возможны и пытки. Надо корсарам найти угнанный корабль. И тогда юнгу вздернут на дыбу, вывернув руки, а затем как это обещано в фильме — поджарят пламенем костра пятки. И мальчишка, не выдержав, закричит от дикой боли. После чего Сильвер задаст ему последний вопрос: где корабль. И Джимми как истинный герой скажет — нет! И после очередного удара потеряет сознание.