— Аха, точно, грабь награбленное, что-то в этом есть знакомое, — невесело усмехнулась девушка. Самое смешное, что он действительно совсем не считал себя виноватым. Высшая справедливость по-эльфийски, да... Но не идти же и не сдавать гостя и деньги...
— Нет, не награбленное, — совершенно серьезно отозвался нелюдь, — есть общий принцип такой помощи. Если сам нуждаешься, то можешь забрать до десяти процентов от возвращенного. Некоторые этим живут.
— Общий для кого?
— Для нейтральных миров, в светлых-то и воровство довольно большая редкость, не то, что убийство. Я же светлый! Я не могу смотреть, как совершается событие, от которого мир станет темнее!
— О! Даже в нашем мире? С низшими "человеками"? Даааа... дело ясное, что дело темное... хорошо, считай, что ты меня убедил, — сказала и тут же стало легче, будто она сбросила на эльфа все свои моральные терзания.
— Вот и хорошо, пойдем покупать сувениры!
— А ты еще помнишь, что собирался на вечеринку в субботу?
— Да, а что?
— Ничего, но тебе стоит переодеться. Боюсь, чтобы выдержать атаку озабоченных студенток, тебе понадобится вся твоя магия!
— Ну это вряд ли, — самонадеянно сложил он руки на груди, — кто там сможет меня так уж атаковать?
— Вот и увидишь! Просто давай купим тебе обычную рубашку или свитер, чтобы я не беспокоилась о твоем внешнем виде!
— Тогда и тебе надо что-то поприличнее, а то я смотрю, ты просто ...бомж какой-то! — брезгливо сморщил он идеальный нос на ее старенький пуховик.
— Надо же, какие слова у тебя нашлись для моей скромной внешности! — огрызнулась она, тоже складывая на груди руки и едва ли не первый раз в жизни ни капли не закомплексовав на тему собственного "неудачного" носа.
— Может, обменяем обратно украшение? — вкрадчиво заметил он, выразительно посмотрев на ее руку. Оля тоже перевела на нее взгляд, удивляясь тому, насколько привыкла к браслету на руке, так, что даже не снимала его на ночь, так же как и эльф свои цацки.
— Как-то я к нему уже привыкла... оставь мне его, пожалуйста! — сама удивляясь просительным интонациям в голосе, протянула она жалобно.
— Я все равно тебе денег в десять раз больше принес! — настойчиво вглядывался в нее нелюдь, чему-то хмурясь.
— Ну, так ты же на себя их тратить собираешься! — попыталась она спрятать руки за спину.
— Ты можешь взять столько, сколько тебе нужно! Даже больше, чем давала! Ты же хотела какую-то вещь купить? На которую денег не хватало?
— Да... планшет... но... — она прикрыла браслет ладошкой, будто желая неосознанно закрыть от взглядов.
— Уже не хочешь? — продолжал изуверски копать ее этот гад.
— Хочу... прости, это совершенно иррационально, я понимаю... но можно я оставлю его себе?
— Значит, все-таки подействовало, — мрачно заметил он и вздохнул. — Действительно, чистая светлая девочка, кто бы знал! Вот уж чего я точно не ждал. Ладно, оставляй. Все равно уже поздно, метка проставлена. Купим тебе то, что хотела, ты так искренне мысленно жертвовала удобствами и удовольствием ради знака.
— Метка? Знак? Мне уже бояться? Я что, могла быть темная? — всполошилась Оля, тем не менее старательно запихивая браслет под манжет куртки.
— Нет, это другое, — метка защиты моего рода. Я, когда снимал заклятие, не смог бы при всем желании убрать то, что вплетено при его создании. А там стоит родовой знак, сама вещь вокруг него сделана. Так что я вынужденно буду считаться твоим сводным родственником, как бы опекуном, раз она тебя приняла как равную. Как же неудачно обернулась мне эта ваша болезнь от холода! Простуда! Ничего более мерзкого и представить нельзя!
— Ну что ты, — съехидничала девушка, — могу тебе рассказать про множество более страшных болезней...
— Не надо! — его даже передернуло, — как-нибудь я без этих знаний обойдусь. Я уже наложил себе универсальную поддержку, и так потратил на нее недельный запас магии...
— А что ты сказал про светлую? — не удержалась она от любопытства.
— Ты светлая достаточно, чтобы принять знак, а это очень высокий уровень, как у эльфов. Я даже и подумать не мог, что такое возможно, мир-то у вас скорее нейтральный, а иногда и вовсе кажется темным...— он решительно шагнул в сторону поездов, — поедем уже, потом поговорим!
— Постой, а люди светлые или темные? — заступила она ему дорогу, вдруг осознав, что он про это так ни разу и не сказал.
— Люди могут быть и светлыми и темными в зависимости от мира, как и некоторые другие расы низших. Оборотни, например, чаще всего темные и только в очень высоких мирах они бывают светлые, — он отодвинул ее с пути и прошел на платформу. — А люди... люди непредсказуемы. В светлом мире они могут оказаться темными и наоборот, в темном — светлыми. Хотя чаще, конечно, соответствуют.
— То есть ты не ожидал, что... я окажусь светлой? — как-то дико ей было искать себе место в иерархии светлый-темный.
— Нет, меня не могло выкинуть к темному, поэтому то, что ты светлая, было понятно изначально. Но не настолько же, чтобы тебя принял эльфийский родовой знак! Теперь уже бесполезно что-то делать, я же добровольно передал браслет. Пойдем, нам надо куда-нибудь поближе к магическому источнику.
— Как скажешь, — она только удивилась, что он правильно выбрал направление поезда — к центру. — Предлагаю зайти в подземный магазин, тут пара станций всего, и одежды там много разной, и по улице ходить не нужно.
— Хорошо! А кофе там есть где-нибудь хороший? — похоже, у него моментально исправлялось настроение, стоило переключиться на другую задачу.
— Найдем! — юркнула вслед за ним в закрывающиеся двери. "Завидное качество, оптимистичное" — невольно отметила она про себя. — "Вот бы научиться также!".
...
Удивительным образом то, что эльф, пусть на время, отступился от идеи отобрать у нее браслет, подняло Олино настроение до небес. Девушка готова была скакать от радости, ходить по магазинам, докапываться до барристо в поисках новых вариантов любимого им капучино, и рассказывать все-все-все, что только может заинтересовать гостя. Скупив все найденные безделушки с чароитом и едва удостоив взглядом "благородные" камни, обозванными с высоты эльфийской надменности "примитивными поделками", он за какой-то час набрал кучку мужских свитеров, откопал где-то тенниску невероятно-изумрудного цвета и даже нашел обалденные шелковые рубашки, от взгляда на ценник которых Оля тихо села на банкетку и... промолчала. Менять брюки нелюдь отказался наотрез, только глянув на застежки и обозвав болты-пуговицы атавизмом, а на молнию сделав круглые глаза и заявив "что-такую-опасную-штуку-никак-нельзя-носить-на-этом-месте", от чего девушка непроизвольно прыснула, а гость обиделся и надулся. Штаны "на резиночке" тоже претили его изящному чувству вкуса, тем более, что шелк на них пожадничали и гладкая ткань оказалась неприемлемого синтетического происхождения, а хлопок и шерсть пренебрежительно проигнорировались — как непрезентабельные.
— Может, возьмешь дома одевать? — попыталась уговорить она его на простые спортивные брюки, не представляя, как можно столько времени находиться в одной и той же одежде, пусть и "незагрязняющейся".
— Зачем? Моя одежда намного удобнее, если бы не столь сильное ее отличие от вашей, я бы и не думал ее менять, разве что вот эти вещи из странно обработанных древесных волокон любопытны, чем-то походят на ткань, из которой мои брюки. Только дерево вы наверняка для этого погубили, а не вырастили ткань...
— А твои брюки из растительной ткани? — обалдела девушка, до сих пор считавшая их замшевыми.
— Мы не убиваем живых ради еды или одежды! — возмутился нелюдь в очередной раз, — неужели ты до сих пор не можешь этого понять? Мы можем использовать отдаваемое без ущерба — молоко, неоплодотворенные яйца, сброшенные змеиные шкурки или рога...
— Нет-нет, я это поняла, просто материал очень похож на обработанную шкуру животного...
— Это такое растение... растет на дереве поверх коры, как мох и, в зависимости от степени зрелости, выглядит немного по-разному, — неохотно пояснил он, выкладывая еще один летний свитер из модала в добавку к мягкой вязки льняному и бамбуковой футболке.
— А зачем ты тогда покупаешь вещи, если они тебе не нравятся?
— Во-первых, ты должна помнить, что на иллюзию у меня уходит много сил, поэтому при большом количестве людей, которых надо постоянно контролировать, проще переодеться. Во-вторых, все эти вещи натуральные и хорошо цепляют заклинания, так что я могу их улучшить, пусть и не так хорошо, как свою одежду. И это я тебе тоже говорил. И в-третьих, разве я сказал, что не нравится? Это же так забавно — этническая одежда, — он вдруг ей подмигнул, отчего Оля замерла с поднятым пакетом, не понимая, что от него теперь ожидать.
Пробежав за ним хвостиком еще по двум магазинам, она не удержалась и подколола спутника:
— Такое впечатление, что ты на шоппинг к нам приехал, за смешной одеждой и редкими булыжниками.
— Угадала. Еще за кислыми овощными яблоками и соусными ягодами, которые у нас никогда не вырастить, если ты права и они живут только в вашем диком климате. А еще потолкаться с аборигенами в вашей толпе, — сморщил он нос, просачиваясь мимо кодлы подростков с гамбургерами в руках.
— Если ты понимал, что в большом городе будет много людей, да и магичить трудно, почему к нам попал? Или это случайность?
— Нет, по заданному условию поселение должно быть крупным, чтобы быстрее исследовать мир, а гид — обычным аборигеном, среднестатическим.
— То есть? Ты не ждал, что я буду безумно богата? — не поняла она.
— Нет, речь о сути. Вокруг должно быть достаточно светлых близкого к тебе уровня, чтобы ты не выделялась. Согласись, глупо было бы попасть к единственному светлому — этакому мученику в городе темных. Кстати, я не наблюдаю достаточного количества светлых твоего уровня вокруг, хотя количество людей гораздо, гораздо больше, чем я ожидал. Может быть, завтра на вашем празднике таких будет побольше?
— Это вряд ли... скорее, там будет больше темных, — себе под нос пробормотала девушка, но он услышал.
— Почему? Вроде этот страшненький паренек, что к тебе приходил, не темный! Он тоже туда придет?
— Да, кажется... но мне мало кто нравится так, как он...
— Я это, между прочим, заметил! Ваши эмоции такие вкусные! Надеюсь насладиться разными оттенками, ведь у вас праздник? Значит и эмоции будут радостные! — уверенно заключил он.
— Не знаю... не уверена... куда идем дальше?
— В тот магазин с прозрачной крышей, там была вещица вместо пальто и десерты фруктовые мы не все попробовали!
...
Однако, когда в ГУМе он широким жестом распорядился выбрать "самый лучший планшетник", она вновь насторожилась и за кофе, не удержавшись, спросила "в лоб", — все равно у нее никогда не получались намеки:
— Ты отберешь у меня браслет? — наклонившись к нему, сжалась на стуле, зацепившись ногами за его ножки и для устойчивости схватившись за сиденье занемевшими отчего-то пальцами.
— Забрать насильно я у тебя его не могу, — сидевший расслабленно, как дома, нелюдь поймал взгляд девушки, отчего та зябко повела плечами, испугавшись мудрости и... печали, с которыми он на нее смотрел. Они, уже привычно для Оли, находились "в своем мирке", отгороженные пологом тишины и завесой для запахов так, будто сидели в алькове. — Но вернуть я его действительно хочу. Погоди, — предупредил он ее готовое сорваться возражение. — Сейчас я объясню тебе, что ты чувствуешь и почему так не хочешь расставаться с украшением.
Оля, с трудом заставив себя отпустить придававшее какую-то уверенность дерево сиденья, подтянула рукав свитера и посмотрела на опоясывающую запястье ниточку из незабудок. Тяжело вздохнула и полезла за палочками, — заколоть волосы и дать себе время собраться перед предстоящим явно серьезным разговором.
— Да, я слушаю, — нервно заправив в пучок непослушные завитки, она сложила руки перед собой и внимательно-обреченно уставилась на гостя.
— Все не так страшно и довольно просто... Вы живете слишком мало и, скорее всего, у вас, как во многих нейтральных мирах, в одной семье могут быть и светлые и темные... отсюда и ссоры и скандалы. Поверь, в эльфийской семье ссоры невозможны, — нас слишком мало, и любой представитель рода ценен своей уникальностью, своими особенностями. Конечно, разногласия бывают, но никому и в голову не придет не дать развиться какой-либо из наклонностей любого, даже самого юного члена рода. Мы все разные, противоречивые, но есть и объединяющие род свойства, и вот тот самый Знак Рода, лежащий в основе браслета, содержит как бы их проекцию, идеальный образ. И помогает сохранять, укреплять и приумножать именно эти свойства в отдельном существе.
— Но... у меня же нет их... этих свойств... Рода...
— Действительно, нет. Но ты светлая, в тебе, как оказалось, достаточно основы, которую Знак принял. Так что он, незаметно для тебя, стал уже поддерживать все то светлое, что в тебе есть. Это-то ты и ощущаешь, будто кто-то тебя доброжелательно страхует. И в дальнейшем он будет помогать развиваться уникальным свойствам твоей личности, — он грустно улыбнулся, — но...
— Что? — девушка снова напряглась, нервно поглаживая цветочки пальцем.
— Но все эти свойства браслета полноценно работают только сейчас, пока я рядом, потому что я, как единственный представитель Рода в вашем мире и есть этот "кто-то" поддерживающий, и все это ты получаешь через меня.
— Ты тратишь на это много сил? И поэтому хочешь забрать его?
— Нет, я совсем не трачу на это силы. Знак работает самостоятельно, я являюсь для него только образом-эталоном члена рода. Ты, кстати, тоже теоретически являешься поддержкой для меня, если воспримешь образ достаточно полно и глубоко. А это вполне вероятно, так как метка быстро появилась.
— Почему тогда ты хочешь его забрать?
— Потому что, уйдя к себе, я не смогу тебе помогать. Имей ты способности перемещаться в мой мир, и никаких проблем с меткой и браслетом бы не было. При необходимости ты могла бы обратиться за помощью к любому члену рода и получить ее. А так получается, что я пообещал защиту и не выполняю обязательств. Но не буду же я рядом с тобой сидеть всю твою жизнь!
— А метка? Если браслета не будет, она тоже исчезнет?
— Нет, метка не исчезнет, разве что ты вдруг станешь темной.
— Такое возможно? — у девушки даже зрачки расширились от испуга, а перед глазами встал образ Эвы.
— Вряд ли, для этого должно случиться что-то невероятное. А из-за метки светлого рода темные тебя будут инстинктивно обходить. У вас я пока не встречал людей со светлыми метками, только нескольких с темными.
— Хочешь сказать, что с меткой мне не страшны всякие насильники и убийцы? — сострила девушка, решив разбавить пугающую ее серьезность момента.
— В принципе, да, — не принял эльф шутку, — если ты сама удержишь метку, то есть не станешь темной.
— А браслет? Получается, что когда ты уйдешь, он станет просто украшением?
— Не совсем, что-то же он успеет помочь наработать и закрепить в тебе. В принципе, ты даже можешь подарить его своей дочери или внучке и у них он тоже сформирует похожую метку, послабее, черпая образы уже у тебя, как у члена рода.
