Прикладное терраформирование

И сразу зашевелился Василий:

— Не могу молчать, Лиза, извини. Понимаю важность момента, но у меня все сейчас на голосовом управлении. Джек, картинку в центр.

— Картинку в центр, обрабатывается, — басовито прогудел ноутбук Василия, заблаговременно подключенный к телеметрии капсулы и спутниковым сигналам, которые начала ловить выдвинувшаяся короткая антенна, до этого момента спрятанная от жара спуска.

Картинка была простая. Поверхность изображалась совсем схематично, лишь основные элементы рельефа, ничего лишнего. Ничего, что могло бы отвлечь навигатора. В центре светло-голубого круга, светящегося на изображении поверхности планеты, светился темно-синий огонек — база.

А сверху — еще один огонек, желтый, показывающий положение капсулы. Несколько стрелок, то удлиняющихся, то укорачивающихся прямо в воздухе, показывали направление и силу ветра. От желтого огонька вниз расходился узкий желтеющий конус, упирающийся в поверхность и создавая на ней еще один овал, на сей раз зеленый, который позволял прикинуть возможную зону их приземления.

Они вполне попадали в сорокакилометровый радиус, более того, должны были коснуться поверхности где-то километрах в двадцати от базы.

Но Василия это явно не устраивало.

— Джек, предложения?

— Предложения выводятся, — тут же пробубнил Джек.

На картинке мелькнуло несколько вариантов, после чего Джек заключил:

— Безопасный маневр к точке невозможен. Минимальное безопасное приближение — три километра. Начать коррекцию?

Данила видел, что их несло ветром прямо на базу. Но ветер был недостаточно сильным — иначе их бы просто не выпустили с орбиты. Зато последний, третий, парашют имел некоторые возможности для маневра. Не такие уж и маленькие по меркам первых спускаемых аппаратов, но и не безграничные.

— Валяй, — разрешил Василиий.

— Команда не распознана, повторите.

— Предложенную коррекцию начать, — быстро поправился Василий. Сейчас было не до споров с компьютером.

— Коррекция курса начата.

* * *

Капсула ударилась о планету несильно, или, может быть, так лишь показалось Даниле после всех перегрузок и нервов во время спуска. Неожиданно он почувствовал, что полностью взмок. Почувствовал лишь тогда, когда капсула окончательно замерла.

Картинка в центре автоматически сменилась на видео со спутника. Компьютер сам выбрал наиболее четкое изображение из тех, что транслировались с орбиты. Все продолжали сидеть в неподвижности, рассматривая медленно обновляющееся изображение.

— Вроде нормально, — в конце концов заключил Василий.

— Да, — подтвердил Грег, — чисто легли. Надежно.

Поверхность вокруг базы меньше всего походила на футбольное поле, и техника безопасности запрещала им двигаться до того, как они смогут окончательно убедиться, что капсула не зависла, к примеру, на краю какого-нибудь глубокого обрыва.

— Выходим? — спросил Данила

— Да сиди пока, — лениво посоветовал Василий. — Не пешком же четыре километра топать. Джек, подключение к вездеходу.

— Подключение к вездеходу, — подтвердил Джек.

Это потребовало времени. Картинка со спутника ушла лишь через несколько минут, освободив место изображению с камер вездехода, стоящего под центральным куполом базы.

— Выберите предпочтительный режим, — попросил Джек.

— Обычный, — тут же откликнулся Василий. — День на дворе, чего спрашивать.

— Выбран режим цветного видеоизображения, — подтвердил Джек, проигнорировав последнее замечание. — Тепловизор включен в противоаварийном режиме, без демонстрации.

— Команду на вездеход: завести двигатель и разработать маршрут.

— Команда транслирована, — ответил Джек, — показать возможный маршрут?

— Показать, — добродушно согласился Василий. — Давайте отстегивайтесь понемногу, разминайте конечности по одному.

— Люк пока не открываем, — тут же напомнил Грег.

— Ага. — Поддержал его Василий. — Чего мы там не видели, на этом Марсе. Да и потом, насмотримся еще.

— Маршрут рассчитан, — влез в разговор Джек. Картинка в центре капсулы на сей раз показывала сложную ломаную линию от синей точки до желтой. Издали эта линия могла показаться почти что прямой, но на самом деле состояла из череды зигзагов — объездов препятствий. — Расчетное время движения: семьдесят шесть минут.

— Вот блин, — проворчал Василий. — Это вам не федеральная трасса. Камень на камне.

— Команда не распознана, — вкрадчиво прокомментировал Джек.

— Движение по предложенному маршруту начать. — Отозвался Василий. — Ворота открыть... не забудьте.

— Ворота открыть. Движение начать. — Продублировал Джек.

* * *

Они решились открыть люк лишь тогда, когда их неторопливый встречающий проделал большую часть пути. Крышка люка вылетела наружу после срабатывания зарядов. Внутри капсулы воздух был плотнее, поэтому как только крышка отлетела, они услышали легкий шум, недолгий — давление сравнялось почти моментально.

— Не вставать, — предупредил Грег, — отстегнуться и не вставать. Проверяйте снабжение кислородом. Если кто-то почувствует себя нехорошо, говорите немедленно. Еще раз повторяю: головная боль, головокружение, тошнота, усиленное потоотделение — основные признаки того, что вы где-то подсасываете наружный воздух. Хочу чтобы вы немедленно об этом оповещали, есть запасной блок дыхания, переключим вас со скафандра на маску. Все себя нормально чувствуют?

— Я после приземления до сих пор мокрый, — заметил Данила. — Но это вроде никак к углекислому газу не относится.

— Голова не болит? — тем не менее переспросил Грег. — Другие признаки? Тошнит?

Данила лишь помотал головой, тут же пожалев, что решил пошутить. И так было известно, что как только на Григория повесили обязанности инженера по технике безопасности, он перестал понимать шутки на эту тему.

Они посидели еще минуту, но потом не выдержал Василий:

— Да пошли уже. Там, если пригорок найти и пыли немного, можно на вездеход посмотреть. Он уже недалеко.

— А управление? — спросил Грег.

— Ты видел, чтобы я хоть раз автопилот поправил? Нет. В крайнем случае, с пригорка и скорректирую. Еще и лучше, своими глазами хоть посмотрим, как он там едет.

Грег кивнул.

— Выходим. По одному. Данила, давай ты первый. Выходишь, докладываешь, потом следующий.

Данила только этого и ждал.

— Осторожней! — предупредил Грег, правда слегка поздно.

Конечно, Данила знал, что на Марсе он в три раза легче, чем следует, но одно дело знать — совсем другое, вбить это знание в память тела. Когда он поднялся, его слегка подбросило вверх, и лишь то, что он был в скафандре, и вообще двигался пока что достаточно медлительно, спасло его от удара головой о потолок капсулы.

— Хреново, — заметил Василий. — Вот так и будем оставшуюся часть жизни прыгать, как пушинки.

— Говорят, это полезно, — заметила Лиза.

— Что полезно? Прыгать? Или превращаться в пушинок?

— Жить в пониженной гравитации, — уточнила Лиза.

— Это очень смутные и неподтвержденные теории, — влез Николай, в силу своей специальности не способный пропустить эту тему. — Я бы на это ставку не делал. Из силовых костюмов вообще придется не вылезать.

Данила слушал все это молча, медленно выходя из капсулы. Сначала он высунул голову, оглядел пейзаж, совершенно чужой, иной, отторгающее инородный — но в то же время такой знакомый. Он провел столько времени за период подготовки за рассматриванием фотографий и видеозаписей этой поверхности, что теперь ему начинало казаться, что он знает ее лучше, чем земные леса.

Им, вернее вездеходу, не очень повезло. Кругом были камни. Камни, камни и снова камни. Самых разных размеров, хотя мало какие из них торчали из поверхности выше, чем по пояс. Но и этого было достаточно, чтобы максимально усложнить задачу для вездехода.

Хорошо хоть, что они попали на ровный участок. По крайней мере, Данила не видел ни расщелин, ни скал, ни холмов. Лишь вдалеке, в пыльной дымке, можно было рассмотреть несколько обрывистых холмов.

Убедившись, что непосредственной угрозы ничего из окружающего не представляет (техника безопасности есть техника безопасности), Данила неторопливо ступил вниз, коснувшись ботинком поверхности планеты, которая должна была стать его второй родиной.

Ничего не произошло. Из тайных схронов не выпрыгнули зеленые аборигены, не ударил гром, даже фанфар не было слышно. Пейзаж больше всего напоминал заброшенный завод где-нибудь на периферии. Только вот зданий не было, лишь камни, щебень, песок, пыль.

— Чего там? — вывел Данилу из романтического состояния Грег.

Данила перенес через порог вторую ногу, поставил ее на красновато-коричневую поверхность, и лишь после этого сказал:

— Вышел. Все в порядке.

— Сделай три шага вперед, я за тобой. Вездеход видишь?

— Не вижу, — ответил Данила. — Далеко, может, еще?

— Да за спиной он у тебя, — влез Василий. — Капсулу обойти.

— Не надо, — тут же остановил Данилу Грег. — Давайте без отсебятины, насмотритесь еще на вездеход.

Данила шагнул вперед, сделал ровно три заказанных шага, и обернулся. Вездехода все равно не было видно, видимо, Василий был прав, и он подъезжал с того направления, вид на которое сейчас загораживал корпус их спускаемого аппарата.

Грег вышел чуть быстрее Данилы, хотя тоже слегка задержался, как только сделал первый шаг на поверхность. Он ступил вперед, увидел, что Данила наблюдает за ним и тут же произнес:

— Ты бы следил за своим направлением. Николай, выбирайся. Василий, ты следующий. Леонид, Лиза — остаетесь в капсуле в резерве до прихода вездехода. Придется вам потерпеть.

* * *

Через пару минут снаружи были четверо. Еще минут через пять Василий подтвердил, что видит вездеход, и все, включая Данилу, все же обошли капсулу со стороны, чтобы посмотреть на прибытие их транспорта.

Вездеход не поднимал пыли, ехал медленно, все время приостанавливаясь перед тем, как повернуть перед очередным камнем. Колеса у него были огромные, метра по полтора каждое, но автопилот машины все равно осторожничал, объезжая все препятствия, которые только мог объехать.

Лишь тогда, когда вездеход подобрался к капсуле почти вплотную и остановился в паре десятков метров от смотрящих на него людей, Грег позволил выйти наружу Лизе и Леониду.

С каждым из шестерых повторилось одно и тоже — первый шаг на поверхность чужой планеты был словно тихая неслышная молитва. Будто прикосновение к святым предметам. Они вели себя как верующие, входящие в церковь и на мгновения задерживающиеся у входа, чтобы перекреститься, адаптировать зрение к темноте внутри... почувствовать что-то, чего не может быть снаружи.

Каждый из шести пытался что-то почувствовать. Но ни один из них, если бы спросили, не смог бы сказать, почувствовал ли он что-то особенное. Слишком будничным выглядел пейзаж. Слишком пыльным, сумрачным, неярким, бесцветным.

— Холодно, — заметил Николай, глядя на наружный термометр скафандра. — А еще даже не вечер.

Вездеход подъехал около семнадцати часов чуть более длинного марсианского дня.

— Для тебя это новость? — спросил Василий.

— Нет, конечно. Но одно дело графики, а другое — смотреть на градусник. Плюс пять летом... Бедные мои лишайники, тяжело им придется.

— Тяжело им придется зимой, сейчас еще ничего, — успокоил его Василий.

— Перегружаем добро и отчаливаем. — Прервал их Грег. — А то с вами как бы до ночи успеть добраться.

— А мы что, мы завсегда, — согласился Василий. — Тем более, что все добро еще на орбите.

Это была правда. Грузовой контейнер должны были сбросить отдельно, на несколько дней позже, лишь после того, как база подтвердит, что они готовы к приему. Те же правила безопасности требовали, чтобы и ядерная батарейка, и множество других полезных вещей спускались на поверхность отдельно от людей. Так что в капсуле, с ними, летел только необходимый минимум, который бы помог бы им продержаться первые дни.

Вездеход был восьмиколесным. Трехдверным — задняя, грузовая, дверь откидывалась вниз, позволяя, при необходимости, затаскивать внутрь что-то тяжелое. По каждому борту, между первой парой колес и второй было еще по боковому входу — двухстворчатые двери, распахивались наружу, заодно не позволяя пассажиру случайно задеть колеса. Кто знает, какие могут возникнуть ситуации. Может, придется вспрыгивать в вездеход на ходу?

На это мало кто рассчитывал, но вездеход на текущий момент являлся самым тяжелым аппаратом, имевшимся на их базе. Как ни облегчали его конструкцию — он всего равно весил бы на земле больше полутора тонн, поэтому в нем все было продумано до мелочей. Тащить такую махину от Земли к Марсу и ошибиться в конструкции — было бы по меньшей мере обидно.

А еще — этот вездеход являлся гордостью Василия. Именно он, вместе с другими инженерами, лично собирал этот вездеход на Земле. Не просто собирал — они сформировали всю конструкцию, от и до, беря за основу имеющиеся уже и апробированные образцы, разбирая проблемы, с которыми сталкивались марсоходы, выбирая удачные, зарекомендовавшие себя решения. Делая, переделывая, споря и доводя до совершенства каждую деталь, каждый прибор, каждую вспомогательную программу.

Этот вездеход прошел несколько сотен километров по Земле, побывал в самых неожиданных местах, даже под водой — катался по дну Енисея. Он был уникален, хотя, может быть, и вряд ли превосходил марсоходы их "конкурентов". Дьявол в деталях — они, прежде всего Василий, надеялись, что эта машина будет служить им хорошо, и долго.

Как только они разместились внутри, Василий включил программу автопилота, отправляя вездеход в обратный путь — на базу. Для вездехода — обратный, а для них — их первый маршрут по поверхности.

— Надо бы поспешать действительно, не хочу тут застрять, — прокомментировал Василий. — Коля, ты сам с воздухом разберешься?

— Разберусь, — подтвердил Николай. — Ребризер попробую запустить.

— Ну-ну, — хмыкнул дядя Вася. — Развлекайся.

— Ты его включи, но я бы до базы все-таки шлемы не открывал. — Конечно же вступил Грег. — Давайте в первый день обойдемся без приключений.

— Посмотрим, как пойдет. — Не стал спорить Николай. — Если углекислоту свяжет, то я могу попробовать. Страшного то ничего не произойдет.

— Печку только включите, — заметила Лиза. — А то надышишься тут теплым летним воздухом до ангины.

— Солнце тусклое какое, — пробормотал Василий, глядя через переднее стекло вверх. — Вроде так и должно быть, но все равно непривычно. Так всегда будет?

— Пыль еще стоит, — ответила Лиза. — Будет чуть поярче, когда уляжется.

— И вообще, ты же все равно не за рулем, прикрыл бы ставни, — попросил Грег.

— Григорий, ну прекратите, — попросил дядя Вася, — ну давайте уж без паранойи. Ветра нет, погода спокойная, камни не летают. Два крохотных окошка ничего не меняют. Да у них и стекло такое, что ненамного слабее бронешторок. Дайте посмотреть.

— Чем тебе так смотреть плохо? — махнул Грег в сторону бортовых экранов, демонстрирующих виды справа и слева. — Качество не хуже. И безопасней.