В общем, как ни крути, а эльфа искать придется. Нет, из леса он и сам выберется, не бывает бескрайних лесов, но элементарно может оказаться опять в Кордавиле. Или вообще в Саро, а что ему в Саро без Тила-то делать? Эльфы мигом стрелами нашпигуют...
Вот только где его искать, Тила? Горцы в лесу неважно ориентируются. Еще хуже, чем в реке. Нанок почесал в затылке. Надо идти, понял он. Что тут думать, с думаньем у него все равно не очень. Да и голова может разболеться. Вперед — а там разберемся.
Через полчаса он понял, что хочет есть. А весь припас шляется где-то по лесу вместе с ненормальным эльфом. Вот втешмятилось же ему в башку по лесу идти! На дороге, небось, не заблудились бы — там либо назад, либо вперед. Варвар вздохнул. Надо идти. Жрать все равно нечего. Если подвернется кто-нибудь съедобный, тогда и думать будем.
Однако чутье вывело его прямиком на запах жареного мяса. Те, кто говорят, что варвары думают исключительно желудком не совсем правы. Иногда, съев что-то не то, они размышляют совсем другим местом. Но в данном случае, этот тезис оказался справедлив.
Запах жареного мяса привел Нанока в восторг. Варвар ускорил шаги, пробираясь между деревьев. Лес по-прежнему остерегался строить ему пакости, и он шел легко, почти как эльф, только не так тихо. Ветер доносил до него уже голоса, из-за деревьев ощутимо тянуло дымком. Наконец, лес расступился, и перед варваром предстала поляна.
Посреди нее горел костер, и у огня сидели четверо. Судя по всему, люди просто решили перекусить. Нанок тоже не отказался бы, но его сейчас чрезвычайно занимал вопрос: кто эти четверо и что они тут делают? Серебристые доспехи, гарды мечей над плечами — на охотников не похоже. Хотя луки у них тоже есть.
Глаз Беодла! Да что там доспехи да луки! Да ведь уши-то у них острые и в сторону чуть отвернуты! Эльфы это, вот ведь как! Целых четыре штуки, можно сказать, целый эльфятник.
Нанок двинулся вперед, высматривая среди них Таля. Ветви ближайшего дерева неожиданно раздвинулись, и в лицо варвара уставился наконечник стрелы. Эльфийской, если он что-нибудь понимал в этой жизни.
— Хек! — скомандовал звонкий голос, и Нанок тут же перевел это как "Стоять!", хотя до сего момента особыми познаниями в эльфийском не отличался. Он застыл на месте, стараясь выглядеть как можно более безобидно.
Тиллатаэль быстро шел по лесу, держась следов варвара. След был неясным и путанным, то уходил в сторону, то возвращался, то прерывался, то раздваивался. Эльф ощутил к своему спутнику невольное уважение. Так хитро могла прятать следы лишь лиса. Ну, и эльфы, конечно. Хотя эльфы следов не оставляют, в лесу, разумеется.
Сказать по виду варвара, что в нем скрываются такие таланты, было просто невозможно. Только непонятно, чьего преследования он опасался? Не его же, Тиллатаэля, хоть варвар и обиделся на утреннюю побудку, однако же не убил на месте. Значит, уже простил, варвары не умеют долго помнить мелкую обиду, хотя оскорбления никогда не прощают. Странные они люди, впрочем, все люди странные.
Эльф вновь нашел потерянный было след. Так, здесь варвар поднырнул под низкую ветвь, а здесь вдруг решился на прыжок. С чего бы, кстати? Тил взглянул на землю перед собой сквозь раскрытые пальцы и покачал головой. Ай да варвар! Да здесь же гнездо ядозуба! Только наступи, сразу Небесные Леса увидишь, будь ты хоть эльф, хоть человек. Он, эльф-разведчик со всей своей полуторавековой подготовкой не заметил, а этот, что по лесу брел, как пьяный медведь, как-то почуял! Сколько же в людях скрыто непонятного. Нет, они намного сложнее, чем о них принято думать мудрецами Саро. А вот здесь — зачем он махал руками? А ведь махал, вон ветки обломаны. Может, охотился? Точно! Вот здесь он сбил медведя. Матерого, семи лет, такой сам кого хочешь заломает, будь ты хоть трижды эльфом. Зверь ведь, плевать ему на весь твой опыт разведчика-следопыта. Да, но странно эти люди все же охотятся! С голыми руками на медведя... Дикари! Хоть бы топор достать догадался, дубина кассарадская! Или это против правил чести? Какие они странные, эти люди!
А подбирать медведя не стал. Помешали? Времени не было? От кого же ты так бежишь, варвар? Неужели где-то поблизости люди Тубариха? Но ведь их следов совсем нет. Призраки? Не похоже, астральных эманаций не чувствуется. Но он явно кого-то почуял, если мчался вот так, быстрее оленя, да еще запутывая следы, как лиса. Неудивительно, что лес его признал, несмотря на его дурацкий топор, видно ведь, нигде не споткнулся, ветви только там обломаны, где он руками махал. Надо будет проверить, вдруг на медведей это действует гипнотически? А здесь он перемахнул через лежбище пиявки-прилипалы. Причем ловко так, подлюга даже прыгнуть не успела. Он-то, эльф, видит ее отчетливо, она по цвету чуть темнее травы... а человеческий глаз этих оттенков не улавливает. Для них это — зеленое, и то — тоже зеленое. Есть еще салатовый цвет и цвет морской волны. А эльф видит почти три тысячи оттенков этого самого зеленого! Больше, чем любого другого цвета.
Нет, прилипалу он, конечно, не увидел. Но как-то догадался, что она здесь. Видно по следу, прыжок не готовил, прыгнул практически с места. Снова чутье?
А вот здесь он вышел к реке. И сразу в воду. Хорошо, и ты можешь искупаться, Тиллатаэль. Только не в одежде, ты же не человек, чтобы вот так, в одежде и с секирой купаться лезть. Разденемся, все вещи — в мешок, он зачарован, в воде не промокнет. И тетиву с лука снять, иначе потом порвется. Вот теперь можно и в воду.
А вот здесь он выбрался на берег. Следы почти размыло водой, но его эльфийское зрение способно различить даже тень следа. Варвар сидел вот на том упавшем дереве, отдыхал и сушил одежду. Похоже, от опасности он избавился. Или только думал, что избавился. А может, и не думал даже, иначе зачем снова двинулся в путь, ведь понимал же, что Тил обязательно разыщет его? Бежать перестал, идет спокойно, уверенно. Нет, что бы там ни было, а ему, Тиллатаэлю, нужно подготовиться к неожиданной опасности. Так, омелу вижу... Полулистник! Ау, отзовись, ты где? Ага, слышу. Так... Хорошо ты спрятался, малыш. Сплетаем вместе... Две капли крови... Паутинка... Готово. Хорошее заклинание, любого вмиг обездвижит. А теперь — другое. Кора дуба...есть. Цвет мракозоба... Нет, похоже, не найти. Ну, не цветет мракозоб в августе, что тут сделаешь. Хорошо, стебель шалфея тоже подойдет. Капля воды, веточку осины. Завернуть в кору дуба...Готово. Теперь любое порождение некромантии сожжет дотла...из простых, конечно. Скелетов там, или зомби. А если живое существо — ослепит на время. Очень полезные чары, бросишь сверток — и все, дальше само работает. Глаза только успеть закрыть, на эльфов эта магия тоже действует.
Так, тетиву на лук — и можно дальше. Интересно, далеко ли варвар отсюда?
И еще, почему он успокоился, как речку переплыл? Нечисть не может переходить бегущую воду, не потому ли? Ладно, скоро узнаем. След-то свежий, похоже, он догоняет потерянного варвара. Ну-ка, еще прибавим...
Стоп! А это еще что? Жареным мясом, никак, запахло. Свининой, вот дрянь-то! Эльфы свинину не едят. Этим они и отличаются от людей и гномов. Те жрут, что попало, а эльфы — что положено. В смысле, на стол положено.
А варвар-то как заспешил. Жрать, небось, захотел, мы же не позавтракали. Вот он и помчался. Не отставать, след свежий, он впереди минут на десять, не больше. Хотя... А куда спешить? Там, где свининой пахнет, Нанок все равно задержится. Либо на обед, либо для драки, смотря как встретят. А тебе, Тиллатаэль, лучше двигаться осторожно. Кто в лесу может встретиться? Разбойники, или люди Тубариха. Или охотники. Зомби вряд ли — свинину даже они не едят. Так вот, охотники еще туда-сюда, а вот разбойники церемонится не станут. А люди Тубариха — тем более. Так что внимательнее, Тиллатаэль, внимательней и осторожней. Не напролом, ты же не варвар, вот так, от дерева к дереву, оглядывая окрестности.
Вот уже и голоса слышны. Стоп! Да это же голоса эльфов! Слов еще не разобрать, но у людей такого тембра не встретишь. Эльфы — здесь? Его бы предупредили, если бы в Ледании были эльфы кроме него. Тем более, несколько сразу. Или случилось что-то серьезное, и просто не успели ему сообщить? На всякий случай, высовываться не будем. Вдруг это уловка некроманта, чтобы поймать глупого доверчивого эльфа по имени Тил? Так нет среди эльфов глупых и доверчивых. Так что тихонечко, от дерева к дереву.
Так они же, кто бы там ни был, свинину жрут! Какие, к Небесным Лесам, эльфы? Нет, точно засада, причем неумелая. И цель ее — вовсе не варвар. А он, Тиллатаэль. Эльф-разведчик.
Он добрался, наконец, до поляны. И обомлел. Эльфы, безусловные и несомненные эльфы. Похожие на него самого, как один эльф может походить на другого.
Только плащи у них — не зеленые, а голубые. Темные эльфы, отверженные!
А вон и варвар среди них. Руки связаны за спиной, силится разорвать эльфийские веревки. Напрасный труд. Они ведь прочнее железных оков будут. Для людей, конечно. Для эльфов — совсем наоборот. Такая веревка одним движением руки снимается, а вот железо... С железом у эльфов особые отношения. Как у дерева с топором. Прикосновение к железу, просто прикосновение, вызывает страшную боль. Все эльфийское оружие — из бронзы. Особой, эльфийской бронзы, что крепостью не уступит железу.
Отверженные, вон оно как. Изгои, преступившие закон. Озлобленные на весь мир, отринувшие заповеди добра. Темные эльфы.
Тиллатаэль осмотрелся. Четверо у костра, допрашивают варвара, двое — на деревьях, сторожат. Многовато для одного. Ну, делать нечего.
Он осторожно подкрался к первому часовому. Зверя или человека тот уловил бы сразу. Но тут — на равных. Эльфийское зрение и слух против эльфийской же бесшумности и умения быть незаметным в лесу. Часовой подвоха не ожидал. Вмиг дерево, на котором он сидел, туго стянуло его ветвями, обездвижив. А вот глотку ему не заткнуть, к сожалению.
— Тревога! К бою!
Теперь — как повезет. Четверо у костра мигом повернулись в его сторону, уже на ногах. А вот варвар — нет. Ну, крикнул один эльф четверым что-то, что с того?
Это уже удача. Кора дуба по высокой дуге падала к ногам четверки изгоев. Тиллатаэль поспешно отвернулся и прикрыл глаза. Полыхнуло так, что и сквозь сжатые веки достало. Вой ослепленных, ругань обездвиженного. Вот и варвар обернулся, ругань он и по-эльфийски понимает, простая душа. Тил показался ему, увидел, как радостная улыбка скривила опухшие губы (что они его, били? Неужели эльфы способны так низко пасть?). Метнул нож, тот вонзился у ног варвара. С веревкой теперь сам справится, дело еще не сделано. Надо снять второго дозорного, что на дереве.
Тил бросил взгляд в густую листву, но там никого не было. Потянулся за луком...
— Замри! Брось оружие!
Медленно обернулся назад, убирая руку. Какие знакомые глаза! Глаза, пылающие огнем ненависти. Глаза, горящие предвкушением радости мести. Араноэль!
— Тиллатаэль, какая встреча! — губы изгоя изогнулись в злобной усмешке. — Никого я так не желал увидеть, как тебя! Когда некромант говорил, что тут шляется кто-то из Саро, мне и в голову не пришло, что это можешь быть ты.
— Ты, эльф, прислуживаешь некроманту? — презрительно спросил Тил.
— Помогаю, а не прислуживаю. И я больше не эльф, как ты помнишь. Пресветлый Совет изгнал меня из Саро без права возвращения. На всегда, навечно. А помнишь ли ты, кто представлял мое имя на суд? Ты помнишь тот день, Тиллатаэль?
Конечно, Тил помнил. Именно он и представлял. За садистки жестокое убийство двух жителей Ледании. Двух людей, не виноватых ни в чем, кроме того, что они попались на дороге ослепленному местью Араноэлю. Чьего брата, приятеля Тила, сожгли на костре фанатичные святоши. Самый страшный, самый тяжелый день в жизни Тиллатаэля.
— Ну, оправдайся, дружок, — почти пропел Араноэль, лаская его взглядом. — Скажи, что не хотел, что предлагал Совету более мягкое наказание. Скажи... предатель!
— Я — предатель? Ты ничего не путаешь, изгой?
Араноэль вздрогнул, как от удара. Ненависть обезобразила его прекрасное эльфийское лицо.
— Ты! Меня! Предал!
— Я покарал тебя. Предал — ты. Все законы, все обычаи. Самое суть эльфов.
— Ты ли мне судья, Тиллатаэль? Ты, чьи руки в крови смертных по самые локти?
А на это возразить было сложно. Судьба разведчика зачастую такова — убивай, или будешь убит. В Ледании эльфы — законная добыча любого.
— Да, я убивал смертных. Тех, кто нападал на меня, кто пытался убить. Но я не убивал безоружных. И не наслаждался их мучениями.
— Потому что ты трус, предатель! Мой брат был твоим другом. Что скажет он тебе, когда вы встретитесь в Небесных лесах? Как посмотришь в его глаза?
— Мне нечего стыдится. А вот попадешь ли ты в Небесные Леса, Араноэль? Помниться, туда нет ходу Избравшим Тьму.
— Так отправляйся туда, ты...!
Рука его молниеносно скользнула вдоль тетивы. Но стрела ушла высоко вверх. Изгой медленно повалился на землю, в спине у него торчал топор. Огромный боевой топор, столь любимый варварами. Который Тил и поднять бы не смог, не то что метнуть.
Варвар выскочил из-за дерева, пошевелил топор. Наступив ногой на тело, извлек оружие. Тила передернуло от такой жестокости и бесчувственности. "Он же не эльф, — напомнил он себе. — И он не убивал беззащитных". Нанок стер кровь, внимательно осмотрел лезвие.
— Ты смотри, выщербил! — удивленно воскликнул он. — Ну и кости у вас, эльфов. На вид хрупкие, а крепки, как камень. Даже как два камня.
— Это не эльф, — сухо ответил Тил.
— Как это не эльф? — удивился Нанок. — Ты мне лапшу не вешай. Вон ухи какие, больше даже твоих. А если еще зубы посмотреть...
— Это леарни, изгои, — пояснил Тил. — Они же темные эльфы. Понял, стоматолог?
— Брешешь, — не поверил варвар. — Всем известно, что темные эльфы — это гномы. Живут под землей, света белого не видят, оттого и темные.
— Чушь, — устало сказал Тил. — Темные эльфы — это изгои из Саро. Преступившие закон. Бывшие эльфы. А гномы — это гномы. Борода у них. У эльфов бороды нет. Да и людей Творец создавал без бороды. Вот когда люди породнились с гномами, у них бороды и стали расти. У их потомков, конечно.
Нанок погладил свою куцую бородку, почесал в затылке.
— Врешь ты все, — не очень уверенно заявил он. — Борода по наследству не передается. Вон у женщин наших ее нет. А у гномих... у гномин... В общем, у гномских баб — есть.
— Ты знаешь такую науку — генетика? — спросил эльф. Варвар насторожился. Он слышал всего о двух науках — арифметике и правописании. Правда, один парень, назвавшийся учеником мага, говорил, что есть еще и лженауки какие-то.
— Это лженаука, — с триумфом выдал он.
— А, вижу, все-таки слышал. Да, люди ее не изучают. Так вот, там есть такое понятие, как доминантный признак...
Незнакомые слова Наноку не нравились. Впрочем, эти незнакомыми не были, скорее, непривычными. Доминантный — ведь явно от слова "домино". Да и второе слово...Призрак домино явственно встал у него перед глазами.
