Магия страсти. Обновляющийся файл

Я глянула на других женщин и поняла, что они делятся на две группы: одни меня презирают, другие — жалеют. Захотелось провалиться под землю. Законодательница мод! Клоун ты. Забавный уродец в шутовской одежде. Это тебе она кажется красивой, а остальные смеются над твоей экстравагантностью.

Поздно отступать, смирись, что ты по местным меркам дурнушка. Любуйся собой молча, занимайся хозяйством, рожай детей и молись, чтобы они пошли в мужа. Красота — понятие относительное, мода — это проститутка, и не тебе завоевывать ее благосклонность.

Грянула музыка — торжественная, величественная. Мне предстояло исполнить танец невесты. О, сколько времени мы с Саяни убили, чтобы разучить его! Благо, тело Вианты помнило движения, ведь девочек этому танцу учат с детства.

Ратон вел. Он поднял мою руку вверх, отпустил ее. Так, теперь не сбиться бы. Если невеста ошибется, это считается плохой приметой. Два шага назад, два влево. Шаг-поворот, шаг-поворот. Сесть на колени и склонить голову. Теперь — смотреть на Ратона и считать про себя. Восемь, семь, шесть... Ратон взмахнул руками, развернулся в прыжке, шагнул ко мне и на счет "два" накрыл мою голову ладонями.

Опять считать. Сидеть, склонив голову, и считать. На счет "раз" Ратон убрал руки и поднес к моему лицу, я припала к ним губами, встала рывком и закружилась по залу. Спасибо, тело отлично чувствовало музыку, было легким и пластичным. Но соло вскоре закончилось, Ратон настиг меня, и мы закружились в паре.

Телу нравилось танцевать, оно наполнялось радостью, и вскоре я забыла о презрении на лицах дам. Пусть проваливают в пекло! Буду улыбаться и светиться от счастья — назло и вопреки.

Увлекшись, чуть не упустила момент, когда нужно остановиться. Ратон тоже замер, сорвал с меня сиреневую накидку и заменил ее пурпурной, даже скорее темно-розовой или светло-вишневой, таким образом давая понять, что я отныне буду носить его фамильные цвета.

И слава богу, сиреневый мне совершенно не к лицу.

Разгоряченная, довольная, я повернулась к лестнице, по которой с важным видом спускался Арлито. На нем был малиновый кафтан с синими и черными вставками, алыми пуговицами с изумрудами. Чтобы возвышаться над нами, вечный подросток остался на второй ступеньке, мы подошли к нему, склонили голову, и маг произнес, стараясь сделать голос взрослым:

— Княжна Вианта Эльрих, принимаете ли вы предложение Ратона Дайр-Маэля?

— Принимаю, — улыбнулась я.

— Согласны ли стать его женой?

— Согласна.

Как требует ритуал, я подняла сиреневую накидку с пола, сложила и отдала Ратону.

— Властью, данной орденом Справедливости, разрешаю этим людям заключить союз.

Мы склонили головы друг перед другом, но уходить не спешили, нам было положено станцевать еще два танца, чтобы раззадорить гостей. После помолвки наступало время раздумий, во время которого жениху, да что греха таить, и невесте можно было наслаждаться последними деньками свободы. Для меня оно должно было продлиться месяц — максимальный срок.

Мне повезло, что общество этого мира оказалось более-менее раскрепощенным и не побивало камнями неверных жен. Я прежняя, конечно, была бы верной женой, потому что не понимала, зачем изменять, что это дает. Теперь мне, чувствую, трудно будет удержать себя в рамках приличий.

Грянула музыка, и мы пустились в пляс — тело вспомнило движения и начало получать удовольствие от пляски. Зал наполнился веселящимися.

Два танца были парными, а вот третий предполагал обмен партнерами. Передав меня русоволосому молодому графу с лошадиным лицом, Ратон увлек его жену в гущу танцующих. Надо отдать должное, мой будущий муж не был лишен грации и обаяния.

Граф в черно-красном поначалу избегал смотреть мне в лицо, но я улыбалась ему так искренне, что вскоре он оттаял и, когда меня закружил уже знакомый мне толстый эльф в зеленом, которого я была выше на полголовы, сделал скорбное лицо.

— Бэрри, вы неподражаемы! — проблеял эльф.

— Спасибо. Но лесть меня смущает.

— Это не лесть, а истинная правда!

Кружась, мы откочевали в крайний угол зала, и там лицом к лицу столкнулись с Ларсо, танцующим с Саяни. Дыхание перехватило. Казалось, время замерло, и все обесцветились и смазались, осталось только его лицо. Черные кудри с едва заметными прядками седины, смоляные брови с изломом, раскосые глаза, темно-карие с желтыми крапинками; тонкий хищный нос, чувственные губы... Он смотрел на меня, не мигая, жадно.

А потом пузырь иллюзий лопнул, и меня увлекла толпа.

Следующим моим партнером был высокий князь в сером — тот самый, что женился на простолюдинке. Я сосредоточила внимание на нем, заставляя себя не думать о Ларсо, но, как ни старалась, я чувствовала, что он где-то рядом.

Нельзя показывать, что он интересен мне, все равно дохлый номер — ему отдастся каждая женщина, он привык к доступным, привык нравиться. От меня он этого не дождется. Буду с вожделением смотреть на будущего мужа.

Или без толку это все? Ларсо, опытному сердцееду, одного взгляда на меня достаточно, чтобы все понять? Как бы то ни было, не буду на него смотреть. Не дай бог, влюблюсь, а я могу! Тогда все пропало, потому что в этом теле невозможно бороться с чувствами.

Ратон порхал мотыльком. То одну даму порадует вниманием, то другую. Меня как будто бы и нет! Я совершенно ему не нравлюсь, несмотря на то, что в дочери гожусь.

Танец закончился. Серый граф Бареллио откланялся, и на пару мгновений я осталась одна. Все, кто плясал, сели — запыхались, у меня даже одышки не было. Снова нахлынула неуверенность в себе, я развернулась, чтобы взбежать вверх по лестнице, но чуть не натолкнулась на Ларсо, остолбенела.

— Позвольте вас пригласить? Сейчас мой любимый танец, Аделия.

Поборов смущение, я улыбнулась в ответ:

— Вам, наверное, сказали, что после болезни я не помню, что было раньше, потому вынуждена вам отказать — боюсь ошибиться и стать посмешищем, ведь танцы я тоже не помню.

Что ты делаешь?! Немедленно соглашайся!..

Все так же улыбаясь, Ларсо шагнул за спину, обнял меня за талию и сделал два шага, увлекая за собой.

— Расслабься, он несложный, я буду вести, — проговорил он, склонившись так низко, что его губы щекотали мое ухо.

Удивительно, но тело помнило движения. Поначалу я не могла расслабиться — стоило вспомнить его губы, как по коже бежали мурашки.

Сначала мы двигались на расстоянии друг от друга, потом Ларсо прижался ко мне сзади, как и остальные мужчины — к своим дамам. Я попыталась отстраниться, но он притянул меня к себе. Будем считать, что так положено, Ратон не начнет ревновать.

Потом мы развернулись лицом друг к другу, Ларсо снова прижал меня, придерживая за талию, и теперь танец напоминал танго. Он смотрел на меня, не отрываясь и не мигая, столько власти и уверенности было в его взгляде, что я таяла, таяла, падала в неизвестность. Хотелось, чтобы музыка закончилась, люди исчезли, остались только мы, чтобы я тоже обняла его и положила голову ему на плечо.

И опять я чуть не потеряла момент, когда нужно кружиться, отстраняясь. Снова кружиться, падая в его объятия. Прогибаться в талии, чуть ли не касаясь затылком пола.

Снова мы ступаем, буквально слившись воедино. Ларсо шагнул назад и, как бы невзначай проведя щекой по обнаженной шее, проговорил:

— Если ты потеряла память, значит, не знаешь историю Аделии. Пойдем, прогуляемся в сад, и я расскажу тебе.

При мысли об этом ноги подкосились, и я покачала головой:

— Может быть, в другой раз?

Я отыскала взглядом Ратона. Ему было все равно, чем я занимаюсь — он подошел к одному из столов и развлекал почтенную публику веселыми историями. Ах так...

— Тогда подари мне еще один танец, — он протянул руку, и я накрыла его ладонь своей.

Он тут же сжал ее, надавил на холм Венеры и сплел пальцы с моими. Ничего особенного не было в его жесте, но каким-то дивным образом он вложил в прикосновение столько сексуальности, что в нем интимного было больше, чем в ином поцелуе. И вот мы снова обнимаемся, с едва заметной улыбкой Ларсо прикасается ко мне, танцуя. То как бы случайно дотронется до груди, то коснется плеча, то стиснет талию. Только сосредоточишь внимание на его прикосновении — а Ларсо отстранился, словно ничего и не было.

Третий танец мы опять были вместе. Теперь я с нескрываемым удовольствием ловила завистливые взгляды дам, которые рассчитывали провести с Ларсо хоть немного времени. Его жена тоже смотрела, но безучастно, будто ее любимый муж собирался не изменить ей, а делал что-то обыденное.

На четвертом танце Ларсо оставил меня, но я и сама понимала, что пора и честь знать. Гордо вскинув голову, поднялась по лестнице наверх, встала на балконе, там, где на перила оперся задумчивый Арлито. Только сейчас до меня дошло, что он похож на Ларсо, как младший брат.

— Говорят, он творит чудеса в постели, — задумчиво прошептал Арлито и ядовито улыбнулся. — Потом расскажешь?

Первым желанием было выпучить глаза и напуститься на него, оправдываясь и краснея, но я вовремя взяла себя в руки, ответила ему такой же улыбкой:

— Обойдешься... Подожди-ка... Малыш, ты что, ревнуешь?

Арлито терпеть не мог, когда его называли малышом, но обычно сдерживался, сейчас же в его черных глазах клокотала ярость. Что так задело его? Все время до помолвки, когда Саяни усиленно учила меня танцам и хорошим манерам, он вел себя дружелюбно, помогал по мере сил, шутил, мне нравился его острый ум и черный юмор. Теперь же маг почему-то ополчился на меня.

Некоторое время мы стояли молча и смотрели на танцующих. Когда Арлито немного успокоился, я проговорила:

— Ратон не обращает на меня внимания. Мне кажется, это невежливо.

Арлито повернулся ко мне и заглянул в лицо:

— Он тебе хоть немного нравится? Ратон.

Я дернула плечом, наблюдая, как будущий муж веселит гостей:

— Ратон хороший вариант для меня, да и как мужчина он приятный. Приятней остальных.

— Да? Приятнее Ларсо?

— Нет, — ответила я честно. — Но за Ларсо меня не заставил бы выйти замуж даже Спящий. Бедная его жена.

Ответ Арлито удовлетворил, и он окончательно успокоился.

— До женитьбы и ты, и Ратон имеете право вести себя фривольно. И еще хочу предупредить, что Ратон очень любил Саяни, ему сложно было ее отпустить, так что не рассчитывай на многое.

Я вздохнула, отыскала Элайну, которая испепеляла взглядом темноволосую служанку, наливающую ей вино. Запрокинула голову, зыркнула на меня и сразу же отвернулась.

— Вот гадюка, — прошептала я. — Арлито, сделай, чтобы она упала.

— Не могу, — с азартом сказал он. — У нее защитный амулет, недавно заряженный. Но сбросить ей в вино муху мне под силу.

— Лучше осу.

— Осы нет поблизости. Могу заслать крысу в ее ночной горшок. Но она гостей разбудит, все подумают, война...

Я развеселилась, кивнула:

— С крысой ты хорошо придумал. А муху не надо, мегера на служанке отыграется.

Мы вернулись к гостям, я уселась на свое место рядом с пустующим стулом Ратона, напротив его печальной сероглазой племянницы, которая была старше меня лет на пять. Ее мать, такая же серая и печальная, с морщинистым полумесяцем рта, смотрела на меня свысока. Здравствуй, золовушка! Да-да, мы теперь почти родственники.

Вторая золовка, помоложе, возрастом как моя матушка, сидела правее этой с мужем, и для своих лет выглядела неплохо. За ней сгрудились трое ее сыновей и две дочери, одна — моя ровесница, вторая лет десяти от роду, похожая на отца как две капли воды: такая же круглолицая, веснушчатая и безбровая. Арлито уселся во главу стола, потер руки и придвинул к себе молочного поросенка. Будто из ниоткуда появилась Лииса, встала между нами:

— Что изволит бэрри?

— Налей мне нектара, — распорядилась я. — Моего любимого, черного. Обедать буду фазанами, овощами, как обычно, перепелиными яйцами, начиненными черной икрой.

Золовка неодобрительно пожевала губами, покосилась на бокал, куда тонкой струйкой тек густой нектар. Правильно, молчи!

— Мне тоже налей нектар, — сказал Арлито.

Хотелось пошутить, что алкоголь вреден растущему организму, но я не стала наступать Арлито на больной мозоль. Доверие он пока не заслужил, зато я начала думать, что он славный малый — зачем обижать его?

Что касается окружающих меня людей, то мне повезло: прямая, откровенная Саяни, мудрый Арлито, душа-человек Лииса, начальник стражи верный Леон, который меня младенцем помнил. Только экономке Тайе я по-прежнему не доверяла, она напоминала одновременно мертвеца и робота. Саяни уверяла, что она неплохой человек, просто два ее сына один за другим умерли от неизвестной болезни, Тайя слегла с нервной лихорадкой, а когда выздоровела, стала такой.

— Давайте выпьем за то, чтобы этот союз был счастливым, — проговорил Арлито, цокая ложкой по бокалу — моя будущая родня повернула головы. Все так же подняли бокалы, кружки и принялись стучать по ним — своеобразная форма чоканья, однако.

Нектар по вкусу напоминал сироп из самой сладкой хурмы. Его делали из каких-то южных ягод примерно, как вино. Хотелось зажмуриться, чтоб не видеть недовольные физиономии родственничков, и мурчать от удовольствия.

После второго бокала нектара потянуло на приключения, Арлито так вообще окосел — ему для счастья нужна меньшая доза — и предложил спуститься, потанцевать. Почему бы и нет? К счастью, Ларсо не было среди танцующих. Стало тоскливо и радостно: с одной стороны мне льстило его внимание, с другой я боялась увлечься им.

Мы плясали исступленно, как в последний раз в жизни, никого вокруг не замечая. Изредка взгляд выхватывал из толпы то одно лицо, то другое. Женщины больше не презирали меня, смотрели с интересом. Только Ратона я по-прежнему не интересовала. Ну и пусть!

После двух танцев снова последовал тот, где надо меняться партнерами, и меня увлек похожий на крупное полено светловолосый дядя с бакенбардами, плавно переходящими в аккуратно постриженную бородку. Что обратило на себя внимание — этот человек пренебрегал фамильными цветами. На нем были светлые шоссы, укороченный спереди золотой кафтан с зелеными вставками, из-под которого выглядывала шелковая черная камиза — так назывались нижние рубашки.

На золотых пуговицах переливались крупные бриллианты, самоцветы поменьше украшали зеленые вставки кафтана. Сразу видно, что этот человек баснословно богат.

— Бэрри, ви обворожительни, — проговорил он со странным акцентом.

— Спасибо, — я подарила ему искреннюю улыбку и подумала, поскорее бы мне достался другой партнер, от этого веяло напыщенностью и снобизмом и двигался он, как и подобает крупному бревну.

Мужчина откланялся, и под руку меня взял непонятно откуда появившийся Ларсо. Мы понеслись по залу, неотрывно глядя друг на друга.

— Знаешь, кто это был? Барон Рйонд. Один из богатейших людей, подданный вон того человека в сером...

— Баррелио.

— Да. Трудно поверить, что когда-то он был простолюдином. Купил титул у Баррелио.

— Ну и молодец, — улыбнулась я.

Он положил руки мне на талию: