'Уходим на север. Макс убежден, что излучение там, должно быть слабее. Стив предлагает еще подождать. Но все очень устали. Связи нет. Что могло произойти со всеми? Неужели, это конец цивилизации? Если Дана права, и действительно, это сверх новая, остается одно, пробиваться к людям.
Всем, кто прочтет это письмо: мы направляемся на север, где-то там, должны быть люди. Макс до катастрофы летал в их поселок, так что, если не вернемся, ищите нас в той стороне'.
Вокруг толстый слой пыли. Судя по всему, ушли они давно. Интересно, где сейчас эта компания? Хочется верить, что с ними все в порядке.
16.12.1267 Вчера перед сном полистал дневник. Девушку зовут — Кристи. Была она стажером — практикантом. Судя по датам, записи она вела с первых дней катастрофы. Их группа, состоящая из техников и операторов ремонтных доков, в количестве восемнадцати человек, оставалась здесь довольно долго. Вся электроника на базе, в одну минуту выгорела, и этим парням, пришлось вспоминать древние навыки по выживанию. Склады были забиты продуктами, но оказалось, никто из их компании, не умеет готовить. Привыкнув к доставщикам, они понятия не имели, как делать это самостоятельно. Смешно читать об их кулинарных экспериментах. Эти бедняги, первое время вынуждены были обходиться консервированными фруктами, да сухими смесями, которые они просто разбавляли водой. От чего неделю мучились животами. Еще бы. Они даже не догадывались, что полученные растворы следует кипятить. Но вскоре, дела у них пошли лучше. Кто-то из парней, соорудил из сварочного аппарата, некое подобие кухонной плиты, и спустя несколько недель, они могли уже сносно питаться.
Их компания прожила здесь почти год. По мнению Кристи, все было бы хорошо, если бы не болезнь одного из парней. Бедняга явно двинулся умом, и вел себя очень агрессивно. Приходилось либо закрывать его в комнате, либо связывать. Все это были светлые, так что, обращались они с больным очень бережно.
Попытки оживить какую-либо электронику, заканчивались провалом. Как только подключался запасной блок, найденный на складе, он тут же снова выходил из строя. И как они не старались, ничего не получалось. Интенсивность излучения была такой, что не выдерживала даже самая хорошая защита.
Интересно! А что сейчас творится на складе? Ведь за последнее время, излучение явно идет на спад, может, удастся запустить что-нибудь из местного транспорта.
Если бы удалось реанимировать тот грузовик, что я видел на космодроме. Это надежнейшая машина, я на такой летал. И вместить она может столько всего... наш лайнер позавидует.
К тому же, здесь много флаеров. Эти машины, рассчитанные на пятерых пассажиров, настоящее инженерное чудо. На одном из них, мы с Глорией, когда-то носились над местными джунглями.
Если удастся отремонтировать несколько таких малышей, нашей разведке не будет равных.
19.12.1267 Сегодня, удалось поднять в воздух одного из 'первых пациентов'. Правда возни с ремонтом было столько, что мы уже думали бросать это дело, но Пауль, да и остальные техники, оказались парнями настойчивыми. Сегодня к обеду, меня вызвали на первый тестовый запуск. Никто из команды, на таком еще не летал, так что, я испытал величайшее удовольствие. Сделав пару кругов над базой, поднявшись на мили две в небо, даже попытался разглядеть наш лайнер. Судно я не увидел, до берега было далеко, а подниматься выше побоялся. У этого малыша максимальный порог три мили. Несколько раз загорались тревожные огоньки на пульте, предупреждая о сильном внешнем воздействии. Но критических отклонений в работе систем не было.
Парни, наблюдали за полетом затаив дыханье, и когда я приземлился, едва не раздавили меня в объятьях. Все счастливы. Если так пойдет и дальше, наша колония, будет самой сильной на планете.
У меня тут же возник план, о котором я и известил своих спутников. Команда его поддержала, но Пауль предложил сперва разобраться с прочим, что стоит тут повсюду.
И уже вечером, мы ковырялись в электронных потрохах стоявшего на приколе грузовика.
Который день, ужинаем как в лучшем ресторане. Парни, хоть и с трудом, но запустили систему доставки. Лари отыскал на складе контейнер с ремонтными киберами. Я отлично знал, что это за ребята. Завтра попробуем их запустить.
20.12.1267Как-то все слишком гладко! Опасаюсь. Если дела долго идут хорошо, обязательно жди проблем. Убедил всех быть крайне осторожными.
Парни активировали три ремонтных комплекса. Эти малыши, так шустро взялись за дело, что к концу недели, уверен, наш грузовик будет как новенький. Пауль готовит дополнительную защиту на все основные блоки. Можно будет слетать на первый материк. Излучение в той части планеты довольно интенсивное, но рискнуть стоит. Слишком много там людей осталось, в том числе и из светлых.
Дела не кончаются, валимся с ног. Сегодня восстановили еще один флаер. С ремонтными киберами, все гораздо проще. Жаль, некоторые в течение дня выключаются. Видно что-то в их мозгах не выдерживает.
21.12.1267 Сегодня побывал на судне. Меня встречали как героя. Увидев флаер, Майя прыгала как маленькая, и не отстала, пока я не пообещал взять ее с собой. Я конечно понимаю всю рискованность полетов при таком фоне, но жизнь вообще, штука опасная.
Мы с Паулем привезли все необходимое для ремонта кухонного оборудования, и техники, пообещали, что скоро в каждой каюте будет свой собственный ресторан.
Настроение у команды праздничное. Ведь мы и не надеялись на такое.
Из всего, что есть на базе, нам необходимо, в лучшем случае, одна тысячная. Большего, мы просто физически не сможем забрать, а оставаться жить здесь, как-то не хочется. Будет нужно, мы просто еще раз сюда приплывем, а если грузовик удастся починить, то и прилетим.
22.12.1267 Ночевать на судне не стали. Вернулись с Майей на базу в тот же вечер. Сегодня занимался обустройством нашего временного жилья. Майя носится, как любопытный щенок. Все ей интересно, все хочется узнать. Даже не скажешь, что на седьмом месяце.
Обедали в большом отдельном модуле, где обитал когда-то координатор базы. Я загнал сюда с десяток уборщиков, и эти парни, вычистили все до блеска. Впервые за столько дней, не нужно махать самодельной метлой, вытирать пыль чьей-то старой майкой или обрывком пижамы.
Перед ужином собрались в кают-компании, обсуждали планы на будущее.
Понимая, что для восстановления такого огромного количества систем, девять пар рук явно недостаточно, я предложил увеличить ремонтную команду, и привезти сюда всех остальных техников. Идею поддержали, так что завтра, нам с Лари, которого я понемногу учу пилотскому мастерству, предстоит поработать извозчиками.
23.12.1267 Сегодня перевез с полсотни пассажиров. На судне, идет работа по подготовке трюмов.
На базе, тоже все кипит.
Киберы рапортуют, что 80% работ по грузовику закончено. Через два дня, думаю, можно начинать отгрузку.
Из головы не идет Кристи с ее компанией. Пока есть время, хочу слетать на разведку.
24.12.1267 Майя обиделась. Но я все же решил не брать ее с собой.
К поиску ушедшей на север компании, подготовился основательно. Прежде всего, есть большая вероятность повреждения систем флаера. Взял с собой кибера— ремонтника, несколько основных блоков, и запасной аккумулятор. Затем, собрал комплект для выживания. Двухместную палатку, провизии на неделю, и еще много чего. Впереди сплошные джунгли. Если где-то застряну, никто не поможет. Запаса хода должно хватить, но лишняя батарея не помешает. Завтра утром вылетаю.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
НАСЛЕДНИЦА
8
Малыш смотрел на Леру светлыми умными глазами, словно пытаясь что-то сказать. Нижняя часть лица его, была закрыта теплым шарфом, из-под которого слышалось лишь тихое поскуливание. В вагоне было тесно. Лера прижимала к себе чужого ребенка, чувствуя, как постепенно немеют руки, и как все сильнее тянет поясницу. Сегодня она не ела совсем. Паек пришлось уступить соседке по парте. В их семье уже двое умерли от голода, и Лера, просто не выдержала, когда Лидочка уставилась мутным взглядом на кусок черного хлеба в ее руке. Надетый в теплую курточку, укутанный одеялом, карапуз весил немало. От него пахло чем-то очень знакомым, но запах этот, терялся среди махорочного дыма, солдатских портянок и тяжко смердящих тулупов. Выпростав ручку из-под одеяла, он тянулся к ее щеке, касался варежкой ее темных волос, удивленно разглядывал рыжую шапку. Неожиданно над ухом раздался женский голос:
— Девушка, не купите сборник стихов Артура Крапнова?
На нее смотрела женщина с изможденным лицом и воспаленными птичьими глазами.
— Нет, у меня есть его сборник.
— Но, это подарочный экземпляр. Цветная обложка, золотое теснение. Вот, посмотрите!
Откуда-то возник потрепанный томик. Лера из вежливости окинула взглядом, видавший лучшие времена сборник, и покачала головой:
— Спасибо! Ненужно!
'Да, сейчас многие продают книги, и не только. Голод усиливается. Сегодня в школе сразу три обморока'.
Вагон качнуло, сзади кто-то громко закричал:
— Ты куда полез? Убери руки, морда пьяная!
Лера хотела обернуться, но в бок ударили чем-то тяжелым. Она лишь чудом не выпустила ребенка. К выходу протискивался гражданин с двумя огромными чемоданами.
— Осторожнее! Ослеп совсем! Куда прешь!? — Послышались недовольные возгласы. Леру снова толкнули, чей-то подкованный сапог больно проехался по ноге. Сзади навалился кто-то большой и тяжелый. Она едва успела опереться локтем о заиндевелое окно. 'Ничего не поделаешь! Общественный транспорт, здесь свои правила'.
Лера переносила подобные испытания достаточно легко, порой, совсем не замечая происходящего. Все это было, и было не раз. И вчера, и днем ранее, и месяц назад. И повторяется из года в год. Ничего нового, просто еще один серый день. Переполненный душный вагон трамвая, изможденные лица. Громко жалуются старушки. Грязно ругаются возвращающиеся из увольнения солдаты. Собравшись в стайки, бестолково галдят бледные, тощие гимназисты. Голод, зима, война. Народ уже привык к постоянному страху, но привычка эта, обошлась всем слишком дорого. За последние годы, люди совсем разучились улыбаться. Куда-то исчезли внимательные кавалеры. Все больше в лицах некоей отстраненности, и холодного, подавляющего безразличия.
Лера прижималась к белому от мороза стеклу, чувствуя, как с каждой минутой сердце заполняет странная пустота. В отогретом дыханием кругляше, медленно проплывали дома, улицы, грязные сугробы.
Рядом, тревожно поглядывая на нее, сидела красивая женщина в толстом платке. Она прижимала к себе второго малыша, который вертелся в поиске пропавшего братца.
Неожиданно накатило жуткое ощущение. Девочка вздрогнула. Показалось, что на нее смотрит покойник. Странная пелена заволокла печальные светлые глаза. Будто мелкая рябь прошла по утомленному лицу женщины. Но вот, она грустно улыбнулась, и наваждение пропало.
— 'Тебе не тяжело?' — Прочитала Лера по губам.
— Нет! — покачала она головой, и добавила громче: — Мне выходить скоро.
Когда на одной из остановок, вошла мамаша с большой заплечной сумкой, с двумя карапузами на руках, Лера, как была научена, уступила свое место. А увидев, как та пытается устроить на коленях, завернутых в одеяла близнецов, предложила помощь. Женщина, благодарно кивнула, передала незнакомой девушке свое чадо, и всю дорогу беспокойно поглядывала в ее сторону.
Трамвай катился слишком медленно. Дорога сегодня, казалось особенно длинной. До войны все было иначе.
Неожиданно ей вспомнились яркие летние улицы, кафе — мороженное, парк, карусели. Откуда-то из неведомой дали, послышался мамин голос:
— 'Оленька! Пойдем с нами! Не бойся! Папа тебя будет крепко держать!'
Вспомнилось огромное колесо обозрения, детские слезы, обида на свой страх высоты. Нарядная площадь, каштаны. Совсем молодая бабушка. Сильные руки отца, темные, как и у нее, глаза, родной голос.
'Как все это было давно! Кажется, вообще в другой жизни!'
Действительно, теперь все совсем иначе. Теперь она уже не Оля, и бабушка давно уже не та, и самое главное, больше не было родителей.
Она плохо помнит, как это произошло, но в тот день, им пришлось срочно бросить все, бежать в другой город, сменить фамилию, имена, и больше никогда туда не возвращаться. Она по-прежнему любила своих родителей, и еще, очень скучала по родным местам. Часто снились ей Московские дворики, тенистые аллеи в дендрарии, где она мечтала собрать коллекцию тропических растений. Жаркое южное солнце, раскаленные дорожки на детской площадке.
Лера, так задумалась, что едва не пропустила свою остановку. Мелькнула старинная кованая ограда знакомого до каждой скамейки, до каждого камешка парка. Она забеспокоилась. Через сто метров остановка, а к двери еще нужно добраться.
Но она успела. Лера устроила своего милого попутчика на коленях у матери, кивнула на прощанье, и в последний момент выскочила в грязный, больше походивший на строительный раствор снег.
— Уф-ф! — вздохнула она облегченно, — 'следующая Куприяново, и не успей сейчас, пришлось бы целый квартал пешком топать'. Она поправила лямку школьной сумки, и тут, услышала самый страшный в эти дни звук. Откуда-то сверху, из-за нависших над городом, тяжелых свинцовых туч, надвигался монотонный гул.
'Не успеть!' — Мелькнуло в сознании, а затем послышался нарастающий свист, всегда вводивший ее в какой-то дикий, совершенно безотчетный ужас.
Первая бомба упала где-то на соседней улице. Страшно громыхнуло, закачалась земля, из окон посыпались стекла, а в следующую секунду, ее швырнуло в придорожный сугроб. За спиной со страшным грохотом обрушились небеса, огненное дыхание смерти прокатилось вдоль улицы. Над головой пронеслось что-то быстрое и горячее. Совсем рядом, в трех шагах, врезался в мостовую гигантский лист кровельного железа. Но Лера этого уже не слышала.
Очнулась она от легких похлопываний по щекам.
— Ну, что ты, детка? Вставай! Нельзя так вот... Вставай милая! — причитал знакомый голос.
Лера, с трудом разлепив запорошенные веки, узнала склонившуюся над ней Варвару Михайловну, соседку по лестничной клетке.
— Ох, нелюди!Ох, страсти-то какие! — продолжала тем временем соседка. — Сколько народу погубили! Нет на них Бога! Изверги проклятые!
Сквозь эти причитания и шум в голове, Лера расслышала чьи-то громкие вопли, и оглянувшись, в ужасе застыла. Перед ней предстала немыслимая картина. Девочка, смотрела туда, где изогнутые в страшной судороге, двумя тонкими ниточками обрывались рельсы, и не верила глазам. Там, в двухстах метрах от остановки, грудой изорванного, искореженного металла, лежало то, что еще несколько минут назад, было переполненным трамваем. Снег, по краям огромной воронки, окрасился в грязный бардовый цвет. Один из страшно изуродованных вагонов, был отброшен далеко в сторону. Оттуда и доносились эти дикие вопли.
Лера почувствовала, как у нее немеют губы, а затем, кто-то большой и сильный, погасил свет.
Пришла она в себя уже дома. Вокруг хлопотали соседки. Увидев, что она очнулась, помогли сесть. Голова кружилась, в глазах мельтешили черные мошки. Лера хотела встать, чтобы раздеться, но Варвара Михайловна, с другой соседкой, живущей ниже, сами стянули с нее промокшее пальто, растерли руки, и укрыли старым пледом. Затем, убедившись, что с девочкой все в порядке, ушли.
