— Начнем с того, что ты пришёл в этот мир слабохарактерным рохлей, и хотя новая жизнь заставила тебя собраться, когда перед тобой встаёт действительно важный вопрос, требующий волевого решения, ты идёшь по самому легкому пути. А когда наступают результаты твоих действий, ты бежишь за спасением ко мне. Поэтому, сегодня я помогаю тебе в последний раз. Пока не докажешь, что достоин моей помощи — рассчитывай только на себя.

Я все же не выдержал:

— Но где я дал слабину?! Я охотился и воевал, рисковал жизнью и получал ранения. Разве это ничего не стоит?

Древний бог суровым взглядом заткнул мой фонтан красноречия.

— Я сказал слушать! Да, кое-где ты преуспел. Но в главном! Ты знаешь, почему на вас идёт армия разбойников?

Я отрицательно помотал головой.

— Потому, что ты испугался приговорить виновного человека к смерти. Да, да я говорю про Китавла. И не говори мне о человеколюбии! Уж я то вижу, что ты просто побоялся того, что окружающие заклеймят убийцей и палачом. Как же, потерять любовь и уважение, доставшиеся с таким трудом! А теперь, когда пришла банда насиловать, грабить и убивать, кому нужно твоё уважение? Но и это ещё не всё. Как ты мог позволить этому мелкому колдунишке принести человеческую жертву своему сгнившему божку? Именно! Тот человек не сам умер, а был принесен в жертву, и мне опять пришлось своей силой изгонять тень создания бездны, которой не было бы, разберись ты со жрецом сразу.

Я был раздавлен этими вестями. Все мои достижения оказались пшиком. Да к тому же я оказался виновен в гибели одного хорошего человека, а потенциально и в гибели всего села. Велес тем временем продолжал:

— Сейчас я дам тебе еще один выбор. Если я помогу справиться с нападающими, то эхо моей силы точно докатиться до служительниц Элуны и почти наверняка за твоей головой отправятся отряды охотниц. И поверь, они умеют искать и точно смогут выйти на тебя, пусть и не сразу. И на этот раз я не смогу тебе помочь — лимит вмешательства будет прочно выбран на долгие годы. Вероятность твоей смерти и провала миссии возрастают многократно. И надеюсь, ты понимаешь, что в случае смерти проклятие утянет твою душу в гости к очень голодной сущности. Или я могу перекинуть тебя за много миль отсюда, и тогда о тебе никто не будет знать. А жители пусть разбираются сами.

На первый взгляд бросать жителей не вариант, но если подумать, то им грозит всего лишь смерть. А если меня прирежут, то эоны лет медленного и мучительного растворения души мне обеспечены. К тому же, если я даже приостановлю продвижение армии нежити Артаса, то спасу в сотни раз больше жизней от гораздо худшей судьбы.

Когда я осознал, что уже мысленно подобрал оправдание для того, чтобы трусливо сбежать, краска стыда залила моё лицо. Так иногда бывает, что человек поступается своей совестью. Но согласиться с тем фактом, что ты больше не можешь называть себя честным человеком мучительно трудно. И разум начинает искать всевозможные оправдания совершенной подлости. Так рождаются такие перлы:

— Я же не виноват, что он такой лох!

— Он сам виноват, головой надо было думать.

И еще множество вариаций на эту тему.

Но бывает и такое, что перед человеком встаёт нелегкий, мучительный выбор. Например, украсть, обмануть в надежде, что за это не последует расплата, или поступить честно, но не разжиться ничем кроме спокойной души и чистой совести. И вот в глубине души человек уже решил пойти по простому пути, но сам себе в этом не признается. И тогда он заранее ищет оправдание своему будущему поступку. Тщательно перебираются все возможные обстоятельства будущей подлости. Обличающие, указывающие на неправоту старательно топятся в глубине, а оправдывающие наоборот — вытаскиваются на свет, причёсываются, подкрашиваются и вывешиваются на щит. И вот подлость в глазах совершающего её уже не подлость, а вынужденная мера. Или даже благородный подвиг!

И именно такой трюк попыталось провернуть моё сознание. Я вспомнил Вирта, как он пошёл меня страховать, зная, что если охота провалиться, то ему точно не спастись. Жизнерадостный староста, ехидный старый каторжник, наполненные бесконечной добротой, с тщательно скрываемой на дне печалью, глаза Маруси, дети, взрослые, старики — все они прошли у меня перед глазами. За эти полтора эти люди умудрились стать мне почти родными. Больше никогда я не позволю разуму так шутить со мной, и больше никогда я не буду бояться поступить правильно!

Велес, читавший мои размышления как открытую книгу, довольно хмыкнул. Вот старый пройдоха! Он для того и спросил, чтобы заставить меня сформулировать новое жизненное кредо. Не мне тягаться с многотысячелетним божеством в искусстве манипуляций. Тем временем патрон продолжил излагать инструкции:

— Что ж, вижу, что для тебя не всё пропало. Когда разберешься с разбойниками, сразу уходи. Так ты выиграешь немного времени — по остывшему следу дольше искать жертву. Не лезь в начальники, а научись отвечать хотя бы за себя. Подучись чему-нибудь полезному. В общем сам разберешься. Как будет возможность — свяжусь с тобой. А теперь выведи из капища всех лишних, оставь только идущих в бой.

Свет мигнул в глазах и вот я снова стою перед идолом. Для окружающих прошли всего пара секунд. Выпроводив лишних людей, я сказал остальным рассредоточиться. Вот все готово.

Дымный слепок лица пророкотал:

— Выйди вперёд, Вирт. Сегодня я посвящаю тебя в свои жрецы. Михаил, по моей воле вскоре покинет вас. Его обязанности будешь выполнять ты. Впитай мою силу и прими обещанное моим слугой исцеление.

Вирт как подкошенный упал. В глухой тишине был отчетливо слышен хруст восстанавливающийся костей ноги.

Велес тем времен продолжал:

— Выйди вперёд, Боброк. Готов ли ты принять в себя силу моего слуги и возглавить гвардию урсолаков в этом мире?

Боброк не колебался ни секунды:

— По воле твоей я буду жить и во славу твою умру.

Тени сгустились в фигуру знакомой медведицы, которая подошла к отставному сержанту. Несколько секунд они смотрели глаза в глаза. Вот медведица наклоняется и кусает Боброка в плечо парализованной руки. Староста падает как подкошенный, а медведица неторопливо растворяется в тенях.

Древний бог вызывает следующего:

— Выйди вперёд, Декстер. Готов ли ты принять в себя силу моего слуги и возглавить гвардию волкодлаков в этом мире?

— Повелитель, возможно, я ошибаюсь, но разве волкодлаки — это не волки-оборотни?

От идола повеяло раздраженной мощью:

— Знаю, что между вами пролитая кровь. Аргентариус убил твоих сыновей, но и на тебе есть кровь его потомков. Здесь и сейчас решай. Или вы оставляете вражду и кровь в прошлом, или покинь это место.

Из тени выпрыгнул Аргентариус. Старый волк и старый охотник долго боролись взглядами, ведя беззвучный договор. Но вот Декстер протягивает руку, и зубы волка вонзаются в плечо. К лежащим присоединяется еще одно тело.

Теперь божество обратилось ко всем сразу:

— Верные мне, готовы ли вы принять в себя силу зверя, чтобы служить мне?

Ни один человек не отказался. Через секунду на ногах в капище остался только я.

— Все раны и увечья исцеляться. Через час они проснуться здоровыми и полными сил. Пока не взойдет солнце, они будут пребывать в промежуточном облике полуволков и полумедведей. Раны, кроме отрубания головы, им будут не страшны. Урсолаки обретут нечеловеческие мощь и крепость, волкодлаки будут быстрее и ловчее любого противника. И никому не скрыться в лесу от моих гвардейцев. К утру все враги должны быть мертвы. Такова моя воля.

* * *

Кармайн задумчиво смотрел в огонь костра. Развалившись на подстилке он размышлял о будущем деле. Когда он возглавил банду, в ней состояли только полуголодные крестьяне да воры неудачники. С его приходом маленькая шайка значительно выросла. Сам имея за плечами службу в армии, Кармайн привечал дезертиров и головорезов, готовых подчиняться наведенной им дисциплине. Но когда банда перевалила за сотню человек встала новая проблема. Для такого крупного отряда было крайне трудно найти достойную добычу.

Кармайн попытался разделить людей на небольшие группы, чтобы параллельно проворачивать несколько дел. Оказалось, что толковых командиров у него нет. Все дела без его личного контроля провалились, а половина людей попала на рудники. Больше рисковать и делить шайку он не решался.

Ему нужно было серьезное дело для крупного отряда, чтобы взять достойную добычу и укрепить пошатнувшийся авторитет. В поисках такого дела он обратился к серьезным людям из столицы, которые свели его с заказчиками. Самих заказчиков он не видел, встречаться они предпочитали ночью и в полной темноте. Странные, будто блеющие голоса заказчиков поначалу напрягали его, но пара удачных дел со своевременной оплатой изрядно притупили тревогу.

Некоторое время назад у заказчиков начались проблемы с властями, сами встречаться они уже не могли и от их лица пришёл человек. Кармайн за свою непростую жизнь имел дело с разными людьми, но впервые посредник вызывал у него такое гадливое чувство.

Представившийся Китавлом, посланник заказчиков передал деньги и новое задание. Теперь целью было разорить деревушку. На первый взгляд ничего сложного. Выросший в такой же деревушке, только расположенной далеко на юге, Кармайн испытал нечто, похожее на укол совести. Но не слишком сильный. В конце концов, пусть они сами заботятся о себе, а он позаботится о себе и своих людях.

Когда им в помощь прислали тройку магов, работа резко перестала казаться легкой. Что это за деревушки такие, если для их штурма требуется магическая поддержка? Вообще с этими магами были сплошные проблемы. То обеспечь личный шатер, то особую кормежку, пешочком топать не хотят. Но самым серьёзным испытанием его терпения стал их скарб. Эти высоколобые дегенераты тащили с собой целую повозку вещей. Среди которых была даже железная клетка с гномкой внутри! На кой она им сдалась? У самого главаря были исключительно неприличные варианты.

Сейчас, расположившись на ночевку в переходе от деревни, Кармайн еще раз прокручивал в голове все сведения. Для себя он решил, что это будет последним делом. Денег достаточно для открытия своего дела и тихой, беззаботной жизни до старости. Добычу обещали богатую, говорят, жители Волчьего Дола хорошо поднялись в последнее время, а значит, парни будут не в обиде.

Какое-то внутренне беспокойство заставило главаря внимательно оглядеться. Палатки магов, бойцы, храпящие на подстилках у костров, борющиеся со сном часовые — все было в порядке. Но беспокойство не отпускало, а наоборот стало переходить в откровенный страх.

Одного из часовых что-то насторожило в темноте, но стоило ему сделать полшага, как темнота рывком затянула его в себя. Тонкий, отчаянный крик разбудил весь лагерь разом. Вскочившие разбойники очумело искали причину тревоги. И она не стала скрываться. Со всех сторон на свет выходили невиданные и ужасные существа. Полулюди-полузвери. Бандиты, имевшие луки, начали метать стрелы в кошмарных созданий, но те не обращали на полученные раны внимания, только прикрывали ладонями глаза от случайных попаданий.

Не прошло и двух секунд, как по всему лагерю закипел отчаянный бой. Но бежать было рано. Кармайн где матом, а где и пинками поднял ближайших бойцов, а возле главаря располагалась элита его банды, и повел в сторону палаток. Единственным реальным шансом справиться с ожившими обитателями кошмаров, была помощь магов. Пока чародеи тратили силы на поддержку своих щитов, об атаке можно было забыть.

Когда, хоть и не без потерь, отряду Кармайна удалось оттеснить противников от магов, правильность такого решения стала очевидна. Ранее безнаказанно истреблявшие его людей враги, теперь ощутили на своей шкуре холодную мощь магии. То одна, то другая фигура раз в несколько секунд получала метровую сосульку в корпус и улетала в темноту. Ситуация выровнялась, а воспрявшие подчинённые кое-где начали теснить нападавших, которых оказалось не так много, как показалось вначале. Всего около трёх десятков созданий.

Наблюдая за битвой, бандитский главарь заметил, что с одной стороны дела совсем плохи. Пусть там было меньше всего врагов, но здоровенный полумедведь, вооруженный классической парой щит-меч , методично, даже с показной ленцой, истреблял его людей. Удар — труп, финт-удар-труп, блок-удар щитом— удар -труп. В лучших традициях тяжелой пехоты этот здоровяк тратил на каждого противника минимум сил и времени. Но и этот крепыш улетел в темноту, когда Кармайн указал на него магам.

Хоть и дорогой ценой, но уже однозначно победа доставалась его отряду. Все изменилось мгновенно. Прилетевший из проклятой темноты арбалетный болт оборвал жизнь одного мага, а оставшиеся двое, забыв про атаку, снова закрылись магическими щитами. Конец надеждам на победу ознаменовало то, что, казалось выбитые, противники начали возвращаться в бой.

Кармайн понял, пора спасаться. В одном из удачных грабежей ему попалось зелье невидимости и сейчас оно оставалось единственным шансом спастись. Что ж, раз такова судьба, то он не может ей противиться. Раз его людям не суждено пережить эту ночь, он будет спасать себя. Укрывшись за спинами подельников, главарь аккуратно откупорил заветный пузырёк и залпом выпил. Через мгновенье его фигура побледнела и растворилась.

Стараясь никого не задеть в кипевшей схватке, Кармайн протискивался к краю поляны. Вот за спиной остаются последние сражающиеся, и лес принимает его в свои объятья. Надо, пока не закончилось действие зелья, уйти как можно дальше. Но верная интуиция советует не спешить, а идти осторожно, без лишнего шума. И как оказалось не зря!

Не успел Кармайн отойти и на сотню шагов вглубь леса, как навстречу ему выскользнули несколько серых теней. К счастью это были не чудовища, а обычные волки, хоть и очень крупные. Кармайн замер, боясь дышать. Настороженно подергивая ушами, хищники стали ходить кругами. Они явно что-то чувствовали, запах указывал на наличие человека, но глаза не могли обнаружить его. Вот один из волков взял след и радостным воем сообщил об этом остальным, и стая умчалась по протоптанной человеком тропинке.

Наконец вздохнув полной грудью, Кармайн побежал изо всех сил. Теперь его могла спасти только скорость. Пока волки дойдут до края поляны, пока поищут куда он мог деться, у него есть фора. И надо успеть добежать до реки. Только вплавь есть шанс спастись, в лесу не скрыться от обоняния хищников. Отчаянный бег закончился в освежающих объятьях реки. К счастью плыть было по течению. Экономными гребками войдя в ритм, Кармайн плыл пока уже на рассвете не свело обе ноги. Мысленно, благодаря отставного моряка, еще в детстве научившего его уверенно чувствовать себя в воде, на одних руках он выплыл на мелководье.

Привязавшись поясом к свисающей ветви дерева, беглец подремал пару часов, не выходя на берег. Собрав все душевные и телесные силы, Кармайн поплыл дальше. Впереди было много изнурительного плавания.

Я мысленно матерился. Что это за разбойники такие с магической поддержкой?! Может сейчас на нас со спины выскочит рыцарская конница до кучи?!