Сбросить оковы 20.10

— А я и не прошу.— Подтянув к себе сумку, я подмигнул Весельчаку.— Пришлось тут компенсацию за дни неволи прихватить. Когда из дома графа уходил.

— Ты обокрал Шального Графа???

— Именно!

На столик легли с десяток перстней с различными камнями, массивная золотая цепь, два золотых же кубка и один серебряный. Весельчак нахмурившись смотрел на добычу, а в глазах Хомяка жадность боролась с осторожностью.

— Я не возьму этот товар! — С трудом вымолвил скупщик.— Слишком горячий!

— Разве это горячо? — Хмыкнул я, встряхнув сумку, в которой кое-что еще осталось.— Вот тут действительно горячая штучка! Но тебе ее не видать.

— Что там?! — Подался вперед Хомяк.

— Неважно. Лучше дай цену на этот товар, и не скупись. Мне путешествие предстоит, а дорога монету любит.

— Рад, что ты это понимаешь.— Негромко сказал Весельчак.— Ты поступил неразумно. Граф не простит, и будет искать вора.

— Утром я покину столицу.— Признался я.— Может быть, позже вернусь. Через пару лет, когда все утихнет.

— Куда направишься? — Все еще колеблясь задал нужный мне вопрос Хомяк.

В том, что он сдаст меня как стеклотару, я нисколько не сомневался. Именно поэтому я хотел продать ему те блестящие штучки, которыми меня снабдил граф. Уже через пару часов вся столица будет знать, что Ветерок обчистил самого Шального Графа. Вот и нужная шумиха, вот и причина отправиться в погоню за наглым вором.

— На запад. Точнее не скажу, решу позже. — Доверительно сообщил я.— Так что насчет звонких золотых?

Хомяк горестно вздохнул, всем своим видом показывая на какие жертвы ему приходится идти ради старого знакомого. Потом испустил уже другой вздох, вздох нищего, у которого пытаются забрать последнюю рубаху. Поднял один из кубков, внимательно осмотрел его и укоризненно поцокал языком, дескать вещица броская, но безвкусная.

— Хомяк, заканчивай преставление! — Резко бросил Весельчак.— Дай нормальную цену!

— Но, Весельчак! Товар действительно горячий! — Попытался возразить скупщик.

— Или ты сейчас выплатишь моему мальчику полную цену, или больше здесь не появишься! — Немного повысил голос Весельчак.— Найдутся другие скупщики. Например, Честный Хорес давно предлагает более лучшую цену, чем ты.

— Только ради тебя и ради нашей многолетней дружбы.— Вздохнул Хомяк, устрашившись совершенно реальной угрозы.

Из своей сумки он извлек два пухлых мешочка и положил их передо мной. Потом почесал затылок и прибавил еще один.

Не доверяя скупщику я проверил содержимое мешочков. Золото, без обмана. А мог и серебро подсунуть. Или фальшивку всучить. Кивнув, я подтвердил, что все в порядке.

— А сейчас иди, Хомяк.— Доброжелательно произнес Весельчак, и скупщик, прихватив купленный товар, поспешил откланяться.

— Малыш, ты же помнишь, что у меня хранится твоя доля? Сейчас заберешь?

— Нет, Весельчак, пусть у тебя полежат денежки. Этого мне на дорогу хватит. А если понадобиться, еще возьму. Ты лучше мне набор серьезный подгони. Вдруг пригодиться?

Мой старший товарищ и учитель встал, подошел к большому сундуку и откинул крышку. Несколько минут он сосредоточенно перекладывал свертки и сундучки. Наконец он вернулся к столу.

— Вот, — раскатав лязгающий металлом сверток, который превратился в фартук с множеством заполненных карманчиков.— Самый лучший набор взломщика, что у меня есть. Ты с ним любой замок откроешь.

— Спасибо! — Искренне поблагодарил я, упаковывая подарок в сумку.— Знаешь, что? Угости ребят парой бочонков вина! С моей доли, разумеется.

Встал из-за стола. На мгновение замер, не зная, что сказать. Вполне возможно, что с Весельчаком мы видимся в последний раз. И пусть, я Георг, ничем не обязан этому человеку, воспоминания Лирана не давали мне просто уйти не сказав ни слова. Пока я медлил, Весельчак подошел ко мне и крепко обнял.

— Удачи тебе, мальчик мой! — Сказал он.— Будь осторожен и постарайся не влипать в неприятности. Как сможешь, возвращайся. И обязательно дай весточку, когда устроишься где-нибудь.

И резко развернув за плечи, он буквально выпихнул меня за дверь.

Кроме некоторой суммы хранящийся у Весельчака, Лиран в свое время сделал еще одну закладку, о которой не знал никто. Там была небольшая сумма в золоте, пара ликвидных вещиц из драгоценных металлов и приличных камней. А еще отцовский кинжал, кукла сестры и платок матери. С этими вещами Лиран не расстался бы никогда. Лучше умереть. Не стал трогать закладку и я. Не потому что это была память, но не моя, а Лирана, просто в дороге случиться может всякое. К тому же я вовсе не уверен, что мне удастся по окончании нашей миссии остаться в живых. Надо реально смотреть на ситуацию. Вот доставим принцесску во дворец, там и подумаем, как дальше жить. А сейчас надо в храм зайти, Зиаре почтение засвидетельствовать и благословления попросить. Чувствую, удача мне понадобится.

С рассветом мы покинули столицу. Все было бы ничего, но из нашей троицы я один испытывал проблемы со способом передвижения. Ну не умею я верхом ездить! А эти заразы еще и скорость приличную набрали. Через пару часов я был почти готов снова надеть ошейник, но вернуться в милый, уютный фургон к дядюшке Юрту. Почти, но не совсем. Даже совсем не готов. Но в фургон хочется. А эта кобыла! На ней вовсе некомфортно. Ноги на раскоряку, трясет, воняет, и задница болит. Через пару часов скачки я взмолился о пощаде, и попросил привал.

— Георг, нам надо спешить.— Укоризненно сказал Васкон.— Ты совсем не умеешь держаться в седле. Неужели никогда не приходилось путешествовать?

— Приходилось! — Простонал я, раскинувшись на травке. — И побольше, чем тебе. Только не на такой зверюге! Эх, сейчас бы самый захудалый автомобиль! Пусть не джип, не камаз, пусть ушастый "запорожец" лохматого года выпуска! Я бы вам устроил гонки по пересеченной местности! Москва-Воронеж, хрен догонишь!

— О чем ты говоришь? — Недоуменно спросил Васкон.

— О том, о чем вы, аборигены средневековые, понятия не имеете! — Я прекрасно понимал, что язык следует держать за зубами, но меня в очередной раз понесло.— Как я могу объяснить тебе, что такое автомобиль, когда ты даже велосипеда в глаза не видел? Как передать запах бензина и вкус солярки? То ощущение, когда в день наматываешь расстояние в Германию или Францию? Но знай, что нет ничего более прекрасного, чем мощный движок и ровная дорога!

— Бредит? — Бросил воин в сторону Ласки.

— Нет, не похоже.— Девушка настороженно вглядывалась в мое лицо.— Но и понять о чем он говорит, я не могу.

Она метнулась к своему коню и принялась копаться в сумке, звеня какими-то склянками. А Васкон раздраженно плюнул на землю и выругался сквозь зубы.

— Ветерок, нам очень надо спешить! Ты понимаешь? Если мы не выполним возложенную задачу, все пойдет насмарку! Его сиятельство нам этого не простит!

Он был прав. Хочешь, не хочешь, а путь надо продолжать. Слишком мало мы проехали, да и четкого следа, по которому граф нас ловить станет, не оставили. Вот только заставить себя снова сесть на эту заразу, я не мог. И так натер все, что только можно.

— Вот, проглоти это! — Кэрри сунула мне под нос кусочек чего-то похожего на засохшую и заплесневевшую хлебную корку.

Запах от этой подозрительной субстанции исходил соответствующий. Резкий и вонючий.

— Все-таки отравить решила? — Вздохнул я, не торопясь принимать из рук воровки не пойми что.

Дело в том, что со вчерашнего вечера, когда граф устанавливал подельникам, то есть нам, боевую задачу, Ласка не желала разговаривать со мной. Ну, ни слова не произнесла. Только презрительно фыркала и гневно зыркала глазами. Понятно дело, после моего поступка Ласка любви ко мне не испытывает, да и в эту поездку наверняка пошла вынужденно, но мы теперь команда. И бывшая коллега могла бы вести себя более приветливо.

А теперь она предлагает мне какую-то неаппетитную гадость!

— Не глупи! — Прикрикнула воровка.— Это снимет боль и придаст сил. Глотай, пока я добрая!

Васкон взглянув на Ласку, решительно кивнул, поддерживая девушку. И требовательно взглянул на меня, дескать, жри и не трать время зря.

Пришлось подчиниться. Зажав нос и ожидая соответствующего вкуса, сунул в рот лекарство и принялся сосредоточенно жевать. Вопреки ожиданиям снадобье оказалось совершенно безвкусным, только вот неприятно рассыпалось сухими крошками, которые немедленно облепили язык и десны. Пришлось прополоскать рот парой глотков воды.

— И когда подействует? — Поинтересовался я, не ощущая какого-либо благотворного эффекта.

— Скоро. Но ждать не будем. Поехали!

И я, кряхтя и постанывая, полез в седло.

Ласка не обманула. Уже через несколько минут боль притупилась, тело стало легким, а краски вокруг — яркими. Я внезапно обнаружил, что лошадь далеко не самое плохое средство передвижения, а если приноровиться к ее движениям, то и ноги со спиной не так устают. И вообще, жизнь хороша и жить хорошо! Однозначно! А еще я счастлив, что меня окружают такие приятные, душевные и заботливые люди! И Кэрри лекарством поделилась и Васкон пару советов дал. Теперь я в седле почти так же удобно, как и в кабине себя чувствую. А как приятно ветер лицо обдувает! Надо будет обязательно им что-нибудь доброе в ответ сделать!

Все хорошо, но вот только посещение храма перед выездом из столицы меня опечалило. Даже не опечалило, а озадачило. Дар Заире я преподнес богатый, золото и украшения, но она их приняла как бы нехотя. По крайней мере у меня возникло именно такое ощущение. Не сравнить с тем простым букетом, который исчез во вспышке божественного одобрения. И ночью мне ни моя богиня, ни вредный кот не приснились. Надо будет поломать голову над другим подарком. Как следует поломать, но потом. Ведь сейчас я не хочу задумываться о проблемах. Мне так легко и хорошо-о-о-о!!!!

Лошадь не автомобиль, долго с повышенной скоростью копыта переставлять не может. У них, лошадок, трудового кодекса нет, время в движении, и скорость нерегламентированные, но хороший наездник сам знает, когда надо притормозить, а когда и привалу быть. А то лошадка может и копыта отбросить. Вот и сейчас Васкон повелительно махнул рукой и мы послушно сбавили ход. Теперь и поговорить можно, а то на полном скаку это плохо получается.

— Кэрри, от всей души благодарю тебя! — Сказал я, подъехав к девушке.— Твое снадобье просто чудо! У меня боль прошла, сил полно, и так на душе радостно! Только немного голова кружится.

— Это скоро пройдет.— Мило улыбнулась Ласка.— Ветерок, а ты мне расскажешь кое-что? А то я о тебе почти ничего не знаю, а так интересно!

Ну как я могу отказать своей спасительнице?

— Разумеется! — Горячо закивал я.— Спрашивай! Все поведаю, ничего не утаю!

Ласка сверкнула глазами, а Васкон, который до этого безучастно ехал рядом навострил уши.

— Расскажи о себе. — Попросила Ласка.— Ты очень изменился за последнее время. И имя взял другое. Из-за чего это произошло?

Рассказать ей все? О том, что душа моя в другом мире обитала, а Лирана уже в живых нет? Что ради свободы я готов на все? Что даже перед королем выступил, и теперь вот еду за чужой невестой? И самое главное поведать ей о Зиаре? О ее покровительстве?

На мгновение сомнение колыхнулось в сознании, но потом теплая волна смыла его. Почему бы не рассказать? Они ведь такие хорошие люди!

И я начал рассказывать.

А начав, уже не мог остановиться.

О себе, о своем детстве, о работе. Пожаловался на бывших жен, у меня их две было. Первая рога мне наставляла, когда я в рейсе был, а второй внимания не хватало. О каком внимании может идти речь, когда я столько времени по нашей необъятной километры наматываю? Нет, я ее любил, но постоянно находиться рядом не мог. Денежки надо зарабатывать. Вот и получил звание дважды разведенного. А потом здоровье подводить стало, и в результате дуба дал за рулем, как настоящий водила. Потом меня каким-то образом в этот мир отправили и в это тело запихнули.

Смеялся, рассказывая, как я молил графа от его сестренки меня забрать. Как нужники чистил и как вино украл, чтобы должок вернуть. Про короля тоже поведал, все, что из сундука услышал. Про паука на моей груди. Я бы его даже показал, но на ходу это было неудобно.

Про Лирана не забыл. Все, что мне было известно.

О Зиаре и наглом черном коте.

В общем, долгая речь получилась.

Успокоился я только тогда, когда выговорился полностью.

Ласка и Васкон вначале внимательно слушали, потом пытались чего-то от меня добиться, потом уже требовали, но я все болтал и болтал, обнажаю душу.

И их лица омрачились. Обида, разочарование, огорчение, вот что было написано на их лбах огромными буквами.

Потому что я говорил по-русски. И даже не собирался переходить на понятный моим спутникам язык.

С чего и с какого перепуга, но факт. Выложил все подноготную, а слушателям от этого толку никакого.

Вечер застал нас возле большого постоялого двора. Меня этот день просто доконал, от усталости я почти ничего не соображал, и еле-еле держался в седле. А еще дико хотел жрать. Как только подоспевший конюх перехватил повод моей лошадки, я сполз на землю и на подгибающихся ногах побрел туда, откуда так призывно пахло едой. Васкон ругаясь сквозь зубы тащил мою чересседельную сумку.

— Ветерок, ты чего это свои вещи бросаешь? — Рыкнул он мне вслед.

— Жра-а-а-а-ть!!! — Утробно выдал я, с гастрономическим интересом разглядывая встречающего нашу компанию слугу.

Васкон звякнул кошельком.

Тот был опытным, и повидал много.

— Вот, пожалуйте за этот стол. — Пригласил он с профессиональной приветливой улыбкой. — Чего изволите?

— Жра-а-а-а-ть!!!

-Все понял! Сейчас все будет!

И стол как по волшебству начал заполняться тарелками. Передо мной возникло огромное блюдо с куском прожаренной говядины, обрамленное кусочками перцев, томатов, картофеля, и обильно присыпанное зеленью. А на соседних тарелках запеченная рыба, кусок сыра, колбасы и овощи. В центре лежал каравай хлеба.

— Что это с ним?— Изумленно спросил Васкон, глядя, как я молниеносно подчищаю тарелки.

Кусок мяса, способный насытить, как минимум трех человек уже был сожран. Рыба поглощалась вместе с костями, хлеб отламывался огромными кусками и тоже исчезал. До колбасы я еще не добрался, но ждать своей участи ей оставалось недолго.

— Побочный эффект от приема снадобья.— Отмахнулась Ласка.— Ему сейчас поесть, как следует, и поспать. Утром будет как огурчик.

Конца пиршества я не запомнил. Отрубился прямо за столом.

Утром я проснулся в маленькой комнатке и не сразу вспомнил, как я тут оказался. Собственно вспоминать было нечего, последнее воспоминание как моя рука тянется за куском копченого мяса, но бессильно падает на стол. Дальше тьма. Судя по тому, что одежда на мне, транспортировали меня в постель уже в бессознательном состоянии. Кто-то только сапоги с меня снял, за что ему большое спасибо. В обуви спать совсем некомфортно.

Голова словно залита свинцом, и мышцы здорово ноют, но, в общем, самочувствие удовлетворительное. Даже ходить могу. С трудом, но это поправимо. Надо только размяться, как следует. Утренняя зарядка снимает боль в натруженных мышцах и обеспечивает зарядом бодрости. Придется держать себя в тонусе, раз тут лошадь основной вид транспорта.