Лось (часть 3)

"Друг-соперник" — какое своеобразное определение он нашел!

И я, и он знали, что мы будем в будущем гадить один другому. Искать болевые точки. Пытаться подавить и подловить друг друга. Но один вечер можно же притвориться?

— За дружбу! — отсалютовал своим бокалом.

— О, Жоппер! — радостно воскликнул Младший, с трудом ворочая языком.

— Дмитрий! — кивнул подчиненному, появившемуся в дверях.

— С вашего позволения, Ярославцев Дмитрий! — твердо произнес рыбожоп на приветствие Забелина.

— Жоппер ты, самый натуральный! — запинчиво произнес Серый, вставая с кресла. Того самого, где стонала Красавина — в процессе пьянки мы несколько раз меняли дислокацию, и в итоге хозяйское кресло оказалось под задом Забелина — из других он выпадывал, — Да ты знаешь!.. — и рухнул на ковер, роняя упрямо сжатый бокал. А ведь мы с Костей много раз намекали, что хватит. Старший, правда сам не лучше — вырубился в туалете десять минут назад. Просто надо понимать, кого перепить можно, а кого нельзя.

— Смотрела бы и смотрела! — следом за Димоном в библиотеку просочилась Нина и с удовольствием встала над храпящим Младшим, — Когда-то я мечтала, как однажды он будет валяться у меня в ногах. Немного не так это себе, конечно, представляла, но зрелище того стоит!

— Нина! — в унисон прикрикнули мы на девушку, когда острый мысок туфли отодвинулся назад для пинка.

— Ладно-ладно! — произнесла она, ставя ногу на место, — Жаль, что фотоаппарата нет, такой кадр пропадает!

— Нина! — еще раз одернул ее я, а Жоппер привлек к себе, обнимая за талию. Быстро они спелись!

— Что за спешка? — потребовала отчета Турбина, выходя из библиотеки, откуда призванные Авдотьей телохранительницы аккуратно извлекали перестаравшихся гостей.

— Вылетаем сегодня ночью домой.

— Ты же еще два дня в столице собирался пробыть?!

— Нина, а давай я не буду с тобой обсуждать наши служебные дела?! — возмутился ее настойчивости.

— Извини, — все же сделала она попытку смутиться, — Сам пойми — только познакомились, только...

— Ладно, — смягчился под умоляющим взором, — Пошлю я его через неделю сюда в командировку на пару дней. А сейчас — прощайтесь, полчаса у вас есть, — и покинул комнату, в которую их привел.

— Миша, стой! — окликнула меня красавица, вырываясь из кольца рук не теряющего времени Димки, — Стой! Это тебе! — и протянула мне листок, — Выписка прямиком из Берлина, сама туда летала. И еще: после меня там никто и ничего никогда не найдет! — хвастливо-мстительно закончила девушка.

— Спасибо.

Сегодняшний день, полный открытий, казалось уже разучил меня удивляться. Но нет:

— Я чё, лютеранин?!!! — прихуел, пробежав глазами копию крестильной записи.

— Кто?!

— Проехали. Спасибо! Какая же ты умница и красавица! — обнял девушку, но тут же отпустил под ревнивым взглядом жениха, — Не обижай ее! — пригрозил пальцем Жопперу и вымелся наружу.

Попытки споить меня и выведать под это дело кучу тайн у Младшего провалились, наоборот, это он мне много чего напел. Не научила его мама не пить с Шелеховыми. Бабуля, спасибо! И спасибо Вике — Тихой Смерти, не знающей, о чем со мной поговорить в перерывах между попытками зачатия растущего где-то в клане Михаила Михайловича. А еще Руслана Евгеньевна не предостерегла сына не пить с теми, у кого искр больше, чем у него. Ничего, подрастет, научится. Для человека, только три года назад принявшего свое предназначение, он удивительно быстро прогрессировал. Но это не значит, что сейчас я был совсем трезв и адекватно мыслил.

— Миша, золотой мой!!! — реально испугался такой реакции на встречу от Воронина. "Что случилось?" — Пойдем! — потащил он меня по переходам в тренировочный зал.

— Пробуй! — буквально впихнул меня в абсолютно новую машинку шеф.

Помня наставления Дарьи, крутиться начал максимально осторожно, но в процессе увлекся — такой легкости управления я никогда раньше не ощущал!

— Ну, как?!!! — спросил Ван-Димыч, принимая вспотевшего меня в свои объятия.

— Шеф! Песня!!! Что это?!!

— Нашли с Антоном способ усилить движок. Александр сильно помог, он при вашей командировке одно нестандартное решение провернул, а мы его доработали.

— Сашок — голова! Резерв?

— Шестьдесят килограммов при весе пилота восемьдесят. Это с горбуновской броней, при ветошкинской — всего сорок пять.

— Шеф, вы гений! — полез снова обниматься с профом, мало обращая внимание на костюмЈ не оставляющий место для фантазии. Впрочем, извратно толковать наше поведение было некому — любящий игры в секретность Ван-Димыч предварительно запер тренировочный зал.

— Ублажил я тебя?

— Лучше любой женщины!!!

Воронин был в своем репертуаре, выдавая двусмысленности, которым я охотно потакал — мы оба знали, что это часть игры, никто из нас не испытывал никакого сексуального влечения друг к другу.

— Возьми их, — с придыханием произнес шеф, наглаживая корпуса двух "Модестов".

— Легко, итицкая сила! — и повторил все кульбиты с навешенным вооружением на обе руки.

— Левая отстает, — заметил Воронин, встречая моё еще более пропотевшее тело, — Надо доработать.

— Шеф, это я притормаживаю, у меня все швы — слева. Давайте позовем Жоппера, то есть Ярославцева.

— Миша, я ценю Дмитрия, но он для меня не показатель.

— Иван Дмитриевич, давайте уже признаем, что он талантливее меня. Меня это нисколько не ущемляет — все, какие можно, лавры я уже собрал. Машинка шикарная, но с моим позвоночником она большую часть времени будет пылиться. Отдайте ее рыбожопу, — с тоской провел рукой по обводам корпуса, — Он достоин.

— Бросаешь?.. — спросил шеф, вкладывая в вопрос слишком много значений.

— Бросаю... Вру!!! Не отдавайте ее ему!!! Она — моя!!! — и приник к ребрам каркаса.

— То-то же! Эта девятка сейчас в единственном экземпляре. Нет, не девятка — десятка. Отличий столько, что на ее производство потребуется новое техзадание.

Снова посмотрел на новую машинку, уже критическим взором. Простота в обращении?.. Но — давайте говорить честно — для меня, Жоппера, Утки и, наверное, Квадрата. И — только возможно! — для еще трех-четырех пилотов. Все — мужчины, что характерно. Не хочу ничего плохого сказать про служащих у нас девушек, но были у них определенные сложности с девятками — не хватало им куража, или чего-то еще. Редко кто мог встать вровень с пилотами-мужчинами. Тушка и Коваль смогли бы, но первая списана по здоровью, а вторую мы год назад схоронили. Может быть — только может быть! — смогла бы Света. Все три отмеченные девушки имели скорее мужское, чем женское мышление, что бы ни подразумевал я сейчас под этим словом!

— Шеф, а как там Ванечка?..

— Ванечка?.. Новые процессоры себя не оправдали — он по-прежнему слишком долго думает.

— Иван Дмитриевич, не бросайте! — взмолился я, прекрасно зная по прошлому миру, что в ближайшие двадцать лет так и не придумают достойный ИИ для нашего робота, — Нам хватит десятки, но нашим детям?!. Я не хочу, чтобы Лешка однажды оказался на линии огня!

— Миша! — сжал профессор мое плечоЈ— Для Олежки с Лешенькой я тоже не хочу такой участи.

Спина ныла, тянула и болела — за что, итицкая сила?! Чем я так нагрешил в обеих жизнях?! Услужливая память подсказывала — чем именно, как именно и в каких позах, но, мать вашу, все же оставались довольны?!

Плюнув на незаполненные бумаги, собрался домой, столкнувшись в коридоре с Максом.

— Миха, — тихо позвал он меня, — Как ты думаешь... я и Вика?..

Притормозил, замедляя ускоренный при виде друга шаг — злиться я уже не злился, но видеть его мне все еще было неприятно.

— Сам спросить не хочешь?

— Как? Отпуск уже закончился, а командировок пока не предвидится...

— Письмо, например, написать. Или позвонить. Не разоришься, чай, на межгороде!

— Знаешь, и написал бы, и позвонил... только вот мерзко, когда твои письма будут читать еще другие люди, а звонки — слушать! — намекнул он на статус городка.

— Отговорки! — торпедой вырвавшись на новый уровень, я не сразу привык к почти полному отсутствию приватности, но привык же!

— Понял...— Макс, сгорбившись, пошел в обратную сторону.

"Дарья, посмотри на него! Это мой лучший друг! Он не должен так лежать!" — вдруг вспомнился мне его властный голос, так резко контрастирующий с нынешней шаркающей походкой.

— Через два дня к нам прибывает великая княжна Валентина, — бросил ему вслед, — Вика будет в ее свите.

— Послезавтра?! — развернулся и подскочил ко мне приятель, хватая за лацканы пиджака — вне мероприятий я по-прежнему предпочитал не носить форму, — И ты, сволочь, мне только сейчас это говоришь?!

— Полегче! — оторвал его кулаки от своей одежды, — Это будет формальный визит. И не к нам конкретно, а на "Лейку" — они там что-то грандиозное изобрели.

— Сверхзвуковой движок они изобрели, давно уже, — походя выдал государственную тайну Кудымов, ошалев от предстоящей встречи с моей сестрой, — Нового поколения. Теперь в Москву не шесть часов летать будем, а всего три. Мама сказала, она с кем-то с "Лейки" общается, когда Юрку выгуливает.

Всегда подозревал, что система "ОБС" — "Одна Баба Сказала" — родилась не на пустом месте. Я о достижениях соседей знал — но я-то с этим был плотно связан, так случилось! А вот, что Макс знает?!

— Давно пора, — не стал выдавать свою осведомленность. Сверхзвук здесь уже был, но использовался только в военной авиации — для гражданской его обслуживание до сих пор обходилось слишком дорого. На моем "Мишке" он, кстати, стоял, разом возводя меня в ранг значимых персон. Совсем недавно я еще имел радость летать обычными рейсами и сравнить скорости возможность присутствовала. Правда меня, как бывшего авиатехника, сильно тревожила форма корпуса, рассчитанного на прежние, дозвуковые нагрузки. И по этому поводу с Мигуновым я уже разругался в пух и прах, совершенно неожиданно попав в итоге в рабочую группу по разработке нового самолета. Где меня, льстя моей падкой на комплименты натуре, считали гением и постоянно звали бросить фигню и перейти к ним на постоянной основе. Мигунов даже грозился уволить Шатунову и вставить мои буквы на место ее. "МиЛо" — сразу тогда представил я название новой серии, — "Стопудово: или прозовут "мылом", или "милашкой"! И от чести отказался. Зря, наверное.

— Лось... Миха... Михаил Анатольевич! Господин майор! — вдруг перешел Максим с робкого блеяния на обычный тон, — Ставлю вас в известность, что собираюсь жениться на вашей сестре!

— Максим Юрьевич! — отозвался подстать ему, — Решать Вике! Но не перейти ли нам по этому поводу на "ты"?!

— Господи, Миха! Я скучал! — полез он обниматься. Какое счастье, что здесь еще не стали воспринимать обычные проявления чувств за что-то другое!

— Итицкая сила, я тоже! — обнял друга в ответ.

— У меня будет еще один сын? — удивленно отстранился он от меня, словно только сейчас осознав новость.

— У такого, как ты? Только дочь!

— Мать твою, Миха! Я хочу еще одного сына!!! — возмутился он на мое подкалывание.

— Зато, прикинь, я хочу племянницу! Косички, бантики, куклы, конфеты!!! Мне вашей воронинско-угоринско-кудымовской банды вот так хватает! — и жестом показал — как.

— Знаешь, на твоем месте я бы не надеялся! — с силой хлопнул он меня по плечу, — Если случится девочка, то она эту банду возглавит, вот увидишь!

— Спаси и сохрани! — перекрестился я.

— Так, может, по одной? За твоего будущего племянника?

"Бедная моя печень!"

— Ко мне или к тебе?

Новая "десятка" требовала новых решений по броне — старая ее тормозила. На наших заказах Геннадий Матвеевич сильно приподнялся, поэтому его замы приняли меня как дорогого гостя:

— Михаил Анатольевич, как дорога?

— Терпимо, — долгий перелет извел меня ожиданием флаттера, ведь новый корпус "Мишки" все еще был в процессе разработки.

Сам Горбунов себе не изменял, все так же лелея неведомые обиды:

— Приехал?! — словно с упреком встретил он меня в своем кабинете, — Опять требовать будешь?

Как с ним себя вести, я уже знал:

— Интересная задачка, Геннадий Матвеевич, только ваш гений может ее решить!

— Что у вас там? — проворчал конструктор брони, надевая очки.

— Вот! — выложил перед ним ворох бумаг.

— Ванька придумал? — оторвался он спустя час изучения.

— Он самый.

— Как он? — нехотя поинтересовался Воронинский приятель детства.

Итицкая сила, прогресс, однако! Раньше он только о Светлане Владимировне справлялся, а как ее не стало, так и вовсе на личные темы не разговаривал!

— Нормально. Растит сыновей, радуется жизни.

— Радуется он! — буркнул под нос Горбунов, вставая из-за стола, — Пойдем-ка, пройдемся, покажу я кое-какие диковины, которые в ваших столицах днем с огнем не сыщешь!

Не стал поправлять хозяина, что вообще-то я вовсе не столичный гость. И лететь мне от Муромцево до Москвы почти столько же, сколько до его Оренбурга. Хочет бухтеть — пусть бухтит, лишь бы дело делал.

Идти (ехать!) пришлось не в цеха в его вотчине, как я думал, а вовсе даже на другой конец города.

— Аренда! — провозгласил Горбунов, когда его водительница миновала ряды покосившихся изб и вырулила к воротам явно производственного назначения.

— Что арендуют?

— Нет, район так называется — "Аренда". А от него — научно-исследовательский центр. Самое закрытое заведение в империи, даже Марии Четвертой потребовался бы спецпропуск! Но Толя — мой давний друг, поэтому со мной пропустят.

У меня пропуск-вездеход категории "ноль", а если его не хватит, то один звонок Забелиной и меня пропустят куда угодно. И очень сомневаюсь, что кто-то попытается задержать в воротах императрицу, которая это безобразие финансирует. Но хочется Горбунову набивать себе цену, хвастаясь связями, так и хрен с ним. Мне с ним детей не крестить, а его закидоны я уже приноровился сносить.

— А вы здесь каким боком? — поинтересовался у спутника, когда тяжелые ворота за нами закрылись, отсекая от машин и моей неразлучной свиты, которую на территорию не пустили.

— Работаю с ним. Идемте!

Экскурсия неожиданно вышла познавательной — я оказался в филиале того самого НИИ, что изучало пришельцев.

— А хотите, покажу вам Войну?! Свежая поставка! — с ходу предложил встретивший нас мужчина, представившийся "просто Толей", — Настоящего! Такая лапочка!!!

— Четырнадцать пуль в районе печени и три — в башке! — отметил я при виде замороженного тела, — Ну, сука, Жоппер у меня получит! Извести четыре по шесть тысяч патронов, а попасть всего семнадцать раз?! Хрен ему, а не командировка в Москву, пока нормативы по стрельбе не пересдаст!

— Кто, что?! И откуда вы знаете?!

— Вижу. Этого всадника завалил мой подчиненный со своей тройкой. Позавчера. Клялся, что все прошло "чики-пуки"! А сам на волосок от смерти побывал! С такими ранами они очень даже резвые!

— Чики-пуки! — залился неприятным смехом "Простотоля", — Чики-пуки! Обязательно надо запомнить! А что скажете на этого умницу?! — провел он нас к другому боксу.