Комната с выходом, 2 части

Макс изменился в глазах Насти. Волновался, путался в словах, нервно закуривал одну сигарету за другой, то и дело отхлёбывал воду из бутылки. Настолько необычные откровения лились с его уст, что Настя ёжилась внутренне, и одновременно испытывала такое нежное, материнское чувство к человеку, который был её старше чуть ли не на два десятка лет.

— Сложности у него, конечно, были и немалые. Он-то никого не знал там, трудно было выдавать себя за другого человека, а уж когда родственники настоящего сторожа появились... Ладно, всё это не так важно. Так вот они меня и в колонии достали. Я ж по малолетке залетел, на первом курсе университета учился в Саратове. Семнадцать едва исполнилось. Чего только они не вытворяли. Хозяина... начальника зоны купили, меня опекали, адвокатов наняли московских... У-у. А мне это надо? Тогда я их методами и стал действовать. Спасибо тому несчастному, что за личиной сторожа садоводства прятался. А потом и сны приходили "по теме", так сказать. Считал я необходимую информацию, и перетравил всех между собой. Поверь мне на слово, не просто это было, но мозги в колонии мне занять было нечем, кроме как мыслями о том, чтобы избавиться от... от мафии этой. Ну, и в итоге, постреляли они друг друга, в несчастных случаях погибли, иные сели надолго, некоторые и пожизненно. Кое-кто за границу удрал. Всех, думал, "убрал". Начал жизнь новую планировать. Как говорят, хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.

Макс расхохотался нервно, но быстро успокоиться.

— Представляешь, Насть, в Чечню попёрся! И ведь взяли! Думал, отвлекусь там, концы спрячу, душу подлечу. А взамен, вообще её потерял. Не ранили, не убили. Друзей, которых там обретал, вскоре хоронил. Одного, другого, третьего. Ротами хоронил. Вернулся холодным, прагматичным и злым. Родителей только жалел. Может, это и спасло меня от полнейшей духовной деградации. Они ж ничего не знали, как и все. По их версии — парень оступился, пошёл кровью позор смывать. Теперь вернулся героем, надо позаботиться о будущем. Настояли, чтобы в институт поступил, и ни куда-нибудь — в Москву! Мне тогда всё пофигу было, лишь бы родителей не обижать. Они у меня фермеры, землю любят на генетическом уровне. Иди, говорят, в сельхоз. Ладно, в сельхоз, так в сельхоз. Деньги были, поступил.

И тут, этот, Шепель. Не всех я тогда, оказывается, угрохал. Короче, сынок одного из тех. Поднялся на кровавых деньгах бати своего, банков пооткрывал, предприятий. Целую империю возглавил. И ждал. Планы в отношении меня, чувствуется, долго вынашивал. Папаня его, царство небесное, меня к наследству присовокупил, представляешь, чуть ли не в завещание включил, как объект недвижимости!

Но, хочу отдать должное этому Шепелю, умный мужик. Властный, дерзкий, но не без обаяния и некой эстетской утончённости. Своеобразный человек. Мне он, честно скажу, приглянулся поначалу. Довольно хитро нашёл ко мне подходец. Типа: наслышан от покойных ныне людей, и поделом им, но у меня к таким феноменам иное отношение. Представил себя великим меценатом в старых русских традициях, патриотом России, пацифистом, чуть ли не "зелёным". Предлагал в науку податься, готов был спонсировать целое направление по исследованию моего феномена. Даже с Ватиканом сношения имел, чтобы бабки и поддержку с него выбить на это дело. Чего только мне не сулил, да так всё складно и правдоподобно! Пока я сон не увидел. Вот тогда я и "считал" его истинную суть. Ох, и лис оказался.

Но! Ты знаешь, я не стал обнаруживать своей осведомлённости — уже учёный был — и принял правила его игры. Даже немного подыграл однажды по случаю. В первую очередь, время стал тянуть: мол, подумаю, а в принципе — не против. Тот деньги стал подбрасывать — на учёбу — а я и не отказывался. Но понимал, что отрабатывать или выкручиваться как-то всё равно придётся. Тогда-то мне сон интересный и приснился.

Какой-то "богатенький буратино" из далекого города с моим Шепелем в связях был, и очень неоднозначных, я бы сказал. Там и деньги, и любовный треугольник, и предательство, и планируемые козни с обеих сторон и кое-что вовсе уж мерзкое. И я решил "поиграть", конечной целью чего должно было явиться полное избавление от "хвостов" в лице Шепеля и им подобным.

Не буду тебе всего рассказывать, но моя игра неожиданно затянулась, а я настолько увлёкся ею, что обрубать хвосты не торопился. Из подопытного кролика и раба, на что рассчитывал поначалу Шепель, я превратился в его своеобразную крышу. Представляешь себе?! Я убирал его конкурентов, наказывал обидчиков, выполнял даже настолько мелкие поручения, что сказать стыдно. Однажды "читал" летопись одной из подруг Шепеля. Детали всплыли столь пикантные, что Шепель платил за них больше в разы, чем за разрушение бизнеса конкурентов. Я вошёл во вкус и выдавал информацию расчётливо, избирательно, маленькими дозами. Начал уже подумывать, а не сделать ли собственным рабом и Шепеля, и других, ему подобных. Вот тогда-то я и подступил к своей черте на критическое расстояние. И начались непонятности с моей психикой...

— Голоса?

— Знать бы что.

И Макс, распалясь, поведал Насте о своих версиях, начиная с наркотиков (теперь уже они отпадали) и душевного расстройства до эксперимента гипотетических конспирологических организаций.

Некоторое время оба молчали. Настя даже на пять минут вышла из комнаты, наверное, курила в коридоре общежития. Потом долго шуршала дисками возле компьютера. Макс тоже решил размяться, пробежался по этажам, чтобы напомнить народу о своём существовании. Он не видел пока необходимости сдавать свой негласный авторитет.

Вася Терёхин находился в гостях у родителей. Удалось справить ему пятидневную "увольнительную". Имелся серьезный повод. Обещанные деньги, несправедливо выплаченные проректору института, вернулись, их надо было торжественно вручить родителям Василька. Как это сделал Макс, Терёхин и не узнал. Но для стариков была разработана своя и вполне правдоподобная легенда: за незаурядные успехи в учёбе и победы в олимпиадах, Василию причиталась солидная премия и официальный перевод его на бесплатное отделение.

Через полчаса Настя, успев в который раз навести лоск в комнате Макса, торжественно сидела у стола, цветущая и светящаяся юной энергией. Она встретила своего возлюбленного словами:

— Максушка, любимый. Садись и послушай, что я скажу. Думаю, это станет для тебя главным сюрпризом за последние годы.

Максим всерьёз заволновался, почувствовав прилив крови к солнечному сплетению. Тем не менее, сел на стул, строго напротив Насти.

— Ты слышал когда-нибудь о таком человеке, может в твоих снах ты сталкивался с ним: Ян Лэкруш?

— Нет, не слышал, — с замиранием сердца ответил Макс.

— Ну, тогда послушай. Без этого наши отношения не смогут быть по-настоящему искренними. Теперь пришло время для моей правды.