Прикладное терраформирование

— Зачем? Когда можно вживую?

Грег лишь молча пожал плечами. Наверное, и сам понял, что перегибает, поэтому спорить больше не стал.

* * *

Пятьдесят километров в любую сторону от базы — в пределах этого круга они могли, при желании, посмотреть на изображение любого булыжника. Годы подготовительной работы не прошли даром, и картография окрестностей была полная. Насколько это возможно. А специально адаптированная программа построения маршрутов сейчас обрабатывала не перекрестки, светофоры и пробки, а естественные препятствия. Чуть посложнее, но принцип тот же.

И программа была написана качественно.

Что стоит ребятам из STA&C, создававшим в свое время софт под динамический анализ работы шахтеров в поясе, слегка улучшить навигационные формулы. Они сделали это практически факультативно, на будущее. Еще и подарили ее всем, кто летел в первую волну.

А официальное коммюнике компании гласило, что STA&C планирует на этом навигаторе все же заработать — в момент массового заселения Марса, но до момента начала активного строительства дорог. Хотя — и после этого бездорожья на Марсе хватит надолго.

Программа была качественной, и вездеход не плохим, поэтому в связке они исполнили обещанное — доставили пассажиров к воротам ангара ровно через один час и три минуты. Качество прогнозирования существенно облегчало то, что на этом маршруте не было ни светофоров, ни аварий, ни внезапных перекрытий движения. Ничего такого, что очень сложно тем самым прогнозам поддается. Пыльные бури по сравнению с этим — легко обсчитываемые мелочи.

— Открыть ворота? — спросил компьютер вездехода, на этот раз обращаясь к водителю напрямую, минуя Джека.

— Ворота открыть, — подтвердил Василий.

— Открываю ворота, — продублировал вездеход, и, следуя программе, сразу двинулся вперед, заехав внутрь ровно в тот момент, когда створка поднялась достаточно для того, чтобы он пролез.

— Внимание, ворота закрываются, — последовало сразу за этим. Здесь не было шлюзовой камеры, лишь прозрачные ленты из пленки преграждали путь наружному воздуху в тот момент, когда ворота оказывались открыты.

— Зараза, — ругнулся Василий, как только оказался снаружи. — Все в песке, а!

— А то ты не знал, что так и будет, — сказал Грег, передавая из вездехода их снаряжение. Данила принимал снаружи и складывал тюки у самого люка в шахту.

— Да знал, конечно, но это ж надо! Везде песок. Чего тут удивляться, что на этой планете все только и делало, что ломалось. С таким то вездесущим песком.

Когда готовили верхнюю площадку, они не стали мучатся, пытаясь наладить процесс бетонирования, автоматы лишь также как и кое-где внизу, в тоннелях, сплавили поверхность в поблескивающий, ровный плац, а потом его накрыли куполом. Считалось, что достаточно герметичным.

Но песок был везде. Лежал тонким слоем на полу, собирался в небольшие барханы у малейших препятствия, лишь немного не добрался до крышки шахты, хотя колодец был поднят почти на полметра от поверхности.

— Ладно, подметешь, — успокоил его Грег. — Давай, спускаемся. Мы еще не дома. Будем надеяться, что снизу почище.

— Дома, — задумчиво повторила вслед за командиром Лиза. — И ведь... да.

Все обернулись, посмотрели на женщину. Но никто не нашелся что сказать. Лишь ее муж подошел к ней поближе и положил руку в толстой перчатке ей на плечо.

— Джек, проверь, что вездеход не забудет встать на подзарядку. Люк в шахту — открыть.

— Подзарядка включена, люк открывается.

В центральном шахте спуск оборудовали достаточно комфортно, в предбанник вела лестница, прямо к первому лифту, который должен был их доставить до шлюзовой камеры. Неглубоко — всего на один пролет вниз, метров на пять. А рядом с лифтом даже шла аварийная лестница, пусть и не слишком широкая, но достаточная для спуска или подъема одного человека.

Было слегка темновато — лестницу освещали лишь тусклые лампы аварийной системы, и это наверное единственное, что портило впечатления от их прибытия в новое убежище. В дом, в котором они планировали прожить очень долго.

— Джек, свет добавь.

— База не рекомендует тратить энергию на дополнительное освещение, — тут же отреагировал Джек, впервые не сразу выполнив команду. — Прошу подтвердить приказ.

— Отмена. — отказался Василий. — Чай, не баре.

— Да, с энергией здесь туго. — подтвердил Леонид. — Впритык здесь энергии. Я смотрел с орбиты, аккумуляторы полусухие, даже на пару комнат атмосферы ушло слишком много запасов. А с этим солнцем много не насобираешь.

— Ничего, скоро исправим, — хмуро ответил Василий и ступил вниз.

— Я пешком, если вы позволите, — сказал Леонид, забрасывая свою часть багажа в открытый лифт. Я все это строил, теперь хочу посмотреть. Сам. Пощупать.

— Да чтоб вас, — пробурчал Грег. — Как будто не нащупаетесь еще. Лиза, иди с ним, не расходитесь вы поодиночке.

— А я на лифте. Лифт помню сам ставил, мороки с этой спаркой из двух лифтов было — больше года возились. А отсюда все выглядит банально так. Не то что с Земли.

* * *

Они спустились, прошли первый настоящий шлюз, из целых двух створов и камеры обеззараживания, пока еще не действующей, но при этом исправно продержавшей их внутри три полагающиеся им в обычном режиме минуты. Потом перетащили все вещи во второй лифт, который спустил их на первый уровень — к жилым помещениям.

Им пришлось пройти еще один шлюз, аварийный, попроще, но именно этот шлюз отделял марсианский воздух от заботливо приготовленной внутри атмосферы, почти полностью воспроизводящей земную.

Грег еще десять минут держал их всех в скафандрах, несколько раз проверяя показатели атмосферы, и лишь после этого позволил снят шлем, сначала только Даниле.

Данила не обиделся на тонкий намек на то, что именно им, в случае чего, можно пренебречь. Это они проходили еще на Земле, на психологических тренингах. Все знали, что именно Данила самый "бесполезный" член коллектива. Меньше всего знающий. Менее всего подготовленный. Хуже всего понимающий, чем именно он может помочь общему делу. Все так считали, по крайней мере. Кроме самого Данилы, конечно, но его отучили обижаться.

Кроме того, он знал и другое. То, что допустим Грега точно так же отучили, сознательно заставили отучиться идти рисковать первым. Командиру экспедиции было просто запрещено влезать в опасные ситуации, даже гипотетически самому. Все знали, что Грегу так было бы проще, значительно легче, чем подставлять под риск кого-то еще.

Но этой роскоши он не мог себе позволить.

Данила снял шлем и осторожно вдохнул, неглубоко, готовый в любое мгновение вернуться к мундштуку скафандра.

— Голова не кружится? Нет кисловатого привкуса во рту?

— Нет, — отрицательно махнул Данила. — Только, конечно, привкус какой-то синтетический. Хотя, может, это в скафандре у меня воздух такой был, а этот как раз нормальный?

Зря он это сказал. Грег заставил всех сидеть в скафандрах еще десять минут, пока даже он, при всех его беспокойствах, окончательно не убедился, что Данила продолжает спокойно дышать и не собирается падать в обморок, блевать или беспричинно смеяться.

— Итак, у нас пока две комнаты. Эта и напротив. Жилой отсек. Эта комната, побольше, кстати, для Лизы и Леонида. Напротив — будет Василия. Но пока мы разместимся здесь, а Лизу с мужем отправим к Василию. Подключим батарейку, постараемся слегка обжиться.

— Три дня ждать. В этой каморке что-ли? — пробурчал Василий.

— Действуем по расписанию, — благодушно ответил Грег. Как только он довел команду до убежища, его настроение сразу изменилось. — Связь с Землей. Дистанционное управление автоматами. Адаптация плана мероприятий согласно новым сведениям. Тебе, кстати, надо бы посмотреть на сборщиков энергии. По нашим расчетом, аккумуляторы должны были чувствовать себя чуть лучше.

— Сегодня?

— Сегодня уже отдыхаем, — мотнул головой Грег. — Музыка там, выпивка. И послушайте, надоели мне эти голограммы. Давайте-ка растянем пленку на стену, хоть базовый мониторинг нормально развернем.

— А есть выпивка? — с запозданием спросил Василий.

Грег порылся в рюкзаке и достал маленькую фляжку, "старательскую", ту, что была приспособлена обеспечивать возлияния даже в невесомости.

— Пока Николай тут бражку делать не научится, будет экономить это. Но не сегодня же?

В ответ Василий молча вытянул еще одну фляжку, почти полную копию командирской. Вслед за ним на свет появились фляжки Леонида ("виски, односолодовый") и Лизы ("спирт, просто спирт"). Завершил парад Николай, достав "коньяк, настоящий, армянский". Не подготовившимся оказался лишь Данила.

— Ну... вы же поделитесь? — неуверенно спросил он.

Глава 8. Т: минус 16. 2050 год н.э. Грузчик

— ... Конечно, хуже всего с весом, — разглагольствовал Василий. — Вес вот свой мы не поправим. Так и будем, как пушинки, в три раза легче, чем на Земле.

— Ну, я тебя откормлю, если хочешь, — предложил Николай. — Доведем твое состояние до воздушного шарика, зато будешь чувствовать, считай, что земную тяжесть.

— Да ну вас. Я серьезно, а вы тут все шуточки. Эта единственная опасность, которая нам здесь грозит. С этим мы никак не справимся. И все наши тренировки, силовые костюмы и прочее никак не поменяют суть дела. И мы никак не исправим тяготение планеты. Этого даже в списке параметров нет.

— Как бы мы не растолстели, — задумчиво вклинился Грег с базы.

— А ты вообще молчи, — взвился Василий. — После вчерашнего... ты лучше за аппаратурой следи!

Как ни удивительно, но Грег послушался. Ночью он перебудил команду, спросонья решив, что в их бункере закончился кислород, заставляя всех срочно одевать скафандры. И успокоился лишь после того, как ему во всю стену вывели параметры воздуха в помещении и, дополнительно, все дружно заявили, что чувствуют себя прекрасно: никаких головных болей, никаких головокружений, никакого кислого привкуса во рту. "И если бы всякие придурки не мешали спать, то можно сказать — идеальное состояние" (Василий).

Поэтому сегодня Грег был наказан. Его оставили дежурить на базе, придав ему в помощь Лизу. Следить за аппаратурой (которая и сама могла за собой последить). Вдобавок, Василий начинал нервничать, если их командир влезал с замечаниями в эфир, поэтому сегодня Григорию, похоже, оставалось болтать только с Лизой.

К его несчастью, как раз Лиза сегодня была занята по уши — пыльная буря приближалась, и имелась ненулевая возможность того, что она застанет команду в пути. Лиза считала и пересчитывала данные со спутников, прикидывала различные варианты, даже связалась с орбитой и с кем-то там советовалась. Вроде бы, они успевали, даже с запасным окном в пару часов. Но кто знает? Погода на Марсе менялась быстро, и далеко не всегда так, как предсказывали метео-программы.

-... Поэтому поверьте мне, не пройдет и года, как мы превратимся в настоящих марсиан. Самых первых! — гнул свое Василий, избавившись от конкурентов. — И не захочется нам даже обратно, на Землю, где тяжесть. И это проблема. Привыкнем — и все.

— Это плохо, — согласился Николай, сидящий в кресле "второго пилота", рядом с Василием, что считался за рулевого. Хотя, пока что, лишь следил за исполнением запрограммированного маршрута.

— Но не сегодня, — подсказал сзади Данила, — а то умаялись бы таскать.

Грузовой контейнер им сбросили на второй день после их приземления. А почти весь первый день на Марсе они занимались общением. Принимали поздравления с орбиты. С Земли. От остальных баз на Марсе. Рассылали поздравления "соседям", желая удачи и, одновременно, обещая, что конкуренция будет жесткой.

Они собирались вгрызться в Марс, и использовать все возможности, чтобы откусить от этого пирога побольше. "Конкуренты", впрочем, планировали сделать тоже самое. Поздравления в их сторону чаще всего прямо намекали, что большинство их соперников даже и не считают их угрозой. "Успехов самой крошечной базе на Марсе. Постарайтесь выжить, пока мы организуем для вас атмосферу" — пришло от Extra Terrestrial Chemical Production (ETCP). Эта громадина с первых дней развернула базу почти в пятьдесят человек. У них были деньги, и возможности, и желание завоевать Марс. Как в прямом, так и в переносном смысле. А у ребят, что прилетели сюда — еще и чувство юмора, пусть и слегка американское.

Вчера был день поздравлений. А сегодня — они рванули к контейнеру, желая успеть добыть хотя бы реактор. Контейнер формировался стандартным образом — большой грузовой модуль (с пониженными требованиями по перегрузкам), внутрь которого загонялись восемь контейнеров поменьше — каждый массой от пятисот килограмм до тонны.

Здесь, на Марсе, их реактор вместе с самим контейнером весил чуть больше трехсот килограмм, при массе почти в тонну. Наверное, можно было бы справиться и вдвоем, но Грег, несмотря на свою провинность, все же сумел настоять на том, чтобы они "не надрывали хребет" и грузили контейнер вчетвером.

Вот только не сумел убедить остальных, что и ему тоже надо ехать, а с Лизой лучше будет остаться Леониду.

* * *

Им пришлось добираться до места падения груза почти три часа. Двадцать километров пути, ближе не вышло — тем более что грузовые контейнеры сбрасывались без возможности управлять их приземлением. Никаких коррекций у поверхности — летит именно так, как и сбрасывали с орбиты. Малейшие неточности в расчетах плотности воздуха, ветра, даже температуры — и получи несколько километров отклонения.

Но упал он удачно. Встал ровнехонько на поверхности, размолов под собой пару камней, которым не посчастливилось оказаться на месте посадки.

— Повреждений нет, — в конце концов заключил Василий, завершая обход вокруг их груза. — Данила, собери парашюты, материю приспособлю подо что-нибудь. Раз уж нам повезло и их не оттащило далеко. Я открываю.

Парашюты отстегнулись перед самой посадкой, все по правилам. Но ветер был несильный, к тому же, они сразу зацепились за камни, и теперь Даниле пришлось собирать тончайшую материю, стараясь не порвать ее окончательно. Здесь, на поверхности, на базе, у них было так мало всего, что даже этот куски прозрачного искусственного материала могли пригодиться. Хотя бы под парники. Все лучше, чем заказывать материал отдельно, с Земли, платя за доставку минимум десять тысяч евро за каждый килограмм груза.

И расценки, к сожалению, считались по массе, а не по марсианскому весу.

— Так что там про Генри? — спросил Василий, открывая двери контейнера. — Начнем вытаскивать реактор, главное — не дергайте, потихоньку. Не глядите, что кажется легким, зашибет — мало не покажется.

Данила, сворачивая парашют, продолжил рассказ, который не успел закончить в дороге:

— Наш северный кратер получил имя от них двоих. У него, кстати, у этого кратера, есть тезка на Луне. Точно также имя лунному кратеру дали в честь этих братьев. Как будто имен мало. Впрочем, на все кратеры астрономов не напасешься.

— Это да, — подтвердил Василий, — кратеров тут хватает. Тянем потихоньку, не спешим, он должен плавно выходить, постепенно наращиваем усилие, без рывков...