-Ты у меня умница, что помнишь о чувствах девушки, но -не думай об этом. Я же тебе сказала— если я тебе что-то разрешаю в нашем личном, то значит, это нужно и мне. А то, что я перед этим сомневаюсь, опасаюсь ...ну, это как рабочая документация, что ли, или аванпроект, я такой термин тоже слышала, А когда тебе позволили все или почти все-это уже дальнейший этап, и сомнения остались где-то там сзади.

-Ты у меня тоже умница и мастерски владеешь использованием разных эвфемизмов в описании сложных процессов человеческих взаимоотношений.

-Цени! Но, если ты будешь говорить с моими родными о том, насколько мы далеко зашли-об этом они узнают уже от меня. Твои родители-тут ты решай сам, я ведь не знаю, как у вас принято в семье: насколько подробно рассказывать.

-Столько, сколько я скажу, но, если ты не хочешь, то сказано не будет совсем ничего.

-Андрюша, а расскажи, что твои родители сказали обо мне?

-Мама-то, что по фотографии не все видно. Внешность привлекательная, а для остального может быть совершен визит сюда и на тебя посмотрят повнимательнее и без оптики фотоаппарата. Отец заявил, что он, как 'старый солдат, который не знает слов любви', может сказать, что внешность у тебя достойная восхищения, образование есть, что касается способностей к кулинарии, то мама сына много чему научила и, если есть пробелы в кулинарном искусстве, то до их ликвидации ты как-то справишься. Так что выбирать мне — хочу ли я прожить рядом всю жизнь.

-Андрюша, я даже догадываюсь, что ты можешь ответить на это, но-не спеши. Н все так быстро и не все так просто.

-Ну раз не спешить, то могу еще добавить: отец сказал, что как обладатель небесно-голубых петлиц он привык доверять мистике, предчувствиям и пророчествам, и, если ему бы кто-то заранее говорил, что его в полете ждет какая-то аварийная ситуация, он бы отнесся к этому со всем вниманием.

-Интересная мысль.

-У него чувство юмора оригинальное, он, например, говорит, что летчиков ругательство, что они 'задницей думают', не должно оскорблять, потому что то самое место для них -крайне важно по многим причинам, поэтому 'задницей думаешь'-это не страшнее, чем 'ртом ешь или пальцами пишешь'. Я как-то в одной из школ подобную его мысль вслух высказал и довел завуча до истерики. Отца в школу вызвали, и он против обычного туда явился и пояснил, что то, что они думают об авиации-это их глубокие заблуждения. Поэтому сын летчика отцу подражает, как и сын моряка, что на руке химическим карандашом якорь рисует, и все это педагогике не вопреки. Они не нашли ничего сказать против, а мне он сказал дома, что отнесись к моим рассказам, как к военной тайне, которую должны знать только те, кому надо. Я же твоим училкам не рассказываю, сколько и каких бомб мой самолет поднимает? Тебе могу, но не для того, чтобы ты им говорил. Так что для меня все обошлось малой кровью. Потом -то я сообразил, что учителя его напором были подавлены, а если бы сообразили, то могли сказать, что моряк может на палубе выражаться крайне заковыристо и непечатно, но это не дает право его сыну говорить те же слова на девочку, которая его ручку сломала.

-Расскажи мне про него побольше.

-Вот однажды мы изучали по математике изменение знака числа при переносе через знак равенства. Мне оно никак не входило в голову, как и слово 'Экзистенциализм'-пока читаю-помню, потом сразу забываю. Отец выслушал и сказал так: вот представь себе знак равенства-границей. До этого знака-твоя страна, твой народ и все прочее. Если ты сам переезжаешь через границу, чтобы жить там, значит, ты хочешь быть таким, как иностранцы, оттого ты должен полюбить ту страну и не любить свою прежнюю, и защищать уже не свою родину, а ту, которую избрал. И мне все стало на место, я, правда, уточнил насчет того, когда мы жили в ГДР-это как? Он и ответил, что ты, и мама, и брат жили в военном городке, который был частью нашей страны, аэродром-тоже ее часть. Ты остался на нужной стороне. Пояснение, конечно, упрощенное, но для школьника сошло

-А еще что-нибудь?

-Сразу вспоминается, что, когда он со службы приходил, то старался нам какой-то гостинец принести, но говорил, что это от зайчика гостинец, дескать, тот пробегал как-то мимо стоянки самолетов, увидел меня и передал вам по печеньицу и велел самому не есть, а нам обязательно отдать. Иногда ничего не находилось, поэтому говорил, что зайчик чем-то занят был и не пробегал. Как-то Юля его спросила, она еще у зайчика на снабжении была, а я уже нет, почему зайчик для меня ничего не передал. Отец и отвечает, что, когда маленьким деткам сладкое дают, им это не вредно, и даже лучше от этого растут. Вот если уже Андрею давать, то он от сладкого растолстеет и будет, как Петька Шмыгаль -зачем это надо? А этот Петька и вправду был с каким-то нарушением обмена веществ, он постоянно что-то жевал, ну и лишнего веса там много было. Юля впечатлилась и сказала, что хотела со мной печеньем поделиться, но ей не хочется, чтобы я был такой толстый, как Петька. Так что я остался в результате без печенья.

Лена улыбнулась:

-Это не отравило твои отношения с сестрой?

-За этой будущей звездой наук числится еще много чего. А родители мне говорили: 'Она еще маленькая, даже если она не права-ты старше и умнее, уступи'. а эта царевна-лягушка своим статусом пользовалась.

-Ты сказал про науку, а чем она будет заниматься?

-Она учится на историческом факультете. В будущем году у нее обучение заканчивается. Я думал, что она будет угнетать школьников датами и периодами, но мама сказала, что Юля замыслила после диплома пойти в аспирантуру. Для того она начала учить английский, потому что его надо сдавать, на обучение туда поступая, и написала пару статей. Одну вроде бы в краеведческий альманах, а одну-еще куда-то. Научные работы прибавляют ей весу при решении того, возьмут ли ее в аспирантуру или нет.

-А про что она эти работы написала, Лучик?

-Да я точно не знаю. Юля со мной не делилась, это мне мама сказала. Одна из работ о каком-то восстании в Воронежской губернии в 1921 году. Но я такое восстание и не знаю. не настолько глубоко знаком с историей Воронежской области. Юля еще сказала, что в план научной работы кафедры это может не войти, оттого она может получить тему про стахановское движение в Воронеже, и готовить про это диссертацию, а параллельно написать про что-то интересное, но не по ее теме, скажем, про то, как в Воронеже судился борец Иван Заикин с местным владельцем аптеки.

-Расскажи, расскажи!

-История эта случилась еще до Первой мировой. Борец Иван Заикин был не только знаменит, как борец, но и как авиатор. Многие авиаторы тогда ездили по стране и за деньги показывали полеты публике.

И жил в городе Воронеже аптекарь, владелец завода искусственных минеральных вод, он также не отказывался продавать не только мази и пилюли, но и прямо не относящееся к лекарствам. Например, велосипеды, но и не только их. И вот Заикин, будучи в Воронеже, израсходовал запас бензина, и надо было купить еще. . И ему сказали-дескать купите у этого аптекаря, фирма известная, да и цена тоже подходящая. Заикин польстился на дешевизну.

И купил. На этом бензине у него мотор обрезало, хорошо, что сам не убился. Заикин подал в суд и выиграл. Вроде бы даже ходили слухи, что это был такой рекламный трюк— и Заикину, героически вырвавшему из ответчика деньги, и аптекарю тоже лишнее напоминание о том, что есть такой и много чего продает. Но этого я не знаю.

Я отца спрашивал про эту историю. Он сказал, что тогдашние авиаторы чувствовали себя богами, а, когда приземлялись не в виде отбивной, но живым и похожим на себя, то вдвойне богами.

И это правда, потому что самолеты строились сначала больше по наитию. Моторы тоже могли подвести. Что же касается бензина, то он первоначально использовался для чистки одежды, как обезжириватель. Скажем, замшевые перчатки им чистили. Поэтому, когда Даймлер изобрел автомобиль и стал покупать для него бензин, его жену стали считать чистюлей, ибо раз семья покупает много бензина, значит, дело в наведении чистоты женой! Кстати, может. Заикину продали бензин, который хорошо чистил перчатки, но как топливо был нехорош?

Лена засмеялась и рассказала историю про институт. Одна девушка сидела и читала роман 'Честь', а потом книжку там забыла. Другая студентка ее нашла. И пошла по зданию, громко вопрошая: 'Кто 'Честь' потерял?'. Никто не спешил признаться. — — — — — — — — — — — — — — — — —

Андрей проводил Лену домой, поцеловал на прощание. Дверь захлопнулась. На выходе глянул-она у окна и машет ему рукой. Махнул в ответ и пошел к себе. Сильно хотелось спать, потому он закончил приготовления на завтра и отправился на диван. Проснулся под утро от странного послания во сне.

И можно не только проснуться, а впасть в очень странное состояние от такого известия:

-Если встретишь сатану, оставь его ломоть ему и пройди мимо.

Причем это было все как бы отдельно, то есть вне контекста. Если бы во сне происходило, что он какой-то монах-экзорцист, изгоняющий бесов из кого-то, то как бы все в тему. Сон про это и слова про это. Но вот так, с бухты -барахты? Отец, правда, по другому поводу, сказал, что такое подрывает веру в разумность человека, раз его разум подобное выдает.

Это держало в напряжении до звонка будильника, до электрички и практически до прихода на работу и плавно перешло в другое неприятное занятие-вспоминание слов песни на ту же тему. С этим Андрей мучился почти до окончания работы, но постепенно вспомнил, что песня была про брошенную девушку Орландину, к которой вернулся герой, но под маской девушки оказался тот самый Люцифер, и герой пал в борьбе с ним. Это все, что он помнил о словах песни, а вот откуда это все? Андрей был готов еще на один и длительный процесс вспоминания, но дело пошло быстро: ему привезли в институте кассету с записями разных московских бардов, и там все это было:

'Видишь, в моих ты лапах, чуешь ужасный серный запах?' Или что-то наподобие.

Тогда Костя Синяговский приехал на каникулы из Москвы, они с ним встретились и в числе иных приключений поделились своими записями. Костя утверждал, что на кассете его малоизвестные широким массам коллективы и исполнители, но там есть что послушать, не хуже известных ВИА. Кстати, Андрей давно эту кассету не брал. Отчего-то в Брянске не тянет к музыке. Уж не отобьет ли через пару ему вообще охоту музыку слушать? Спаси и сохрани от такого.

Пришла мама Василия Ивановича и спросила: поскольку он собирается менять работу, то получит ли справку о несостоянии на учете он теперь?

Андрей ответил, что получит, но лучше бы ему продолжать не пить-для надежности. Мама удалилась. Андрей работал, прямо как печатный станок в типографии-так активно описывал карточки. Конечно, почерк у него хуже, чем печатный текст, но аж даже самому приятно творить такие трудовые подвиги. Хотя-рутина, самая обыкновенная рутина, десятки врачей тоже каждый день такое пишут, особенно, когда касается состояний, не требующих неотложной помощи. Фтизиатры тоже говорили, что про больных в ремиссии они также пишут, много и неразнообразно. Они же рассказывали, что их интерн, склонный к внедрению разных способов механизации работы предложил изготовить штамп, на котором в каждой строчке несколько вариантов ответа: скажем, работает, не работает. Вторая строчка— лекарства принимает, не принимает, и их доза, если получил. И так далее. Поэтому доктор проштампует лист и нужное на нем подчеркнет или пару цифр вставит. И будет запись об осмотре готова за несколько секунд. Но начмед сказал, что вы и так полрабочего дня за сигаретой на дворе проводите, а если вам позволить так работать, то ваши организмы не выдержат ударной дозы никотина. И малая механизация внедрена не была.

Вечером Лену сводили на фильм 'Десять негритят', он вышел на экраны еще весною, и Андрей тогда его смотрел, а Лена как-тоне собралась, хотя планы пойти на него были.

Андрей же его видел вместе с Ниной в кинотеатре 'Октябрь' на улице Фокина. Там был эпизод, когда в кошмарном сне героя к нему из -под воды выскакивает туземец из тех, что герой когда-то бросил на верную смерть. Нина выскакивающего тогда сильно испугалась. Андрей беспокоился за Лену, но она кадр с выскакивающим, как чертик из табакерки, туземцем перенесла спокойно.

А вот мороженого ее лишили— не жалко, но еще простуды не хватало, особенно после недавного стресса. А взбитые сливки-кончились. Сегодня жидкий транквилизатор Лене он решил не давать, а любовное лекарство по ряду причин вводить тоже нельзя было, потому и остаток вечера Андрей провел в гостях у Лены за рассказами о своем прошлом.

-До свидания, ЛенТочка!

-До свидания, Андрюша!

Вечером они с Леной сидели у него и беседовали о разных случаях из жизни. Андрей рассказал о сложной судьбе орловского писателя Лескова. Его жена заболела психической болезнью, и скоро стало ясно, что ей суждено всю оставшуюся жизнь провести в 'желтом доме'. Но Лескову чуть больше тридцати лет, а сколько проживет его жена в том самом месте? Как оказалось, он умер через тридцать лет, а она пережила его, дожив аж до следующего века и проведя 'там' около сорока лет. И получалось такое вот— они венчаны, и церковь согласия на развод не дает. Если у него появится женщина, то брак с ней невозможен, и дети от их совместной жизни-те самые бастарды или байстрюки, смотря каким языком воспользуешься. Конечно, иногда можно с этим помочь, но не всегда.

Лена впечатлилась и начала расспрашивать, какова вероятность того, что психическая болезнь будет у детей больных этим родителей. Андрей сказал, что если болен отец, то вероятность меньше, если больна мать— сильно выше. Проценты он специально не называет, чтобы не пугать ее. И есть еще один момент, не очень явный, но важный. Ребенок общается с больным родителем и может страдать от этого.

-Давай немного сменим тему, я понимаю, что ты, как доктор, можешь рассказать много о том, что страшного может случиться с человеком. Расскажи лучше о своем жилье в Городе.

-У, это было очень интересное жилье. Дом старый, а потом его модернизировали, оборудовали отдельные кухни, санузлы, ванные -в бывших кладовках. И бабушкина квартира— одна комната площадью 28 метров! Но она всего одна. Балкон был, и большой, но один на две квартиры. А соседний дом -еще интереснее: он был одноподъездной вставкой между двумя старыми вроде нашего. Все думали, что это хрущевка-как же! В нем не было совмещенного санузла, в нем был только туалет и для ванны или душа там места нет совершенно! А комнаты хорошие, особенно та, что выходила во двор, и обе— раздельные, кухня-обычная, как у других хрущевок. Еще были двухэтажные дома, которые пленные немцы после войны строили. Планировка вроде бы ничего, не самая худшая, но недостатков два. Первый— балкон. Он есть, но мизерной площади. На нем можно кастрюлю с компотом поставить остывать, заняв его весь. Ну или муж может с сигаретой туда отправиться. при этом его корма наполовину вылезет в комнату. Да и табачный дым внутрь попадать будет. А чтобы не попадал-мужу надо курить, повиснув на руках за балконом (Лена захихикала). Второй недостаток— лестницы деревянные. Подымаешься по ним на второй этаж и боишься, что она возьмет и рухнет под тобой. И скрипит при этом, зараза. Но город огромный, там, наверное, не один вариант планировки, тем более, что есть и очень старые дома. а вот что с ним потом сделали, особенно при уплотнении-сложно сказать. Я вот как-то на улице Арцыбушевской садился на трамвай, для того вышел