— Только один номер!
Детям понравилось, но юноша потребовал плату, и они отстали. Народ в Палермо был победнее, видимо золото не оседала в карманах жителей.
В порту даже издали были видны мачты корабля, колыхался флаг. Мало того скакали всадники. А вот и форт — видно как в него ведут колонну невольников.
Естественно по пути, избивая, грязные не чесаные женщины плачут, мужики стонут. Альфмиру хотело вмешаться и освободить их, но охрана слишком велика против одного кинжала.
Крепость была не слабой, пушки дальнобойные с длинными дулами и опять катапульты. Видно, что противник имеет тягу к раритетам. Впрочем, хороша баллиста с бомбой, вряд ли уступит пушке, разве что в дальности и точности.
Невольники строят дополнительную стену, видно как надрываются, глаза горят безумием, спины кровоточат. Одна их женщин падает, ей всаживают иглу в ягодицу. Видно через нее впрыскивают кислоту, как она вскакивает и начинает вопить. Альфмир поклялся, что разберется с губернатором. Его решение захватить этот город окрепло. Близко к форту его не пускали, пара фокусов не смягчила стражу. Видно чтобы взорвать его не может быть и речи. Значит нужно искать иной подход. А не направиться ли к дому губернатора?
Альфмир почти побежал в сторону дворца здешнего правителя. Найти не трудно, если знать, что искать. Жилище располагалось на холме, в тени рощи, окруженное высокой оградой. У входа, как и следовало, ожидать охрана в нарядных мундирах, при чем шестеро людей и два орка. Альфмир не особенно это испугался, можно и перелезть. Цепляясь руками и ногами он перебрался, правда легко поцарапался об острие. На всех окнах дворца красовались решетки, непосредственно у входа охрана, проникнуть крайне сложно. В роще играл оркестр, на площадке перед дворцом кружились артисты. Один из них светловолосый юноша с размалеванным лицом немного смахивал на Альфмира. Юный лазутчик пополз по деревьям, аккуратно снял накрученную веревку и поджидал момент, когда клоун пройдет под деревом.
Однако тот и не думал там появляться, а продолжал ласкать девушку в трико.
Альфмиру это надоело, он достал серебряную монету, не все класть попам на алтарь и швырнул на булыжники.
Легкий звон привлек внимание, и актеры кинулись подбирать подарок, возникла свалка. Выбранная жертва была одной из первых, тут уже захлестнуть арканом и поднять наверх не составило большого труда. Хотя тащить тяжело. Юный клоун был в шоке, но еще дышал, Альфмир снял его костюм, переоделся. Туфли с длинными носками жали, в плечах тесновато, но в целом терпимо. Юноша спустился вниз и влился в группу. Его никто не подозревал, так что воплощение прошло успешно.
Вот, наконец, вышел и сам губернатор. Весьма вальяжный, рыхлый тип, с глазами мертвой рыбы. Посмотрев на артистов, он крякнул:
— Так вот господа, сегодня у меня день рождения вы должны здорово сыграть.
— Конечно ваше сиятельство! — Загалдели те.
— Я в этом не сомневаюсь, но на улице жарко, прошу во дворец, там у меня установлена классная вентиляция.
Действительно на четырех солнцах было знойно, кроме того, одно из светил немного приблизилось и испускало сиреневые лепестки. Артисты охотно согласились, тем более что деревья и цветы испускали сильный дурманящий запах.
Внутри дворца и в самом деле было прохладнее, даже немного с непривычки знобило. Обстановка самая вычурная, не одной ровной стены, все время изгибы, картин довольно много, но по качеству полная безвкусица. Слуги угощают вином, и услужливо кланяются. А вот главный театральный зал, вполне приличен размерами и антуражем.
— Можете смело играть господа артисты! — Объявил губернатор, усевшись в ложе.
Началась постановка, в которой роль Альфмира была унизительно мизерной. Это чем-то отдалено напоминало Шекспира, только в ухудшенной и растянутой редакции. Губернатор скучал, больше жевал, чем смотрел, затем так и, недосмотрев действо до конца, отправился на кухню. Альфмир также незаметно оторвался от всех и свернул в боковой коридор. Туфли предательски скрипели, и юноша снял их и с ловкостью мангуста заскользил по коридору. Ему удалось обойти пару слуг, но тут юный лакей в маске козерога тормознул его слегка уколов кинжалом.
— Обокрасть хочешь? — Сказал он.
Альфмир сделал вид что испугался:
— Да как могу посметь когда передо мной такой отважный воин.
— Я тебя зарежу!
— Не надо меня резать, хочешь, я расскажу тебе анекдот.
— Только смешной!
Альфмир сделал вид, что наклоняется к уху, а сам ударил головой в висок. Мальчишка охнул и потерял сознание. Теперь лучше снова переодеться, они примерно одного роста, а если из плеч выкинуть вату, то и телосложение не особенно отличается. Альфмира впрочем, никогда не коробило, если кто был длиннее его, большой рост в бою создает лишь проблемы. Так он мог и поднырнуть, быстрее двигаясь, разя точнее. Нацепив маску, он стал более уверенным. Теперь можно идти по большому дворцу, не таясь. Кухню юноша нашел по запаху, там губернатор вел неспешный разговор с поваром.
— Буфоловое вино нужно разбавить, добавив для крепости спирту. Слишком уж оно дорогое, что такую большую бочку раздали простой солдатне.
— А с вами согласен сеньор. Столько добра пропадает, но ведь пить вино будут не только рядовые, но и офицеры, а если учуют обман.
— А кто в винах разбирается, лишь бы покрепче было.
— Это верно! Вот как совпало, что вы родились с супругой в один день, то она двадцать лет раньше. Ведь это она внушила, что весь гарнизон должен выпить по чарке буфолового винца.
— Она молодая и капризная. Думает, если все будут пить за ее здравие, то навечно сохранит красоту и молодость.
— Бабы так суеверны.
— Это их порок, но зато как темпераментна в постели мертвого подымет. Наверняка устроит сегодня мне всенощную, а мечтаю о сне. Тем более что появился слух о том, что воплотился в человека злой бог Жарро, это значит, что меня ждет в добавок страшная история.
— Ужас!
— Вот именно, может ты, мне чего посоветуешь. Я ведь тебя знаю, ты интриган, и водишь дружбу с запрещенными колдунами. А ведь я могу сказать магистру ордена "Львиная пасть". Сам знаешь, какие изощренные пытки тебя после этого ждут.
— Не так страшны муки как ваша немилость. На этот случай у меня есть бочонок с колдовским снадобьем. Он действует оглушающее, правда через час, после приема. Вызывает такой сильный и здоровый сон, что не разбудить из пушки, просто отрубает как удар железной палицей. Вот ты его и попробуй.
— А она проснется!
— Совершенно безопасно им даже драконов усыпляли, а смертельных случаев не было, разве что сон затянется. Сыпьте чуть-чуть, малую толику, он очень мощный, не имеет вкуса и запаха, моментально растворяеться.
— Хорошая вещь, приготовь мне, немного.
Повар оглянулся, поварята выбежали в большой зал, готовя кушанья к пиру. Альфмир сделал шаг вперед, подражая голосу лакея, произнес:
— Я сделаю сеньор. Все принесу сам.
— Это ты Киор. Не плохо вырядился, ладно сбегай. — Сказал губернатор.
— Бочонок выкрашен в зеленый цвет с белой каймой, не перепутай. — Предостерег повар — Ищи на верхней полке.
— Я что пень!
— У тебя что-то с голосом. Признавайся пил?
— За ваше здоровье и верность супруги!
— Ах ты, подлец, если за это прощаю!
Альфмир помчался в кладовую, благо все было подписано большими буквами.
Бочонок стоял отдельно, высоко, пришлось приставлять лестницу. Открыв его, Альфмир отсыпал себе большой узелок и, спрятав по одежду втянув живот, чтобы не выпирало. Его план был прост подсыпать в бочку и тем самым усыпить гарнизон. Оставалось воплотить отдельные детали.
Принеся снадобье, он снова раболепно поклонился — губернатору это нравилось.
— Что Киор молодец, на шоколадную конфетку. — Он кинул оболочку, Альфмир поймал на лету.
— Ты ловок, это прекрасно!
— Спирт сейчас зальем? — Спросил шеф-повар.
— А чего тянуть, пошли помощников.
— Я тоже хочу с ними! — По-детски поднял руку Альфмир.
— Хочешь хлебнуть спирта. Стопку разрешаю, только смотри, потом не шатайся. Да и не забудь Киор проследить за тем, что и слуги все выпили. Если кто при этом ругнется, скажешь мне.
— Будет исполнено сеньор! — Альфмир вытянулся.
— Там на пять тысяч ртов, не считая полиции.
— Я это учту!
Затем вместе с поварятами он схватил большущий бидон со спиртом. Это солидный груз несли за металлические ручки. Бочка стояла во дворе, вино уже слили, а спирт стали доливать. Емкость было очень внушительная, должно было хватить на пять тысяч бойцов.
Альфмир помогал лить спирт, при этом низко склонился над краем, развязал на животе мешочек и высыпал сонное зелье. Тут его дернули за ногу и резко стянули.
— Что лакей, прямо так вылакать хочешь.
— Нет, я лишь нюхал, запах весьма приятный.
— А плети не хочешь!
— Только попробуй меня, сюда прислал сам хозяин, хочешь попасть под его суровую руку?
Никто не хотел. Альфмир, тем не менее, понимал, что сильно рискует, так как с него достаточно сорвать маску и понять что казачок засланный.
— Я вот что решил, схожу принесу похавать. — Юноша смотался. Побежал в глубину запутанных коридоров. Там вновь переоделся в паяца и вернулся к артистам. Те уже начали беспокоится, спектакль окончен.
Их после этого угостили, а затем весьма скромно заплатили. После чего Альфмир попросился в город, ему не стали препятствовать. Юноша заодно прихватил свои цирковые принадлежности, затем вновь нацепил лохмотья, став самим собой.
Он напоминал игрока уже бросившего кости, но пока не знающего как они лягут.
Теперь оставалось дождаться раздачи и попасть на свой корабль. Чтобы развеяться Альфмир стал снова показывать фокусы, затем принялся жонглировать. Публика рукоплескала, гонорары были недурные, полицейские и стража по случаю праздника весьма благосклонны. Действительно, что плохого, если горожанам поднимут настроение. Альфмир снова прошелся на руках и пожалел, что у него нет обезьянки, затем "проглотил" кинжал и даже саблю стражника, чем вызвал дополнительные аплодисменты.
В этот момент из толпы вышел изрядно поддатый тип с трехдневной щетиной. Тем не менее шитый золотом плащ и шпага выдавали в нем дворянина. Он ткнул пальцем в широкую грудь Альфмира:
— Подумаешь фокусник, жонглер, а я вот с закрытыми глазами сделаю то, что он не сможет повторить с открытыми зенками.
Публика зашумела, послышались возгласы одобрения, крики.
— Покажи гастролеру.
— Хочешь пари? — предложил тип.
— На что? — Спросил Альфмир.
— На всю твою выручку!
— А у тебя деньги есть?
— Конечно! — Забулдыга показал туго набитый кошель.
Альфмир чувствовал подвох, но отступать перед нахалом не хотел.
— И кто будет первым!
— Начну с закрытыми глазами я, а ты повторишь.
Спорщик лег на землю, насыпал пыли в глазища, создав горки. Потом встал, отряхнулся, победно оскалился.
— Ну, а теперь повтори это с открытыми.
Альфмир понял, что его провели, но вспыхнувшая злость сделала его умнее.
— А что, повторю!
Юноша вставил в глазницы два стеклышка, лег и засыпал пылью. Затем встал:
— Видишь, мои глаза открыты, ты проиграл!
Пьянчуга побледнел, затем схватился за шпагу:
— Заколю паяца!
Альфмир отклонился от слишком размашистого выпада, затем врезал ногой живот, заставив сложиться.
— Ты проиграл, а еще отказался платить. За это я не только отберу у тебя деньги, но и сломаю шпагу.
Юноша так и сделал. Потом достал кошель и расшвырял монеты голоногой детворе.
— Купите себе сладостей. — Сказал он.
— Вот это да! Бедный, но благородный. — Раздались возгласы в толпе.
— Так ведь чем богаче человек, тем он жаднее. — Подтвердила худая женщина. — А нищий скорее поймет нищего.
Альфмир даже смутился, он ведь не нищий, а пришел, чтобы подчистить богатейший для некоторых город.
Мимо него с шумом протопало животное похожее на покрытого полосатой шерстью бегемота с восьмью когтистыми лапами. На спине была расположена на круглой подставке пушка, и сидело два упитанных стражника. Увидев фокусника, они стали хохотать и показывать пальцами.
— Вот умора нищий стал развлекать толпу. Пускай спляшет.
Один из них кинул в Альфмир недоеденную кость.
— Погрызи собачка!
Юноша вспылил, невдалеке старушки торговали специями. Он подскочил к прилавку, схватил гость красного перца, и сунул в ноздрю тигро-бегемота.
Зверь рванул как ошпаренный, до чего жгла нос яростная специя. Обоих воинов выбросило на обочину, они сильно ушиблись. Самый крупный лежал неподвижно из головы, текла кровь, второй с трудом поднялся!
— Я отомщу паяцу! — Хрипел он. — Стража фигляра в пыточную.
Альфмир затерялся в толпе, его пропустили, народ не любил полицейских и симпатизировал артисту. Тем не менее, надо сматываться, прежде чем его не начнут искать. Лишний раз искушать судьбу и идти через ворота полные бдительной стражей не хотелось. Тогда он направился к порту. Было видно, что полицейские кого-то искали. Вот увидев Альфмира, страж порядка засвистел.
Юноша ринулся бежать, перемахнул через глиняный забор. Надо снова сменить внешность. На бельевой веревке сушилось женское платье. Не хотелось снова становится бабой, но ведь это идеальный способ маскировки. Юноша переоделся и спрятал в укрытие узелок с принадлежностями фокусника, рассчитывая подобрать его уже после взятия города. Затем, взяв в руки корзину, и зашагал как скромная девица. Его густые светлы волосы, прикрывал чепчик, а многие служанки стриглись коротко. Тонкие черты, ангельского лица, с чистыми свежими щеками и впрямь смахивали на девичьи. Широкие плечи не особенно подозрительны, если девушка с деревни и стоики, то вполне может и мускулатуру нарастить. Так он и шел в порт, где, кстати, рядом находился пляж, рассчитывая сделать крюк и доплыть до своего корабля вплавь.
Пара пьяниц судя по одежде довольно богатых стала лепится к Альфмиру. Он и в самом деле выглядел весьма привлекательно и смазливо. Один из них схватил юношу за голую ногу и провел по пальцам. Его стройные ноги, с чистой загорелой кожей, могли вызвать зависть у любой дамы, разве что икры слишком мускулисты, так это от работы. Развратники были гетеросексуальны, но попробуй отличи Альфмира от бабы. Юноше было очень стыдно, он ощущал себя почти педиком, но применил силу с опозданием, боялся что-нибудь сломать и привлечь дополнительное к себе внимание. Тем не менее, врезал не кулаком, а ладонью, да так что щека "пьянтоса" стала багровой. От отступил, его напарник получил чувствительный тычок под коленку. "Сладкая" парочка потянулась к шпагам. Альфмир произнес звонким приятным голосом, подряжая девушкам:
— Вы хотите меня заколоть?
— Ты наша! А ну подыми юбку!
— Я ведь невинная, мне стыдно!
— А нам то что! Мы тебе дадим по золотому!
Дворяне полезли в карманы. Достали по кругляшке. Тогда Альфмир произнес игриво.
— Знаете что, давайте сыграем в игру.
— Какую? — Удивились те.
