— Хаятэ, тоолкан ышац— кох... — один из полуконей обратился ко мне с длинной речью. Я вежливо выслушала, ответила что ничего не поняла и улыбнулась. Похоже, это их ни капли не огорчило. Кен жестами пригласил нас следовать за отрядом; я, понятно, согласилась, И мы поскакали вперед, по бесконечной степи, оставив за хвостом Белое солнце.
Это значит, мы двигались на запад. С каждым часом удаляясь от берега моря, от моего родного острова Ямато... Ничего, не пройдет и месяца, как заживут порванные крылья. И я вернусь домой.
Если, конечно, он еще существует, мой дом.
* * *
Селение тавров оказалось удивительно непохожим на все, что я видела до сих пор. Домов там было три десятка, но каких! Стволы высоких, прямых деревьев, были сложены как на костре — вершинами друг к другу, все щели промазаны глиной, смешанной с соломой. В результате получился поселок, больше всего напоминавший группу огромных муравейников; конусообразные дома в высоту достигали моего тройного роста.
Селение окружал вал из колючек, сухого кустарника и веток. Это заграждение определенно предназначалось против зверей: оно не сдержало бы даже пешего человека, не говоря уж о конных. Видимо, тавры или слишком надеялись на свои способности, или жили в мире с соседями.
Самое странное началось, когда шестеро тавров, которых я встретила, вошли в селение. Хвост даю на отсечение — они никогда здесь не бывали. Местные встретили их веселыми криками, окружили, принялись знакомиться и показывать поселок. Ко мне подъехал очень красивый, серый в яблоках... мужчина? Или жеребец? В общем, самец.
— Мне сказали, вы говорите по— японски, — он вежливо сложил ладони перед грудью и поклонился, сделав жест уважения самураев. — Мы рады видеть молодого дракона в нашей общине, добро пожаловать.
Преодолев изумление, я спрыгнула со спины Куросао.
— Благодарю за добрый прием, — я повторила приветственный жест. — Я Хаятэ Тайе, рода Акаги Годзю с Ямато.
— Я Тотчигин, — представился полуконь, — глава общины Алдан— тэсэг. Вы желаете присоединиться к нашей группе или просто путешествуете с ребенком?
Я не сразу поняла, что под ребенком Тотчигин имеет в виду Тошибу. Рассмеялась.
— Как сказать... Я спасла малыша от смерти в пяти сотнях цээгов на восток отсюда. Не бросать же его... — я погладила тигренка по голове. — С тех пор мы вместе. Зовут Тошиба.
— Так это маака— со... — протянул Тотчигин. Я заметила, что он совершенно утратил интерес к тигренку. — Что ж, не мне судить о ваших поступках. Сейчас давайте пройдем в куш— тэсэг, там готовят пир в честь появления новых братьев. Окажите нам честь, воспользовавшись нашим гостеприимством.
— С удовольствием! — я загнула хвост крючком и намотала на него поводья Куросао. Никак не ожидала такого приема в степи, особенно после знакомства с Ботольдом. Видимо, варварство захватило не весь материк.
— Следуйте за мной.
Мы направились к самому большому дому в центре селения. Я посадила Тошибу меж крыльев, а сама постоянно оглядывалась, везде замечая признаки мирной и спокойной жизни.
Полукони питались, похоже, растительной пищей. Они были двуполы и, как я поняла, ничуть этого не стеснялись; прямо посреди поселка, у стены одного из домов, занимались любовью самец и самка, точно как лошади. Однако остальные обращали на это не больше внимания, чем на облака в небе. Тотчигин тоже не обратил никакого внимания на любовников, пройдя мимо них, словно мимо дерева. Мне пришлось умерить любопытство.
— ...как видите, мы решили отказаться от кочевой жизни... — внезапно я поняла, что Тотчигин уже давно что— то говорит; мне с трудом удалось сосредоточиться . — ...юрты в этой местности делать не из чего, а земля родит хорошо, трижды в сезон. Община существует уже полтора оборота, я четвертый глава со дня ее основания.
Он повернул ко мне человеческую половину.
— Простите за нескромность, но где вы раздобыли этого коня?
Я усмехнулась.
— В бою. — И я коротко пересказала историю своего побега. Тотчигин одобрительно прищелкнул языком.
— Вы храбрая и находчивая девушка, Хаятэ. Многие на вашем месте сразу бы сдались.
— Вы льстите мне... — от смущения я опустила голову и скрестила кончики крыльев.
Тотчигин рассмеялся.
— Скромность — лучшее из качеств женщины, если я правильно помню ваши обычаи.
— Скромность — добродетель жены, — возразила я. — Согласно будосесиньсю*, если девушка получает воспитание воительницы, ее путь — бусидо, и для закона нет разницы, мужчина перед ним или женщина. Бусидо определяет поступки воина; меня воспитывали как самурая.
Тавр задумчиво кивнул.
— Понимаю... Ваш медальон — знак принадлежности к сословию воинов?
— Нет, просто украшение, — улыбнулась я. — Подарок учителя.
— Замечательный подарок, следует отметить.
— Спасибо.
Мы уже подошли к большому дому в центре селения, и Тотчигин жестом пригласил меня внутрь. Сейчас я жалела только о том, что потеряла меч и не могу приступить к трапезе по обычаю самураев, опустившись на колени и положив оружие справа*.
Изнутри дом оказался почти совсем пуст. В центре горел костер, вокруг были навалены кучи свежей соломы — и все. Шестеро тавров, с которыми я познакомилась в степи, поджав ноги разлеглись на соломе. Точно как кони...
Тем временем вошли Тотчигин и еще трое. В доме стало очень тесно, нам с Тошибой едва хватило места у стены. Остро пахло конским потом и другими запахами конюшни.
— Тэн— талдыз оенон... — начал речь Тотчигин. Говорил он несколько минут, изредка прерываясь и слушая вопросы гостей. Те, похоже, были всем довольны и получали от "пира" огромное удовольствие — я заметила, что то один, то другой тавр с аппетитом хрустят пучками соломы. Наконец, закончив приветствие, Тотичгин обратил внимание и на нас.
— Прошу прощения за негостеприимность, уважаемая Хаятэ... — он смутился. — Мне следовало помнить, что вы не вегетарианка...
— Кто?!
— Разве вы не питаетесь мясом? — удивился тавр.
— Конечно, питаюсь, — решительно заявила я.
— В том— то и дело... — он вздохнул. — Наша община придерживается строгих правил относительно пищи, а ваше появление явилось полной неожиданностью... Боюсь, во всем поселке не найдется ничего по вашему вкусу.
Я обреченно пожала крыльями.
— Ничего, я совсем не голодна.
— Мне бы хотелось загладить оплошность, — продолжал смущенный Тотчигин. — Скажите, чем вам помочь? Община не слишком богата, однако мы ведем торговлю с соседними племенами и могли бы...
— О, не утруждайте себя, — прервала я поспешно. — Мне нужна лишь карта. Видите ли, я должна вернуться к побережью, а степь знаю плохо...
Тотчигин почему— то смутился еще сильнее.
— Карта? — он посмотрел на меня и быстро отвел глаза. — Хаятэ... На скольких языках вы говорите?
Теперь смутилась я.
— Боюсь, лишь на родном.
Тавр тяжело вздохнул.
— Понимаете... Я изучил японский, желая прочесть в оригинале хокку великого Исса. Но в этих местах, боюсь, почти никто не сумеет вас понять.
— Времени учить местные языки у меня нет. — я раскрыла порванное крыло и показала Тотчигину. — Перепонка растет довольно быстро, уже через месяц я вновь смогу летать.
Тавр долго молчал, думая о чем— то своем. Потом встрепенулся, отвечая на вопрос одного из сородичей, указал на меня и горячо заговорил. Ответили ему резким отказом — это я сразу поняла.
Тотчигин продолжал убеждать своих. Когда он поднял пучок соломы и заговорил с горечью в голосе, я окончательно смутилась. Похоже, полукони тяжко воспринимали случайное негостеприимство.
— Тотчигин... — сказала я — он повернул голову. — Не надо переживать, пожалуйста. Я совсем не голодна и скоро продолжу путь на восток, вы и так оказали мне замечательный прием!
— За все время существования нашей общины мы впервые не смогли встретить гостя подобающим образом , — невесело ответил тавр. — Это тем более непростительно, потому что вы ранены и нуждаетесь в помощи — но стесняетесь ее просить. Сейчас я уговариваю друзей оказать вам одну услугу... Запрещенную. Но я уверен — они согласятся.
Я насторожилась.
— Что за услуга?
— Обучить вас наречиям Степи и Общему языку, — Тотчигин подмигнул. — У нас есть кое— что из запрещенных вещей, хотя ими пользуются редко. Простите... — он отвернулся и продолжил спор.
Я задумчиво погладила дремлющего Тошибу. Запрещенные вещи?
КЕМ запрещенные?
И как могла сохраниться в этом месте подобная культура? Судя по тому, что я видела, тавры вели почти животную жизнь — как в отношениях друг с другом, так и в культурном плане. Они были самыми настоящими дикарями!..
...и вели себя подобно достойнейшим людям моего острова. Совершенно не имели агрессии к чужаку, ничем не проявляли своего отношения к хищникам — а ведь травоядные полукони должны, просто обязаны ненавидеть таких, как я и Тошиба. Мы для них — природные враги! Ничего не понимаю...
— Победа! — прервал мои размышления Тотчигин. Он сиял от радости. — Идемте, Хаятэ!
Я взяла Тошибу на руки и пошла следом за тавром. Остальные проводили нас веселыми криками и смехом; судя по всему, оргия в коническом доме только начиналась. Увидев за дверями десяток самочек, я в этом уверилась.
— А где Куросао? — черного коня не было видно. Тотчигин успокаивающе поднял руку.
— С ним все в порядке. Ваш конь — также наш гость, ему предоставили пищу и подругу для отдыха.
Я усмехнулась, догадавшись о смысле слов тавра. Что ж, Куросао не помешает немного отдохнуть .. А мы с Тошибой тем временем подошли к старому дому возле ограды. Тотчигин с улыбкой похлопал по полусгнившим бревнам.
— Первый тэсэг общины. Здесь никто не живет, мы решили превратить его в музей. Заходите.
На мгновение я заподозрила ловушку, но мне сразу же стало стыдно. Помотав головой, я шагнула через порог . Следом протиснулся тавр.
— Мы очень долго не пользовались аппаратом, — извиняющимся тоном заметил он. — Его придется настроить заново...
Я смотрела, как Тотчигин вытащил из старого сундука что— то металлическое и блестящее, напоминающее корону . Довольно долго он возился с этим предметом, что— то подкручивая и передвигая. Затем повернулся ко мне .
— Сколько вам сезонов?
Хм-м-м-м...
— Двенадцать.
— Всего двенадцать? Вы выглядите старше... Родителями были синий и золотой драконы?
Я замерла. Что он сказал?! Спокойно, только спокойно...
— Это важно? — осторожно спросила я.
— Нет, просто так будет быстрее, — тавр пожал плечами. — Впрочем, не берите в голову. Индуктор готов, сейчас я подключу его к базе... — Тотчигин вытащил из сундука массивный стальной ларец. — Подождите ... готово.
Он с гордостью погладил ларец.
— Через пять минут вы изучите сорок семь наиболее распространенных в мире языков.
Я недоверчиво поглядела на него .
— Точно?
— Конечно, — заверил он меня. — Аппарат, конечно, старый, но работает отлично. Я выучил японский с его помощью.
Почему он зовет наш язык "японским", хотела бы я знать... Надо решаться. Конечно, даже сейчас оставался шанс, что гостеприимность тавров была наигранной — но я не могла в это поверить. Тотчигин был слишком искренен и прямодушен, он не сумел бы так улыбаться, готовя ловушку. Да и убить меня любой тавр мог уже сто раз... Хорошо, Тотчигин, я рискну.
Не сказав ни слова, я подошла к тавру и взяла серебристое кольцо с десятком тонких шнурков, тянувшихся от него к ларцу.
Очевидно, это следует надевать на голову...
* * *
На следующее утро я покидала гостеприимное селение. В голове до сих пор шумело после колдовства, но куда сильнее меня пугало внезапно обретенное знание. Я понимала новые языки!
Это невозможно объяснить, только ощущения могли бы передать восторг и страх, что я испытала когда сняла обруч и Тотчигин спросил:
— Шоохак нааол дрока?
Я не успела даже удивиться, как слова сами собой сложились в
"— Молодой дракон доволен?"
До сих пор хвост дрожит. Видимо, Тотчигин хорошо понимал мое состояние, потому что мы быстро вернулись в центральный тэсэг, вокруг которого уже два десятка тавров обоего пола услаждали друг— друга такими способами, что у меня глаза на рога полезли. До позднего вечера вся община веселилась, в воздухе стоял сильный запах табуна лошадей.
Пока полукони развлекались, я старалась навести порядок в мыслях. Тошиба проголодался и капризничал, я нервничала... Так что выспаться не удалось. Впрочем, этой ночью в селении почти никто не спал, даже Куросао.
Как это часто бывает, действительность способна перечеркнуть любые планы. Я собиралась утром поблагодарить тавров за доброту и продолжить путь на восток; вместо этого пришлось поспешно проститься и быстро ехать на запад. А было так.
Проснувшись на рассвете, я кое— как успокоила Тошибу — обещала скормить ему целого зайца — и пошла искать Куросао. По дороге обнаружила недалеко от ограды маленький пруд, наверно полукони здесь купались. Я тоже выкупалась.
Куросао нашла в селении, у отдельно стоящего тэсэга. Жеребец встретил меня неприветливо, заржал, сделал попытку отбежать. Хорошо, тавры догадались привязать поводья к стволу дерева.
— Почему капризничаешь? — спросила я на общем языке. — После сегодняшней ночи у тебя должно быть хорошее настроение, разве нет?
Куросао притих. Потом вспомнил, что кони не понимают общего языка, и недовольно всхрапнул. Я рассмеялась.
— Тотчигин рассказал про вас, — погладив коня по шее, я вскочила ему на спину и легонько стегнула хвостом. — Он говорил, что потомки тавра и лошади сохраняют разум родителя, хотя и не умеют говорить. Так что больше не строй из себя животное.
Куросао молча бежал по траве, ничем не выдавая себя. Я вздохнула.
— Давай заключим договор... — остановившись, спрыгнула на землю и встала перед конем. — Я больше не буду охотиться на лошадей, никогда. А ты, если поможешь добраться до побережья, получишь свободу. Договорились?
В глазах Куросао на миг отразилась ненависть. Ничем не показав понимание, он молча опустил голову и принялся щипать травку.
— Послушай, я же не виновата в твоей судьбе, — сказала я тихо. — Ты родился конем, в стране, где лошади неразумны и служат транспортом. На моем месте любой всадник просто отстегал бы тебя кнутом и добился послушания, но я так не хочу.
Куросао поднял голову. Теперь в его глазах светился разум, больше он не притворялся животным. Я коснулась блестящей черной шерсти.
— Мне не раб нужен, а спутник. Такой, на которого можно положиться в трудную минуту. Даю слово воина: добравшись до побережья, я отпущу тебя на свободу.
— И тем самым погубите его, — сказал Тотчигин. Он незаметно подошел сзади и стоял рядом. — Люди ценят таких коней на вес золота, их обычно дарят королям и высшей знати. Хаятэ, безопаснее будет как можно скорее сменить его на обычную лошадь.
— Безопаснее?
— Для вас безопаснее, — пояснил тавр. — Ради Куросао любой кочевник не задумываясь пойдет на убийство, тем более дракона. Я бы предоставил вам другого коня, но в общине лошадей нет.
