— А когда Вы намерены дать команду к действиям?— поинтересовался представитель особого отдела.
— А зачем ее подавать?— не понял Пряхин,— там саперы есть, они точно знают где фугасы и когда их нужно подрывать для достижения максимального эффекта и нанесении более значительного урона врагу. Я же сейчас осуществляю общее руководство. Свою основную работу мы сделали при подготовке, а сейчас — сейчас экзамен и мое вмешательство понадобится только в экстренном случаи при возникновении нестандартной ситуации. А пока нам лучше приготовиться, закрыть уши и широко открыть рот,— сказал он с улыбкой, при этом действительно вытянул из нагрудного кармана ватные шарики и вставил себе в уши.
Сначала вздрогнула земля, а потом раздалось перекатистое бабабабабах — все на секунду замерло, а потом послышался частый ружейно-пулеметный огонь, среди которого были слышны и выстрелы из орудий.
— Ну вот, началось,— как то буднично произнес Пряхин,— вынимая из ушей вату,— если хотите можете посмотреть что там происходит,— спокойным голосом продолжал он обращаясь к представителям дивизии и когда увидел, что они как бы согласны, но колеблются:
— Красноармеец Ставров,— проведите представителей дивизии, на наблюдательный пункт.
На НП картина боя была представлена в куда более полном объеме. Начало колонны уже было, вернее уже не было, танки, машины и непонятно что в искорёженном виде находилось на дороге, валялось в кювете. Некоторые, единичные экземпляры дымились на поле, было очень много трупов в немецкой форме. Вражеского сопротивления почти не было, только вдалеке где не были заложены фугасы шёл бой, но какой то вялый. Такого быстрого и как им показалось, легкого разгрома врага они еще не видели.
— Товарищ майор,— обратился к нему подбежавший связист,— Вас к телефону, комдив.
— Куда идти?— спросил он у бойца
— Туда,— показал рукой связист,— идите за мной.
Они снова пришли на командный пункт Пряхина:
— Путилин слушаю.
— Как там у вас дела, удар сдержите?— спрашивал комдив
— Уже сдержали,— улыбнувшись сам себе ответил майор,— от колонны на данный момент почти ничего не осталось. Кое где отдельные очаги сопротивления. Когда шел сюда видел, как наши танки пошли в контр наступление.
— У них и танки есть?— удивленно поинтересовался комдив
— Есть с десяток. Несколько бронеавтомобилей, есть и пушки. С вооружением у них, по нынешним меркам хорошо. Они здесь очень основательно обосновались и засаду грамотно организовали. Очень хороший и своевременный подарок сделали нам товарищи из разведывательного управления.
Стрельба стала еще дальше отдаляться и затихать. Вернувшись на наблюдательный пункт Путилин застал там только Пряхина и увидел, что по бывшему полю боя ходят бойцы, слышались отдельные выстрелы, небольшими группками вели пленных немцев, по большей части контуженых.
— Товарищ старший лейтенант, что они там делают,— поинтересовался он
— Зачистка, сбор трофеев. Товарищ из особого отдала пошёл смотреть пленных их там уже человек 50 насобирали и это только начало, под сотню будет, а представитель полит отдела — как только узнал, что у нас есть кинооператор сразу ушёл с ним.
— А журналисты откуда, тоже в плену были?
— Нет,— заулыбался Пряхин,— так по случаю попались две трофейные кинокамеры. Среди бойцов нашлись люди который в них понимает, к тому же "товарищ командир" перед отправкой нас сюда приказал все заснять на кинокамеру и пленки передать в полит отдел, он говорил, что это поможет нам реабилитироваться за плен.
Появление немецких самолетов было предсказуемо, а при попытке захода на цель по ним был открыт огонь. Трассеры тянулись с четырех разных мест.
— А зенитки откуда,— удивленно спросил Путилин
— Ну это не совсем зенитки,— заулыбался Пряхин,— мы когда отбили у немцев наш аэродром, так там кроме прочего нашлось и несколько 12.7 мм пулеметов, вот "товарищ командир" и приказал военинженеру 3 ранга Дёмич установить их на 34-ки. Изготовили турель закрепили ее на башне и получилась передвижная зенитка. Очень удобно, я сам пробовал.
Пока они говорили один вражеский самолет задымил, а потом и второй как то странно стал вести себя.
— УУуРррАаа — отовсюду раздавались радостные крики бойцов. Когда самолеты улетели сбор трофеев продолжился.
Командир Дивизии, начальник штаба, полковой комиссар, капитан гос. безопасности и еще несколько офицеров штаба дивизии только что закончили просмотр документального фильма о действиях так внезапно, но главное вовремя приданого им батальона под командованием старшего лейтенанта Пряхина.
— Ну что скажете,— восхищался комдив,— душа радуется за таких ребят, а как засаду устроили, как действовали, смело, напористо, уверено. Пленных вон сколько! Ух молодцы! Вся дивизия с начала войны меньше набрала, чем эти за один раз. Больше ста человек, а трофеи уй красотища. Считаю, что их нужно отметить. В столь сложное для Родины время малыми силами, почти без потерь так ярко разгромить превосходящие силы противника. Что молчите?, обратился он к собравшимся.
— Я этот фильм хочу направить в полит отдел армии, пусть и они порадуются. Пусть знают как умеет воевать наша дивизия,— поддержал его полковой комиссар,— стране сейчас как воздух нужны герои и героические поступки. Этот фильм как раз то, что нужно. Я за, заслужили. Хотя некоторые вопросы к ним и имеются, но это скорее к Разведывательному управлению Генерального штаба и в первую очередь по политической части. Ни одного представителя полит отдела, ни одного партийного или комсомольского собрания,— возмущался он,— но поскольку этот батальон придан нашей дивизии это упущение мы в ближайшее время исправим,— с улыбкой на лице закончил он.
— Товарищи,— начал говорить капитан госбезопасности Назмутдинов,— фильм хороший, героический, своевременный, его непременно нужно показывать во всех кинотеатрах страны и частях Красной Армии, я даже не возражаю о награждении, но во всех событиях есть некоторая нестыковка. В то время когда майор Путилин как бы разговаривал с подполковником Звягинцевым, в общем в это время его в штабе не было и это еще не все. Никакого представителя разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии Краснецкого у них в этот день так же не было. Вот такая вот петрушка. С кем он в действительности говорил установить не удалось. Проведенный моими ребятами предварительный опрос военнослужащих "нового" батальона выявил, что с ними на этой же "секретной базе" были и летчики, мы их отыскали и связались с командиром авиаполка майор Ефремовым и комиссаром полка Камушко к которым эти летчики были направлены. Так там такая же почти детективная история. В общем неизвестно откуда и как, но они получили 9 самолетов разных модификаций, включая трофейный "Мессер" и интересные выводы по тактике, которым сразу же был присвоен гриф "для служебного пользования" и что самое непонятное очень подробное описание тактико-технических данных некоторых немецких самолетов и те новшества и модернизацию, которую нужно провести нашим моторам и самолетам для эффективного противостояния. Так вот, когда это показали нашим специалисты из конструкторского бюро и НИИ, они заинтересовались да так сильно, что начали требовать к себе тех, кто это составлял, а вот их то как раз отыскать и проблематично. Разведывательное управление Генерального штаба Красной Армии рассекречивать данные по своим группам действующим в тылу врага категорически отказалось. Вот так вот и еще прибывшая на следующий день к летчикам колонна с той же "секретной базы" привезла боеприпасы, ГСМ, еще один МиГ. Так же и летчики и наши с батальона говорят, что их все это время очень хорошо кормили ежедневно курятиной.
— Вы против кормления бойцов Красной Армии курятиной?,— с улыбкой спросил полковой комиссар,— я сам не прочь ежедневно кушать курятину,— и оглядев всех собравшихся добавил,— я думаю, что все здесь находящиеся тоже не против,— заулыбавшись закончил он.
Среди собравшихся прошёл одобрительный шёпот.
— Нет я не о том, летчики своих, внезапно прибывших отправили в запасной полк, как бы пусть там с ними разбираются, оставив себе только технический персонал, да и тот разбросав по частям полка, нам же, я полагаю нужно поступить аналогично, рассредоточив их по разным подразделениям нашей дивизии, к тому же бойцы они опытные и немцев бить умеют грамотно, за одно и моральный дух подымут и опытом поделятся.
— В общем ход Ваших мыслей мне нравиться к тому же и самому не хочется держать их вместе, как то уж больно непонятно они у нас появились и как то уж очень вовремя, что скажешь комиссар?,— спросил командир дивизии
— Считаю, что данное решение в сложившейся ситуации единственно правильное. Поддерживаю.
— Я тоже за,— ответил начальник штаба,— есть только проблема. Они вооружены французскими винтовками, а заменить их нам пока нечем и еще разведчики которыми командует старшина-пограничник. Вы видели как они обучены и экипированы? Этому подразделению цены нет. Это же почти осназ и расформировывать его мне как то не хочется, я уже не говорю об оперативном резерве, так сказать пожарной команде на всякий случай. Потому мое мнение этих — расформировать, но на их место создать другое, схожее подразделение. Вот такое мое мнение и еще карта которую нам оставил этот старший лейтенант, оказалась очень точной, по крайней мере то, что мы смогли проверить все подтвердилось до мелочей.
— Ну Геннадий Петрович,— заулыбался комдив,— ты как всегда. Соглашаюсь, но на своих условиях, а в общем мне кажется ты прав и хотелось бы еще раз встретиться с этим старшим лейтенантом Прониным, может еще какое подразделение нам предоставит.
— Не простой это человек,— отозвался капитан госбезопасности,— ох и не простой, хотя для нас нужный и полезный.
Глава 4
Украина. Огромное количество значительно переполненных армейских складов, при чем какое количество и каких боеприпасов на них храниться не могут сказать даже сами военные. Взрывы и пожары в 2000-х годах стали стихийным бедствием. Боеприпасы хранились в ангарах, но еще больше на открытых площадках в штабелях под открытым небом. Из-за общего бардака в стране и отсутствия финансирования -охраны почти никакой. События в Чечне, Грузии, Абхазии, Осетии требовали вооружения и они поступало к ним из этих складов частично легально, но еще больше не легально, а сами пожары, по всеобщему мнению народа и отчасти подтвержденное правоохранительными органами были прикрытием к массовому воровству и злоупотреблениям военных чиновников. Этим мы и воспользовались. За несколько дней до пожара начинали акцию изъятия:
— Щепицин вот эти длинные ящики,— показал я на снаряды к БМ-21 "Град",— в первую очередь, потом вон те,— указал рукой,— с минами. И мы стали довольно быстро освобождать площадку от того, что через пару дней должно было взорваться и разлетаться по окрестностям. На другой площадке все повторялось менялся только ассортимент. На одном из складов "трофейных" еще со времен войны, отыскались снаряды к немецкой 10.5 см гаубице (leFH 18), много винтовочных и пистолетных патронов как немецкого, так и советского образца, а так же ящики с порохом, 3 шт БТР-Д (десантный безбашенный)с виду как бы целые, но как позже оказалось требовали доукомплектации и капитального ремонта.
В результате проведённых мероприятий ангарный двор у нас был заставлен всевозможными боеприпасами. В срочном порядке пришлось соорудить для них полуподземное хранилище обнесенное по самую крышу высоким валом, единственным доступными нам средствами безопасности.
* * *
Решение вновь посетить крепость у Валерий Александровича с моей точки зрения возникло как бы спонтанно, но как оказалось к поездке все было готово загодя.
— Ты все же хочешь туда отправиться?
— Да и это будет не просто прогулка, как в прошлый раз, мне нужно провести нормальные боевые стрельбы. Ты же знаешь, с подготовкой артиллеристов у нас проблемы. Они ни разу не производили боевых стрельб, ни с пушек ни с минометов, а теория без практики,— и развел руками.
— Ты в курсе по немецким шестиствольным минометам. В рабочем состоянии только два и к каждому из них по четыре полных заряда. Другими словами у нас на них всего около 50 мин. Два других сейчас переоборудуются другими направляющими, чтобы можно было стрелять снарядами от БМ-21 "Град".
— Да я знаю. Хочу их взять в первую очередь, чтобы отстрелять весь боекомплект и так же переделать.
— Гаубицу 10.5 см тоже возьмёшь?
— Да, на них тоже нужно отрабатывать взаимодействие и слаженность.
— И еще, этого артиллерийского старшего лейтенанта Клебанюк. Его нужно легализовать ты об этом подумал?
— Это то как раз самое простое. Он родом со Ставропольского края, потомственный казак. Вот как казака его и оформлю. Казачьи обычаи он знает, а уж говор у него самый что ни наесть настоящий и на коне он здорово держится.
— Ты с ним говорил?
— Да он согласился. Потому я его и оставил и к стати, он женат.
— Дай угадаю — семья находится на оккупированной территории и ее еще нужно найти.
— Ну в общем то его семья уже здесь,— улыбнулся Валерий,— отец, там все намного проще. Они жили на квартире. Адрес известен. Пришли жену долго уговаривать не пришлось, а вещей у них почти нету. Определил в один из резервных домиков для переселенцев. Архип Рукавица дул щеки, требовал бумагу, говорил, что без твоего дозволения никак нельзя и все тут. Обещал тебе жаловаться.
— Ну и?
— Поселил временно. Ему сказал, что сам с тобой переговорю.
— Если человек тебе нужен, он ведь тебе нужен?
— У меня нет специалистов по артиллерийскому делу, а он закончил училище, был командиром взвода. С его слов скоро должен был получить под командование батарею. У нас он в начале получил под командование взвод. Смотрю парень грамотный справляется подчинённым спуску не дает обучает умело. Вот как раз в боевой обстановке его и проверю. К стати он без ума от наших средств связи.
— Хорошо. Не возражаю. А что там за новая история с детьми, женщинами.
— Так ты все знаешь?
— Рассказывай.
— Это жены офицеров волею судьбы оказавшиеся на временно оккупированной территории. Когда жена Клебанюка начала собираться...в общем. Не мог я их оставить. В ближайшее время переправлю. У всех имеются документы, справки там какие то, еще чего то они мне все показывали, в общем за беженцев сойдут легко.
— Пока не решишь вопрос с беженцами никуда не поедешь.
— Так уже завтра и отправлю. Они все предупреждены, что находятся на секретной базе и что их завтра по тайным тропам проведут через линию фронта к своим.
— Ну это ясно, а фактически?
— Посажу на машину, довезу до ближайшей железнодорожной станции и высажу.
— С продуктами у них как?
— На первое время обеспечу.
— С этим вопросом пока ясно. Теперь хочу услышать по "артиллерийским стрельбам".
— В общем сейчас основные русские войска,— и криво усмехнулся,— там из русских одни офицеры, русских солдат около 30%, остальные местное население грузины, армяне, те же чечены, дагестанцы, в общем наемники. Много казаков, татаров, калмыков и прочих волонтеров и все это называется левым флангом Кавказской линии, так вот они начали вытеснять подразделения Шамиля в горную местность, но это основные боевые действия, я туда не стремлюсь. Есть еще и блокирующие отряды, чтобы помощь с полу горных районов подойти не могла. Вот мои "зимние знакомые" как раз в таком блокирующем подразделении и находятся вот здесь,— он указал место на карте.
