— Чего стоит гордость человека, что готов убить сестру своей любимой жены? — Бьякуя на миг застыл в шоке от моих слов, что его чуть не погубило. Запоздалый блок не спас от глубокой раны на груди.

— Откуда обычный человек может знать это?

— Ты до сих пор не заметил? Как я мог попасть в Общество Душ? Откуда я знаю столько про структуру Сейретея? Откуда я столько знаю про Готей-13? Ответ один — бывший капитан двенадцатого отряда Урахара Киске. Благодаря его помощи, я смог провернуть все это.

— Понятно. Тогда ответь мне на последний вопрос. Как обычный человек смог получить силу сопоставимую с силой капитана Готея-13 в столь короткое время?

— Все очень просто и одновременно непередаваемо сложно. Я просто победил самого себя.

Отступление.

На исходе вторых суток тренировки.

— Хахахахахаха, — полубезумный смех моего занпакто сопровождал каждый его удар. Второй день мой занпакто гоняет меня по этому гигантскому полигону. В самом начале создав из собственной реяцу по занпакто мы ринулись в схватку. Благодаря ему я подтянул владение Зангецу, но даже этого не хватает, чтобы победить. Каждый наш удар равен по силе. Никто не поддается своему противнику, но и победить не может. Мы словно человек и его отражение в зеркале, что никак не могут понять, кто же из них настоящий, а кто лишь свет отраженный на тонкой пленке амальгамы. — Долго еще ты продержишься в таком темпе? Твоя сила растет с каждым часом, но и моя растет вслед за тобой. Нельзя победить самого себя и остаться в живых!

Вот оно! Почему я раньше не понял этого? Очередное столкновение, прошло не по привычному сценарию. Мой меч пронзил воплощенного Зангецу, а его меч пронзил меня. Удивительно, но боли не было. Вместо нее пришло чувство полноты.

— Ты прав. Я наконец то понял, что ты хочешь мне показать. Нельзя победить себя, не перешагнув через свой собственный труп. Каждый раз, когда наши мечи сталкивались, я глубоко в себе боялся умереть. Я сдерживался, вместо того, чтобы полностью отдать себя битве. Победа или смерть. Таков путь шинигами. Такому пути должен следовать и я. Что это за путь, если ты не готов отдать за него свою жизнь?

— Вижу ты понял. Что же, моя роль на сегодня окончена. Иди вперед и быть может ты доживешь до нашей следующей встречи, — на последних словах Зангецу превратился в длинную черную катану, с гардой в виде свастики и цепью выходящей из конца рукояти.

— С нетерпением буду ждать этого дня.

Конец отступления.

— Вот оно что. Ты удовлетворил мое любопытство. В ответ я покажу тебе финальную технику Сенбонзакуры. Сюкей: Хакутенкей!

Все мечи вокруг рассыпались на частицы реяцу, которые превратились в белые крылья, выходящие из меча.

— Я больше не смогу сражаться с тобой в таком темпе. Решим все последним ударом.

— Так и быть! Посмотрим, чья решимость победить одержит верх, — направляю всю оставшуюся реяцу в Зангецу. Черная как сама тьма реяцу заклубилась вокруг клинка.

Расстояние между нами сократилось мгновенно. Удар! Мощный взрыв разметал все вокруг нас. Сам мир вокруг нас на миг дрогнул, но тут же мы с Кучики проносимся дальше.

— Хахаха... — мой дикий смех разрушил тишину наступившую после удара.

— Ты победил, Куросаки Ичиго. Твоя решимость спасти постороннего человека оказалась сильней моей решимости убить родного человека, — его тело упало разбрызгав множество крови из раны. — У меня не хватило силы переступить через законы Общества Душ. Надеюсь твоей хватит.

— Знаешь, в одной стране есть поговорка: Закон, что дышло, куда повернул — туда и вышло.

— Что, кха-кха, ты хочешь этим сказать? — слабым голосом спросил Бьякуя.

— Все законы, что люди насаждают друг другу это полная чушь. В мире испокон веков действует один закон — кто сильней, то и прав. Он дик, груб и кажется варварским, но весь мир подчинен ему. Плевать я хотел на закон, по которому человека хотят убить за преступление, которого он не совершал. Моя сила оказалась больше, чем у тех кто олицетворяет ваш закон. Именно поэтому Рукия еще жива, а я стою над твоим израненным телом.

— Кха-кха, ты просто юный глупец, — совсем тихо послышалось от Кучики. — Интересно куда заведет тебя твой путь?

Глава 18

Победа далась не легкой ценой, но я искренне рад ей. Одержать верх над одним из сильнейших капитанов Готея-13 много стоит.

— Ичиго! — прямо мне в спину врезался рыжеволосый снаряд позитива. Следом за Иноуэ прибежали Чад, Исида и Ячиру. — Ичиго, я рада, что ты цел. Я так переживала за тебя... — Орихиме решила вывалить на меня весть накопленный заряд позитива. Её щебетание приятно успокаивало, но не время расслабляться.

— Орихиме, я рад за тебя, но твоя помощь очень пригодилась бы прямо сейчас. Ты можешь подлатать меня и моего противника. Еще ничего не закончилось.

— Хорошо, Куросаки-сан. Сотэн Киссюн, я отрицаю, — вокруг меня и Бьякуи образовался светящийся оранжевый купол. В ту же секунду мои раны стали закрываться, а реяцу восстанавливаться.

Полностью восстановиться мне не дали. Минуты через две посреди плато прямо из воздуха появился Тоусен с Абараем и Рукией. Чуть поодаль от них также появился Айзен в компании Гина.

— Абарай!

Несмотря на предупреждение отреагировать он не успел. Вышедший из сюнпо Тоусен одним движением своего клинка ранил его в руку и следующим движением забрать у него Рукию.

— Рукия, я спасу тебя, — вот же буйная голова. Когда-нибудь жизнь его жестоко научит.

— Придержи коней. Она им нужна пока живой, — схватив Ренджи за плечо, говорю я.

— Но Ичиго...

— Я сказал, утихни!

— ВНИМАНИЕ ВСЕМ КАПИТАНАМ И ОФИЦЕРАМ ГОТЕЯ-13, ВСЕМ РИОКА, ГОВОРИТ ЛЕЙТЕНАНТ 4-ОГО ОТРЯДА ИССАНЕ КОТЕЦУ, ПРИМИТЕ СООБЩЕНИЕ ОТ КАПИТАНА 4-ОГО ОТРЯДА УНОХАНЫ РЕЦУ. ЭТО СООБЩЕНИЕ ПОДКРЕПЛЕННОЕ ФАКТАМИ. КАПИТАН ТРЕТЬЕГО ОТРЯДА, ИЧИМАРУ ГИН, И КАПИТАН ДЕВЯТОГО ОТРЯДА, КАНАМЕ ТОУСЕН, ПРЕДАЛИ ГОТЕЙ-13. ВОЗГЛАВЛЯЕТ ИХ СЧИТАВШИЙСЯ МЕРТВЫМ КАПИТАН ПЯТОГО ОТРЯДА, АЙЗЕН СОУСКЕ. СОВЕТ 46 БЫЛ УБИТ ПРЕДАТЕЛЯМИ И ОТ ИХ ИМЕНИ ПОСТУПАЛИ ВСЕ ПРИКАЗЫ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВЕ НЕДЕЛИ. ПОВТОРЯЮ... — на весь Сейретей раздался усиленный с помощью Тентейкуры голос.

— Зачем, капитан Айзен? Зачем вы стольких убили?

— Зачем? — слегка недоуменно ответил предатель. — Все очень просто. Ты в курсе, что шинигами владеют четырьмя боевыми искусствами: зандзюцу — бой на мечах, хакуда — рукопашный бой, хохо — быстрое перемещение, кидо — магия. В каждой дисциплине шинигами может достичь определенного предела, определяемого душой самого шинигами, — бла, бла, бла. С одной стороны не люблю, когда треплются попусту, но благодаря этому у меня есть время пополнить запас реяцу, высасывая ее из окружающей среды. — Разве нет способа преодолеть этот барьер и стать сильней? Существует лишь один способ — шинигами должен превратиться в пустого. Либо шинигами должен стать пустым или пустой стать шинигами. Стерев границу между двумя этими сущностями, можно достичь новых высот. Я провел множество экспериментов в этом направлении. Пустые, что могли скрывать свою духовную силу. Пустые, что одним прикосновением могут уничтожить занпакто. Пустые, что могут сливаться с шинигами. Но, несмотря на все мои успехи, главной цели достичь у меня не получилось. Это смог лишь Урахара Киске. Его изобретение, Хоугиоку, способно стирать границу между двумя видами, но чуть больше ста лет он спрятал его, — боже, еще чуть-чуть и я начну зевать. Сколько можно трепаться, да еще с таким нудным голосом? — Но две недели назад я нашел место, куда Урахара его спрятал. Он находится прямо в твоей душе, Рукия Кучики...

— Ренджи, — тихо обращаю его внимание на себя. — По команде используй банкай и используй выстрел реяцу прямо на мне, затем хватай Рукию и вали в сторону.

— Ты идиот? Тебя же размажет!

— Ты хочешь спасти Рукию или нет? Просто доверься мне.

— ...как удивительно... — Айзен только-только вынул Хоугиоку из Рукии. Пора!

— ДАВАЙ!

— Банкай: Хихио Забимару! — занпакто Ренджи превратился во множество бамбуковых колец с торчащим шипом на каждом, а на конце у него появилась змеиная морда с красной шерстью у основания. — Хикоцу Тайхо!

Кроваво красный луч вырвавшийся из пасти бамбуковой змеи стремительно полетел ко мне.

— Направь, Хидари Ганшин! — багровый луч, после прикосновения к перчатке, разделился на три части и изменил направление. Почти мгновенно все три луча попали точно в голову нашим противникам. Айзену не повезло больше всех — луч, что предназначался ему, я направил прямо ему в глаза. С задержкой в несколько мгновений, Ренджи в дыму от взрыва схватил Рукию и переместился вместе с ней в сюнпо ко мне.

— Ты как, Ичиго?

— Нормально, только всю реяцу потратил.

— Оу, это было довольно опасно, — раздался голос Айзена. — Но столь слабый не может нанести мне существенного вреда.

Стоило дыму рассеяться, как нам предстала любопытная картина. Лица Гина и Тоусена были в крови от многочисленных ран, но серьезных ран у них не было. С Айзеном все было одновременно печально и смешно: его очки начисто лишились линз, но оправа осталась цела, а легкие следы гари придали ему своеобразный макияж вокруг глаз.

— А как тебе это? Хадо ?63: Райкохо! — прямо с неба в Айзена ударила желтая молния. Вслед за молнией верхом на Дзиданбо приземлилась Кукаку. Следом за ней, со всех сторон прибыли шинигами и окружили предателей. Странно, а куда подевался Комамура?

— Это конец, Айзен, — "поздоровалась" Йоруичи.

— Извини, но нам пора, — в тот же момент небо над Сейретеем разверзлось черным провалом. Прямо из него в предателей ударили желтые лучи, которые испускали гилианы, что показались в нем.

— Зачем ты пошел на сговор с меносами? Ради чего? — спросил Укитаке Айзена.

— Чтобы достичь вершин.

— Ты пал так низко, Айзен.

— Ты слишком высокомерен, Укитаке. Изначально никто не живет на небесах. Ни ты, ни я, ни даже бог. Но скоро пустое место на небесном троне...

— Хорош, болтать! — громко прерываю говорящих. — Мы тебя прекрасно поняли. Мы дерьмо, а ты красавчик. Но зачем, во имя великого пафоса, так нудно гундеть? Ты знаешь, что свои планы рассказывают лишь жалкие третьесортные злодеи в низкобюджетных фильмах. Я ожидал большего от шинигами, что смог на

* * *

ть весь Готей-13.

— Время покажет, Куросаки Ичиго. С интересом буду ждать нашей следующей встречи.

* * *

Некоторое время спустя я понял, что порядок и дисциплина в Готей-13 хромают. Иначе как объяснить, что толпы медиков из четвертого отряда бегают как неприкаянные и никак не могут определиться кого и как им лечить. Слава Королю душ и прочей братии, пришла Унохана и быстро скоординировала эту толпу. В этот момент я перехватил одного из медиков и поинтересовался местонахождением капитана Комамуры. Ответ меня серьезно озадачил — в данный момент искомый субъект находится в палатах четвертого отряда для тяжелораненных, куда его отправил Кенпачи. Не знаю какие струны в душе Зараки я затронул, но результат не заставил себя ждать.

Кенпачи не церемонясь отделал Тоусена и Комамуру как нашкодивших щенят. Он бы успел заявиться на выступление Айзена, если бы его не перехватили Кьераку, Укитаке и Генрюсай. В итоге разрушения от их потасовки приобрели воистину чудовищный размах.

Тело уже совсем не болело, спасибо Иноуэ и ее подчинению, поэтому стоит наведаться к одному излишне помешанному на правилах и окончательно вправить ему мозги.

— Рукия! — позвал я маленькую шинигами. — Иди сюда, дело к тебе есть великой важности, что словами не передать.

Странно посмотрев на меня, она все же подошла ко мне. Схватив ее за руку, я бесцеремонно потащил ее к Бьякуи. Искать его долго не пришлось, он валялся на небольшом футоне, окруженный лечебным барьером. Этот страдалец даже морщится от ран излишне аристократично. Ну ничего, сейчас мигом вылечим.

— Подъем, герой! Труба зовет вперед на новые подвиги, — пинком ноги под ребра заставил обратить на себя внимание больного. Вот это взгляд! В нем чувствуется обещание особо мучительной смерти, если я сейчас же не оставлю одного унылого в покое.

— Что вы себе позволяете? Раненному требуется покой, чтобы он... — разнылся медик приставленный к Бьякуе.

— Спокойно, док. Просто этим двоим, — кивок на Рукию и Бьюкую, — просто жизненно необходимо обсудить одно мааааленькое недопонимание между ними и желательно в одиночестве. Я понятно объясняю? — надавив своим немаленьким запасом реяцу на бедного рядового. Тот не заставил себя долго ждать и сию же секунду испарился с моих глаз. — Ну теперь, по причине отсутствия посторонних ушей поблизости, можно поговорить о ваших нелегких семейных отношениях. О роли клана Кучики в жизни Сейритея, о твоей, Бьякуя, давно погибшей жене Хисане и о том, как один через чур заигравшийся в образцового главу клана забыл о своих родственниках.

Если раньше взгляд Бьякуи просто демонстрировал желание меня мучительно убить, то теперь я так легко бы не отделался. Рукия же недоуменно переводила взгляд с меня на Бьякую.

— Ты конечно можешь и дальше строить из себя не пойми что, но тогда я расскажу Рукии твой маленький секрет. И не надо на меня так смотреть, сейчас ты не в том положении, чтобы возмущаться и качать права. Я отделал тебя один раз, смогу это сделать и ещё, если понадобится. И буду это делать, пока не выбью из тебя все лишнее дерьмо.

— Не буду спрашивать откуда у тебя такая информация. Просто оставь нас наедине, чтобы я мог спокойно рассказать все Рукии, — наконец издал хоть какие-то звуки Бьякуя.

— Не скучайте тут в двоем, а я пока поищу кому бы еще мозг сожрать на десерт.

Весело посвистывая я направился прямо к Абараю. Тот видимо спинным мозгом почувствовал мой интерес к его персоне и попытался задать стрекоча, но все его попытки оказались тщетны перед великим и могучим мной. Странно, куда-то меня не в ту степь понесло, ну да ладно.

— Эй, рыжий ананас, куда это ты собрался смыться? А поговорить со своим, без пяти минут, лучшим другом и верным товарищем? — судя по его подергивающемся правом глазе, меня совсем не рады видеть.

— Чего ты хочешь? — раздраженно спросил Ренджи.

— Ты все сделал? — тихим голосом практически в упор поинтересовался я.

— Сделал-сделал, — демонстрируя пустой шприц обернутый маленькими печатями. — Надеюсь ваш с Урахарой план сработает.

— Будь спокоен, Ренджи. Я никогда не кладу все яйца в одну корзину. На случай неудачи у нас есть еще пара запасных вариантов нейтрализации Айзена. Как бы это не было иронично, но именно жажда власти Айзена приведет к его гибели.

— Ты не хочешь поведать мне и другим офицерам в чем заключается ваш план? Это здорово подняло боевой дух перед битвой.

— Слишком опасно. Айзен уже продемонстрировал свое влияние на других шинигами, а если учесть, что здесь даже у стен есть уши, я предпочитаю молчать до последнего.

— Тогда почему ты говоришь это мне? Откуда тебе знать, что я не очередная иллюзия Айзена?

— Все просто — его иллюзии не подействуют на меня. По крайней мере сейчас, — краем глаза замечаю, что Рукия уже уходит от Бьякуи со слезами на глазах. — Ренджи... — окликаю уже почти ушедшего товарища.