Чёрный Рыцарь

Лу промолчал о том, что в случае неудачи он был готов уничтожить «Серебряный Шпиль» вместе со всеми его обитателями. Этот бой ему нельзя было проиграть. Победа была необходима… даже такой ценой. В конце концов, лучше он подарит этим людям быструю смерть (если уж не удастся спасти), чем их распродадут в рабство.

— Сэр, связь с бароном Зуром установлена.

— Зур, — Лелуш скрестил руки на груди, подойдя к голографическому экрану, отправлявшему звонок.

— Генерал Рейгос, так кажется, вас зовут? — забрак коротко кивнул, усмехнувшись. — Выглядите гораздо лучше, чем час назад. Снимаю шляпу, захват был… интересным. Я бы даже сказал, изящным. Сыграть на чувствах этого молокососа с неограниченными полномочиями и просчитать то, как он себя поведёт, — пиратский барон развёл руками. — Однако вы допустили серьёзную ошибку, послав убить меня эту подстилку-зайгерианца. И теперь вы оказались не в лучшем положении. Несмотря на то, что вы отключили лифты, мои люди успеют добраться к вам раньше, чем любой корабль возможного подкрепления пересечёт поле астероидов. Вы правильно сделали, что решились на переговоры.

Забрак уважительно покачал головой.

— Я умею уважать отчаянных и предприимчивых людей вроде вас, генерал. Сложите оружие, верните мою станцию в целостности — и клянусь вам, я передам вас и ваших клонов в руки графа целыми и невредимыми. Дальше уже всё будет в ваших руках, но на моей территории вам вреда не причинят.

— Встречное предложение, — Лелуш повернул голову к Шнайзелю. — Полковник, устройте праздничный салют в честь нашего знакомства. Один выстрел.

Где-то уровней на десять ниже, турболазерный заряд разорвал обшивку станции, разнеся в клочья один из отсеков. Пол под ногами Зеро слегка дрогнул. Послышался отдалённый шум.

— Что за шутки, Рейгос? — Зур оглянулся, пытаясь понять что произошло.

— О! Это был праздничный салют в честь нашего с вами знакомства, барон, — Лелуш демонстративно начал рассматривать кончики пальцев. — Так вот, моё встречное предложение. Все турболазерные турели, установленные на астероидах, сейчас нацелены на двигатели и реактор станции. Если в течении четверти часа вы и ваши пираты не сдадутся и не сложат оружие, я прикажу моим солдатам открыть огонь. После чего мой отряд эвакуируется на одном из наших кораблей. Кроме того, я уничтожу системы управления «Шпилем», так, что у вас не получится отменить этот приказ.

Мельком Зеро заметил, что на границе астероидного поля начали появляться корабли. Те самые неповоротливые транспортники с наспех починенными двигателями, которые их легион использовал в качестве приманок. А вот и подкрепление. Прибыло, как и планировалось, к концу партии, дабы полюбоваться результатом.

— Вы сложите оружие. Дабы не было никакого подвоха — в ангаре А-9, — краем глаза Лу заметил, как один из клонов вывел изображение с камер ангара на экран. — После чего на станции высадится моя армия. Обещаю сохранить вам всем жизни… по крайней мере до суда.

Первоначально Лелуш подумывал о том, чтобы, захватив рубку, просто отрезать подачу кислорода во все отсеки ниже уровня, на котором находились рубка и лазарет. Но, во первых, это не дало бы быстрого эффекта. А во вторых, увы, это невозможно было сделать. Система регенерации воздуха на "Шпиле" работала автономно от управления станцией.

— Безумец, — забрак фыркнул, сплюнув себе под ноги. — По твоему, я приму эти смехотворные условия и поверю в то, что ты, джедай, уничтожишь всех находящихся здесь пленников? Мои люди доберутся до тебя раньше, чем прибудет твоё подкрепление!

— То есть вы отказываетесь, — Лелуш выразительно поднял брови. После чего левая рука генерала сначала коснулась места над сердцем, а затем резко махнула в сторону, словно ветер взметнул полу плаща. — Шнайзель, открывайте огонь.

Спустя пару выстрелов барон понял, что шутить с ним никто не собирается.

— Стой! Подожди, Рейгос!

По голограмме было видно, что забрак уже слегка забеспокоился.

— Четверть часа, барон Зур. Если по истечении этого времени первые в очереди не сложат оружие в ангаре А-9, я буду действовать согласно моему плану. Кстати, то же самое я сделаю, если ваши люди появятся на уровнях на пять уровней ниже того, на котором находится рубка. Так что выиграть время и заговорить мне зубы у вас не удастся тоже. Выбирайте, жить вам — или умереть.

— Умрут не только пираты, — выдвинул Зур козырь, который, скорее всего, подействовал бы на обычного джедая. Вот только сам забрак, похоже, уже сильно сомневался, подействует ли он на это существо, смотревшее на оппонента с превосходством самой смерти.

— Их кровь будет на моих руках. Но лучше я дам им быструю смерть здесь, чем девушек продадут как наложниц, а мужчин сошлют на рудники. Кстати, — Зеро бросил взгляд на часы, — осталось всего двенадцать минут. Время идёт, барон.

Голограмма Зура закусила губу, подражая оригиналу. Было видно, как внутри него борется гордость, благоразумие, инстинкт самосохранения, недоверие и ещё сотни разных эмоций.

Медленно текла незримая река, унося отпущенные барону секунды. Фиолетовые глаза насмешливо сощурились. Если с зайгеррианцами Лелуш, по сути, просто запугал пирата, то здесь такой номер не прошёл бы. Сейчас шёл настоящий поединок силы воли. Лицом к лицу, глаза в глаза. Кто дрогнет первым.

— Будь ты проклят, Рейгос. — Зур демонстративно отстегнул кобуру с бластером. — Продли свой срок. Я организую людей.

— Хорошо. Но условие о непересечении границы уровней остаётся в силе, — Лелуш, с довольным, точно у кота, объевшегося сметаной, видом, отключил голографическую связь. — Шах и мат, ваше баронство. Шах и мат.

Примечание к части

Бета тут бетил

>

Глава Х. Под знаменем, что темнее ночи.

— Какая ирония, — в голосе синекожего экзота слышалась неподдельная горечь, когда, подняв голову на шум открывшейся двери, он встретился с бывшим другом глазами. — Несколько дней назад это ты был моим пленником, дружище, и я хотел с тобой поговорить. А теперь, похоже, мы полностью поменялись ролями? Вот только я сомневаюсь, что ты будешь настолько глуп, что дашь мне возможность выбраться отсюда.

«Ты даже не представляешь, насколько ты прав», — с лёгкой, отстранённой грустью подумал Лелуш, внешне лишь пожимая плечами и садясь на стул напротив койки, на которой лежал пленник. Орто разместили в бывшей спальне пиратского барона. Правда, ошибок, что допустил панторанец во время их последнего разговора, Зеро допускать действительно не собирался — пленника держали в наручниках постоянно, под наблюдением камер и неусыпным надзором обслуживающего дроида, помогавшего с удовлетворением бытовых потребностей.

— Ты прав, Орто. Мы действительно сменили роли. Правда, поменяв роли, мы не поменяли качество реализации, — обтекаемо ответил Лулу другу бывшего владельца тела. Больше погружённый в собственные мысли, вызванные замечанием синекожего, он практически не заметил, как поморщился от его слов Орто, отметив это лишь машинально, краем сознания.

У судьбы (или, если уж пользоваться местными терминами, Силы?) действительно было определённое чувство юмора. Весьма злое, надо сказать, раз уж она вновь выставила Лелуша против человека с весьма определённым типом личности. Тот самый, весьма раздражающий тип идеалиста, который, с одной стороны, не любит пачкать руки в крови и грязи, а с другой — не понимает, что уже сидит в них по уши. Тот, что предпочитает закрывать глаза на то, что его окружает, и беспрекословно плыть по течению, выполняя приказы. По сути, перед бывшим принцем сидела вылитая копия Судзаку.

А главная ирония заключалась в том, что они — Зеро и его извечный противник — действительно поменялись местами. И совсем не в том смысле, о котором думал юный панторанец.

Бывший лоялист ныне восстал против прогнившего режима, присоединившись к оппозиции и надеясь разрушить его. Бунтарь, перевернувший мир извне, подготавливал реформацию изнутри, готовясь преобразовать отжившее своё государство в нечто иное. Игроки поменялись сторонами шахматной доски. Вот только сами игроки — не изменились. И там, где «Судзаку» делал ошибки раньше, закрывая глаза на творящееся дерьмо у него под носом — там же он закрывал глаза и ныне, стараясь не замечать работорговлю на станции, куда его отправил заботливый граф. Ну, а сам Лелуш, как и в прошлом, собирался выиграть эту партию — вне зависимости от того, чего ему это будет стоить, и на какой стороне играть ради будущего изменения мира.

Но, в любом случае — похоже эти два характера, два типа реформатора, были обречены сталкиваться всегда, где бы они не появлялись. И дело было тут уже не в том, за какой из сторон доски они сидели, а в том, насколько успешно и качественно они реализовывали свои идеи и цели.

— О да, — Орто соизволил фыркнуть в ответ. — Вот чего-чего, а того, что ты окажешься ситховым безумцем, решившим засунуть голову в пасть крайт-дракона, я не ожидал. Не водилось за тобой такого раньше. Всегда осторожничал, а сейчас… как будто действовал совершенно иной человек, — панторанец покачал головой, словно не понимая, как такое вообще могло произойти. — Во многом, нет, только поэтому твой план и сработал — ты действовал так, как я никогда не смог бы от тебя ожидать. Что с тобой стало?

«Я умер и попал в тело твоего бывшего друга, погибшего под огнём дроидов вашего любезного графа», — поморщившись, словно от булавочного укола, подумал Зеро. Конечно, Демон-Император понимал, что действуя настолько отлично от прежнего поведения Лу Рейгоса, он рано или поздно привлечёт внимание. К счастью, тех, кто в Ордене действительно знал его хорошо, что мог заметить столь резкие перемены, было всего двое — и один из них сейчас сидел перед Лелушем. В отношении же остальных, ну, всегда можно было списать все многочисленные изменения на Джеонозис.

— Я повзрослел. И научился понимать, когда стоит осторожничать, а когда — рискнуть, — уклончиво ответил брюнет.

— И несмотря на то, что повзрослел, и многое понимаешь, продолжаешь служить гнилой Республике с её продажными политиками. Продолжаешь быть её цепным псом, — с горечью в голосе, Орто чуть сощурился, внимательно смотря на своего тюремщика. Словно пытался понять, как можно быть настолько наивным в своих убеждениях.

— Погоди, погоди, — Лулу предупреждающе поднял руку и выразительно приподнял брови. — Ты что, опять пытаешься меня вербовать, друг мой? Находясь в тюремной камере, наручниках и с мечом у горла?

На удивление, Орто задумался, прежде чем ответить.

— Знаешь, да, — сказал от после некоторой паузы, грустно улыбнувшись. — Я понимаю, конечно, что это, скорее всего, бесполезно, но… всё же ты мой друг, и я верю в твоё благоразумие. Просто подумай. Чем полагать твои таланты, как джедая и командира, раз они у тебя есть, на служение бюрократам из Сената — ты мог бы сражаться за то, чтобы изменить эту Галактику к лучшему. Ты ведь явно не из тех, кого всё устраивает в ней. Сам говорил, как раздавил Элоку конечности! Так почему бы не помочь её исправить?

«Дурень. Идеалистичный дурень», — с оттенком лёгкой неприязни и некой ностальгии пронеслась мысль в мозгу бывшего принца. Всё же неприкрытый мозгами идеализм, подобный тому, что был у Куруруги, имел свойство сильно раздражать.

— Как раз потому, что я тоже верю в своё благоразумие, я и сражаюсь на стороне Канцлера и Сената, — усмехнулся лиловоглазый своему визави.

И ведь нельзя сказать, что он не думал о том, чтобы присоединиться к Конфедерации. В действительности — тогда, в Храме, просматривая информацию о реалиях Далёкой Далёкой Галактики, Лелуш действительно рассматривал такой вариант. Более того, во многом он был более привычен Чёрному Принцу, чем та стратегия, что он избрал в итоге. Вступить в ряды оппозиции, нового общества, со временем — возглавить её, перестроить под себя и собственные идеалы… Возможно, Лелушу бы даже удалось такое провернуть — благо в своих лидерских способностях он не сомневался.

Вот только недооценка своего прямого противника, коим Палпатин, в этом случае, непременно стал бы, — последнее, что собирался делать Зеро.

Будь в его руках Гиас, с помощью которого глава Ордена с лёгкостью подчинил бы себе лидеров Конфедерации, мгновенно превратив в своих послушных марионеток — да, Лелуш, скорее всего, решился бы именно на этот план. В конце концов, подобное он уже провернул однажды, перехватив власть у великих домов Киото. Но в нынешних условиях? Когда авторитет придётся добывать долго и упорно, под бдительным оком канцлера (который за подобными перебежчиками точно будет следить внимательнее, чем за рядовым джедаем, выбившимся в генералы), а за любую попытку вывести Конфедерацию из-под контроля её тайного кукловода последует немедленный приказ на ликвидацию?

Лелуш был кем угодно, но не дураком. Чтобы бросать Канцлеру вызов, а именно этим и была бы попытка сыграть эту партию на стороне «свободной Конфедерации» — нужно быть кем-то, кто, по крайней мере, приближён к нему по своим возможностям. Увы, но Палпатин был куда опаснее Императора Чарльза или Шнайзеля, несоизмеримо могущественнее, и методы игры в подобной партии приходилось использовать совершенно иные. Поэтому, в конце концов, Зеро и выбрал тактику «песчинки в механизме», что, в своё время, позволит либо спасти главу государства от бытия психованным безумцем, либо, убедившись, что он такой и есть, устранить его раз и навсегда.

— В любом случае, — брюнет продолжил, поднимаясь со своего места. — Я пришёл не спорить с тобой, но рассказать о твоём ближайшем будущем.

— Храм?

В голосе панторанца слышалась мрачная обречённость. Он явно не страдал иллюзиями по поводу того, что его, как минимум, ждёт заключение. А как максимум джедаи и вовсе могут казнить его, как упавшего во Тьму.

— Ну, в отличии от тебя, я не настолько готов пожертвовать старым другом ради идеологии, чтобы отправлять его на верную смерть, — слегка ядовито усмехнулся Зеро, скрещивая руки на груди. — Нет, не волнуйся. В Храм ты не полетишь.

Не то, чтобы ему действительно было хоть сколько-то жаль это дурное юное дарование. Даже больше — совсем нет. Но в условиях Лелуша все фигуры нужно было использовать с максимальной выгодой. И просто отдавать панторанца в Храм джедаев, получив максимум — благодарность и толику уважения?

Из иных вариантов было ещё два. Первый из них предполагал просто отпустить Орто обратно, к графу Дуку. Дабы, в случае чего, иметь в Конфедерации человека, обязанного ему. Однако подобное решение, во-первых, не сулило точной выгоды, всё-таки Орто не высокопоставленный офицер или приближённый главы Конфедерации, а всего лишь рядовой тёмный аколит, с ничем не выделяющимися способностями и громким провалом порученного дела в активе. И нет совершенно никакой гарантии, что его банально не прикончат в каких-нибудь назидательных целях для остальных. А во-вторых, могло принести и нешуточный вред. Владыка Тиранус не постеснялся бы обнародовать подобную информацию, начни Лелуш ему мешать (а уж что он начнёт мешать, рано или поздно, бывший принц не сомневался), что привело бы к весьма печальным последствиям. Конечно, информационная война рано или поздно начнётся, но лучше не давать врагу лишних фигур.