| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Дверь резко распахнулась и в сени влетел Влад. Он оттолкнул меня в сторону и с силой открыл следующие двери в светёлку.
Я двинулся было за ним следом и тут же остолбенел.
14
Рука по привычке потянулась к поясу, но так ничего и не нащупала. Оружие осталось у Бажены.
Исаев распахнул свой тулуп с шикарным отложным воротником закрывающем пол лица, и, чуть улыбаясь, кивнул головой:
-Здравствуй, Влад. И тебя, Бор, я приветствую.
Он глянул на надгрызенный кусок колбасы в моей руке и хмыкнул.
Я сжал зубы до глухого хруста. Стержнев стремительно прошёл по светёлке и стал практически напротив Жуги.
-Слава Святому Тенсесу! — бросил он, как мне показалось с вызовом.
Не дожидаясь ответа, Влад положил на стол шлем Ермолая и деловито сел на лавку. И тут же повернувшись ко мне, он сказал:
-Не студи светёлку. Зайди и закрой дверь.
На фоне Исаева Стержнев выглядел эдаким неотёсанным чурбаном.
Я послушно переступил порог и по-плотнее прижал покосившуюся дверку.
Жуга с лёгкой улыбкой на устах оглядел и меня и Стержнева, а потом аккуратно присел на соседнюю лавку напротив.
-Как меня.., — начал было я спрашивать, но тут же понял и вперился в Стержнева.
Тот хмуро посмотрел в ответ и отрицательно мотнул головой.
-Я, конечно, догадывался, что ты никакой ни Сверр, — ответил Влад. — И честно скажу, что подумывал отправить письмо в столицу, но так этого и не сделал.
-Не переживайте, — добродушно улыбнулся Исаев, — есть и другие возможности выяснить, куда подевался Бор.
-Сивые? — спросил я, поздно спохватываясь, что сам того не желая выдал гибберлингских послов.
-Нет. Если более конкретно, то мне "нагадала" Елизавета Барышева. Помнишь такую?
Я напрягся: кажется это та предсказательница с главной площади. Она тогда сказала, что мой "талант" понадобиться и людям, и эльфам, и гибберлингам.
-Сюда я приехал тайно, — продолжал Исаев, — потому попрошу вас о такой услуге: весь предстоящий разговор не должен выйти за пределы комнаты. Мы договорились?
Выражался Исаев прям-таки по-эльфийски витиевато.
Я безразлично пожал плечами, а Стержнев же согласно кивнул.
-Прежде хотел бы получить списки, — уже более серьёзно сказал Жуга. — Где они?
-Уничтожены.
-Что? — не поверил Исаев, хмурясь.
-Я их уничтожил.
Пришлось рассказать, как было дело.
В глазах Исаева всё равно читалось недоверие к моим словам, однако он сказал следующее:
-Это ты... опрометчиво сделал... Очень опрометчиво. А не врешь? Ладно, ладно, не сердись... С другой стороны, пока наши враги считают, что списки у тебя, то шансов выжить...
-Главное, чтобы они Заю не тронули.
-Тут не бойся, — махнул рукой Исаев. — Это вопрос решённый. Никто твою жену не тронет.
-Надеюсь, — буркнул я. — А то некоторые ребятки из Сыскного Приказа успели продастся...
-Ты о Чаруше? Да, он меня очень... разочаровал. Но о мёртвых, как говорится...
Исаев задумался, что-то бормоча себе под нос, а потом поднял голову и сказал:
-Ладно! С бумагами всё ясно.
Жуга поднялся и сбросил на лавку свой тулуп. Видно было, что ему стало жарко.
-Конечно, в столицу тебе пока вход заказан. Избор рвёт и мечет... Ну да Нихаз с ним! Успокоится со временем. Меня вызывал к себе Айденус...
-Великий Маг?
-Он самый. Или есть иные Айденусы? Он бы желал встретиться с тобой.
-Зачем?
-Не знаю, но намекнул, что имеет на тебя виды... Ты думаешь, коли мы в Орешке разбили мятежников, то всё сразу и кончилось? Боюсь, что это только начало.
-Ничего я не боюсь. Пока я тут был, то успел навидаться непонятного.
-Ну-ка, поведай.
И я снова повторил свой рассказ о всех произошедших со мной событиях. Лицо Стержнева снова стало серым, что камень, а вот в глазах Исаева я прочитал неподдельный интерес.
-Вы знаете, что такое "Валир"? — спросил он. — Это название корабля, принадлежавшего семье Северских. В начале осени он попросту пропал вместе с капитаном Крюковым и всей командой.
-Как это "пропал"?
-Очень просто... А вот теперь, как ты сказал, что тот наёмник Щука с "Валира"... то есть...
Исаев замолчал.
-Так что там? — подал голос Стержнев.
-В любом деле всё решают деньги, — неопределенно ответил Жуга. — Даже для бунта нужно золото. Вот чем команда "Валира" тут, в Сиверии, занималась.
-А причём тут Молотовы? — снова спросил Стержнев.
-Самому интересно... Ты, говоришь, что тут ещё ко всему прочему и твои ратники внезапно заболели?.. У меня только один вывод напрашивается: скорее всего, это дело рук купцов, может и Молотовых. Сдаётся мне, что они финансировали мятежников. А когда стало ясно, что медный прииск особых денег не приносит... ты же, Бор, сам говорил, что наёмник плохо отзывался о медяках... Да положи ты свою колбасу! Махаешь перед носом!
Я чуть опешил и молча поклал её на стол.
-Ты хочешь сказать, что слухи о том, что Молотвы чеканят монету, правда? — привстал Влад.
-Боюсь, что так.
-Но Щука прямо ничего не сказал, — вставил я своё слово.
-Но намекнул же, — улыбнулся Исаев. — Жаль, что Щука подох. В который раз удостоверяюсь, что рядом с тобой, Бор, даже цветы вянут... Эх, если бы ты не уничтожил списки, то вопрос решился бы очень быстро.
-Да, видно наёмники были в отчаянии, раз напали малым числом на гоблинов, — усмехнулся Стержнев.
-Они ещё говорили о третьей группе, — вспомнил я. — Она пошла в храм.
-Какой храм? — не понял Исаев.
-Да я почём знаю...
-Куда пошла? — Влад нахмурился. — В храм? На севере, почти в тундре, там, где заложили астральный порт...
-На мысе Доброй Надежды? — уточнил Исаев. — И что там?
-Мен-Хаттон. Ермолай Сотников всё думал когда-нибудь добраться до него и...
-Некрополь?.. Проклятый Храм... О, Святой Тенсес!
-Мен-Хаттон, — продолжал Стержнев, — это древнее кладбище народа Зэм. Мой старый знакомый Гордей, по прозвищу Витязь, командует на мысе отрядом Защитников Лиги. Вот он как-то мне говорил, что среди разведчиков ходят слухи о сокровищах, спрятанных в глубинах Некрополя. Но никто не решается туда ходить. Истории разные бают... Про оживших мертвецов, ну и в том же духе.
-Не хватало нам на голову ещё и культистов Тэпа! — буркнул Исаев. — Если и они причастны к мятежу...
Жуга не закончил, уставившись в пол. В комнате повисло молчание. Все обдумывали информацию, сопоставляли факты.
-У меня сейчас другое в голове не укладывается, — сказал Стержнев. — Откуда в поселении гоблинов взялся шлем Ермолая?
-Да уж, загадка, — кивнул головой Исаев, глядя на старый шлем. -Это точно его?
-Точно. Мне ли не знать!
-Не хочу никого обижать, но Ермолай порою сам нарывался, — Жуга встал и прошёлся взад-вперёд. — Конечно, сам шлем ещё ничего не доказывает... Возможно, он его просто потерял.
-Не думаю, — несколько надменно ответил Стержнев. — Факт в том, что Молотовы ведут себя слишком нагло. Я бы сказал — самоуверенно. Иначе бы они не решились на грабёж гоблинов.
-Это тоже не факт, — отмахнулся Жуга. — Да и вообще весь наш разговор мне сейчас напоминает сплетни торговок на рынке. А вы слышали, а вы видели! Ерунда это всё! Ерунда! Всё пока косвенно, ничего прямого...
-И что тогда делать? — спросил Стержнев.
Спросил и отчего-то посмотрел на меня. Исаев тоже отчего-то уставился мне в глаза.
-Что? — не понял я.
-Тобой ведь заинтересовался Демьян Молотов, так? — с каким-то намёком спросил Влад. — Необходимо войти в его окружение и постараться выяснить...
-Да вы что! Одно дело...
-Да ты не торопись, — остановил меня Жуга. — Обдумай. Посмотри, как возможно войти в доверие...
-Я не такой!
Отворилась дверь и в щёлочку просунулась взлохмаченная голова Егорки.
-Чего тебе? — зло прикрикнул Стержнев.
-Я про тятю бы узнать. Где он?
Влад сразу остыл и потупил взор.
-Выйди, пока. Потом поговорим.
Дверь закрылась, и Стержнев посмотрел на меня.
-Послушай, я не хочу давить, — вдруг сказал он, — но если бы я сам мог или умел... мне ведь не дано... Хотя бы в память о Туре. Попробуй, а? Ведь такой шанс.
Я молчал, скрежеща зубами.
Перед глазами снова встал образ сотника, яростно отбивающего атаки гоблинов. Подожжённые мною дома посёлка хорошо освещали местность, и пока я тянул на себе израненного наёмника, всё слышал громыхающий голос Тура.
Кажется, он молился:
-...Тенсес, дай мне силы хранить верность Свету... наставь на путь... помоги... помоги...
Последнее слово въелось в мозг, словно клещ под кожу.
"Помоги... О, Тенсес, помоги и мне! Как бы хотелось веровать в твой Дар!" — наверное, я никогда не испытывал столь "болезненных" мыслей.
И снова я в который раз увидел ту картину, когда гоблины свалили Тура наземь, и разорвали его на части. Первое, что я увидел, это была его правая рука, сжимающая меч.
Удивительно, но даже до конца своей жизни, он не выронил оружие. Меч сиял холодным, но приятным глазу, голубоватым светом.
А потом, кажется, была голова...
Не заметно для себя, я обнаружил себя стоящим на улице. Морозный воздух обжигал горящее лицо.
-Дяденька, — кто-то дёрнул меня за рукав.
Это был Егор. Он ничего не спрашивал, а просто заглядывал мне в глаза. Сидевшие за ним собаки тоже смотрели на меня каким-то странным взглядом. Мне казалось, что вся эта троица ждёт, что я сейчас во всеуслышание объявлю:
-Тур задержался в пути. Идёт через тайгу. Завтра должен добраться.
Но я молчал. А они всё смотрели на меня. И ждали.
-Послушай, парень, — начал я.
Слова никак не хотели складываться в предложения. Я чувствовал себя полным дураком. И ещё чувствовал себя виноватым.
Может, надо было настоять? Может, надо было потребовать от сотника, чтобы он незамедлительно уходил в Молотовку, а не пёрся со мной в поселение гоблинов?
Проклятье! Дурацкая ситуация!
-Послушай, парень... Егор... Тятя... Тур... был храбрым человеком...
Это всё не те слова! Ерунда!
-Он мужественный человек! Если бы не его помощь...
Егор опустил голову. Я думал, что он сейчас заплачет, но парень с силой закусил нижнюю губу.
Что ж ему сказать? Как успокоить? Приободрить?
Эх, Бор, Бор! Чему ты в жизни только научился, кроме того, что убивать?
-Он умер, — это всё, что смог я сказать.
-Умер? Навсегда умер?
Слова, будто колючий ёж, застряли в горле.
Навсегда? О, Тенсес! За что мне это?
-Навсегда, — глухо ответил я, сжимая зубы до ужасного хруста.
Егор медленно развернулся и побрёл прочь. Псы прямо с человеческой печалью в глазах посмотрели на меня, а потом, опустив хвосты, также медленно поплелись за мальчиком.
Надо выпить! Иначе я сейчас лопну, как рыбий пузырь! И выпить чего-нибудь крепче пива.
Я тряхнул головой и пошёл с этой мыслью в трактир.
В душе клокотало так, будто там закипала невидимая вода.
Наверно уже все считают меня бессердечным! Да любой мало-мальски нормальный человек просто честно и открыто бы рассказал о последних минутах Тура. Поведал о его подвиге, о... о... А я сказал, лишь, что он умер.
Глупец! Дурак! Это ты виноват! Ты!!!
Мысли терялись. И от этого я злился.
Дверь трактира не хотела отворяться. Видно чуть примерзла.
Я со злобой её дёрнул, словно пытаясь её оторвать.
-Мир сему заведению! — хмуро сказал я с порога.
Трактирщик Тихон обернулся на голос. Подойдя вплотную к нему, старательно протирающему чарки, я постарался выдавить из себя подобие улыбки.
Корчаков окинул профессиональным взглядом посетителя, определяя меру его платежеспособности. Кажется, как я рассудил, посчитал вполне "нормальным", не пьянью подзаборной.
-И тебе друг, — Тихон широко улыбнулся.
Эта улыбка была совершенно неискренней. Я бы даже назвал её усмешкой.
-А что, хозяин, у тебя говорят полугар отменный?
-Есть такое.
Корчаков поставил на стойку чарочку из тех, что получше, а потом вытянул пузатый зелёный штоф.
На немой вопрос в глазах Тихона, я ответил кивком. Корчаков налил до краёв и вытянул миску с квашеной капусткой.
-Ну, будь здоров! — я махом выпил, но закусывать не стал.
Трактирщик это сразу подметил.
Мне вдруг подумалось, что он в некотором роде как родственник, хотя, поди, до сих пор не знает об этом. Может, познакомиться поближе?
-А что, хозяин, не твоя ли родственница в Новограде обитает? Говорят, тоже трактир держит с гостиным домом.
Тихон отчего-то нахмурился.
-То моя сестра, — выдавил он из себя
-Да ты что! Вот не знал! А чего ж ты тут, в Сиверии, а она в столице?
-Вышло так. Нашла богатенького, да ещё с трактиром...
Тон у Тихона был недобрый.
-А чего ж тебя не позвала? Неужто муженёк не разрешает?
Тихон замер с бутылкой в руках. Его глаза сверкнули пламенем.
Я сразу "слышал" его мысли: да чтобы он, Тихон, у кого-то на побегушках был! Чтобы помыкали им как хотели!
-Тебе ещё налить? — грубо спросил трактирщик у меня, сопя как самовар.
-Нет, благодарствую. Сколько с меня?
-Гривенник, — Тихон явно завышал цену.
Ему вдруг подумалось, что этот незнакомец перед ним явно при деньгах. А о цене за полугар заранее он не спрашивал. Пусть платит гривенник. А то ишь, какой любопытный!
-Ну, держи! — я протянул трактирщику один из молотовских серебряников и вышел вон.
Не получилось сдружиться. Видно сегодня день такой.
Лицо трактирщика чуть вытянулось в наглой усмешке, но в ответ он мне ничего не сказал.
Едва этот странный посетитель вышел за дверь, как Тихон сильно изменился в лице.
Он подошёл к грязному маленькому окошку и долго смотрел на мою уходящую фигуру. Даже когда я скрылся за домом Молчановых, трактирщик всё ещё стоял, углубленный в свои воспоминания.
У него с сестрой было тяжёлое детство. Особенно помнился постоянный голод, а для молодого организма, пожалуй, нет страшнее испытания. Когда ты вынужден побираться, просить... И у кого: у этих зажравшихся соседей?
-Ой, какие бедняжки! — всплеснёт какая-то тётка руками. — Изголодались, небось?
А рядом её краснощёкие, упитанные дети. Рожи жирные, аж лоснятся.
-А возьмите-ка вот краюшечку хлебца. Нет более ничего.
Сестра благодарит, руки целует. Дура!
-Может вам сделать чего? Мы всё умеем. Всё можем. Правда, Тиша?
И Тиша кивает. А у самого глаза огнём горят.
-Да не надо, — машет тётка руками. — Хотя, в хлеву бы убраться, а?
И убираемся с сестрой. Она гребёт, а Тиша, шестилетний худой, что соломинка, мальчик таскает вонючий навоз. И всё за жалкую краюху, которую потом с Заей делили в своей покосившейся избушечке. А она ещё и большую часть отдаёт, всё шепчет: "Кушай, Тишечка, кушай. Устал, поди? Завтра я к Митрофану схожу на соседний хутор. У него подработаю немножко. Так авось до осени дотянем".
Тихон гнал от себя прошлую жизнь. Гнал поганой метлой. Гори она в пекле!..
На людях он часто говаривал:
-Чтобы мы, Корчаковы, делали подобное! Да ни в жизнь!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
