Честь твоего врага. 1-3

Казначей сделал паузу, откашлялся и продолжил:

— Творится нечто непонятное. Цены на железо поднялись, не то чтобы на много, но настолько, что это нельзя объяснить обычными причинами. Более того, поднимаются, хоть и меньше, цены на продукты, да практически на любые товары, которые можно найти на рынках. Я долго считал, пытаясь хоть как-то истолковать хотя бы для самого себя эту странность. Получается, что откуда-то в королевстве появилось лишнее золото.

— Что значит лишнее? — недоуменно поднял брови Грегор, — рудники на севере работают постоянно, да и старатели моют немало золота в горных речушках.

— Все это я, безусловно, учел, — слегка надменно сказал казначей, задетый недоверием к его словам в том деле, в котором он разбирался лучше всего. — Этим нельзя объяснить то, что происходит. Лотоны вновь покупают в королевстве за пять сотен и десять монет. Доходит до парадоксов, — менялы стали давать за десять золотых девяносто семь серебряных монет, хотя раньше они никогда не брали больше половины серебряного за подобный обмен. По моим подсчетам, за это лето в королевстве появились до десяти тысяч "лишних" золотых. Мы такое количество не чеканили, это точно. Кто-то другой чеканит эти монеты. Кто-то, обладающий огромными запасами золота.

— Н-да, — озадаченно произнес принц, — ну и что, уважаемый Зультон? Никому еще не становилось хуже от лишнего золота. Возможно, кто-нибудь нашел древний клад или новую золотую жилу, которую умело скрыл от сборщиков податей. Это, конечно, не очень хорошо, но у нас хватает проблем и посерьезней.

— Нет, — покачал головой казначей, — это не клад. Посмотрите вот на это.

Казначей высыпал на столе несколько золотых королевской чеканки. Принц взял один из них и поднес к глазам.

— Подделка, — резюмировал он через короткое время, — хорошая, но подделка. Однако золото настоящее, не фальшивое. Эти монеты возьмет даже меняла, хоть и заметит, что они чеканились без дозволения короля.

— Могу сказать только одно, мой принц. Эти монеты идут откуда-то из южных провинций. В которых никогда не было золотых прииском. Никто и никогда не находил там золота. И цены на товары сильнее всего растут именно там. Не очень сильно, чтобы это нанесло какой-нибудь вред торговцам, но достаточно, чтобы это стало заметным.

— Другими словами, — неожиданно вступила в разговор Анна, — лишнее золото прибывает в наше королевство откуда-то из-за его границ.

— Я как-то не подумал о такой возможности, — удивленно заметил казначей, — но как только вы об этом сказали, уважаемая Анна... Да, похоже, что вы правы. Если исключить чудеса, то золото имеет иноземное происхождение.

— Но откуда? Не из Поцерона же? Наши купцы начали торговать с восточным соседом, но все они, отправившиеся караваном на восток, заработали не больше нескольких сотен этим летом.

— Страны за южным морем, — вновь высказалась Анна.

— С ними никогда не было устойчивых отношений, — казначей размышлял вслух. — Мы даже не знаем, что происходит сейчас у берегов южного моря. Но даже если это золото приходит из какой-то другой страны на юге, то опять остается тот же вопрос — зачем?

— Я знаю зачем, — начал вышагивать по залу принц, — все сходится воедино. Разбойники, которые беснуются в южных провинциях, — им кто-то платит. Пираты со странным незнакомым акцентом, о которых сообщали мне мои люди, бродят по южному побережью. Золото иноземного происхождения появилось именно поэтому. Кто-то оплачивает услуги душегубов, и оплачивает щедро.

— Зачем? — повторил казначей свой вопрос.

— Когда же вернется отец? — обреченно произнес Грегор.

— Идет подготовка к вторжению, — ответила за принца Анна. — Иначе это не объяснить.

Часть третья. Иллюзионисты

Мир — это тайна. И то, что ты видишь перед собой в данный момент, — еще далеко не все, что здесь есть... Попытки что-то для себя прояснить — это на самом деле всего лишь попытки сделать какой-то аспект мира чем-то знакомым, привычным...

К. Кастанеда. Путешествие в Икстлан

Все, что видим мы, — видимость только одна.

Далеко от поверхности мира до дна.

Полагай несущественным явное в мире,

Ибо тайная сущность вещей — не видна.

Омар Хайям

Девятнадцатилетний юноша из королевского рода въезжал в город без помпезности. Его маленькая свита, которую вернее было бы назвать охраной, состояла их трех дюжин мечников. Некоторые из них, самые старшие, охраняли принца еще тогда, когда он только делал первые самостоятельные шаги. Некоторые из них учили принца говорить, что не раз выводило из себя тогда живую мать Дениса. Особенно, когда он делился своими новыми познаниями с родителями, выдавая с детской непосредственностью такие обороты, которые нечасто услышишь даже в трактирах столицы. Королева не раз пыталась оградить сына от "дурного влияния простолюдинов". Но король был непреклонен, — его сын должен был воспитываться мужчинами.

Некоторые из них учили принца держать меч, и результатам этого обучения не раз радовался король, наблюдая за учебными поединками своих сыновей. Уже сейчас Денис считался одним из лучших мечников королевства, сравниться с которым в учебных поединках могли бы очень и очень немногие. Однако, ни разу не побывав в реальном сражении, принц достаточно скептически относился к своему мастерству. "Реальный бой так далеко от учебного, как небо от земли, — как-то заметил ему отец, — помни об этом, когда наступит время".

Последний переход занял у них больше недели. Перед тем, как покинуть Пиларт, принц провел два дня во временном гарнизоне королевской армии, высланной его братом при попытках предугадать направление скрытой угрозы. По приказу Грегора две тысячи пехотинцев уже готовились к зимовке на новом месте.

Последние летние дни отступили в прошлое, сдаваясь под натиском сухой, теплой осени. Дожди обходили восток королевства стороной, разжалобленные молитвами, возносимыми богу плодородия. Этот сезон был хорошим для крестьян, собравших хороший урожай и предвкушающих великолепный праздник в день Крухта, проводящийся в середине осени. Сухая погода не позволяла падающим с деревьев листьям загнивать, и они так и лежали толстым ковром, который сейчас вздымали копыта лошадей.

Денис оглянулся назад, чтобы посмотреть на желто-красный шлейф взметнувшейся листвы, медленно оседающий за отрядом.

— Выслать гонца в город, мой принц? — по-своему понял его начальник охраны, скачущий за ним. — Они не знают точного времени нашего прибытия и могли не успеть подготовиться.

Принц отрицательно мотнул головой:

— Нам не до формальностей. Мы едем не с официальной миссией. Поэтому чем меньше поднимем шуму, тем лучше.

— Все равно уже завтра весь город будет знать, что их посетил представитель королевской семьи.

— Пусть знают. — Денис ободряюще улыбнулся, показывая капитану, что он совершенно не должен волноваться по этому поводу.

Стража у ворот, заприметив солидную компанию вооруженных людей, засуетилась. Кто-то из стражников щурился, пытаясь на фоне клонившегося к горизонту солнца получше рассмотреть приближающихся всадников, кто-то схватился за оружие. Один наиболее ретивый даже кинулся закрывать ворота, но, не поддержанный товарищами, быстро оставил это занятие.

Мечник на фланге подхлестнул коня и вырвался вперед, подскакав к стражникам первым. Спрыгнув с не остановившегося до конца животного, он повернулся к стражникам левым плечом и выразительно постучал костяшками пальцев по гербовому щитку, закрепленному у него на плече. После чего убрал руку, давая охране города возможность рассмотреть личный герб королевского дома — вздымающегося на дыбы единорога. Щиток был выкован из железа с небольшой примесью серебра. Будучи начищенным, этот сплав приобретал необычайно белый, как будто светящийся цвет, но быстро тускнел, если не подвергался постоянному уходу. Этим и пользовались личные гвардейцы короля и принцев, единственные, кто имел право носить на плече символ королевского рода.

Единорог на щитках был слегка выпуклым, выдавленным кузнецами наружу. Существующая несколько поколений, неписанная традиция гвардейцев основывалась именно на этом. Гвардейцы короля не начищали свои щитки никогда. Вместо этого, они время от времени проводили рукавом своих кожаных курток по металлу, стараясь не нажимать слишком сильно. У наиболее опытных получалось так, что единорог как будто сиял внутренним светом на фоне остававшегося тусклым щитка. Сияющий единорог стал не только символом королевского рода, но и знаком королевской гвардии. Особый металл, величайшее искусство мастеров, и ко всему этому прибавлялись традиции гвардейцев. В результате, королевский гербовый щиток почти невозможно было подделать. Более того, знающие люди могли по щитку определить его владельца. Ведь каждый единорог, создаваемый мастерами, был по-своему уникален. Он погибал вместе с владельцем или передавался по наследству, молодому пополнению.

Единорог блеснул на солнце, когда мечник повернулся, перехватывая своего коня и отводя его в сторону, чтобы дать возможность принцу беспрепятственно проехать через ворота. После этого он кивнул до сих пор ошарашенным стражникам, коротко бросив:

— Его высочество Денис. Второй сын короля.

Вскочив обратно на коня, мечник последовал за своим отрядом.

*

— Барон Хольм, рад видеть вас в добром здравии, — принц счел необходимым даже немного поклониться, что считалось не просто необязательным, но даже несколько противоречащим придворному этикету. — Сколько мы не виделись, барон?

Старик улыбнулся:

— Очень долго, мой принц. Вы приезжали тогда с вашим отцом и старшим братом, лето было очень засушливым, в тот год мы едва остановили бунт. — Барон на мгновение задумался, потом кивнул сам себе: — Да, это было семь лет назад. Вы возмужали за это время, ваше высочество.

— Как ваши сыновья, барон?

— Спасибо, мой принц, спасибо. Мои сыновья здоровы, а это главное. Я сожалею, что они не смогли вас встретить. Мы не были вовремя предупреждены...

— Я знаю, барон. Я здесь не с официальным визитом. Скорее, я собираю информацию. Надеюсь, что вы уже знаете, что в королевстве неспокойно. Но мы до сих пор не знаем, кто стоит за множеством последних событий.

Старик тяжело вздохнул:

— Да, мой принц. Как ни прискорбно это признавать, но многие не хотят просто жить спокойно в мире и согласии. Неужели для того, чтобы полюбить жизнь, нужно прожить ее почти до конца. Я не жалею о прожитом, не жалею ни об одном своем дне, отпущенном мне в книге судеб. Но сейчас я перестал понимать людей, которые готовы убивать и рисковать быть убитыми ради золота или власти. Разве это стоит хоть одной жизни?

Принц промолчал, не совсем понимая, что он может ответить.

— Я понимаю, мой принц. Не слушайте старого ворчуна, которому уже давно пора отправится к лодочнику и освободить место своим сыновьям. Просто мне жаль, что мудрость дается только вместе со старостью.

— Вы еще достаточно крепки, уважаемый Хольм. Не прибедняйтесь, — принц озорно улыбнулся. — Кроме того, вы должны радоваться тому, что мудрость пришла к вам хотя бы сейчас. Почему-то мне кажется, что многим недоступно даже это.

— Так ради чего вы приехали, ваше высочество? — старик первым решил перейти к делу.

— Сведения, — ответил принц. — Расскажите мне, как обстоят дела на границе. Что слышно с юга? Мне важны любые мелочи.

— Мои сыновья сейчас как раз размещают полсотни крестьян с юга. С тех пор, как король попросил меня следить за землями Ледера, как будто я какой-нибудь эрл, а не обычный барон, отдыхать мне не приходиться. Южнее наших земель власть короны почти утеряна. С тех самых пор, как пираты разрушили порт в бухте Туманов, южные земли год за годом приходят в запустение. Вы ведь встретитесь с королем, ваше высочество?

— Когда-нибудь встречусь, — одними губами улыбнулся принц.

— Пожалуйста, передайте ему мою просьбу еще раз. Я уже много раз писал королю, что землям Ледера нужен эрл. Бароны уважают меня, но все же я не эрл, и подчиняться мне они не обязаны. Они платят полагающиеся королю подати, но больше этого я не способен от них требовать ничего.

— Передам, уважаемый Хольм, обязательно передам. Но расскажите мне, какие вести принесли крестьяне?

— Они пришли с юга, — повторил барон. — С земель южнее нашей провинции. Они рассказывают ужасные вещи. После падения бухты Туманов весь юг заполонили разбойничьи шайки. Мирным людям стало невозможно там жить. Их выбор был небогат, — либо они рано или поздно умрут от бандитского набега, либо останутся без своей земли. Эти немногие решили, что жизнь дороже. Правильно решили, если вы спросите меня. Они маленькие люди и не видят общей картины. Но то, что они рассказывают, ужасно. Если бы у меня были хотя бы несколько сотен воинов, я бы не задумываясь двинулся на юг, расчищать земли Туманов от этой нечисти.

— Много ли крестьян находятся вне защиты короны?

— Сложно сказать, мой принц. Дюжину лет назад я бы сказал, что в провинции Туманов десятки тысяч крестьян. Она всегда была слабо заселена, климат там не очень здоровый, да болота у самого побережья. Сейчас же у меня нет никаких сведений. Но мне кажется, что там наберется тысяча-другая крестьян, которые остались без помощи и поддержки короны.

— А на границе? Как дела в пограничных крепостях?

— Ничего необычного, насколько я знаю. Маршал востока должен прибыть сюда со дня на день, думаю, он лучше вам расскажет, как вели себя кочевники в этом сезоне. Как мне известно, этим летом не произошло ничего серьезного.

— Хорошо, — Денис нерешительно огляделся, не совсем понимая, что ему делать дальше. — Я привез несколько соколов из столицы, пусть мастер птиц примет их. Нам надо сегодня же отправить в столицу сообщение. Также я хочу лично поговорить с этими крестьянами, получить сведения из первых рук. И разошлите гонцов. На фестиваль Крухта необходимо собрать в Ледере всех баронов. Думаю, нам будет, о чем с ними поговорить.

*

Генерал Ракан еще раз перечитал сообщение из столицы и поерзал на стуле. Затем он встал, и, не глядя собравшихся вокруг стола и молча слушавших столичные новости капитанов, подошел к окну.

Совещание проводили в верхнем зале цитадели Клевера, и с этой высоты генерал мог видеть далекий кусочек моря, тихо переливающегося под лучами заходящего солнца. Осенний сезон был на редкость спокойным, и в другое время это бы радовало командира гарнизона. В спокойный сезон купцы чаще доплывали до порта, и генералу очень редко приходилось отправлять конные разъезды на места крушения неудачливых мореплавателей.

— Прикажите зажечь свечи, — негромко произнес генерал, оборачиваясь к собравшимся. — Думаю, что нам придется задержаться и обсудить все это.

— Хотя мне и кажется это странным, но принц пришел к тем же выводам, что и уважаемые воины, побывавшие в разбойничьем логове, — генерал слегка наклонил голову в сторону Лашана и Виктора, сидевших за столом вместе с капитанами. — Судя по всему, следующим летом нам следует ожидать нападения с востока, со стороны бухты Туманов. Принц считает, что сейчас там накапливается чужая армия, и мы ничего не можем с этим поделать. Зима начнется уже совсем скоро, и войска не успеют подойти к побережью, чтобы сбросить противника обратно в море.