Для осуществления немного, самую-самую малость безумного плана мы взяли ещё ближе к берегу и метров за сто пятьдесят пошли на разгон, метров за сто добавив и сообразные вопли в духе "лови его!", "живьём брать гада!" и всё такое. Особенно старался Макс, вопящий во все четыре глотки и практически наступающий Астре на пятки, даром, что тот был на лёгком Доспехе, да ещё и под ускорением. Нас, разумеется, заметили, я даже уловил какое-то движение не в смысле движения, а каких-то изменений в этом вот изменённом зрении, но разбираться было некогда и я врубил свой суперприём.

Заметка на будущее: не использовать "Стремительный Бросок Разгневанного Грифона" (официальное полное название доставшегося мне суперприёма) возле воды. Даже если очень приспичит.

Мотаясь туда-сюда по дороге во время прошлого боя я как-то не особо обращал внимание на сопутствующие спецэффекты. Как оказалось — очень напрасно. Скорость звука я, скорее всего, не превысил, во всяком случае, характерного хлопка не было ни разу. Тем не менее, почти полкилометра всего за пару секунд — это как-то очень близко к ней, родимой... И возле воды это вызвало совершенно феерический эффект. Ну и ещё немножко "помогло" то, что песок под моим весом подался слегка сильнее, чем я ожидал, и меня занесло заметно влево — как раз в сторону воды.

Подправить траекторию я всё-таки успел, разве что вместо того, чтобы снести своими крыльями (не такие уж они и декоративные, как оказалось) помост целиком — я срубил только опоры со стороны воды. И окатил чудовищными веерами брызг и падающий помост, и стоящие на нём вражьи Доспехи, и лес... и, кажется, даже немножко другой берег тоже.

К моему счастью, русло реки забирало севернее, и мой суперприём, в который я с перепугу ещё раз от души влил энергии, вынес меня на берег, оставив позади полосу изрядного бурелома метров десять шириной — основную часть, понятное дело, крыльями срубил, но размах у них всё же поменьше был, не знаю, как уж так вышло, "в прошлый раз оно так не делало", как говорится.

Не знаю, какие уж у врагов были инструкции и что уж они там собирались делать, когда нас обнаружили, но теперь выбора у них не было: мокрые и донельзя удивлённые они вместе с помостом падали в реку.

Обзор назад у меня был не очень хороший — видимо, пережитки человеческого восприятия — так что я решительно развернулся на сто восемьдесят и осторожненько бочком-бочком, чтобы не оставлять совсем уж заметных следов, двинулся прочь от реки и навстречу Астре с Максом, насколько хватало глаз внимательно следя за противниками.

Плавать Доспехи не могут в принципе: даже самые лёгкие весят четыре центнера и больше при габаритах пусть и очень здорового, но всё же человека. Это не считая того, что герметичных пустот внутри нет, а железо само по себе тяжелее воды почти в восемь раз. С другой стороны, пилоту в Доспехе дышать не нужно, так что и утонуть ему не грозит — надо лишь найти достаточно твёрдое и пологое дно да выйти на берег, аки Черномор с тридцатью тремя витязями, что на внешней стороне изгиба русла оказалось неожиданно затруднительно: невзирая на довольно существенное расстояние, я вполне отчётливо наблюдал, как головы тяжёлых Доспехов показывались над волнами, делали пару шагов к берегу и вновь ныряли, чтобы вскоре появиться опять примерно там же, откуда начинали... только малость ниже по течению.

Оба лёгких Доспеха с падением справились гораздо лучше, видимо, вовремя включив ускорение и спрыгнув на берег, и сейчас, ярко светясь в моём восприятии, во весь опор гнались за Астрой и Максами. Следом за ними, потихоньку отставая, бежал средний Доспех. Второго середняка видно не было.

Я связался с заставой:

— Срочно! Передайте Астре и Максу! Голос не подавать! Полрумба левее! Погоня два лёгких и средний! Бить среднего, я перехвачу лёгких!

И как только оба едва заметно изменили траекторию, опять врубил свой суперприём, на этот раз максимально аккуратно прикинув решение торпедного треугольника и всю дорогу плавно подливая энергию — так выходило дешевле и точнее, чем судорожно вбухивать большими порциями.

Расчёт получился идеальным: правым плечом (а потом ещё и крылом, отбросив в сторону) я протаранил одного вражеского москита, а второму со всей дури ударил по шее ребром щита (и потом тоже ещё добавил крылом, правда, уже заметно слабее, потратив львиную часть импульса на первого).

Немедленно развернувшись и выхватив топор, я рубанул его по шее ещё раз, уже с другой стороны, правда, совсем не так успешно: сделав пару шагов от первого удара, он прикрылся небольшим щитом с уже знакомой защитной плёнкой. Силой удара его покачнуло, заставив сделать ещё пару шагов вбок и смазав ответную атаку... и перекрыв линию удара второму москиту, не пожелавшему остаться в стороне и попытавшемуся достать меня длинным выпадом нагинаты.

Продолжая ровным потоком энергии поддерживать данную суперприёмом прочность, я от души плеснул энергии в ускорение, и, не собираясь тратить время на пропиливание защитной плёнки, сменил верный топор на лёгкое копьё. Первые два укола враг принял на щит, каждый раз вздрагивая всем корпусом и отходя, мешая напарнику, а потом, видимо, вспомнил, что у него тоже есть ускорение и рванул в атаку, использовав свой прямой меч на манер копья.

Выпад я принял на щит, своим копьём чуть сбил щит противника, подпустив совсем близко, и со всей дури пнул в грудь, активировав ту половину суперприёма, что отвечала за катапульту.

С мерзким скрежетом москит отлетел назад, целиком насадившись на нагинату второго, который, видимо, опять собирался "незаметно" атаковать меня из-за его спины, но чуть-чуть не угадал.

Прыгнув следом за подранком (ну или вовсе трупом, если мне повезло), я что было силы ударил кулаком по плоской части лезвия... точнее, попытался: второй успел выдернуть оружие из напарника.

И всё-таки подранок — выглядел он хреново, но всё ещё был жив, во всяком случае, шевелился и даже попытался подняться. Не дожидаясь, пока он преуспеет (или нет), я всадил в свежую дыру уже своё копьё, только повернув поперёк... и ещё провернув потом, мысленно поблагодарив создателей Грифона за овальное сечение и рифлёную поверхность древка. По уже готовой дыре копьё вошло на весь наконечник, и даже бы и глубже вошло, наверное, если бы я поднажал, но врагу и так хватило. Это подловить москита на тяже сложно, но уж если подловил — второй удар редко требуется.

Второй москит уже знакомо впал в ярость при виде гибели напарника и стал отчаянно рубить меня своей нагинатой. Максимально разогнавшись я принимал удары слева на щит, а справа по мере сил парировал своим новым лёгким мечом. В руках лёгкого Доспеха под разгоном двуручная нагината была быстрее, чем мой меч, но я всё равно изредка пытался атаковать сам, чтобы до взбешённого легкача не дошла мысль... ага, а вот и ребята!

Со средним они управились едва ли не быстрее, чем я с первым москитом, дольше до меня добирались, но разминуться было бы крайне затруднительно — шум от нас стоял на весь лес! И сейчас они синхронно ударили врагу в спину, а я, ещё самую малость ускорившись, не дал ему и тени шанса вовремя их заметить и обернуться.

— Застава? Говорит Грифон Ляуи. Обнаруженный на берегу реки наблюдательный помост разрушен, средний и два лёгких Доспеха противника уничтожены, — я внимательно посмотрел в сторону, где стоял помост и обнаружил, что один тяж вылез-таки на берег и сейчас, если судить по позе, старательно вытаскивает второго, цепляя, видимо, копьём, как багром. — Наблюдаю два тяжёлых Доспеха противника. Второй средний Доспех не наблюдаю.

— А что, ребят... А может, ещё им накостыляем? Если там два тяжа — шансы в нашу пользу! А если второго тяжа вытащить не успеют...

Коротко переглянувшись, мы во весь опор помчались обратно к обломкам помоста.

— Если видим среднего и второго тяжа достали — сразу сматываемся, троих не потянем! — на бегу уточнил я. Мало ли куда тот середняк делся?

— Вижу среднего! — немедленно отозвался Астра, — идёт по дну в сторону вражеского берега!

Я проследил взглядом за указывающей рукой лёгкого разведчика... пошевелил бровями, попробовал прищуриться и так, и эдак, и в конце концов всё же разглядел едва заметное движение под водой.

— Молодец, Астра! Так держать! Значит, спокойно валим тяжей, отходим от реки и отдыхаем.

В голове мелькнула мысль опять врубить рывок, чтобы второй тяж точно не успел выбраться, но два соображения меня остановили. Во-первых, нехорошо отделяться от коллектива — у нас тут, вообще-то, регулярная армия, так что всё должно быть параллельно, перпендикулярно и в зелёный цвет покрашено стройными рядами. Во-вторых, хоть резерв у меня теперь совершенно огромнейший, и восполнение тоже ого-го, если постоянно энергию тратить — она рано или поздно таки кончится. Так что — ножками, ножками.

Когда мы добежали до развалин помоста, оба вражьих тяжёлых Доспеха, покрытые тиной и водорослями, только-только отошли от кромки воды и, похоже, с тоской обдумывали, как они сейчас будут оный помост чинить...

Во всяком случае, нашему появлению они однозначно обрадовались.

Первый тяж выглядел смутно знакомым, но опознал я его только в тот момент, когда за его спиной начали раскрываться до зубовного скрежета знакомые расписные крылья. Времени думать не было, и я просто врубил свой рывок навстречу врагу. Масса и тяга у нас оказались практически одинаковыми, во всяком случае, с адским грохотом столкнувшись и подняв вокруг себя здоровенное облако из мгновенно просохшего песка, мы остались на месте, пока не прошли те самые две секунды.

В отличие от меня, противник шёл на таран с голыми руками, и увидев (и оценив!) мой щит даже вроде бы что-то одобрительно хмыкнул. А потом заряд катапульты кончился и он выхватил лёгкий двуручник. На его месте я бы поступил так же, но, к моей радости и его огорчению, я был на своём месте, а не на его, поэтому, не убирая щит достал донельзя похожий, но одноручный трофейный клинок, изрядно врага удивив.

Первый же обмен ударами подтвердил мою правоту: пробить мой щит он не мог, а минимальная разница в длине клинка и скорости позволяла мне не только парировать его удары, но и бить его в открывающийся на замахе бок. Разорвав дистанцию он сменил оружие на хорошо мне знакомый дисковый топор, только раскручивать его не спешил. Новый обмен ударами — я старательно парирую топор в рукоять, хоть это и неудобно, и тяжелее, но сравнительно небольшое лезвие топора такой трюк позволяет, а второй удар, слева, мысленно перекрестившись принимаю на щит в лоб и использую дополнительный импульс, чтобы всадить как раз удачно изогнутый меч, напитав его энергией, прямо в шарнир под левый наплечник.

Не знаю, от чего противник удивился сильнее: от того ли, что мой щит выдержал удар весьма опасного, как я сам прекрасно уже оценил, стремительно раскрутившегося в самый последний момент диска, или от того, что я пробил его защитную плёнку одним ударом, да ещё и так успешно. Впрочем, эти тонкости мне были глубоко безразличны: следовало по максимуму использовать не такое уж и большое преимущество, на чём я и сосредоточился.

Новые обмены ударами — теперь мы оба старались не подставляться, с той только разницей, что, окончательно уверившись в надёжности щита, я смело им прикрывался, несказанно раздражая этим оппонента.

И снова враг разрывает дистанцию и меняет оружие — и на этот раз уже мой черёд удивляться: такая же пара из щита и короткого копья на самом деле совсем не такая же. Если щит уже знакомо раскрылся прямо на руке, являясь её неотъемлемой частью, то вот копьё оказалось закреплено в раздувшемся правом наруче... на манер бура в эдаком мегаперфораторе! Что-то примерно такое мне с самого начала про это копьё и думалось!

Не знаю, как уж оно себя покажет, но памятуя прошлую жизнь — принимать буду только на щит! Риск, конечно, дело благородное, но я и без дополнительного риска уже нехилую карьеру сделал — из безродных крестьян фактически в младшие дворяне.

Мысленно хмыкнув, я тоже сменил оружие, достав топор, и демонстративно раскрутил его сразу... а потом ещё и прибавил оборотов до ультразвука. Вот теперь враг точно стал по-настоящему серьёзным.

Техника боя копьём-перфоратором ожидаемо отличалась от всего, что я видел раньше: раздувшийся в толстую трубу и сильно вытянувшийся наруч фактически сросся с тыльной стороной ладони, превратив предплечье и кулак в единую метровой длины прямую бандуру, внутри которой и скользило копьё... и если бы не знания моей прежней жизни, подсказавшие чего-то такого и ожидать, я бы мог и попасться на самый первый удар, когда копьё вылетело вперёд на весь почти метр длины наконечника и ещё примерно на две трети длины древка... или правильнее сказать хвостовика? Щит выдержал — ну, я как бы и не сомневался... а вот последующая серия, то самое "ды-ды-ды! привет, соседи, зацените, какой у меня агрегат есть!" из десятка ударов быстрее, чем за секунду, заставила напрячься. Причём обоих и в обоих смыслах: отдача от долбёжки была адская, но щит выдержал... а вот щит противника — нет. Прикрываться щитом и одновременно налегать двуручным топором было сложно, но благодаря частичной нематериальности щита я смог не только подвести раскрученное лезвие к левому плечу противника, но и как следует надавить. Веер искр, судорожный рывок назад — и его левая рука, и так уже плохо двигавшаяся в плече, падает на землю.

Враг смотрит на неё с искренним удивлением, как на последнего предателя, поднимает взгляд на меня, с уважением салютует копьём и уже знакомо рассыпается пылью.

Сволочь бессовестная! Я же хотел затрофеить наруч-перфоратор! Теперь придётся самому изобретать... или искать ещё одного такого же.

Сокомандники тем временем по отработанной схеме медленно, но верно разбирали второго тяжа и уже почти разобрали. Свой суперприём он, похоже, использовал заметно удачнее, чем мой двойник: и Астра, и Макс двигались довольно скованно, что, впрочем, не могло нейтрализовать превосходство ни в классе, ни в скорости, ни в численности. Этот тяж был экипирован более привычным по школе вооружением — во всяком случае, сейчас он прикрывался знакомой бронедверью и отбивался из-за неё топором с клевцом вместо тупого обуха. Судя по зарубкам и вмятинам, почти пробоинам на бронедвери Макса — довольно неплохо отбивался.

Сменив оружие на длинное копьё я с подшагом со всей силы воткнул его врагу сзади под колено опорной ноги... да на том и успокоился: обернувшийся к внезапной новой угрозе враг получил удары от Астры и Макса, явно повредившие ему левую руку со щитом, и дальше уже банально "посыпался", пропуская удар за ударом из-за потерянных манёвренности и защиты.