Spice and Wolf 6

Коул, похоже, в эти легенды не верил; для него это были просто сказки. Любой, кто путешествовал, знает, насколько широк мир; и он неизбежно теряет веру в мифы и легенды, полагая их слишком примитивными и созданными для удобства. Это было нормально.

— Однако все эти истории — и о моей деревне, которая оказалась на дне озера, и о боге, который оставил лапу жителям Люпи, — по-моему, очень уж сомнительные, — с улыбкой сказал Коул.

Когда человек слышит множество мифов и легенд, существующих в этом мире, он просто не может принимать их всерьез. Коулу легенды казались просто-напросто слишком невероятными, чтобы быть правдивыми.

Но для Лоуренса все было наоборот. После встречи с Хоро он осознал, что отнюдь не все мифы были выдуманы. И, как у любого торговца, его разум всегда стремился извлекать смысл даже из самых странных сведений — это могло подарить ему новые возможности для заработка.

Воспоминания начали постепенно возвращаться к нему — включая то, что рассказал накануне Рагуса, прежде чем Лоуренс заснул. Он чувствовал, что это исключительно удачное совпадение... больше, гораздо больше, чем просто совпадение. Но он хотел удостовериться.

— Я так понимаю, ты не веришь во все эти мифы и легенды?

Хоро, похоже, почувствовала, что у Лоуренса есть что-то на уме. Да, эти глаза под капюшоном ничего не пропускали.

— Если вы спрашиваете, сомневаюсь ли я, то — да, у меня есть сомнения. В школе мы учили, как доказать существование бога, так что усомниться легко. И когда я услышал, что в Люпи уже очень долго хранится лапа бога...

Коул не смог закончить свое обучение на юге, но он намеревался вернуться туда. Вот почему он, хоть и пришел на север, не отправился домой. И что же он будет делать сейчас?

Для любого человека нормально знать легенды своей родины, так что неудивительно, что Коул знал те же истории, что и Лоуренс. Главное отличие было в том, что Коул в эти нелепицы не верил. Лоуренс не смотрел на Хоро, но сжал ее руку, когда произнес:

— Так называемые карты сокровищ всегда находят после того, как сокровище выкопано, знаешь ли.

Глаза Коула округлились. Потом они постепенно вернулись к нормальному размеру, и мальчик смущенно улыбнулся. Этой улыбкой он словно обещал, что не позволит больше себя обмануть.

Лоуренс продолжил:

— Но это просто глупо. Никто никогда не выручит много денег за лапу бога.

— ...

Коул беззвучно ахнул. Стало быть, он действительно слышал то же, что и Лоуренс. Пальцы Хоро впились в руку Лоуренса еще сильнее. Она ничего не сказала, лишь повернулась к нему.

Коул понял, что имел в виду Лоуренс.

— Да... потому что подделок очень много...

В Леско ходил слух, что кто-то разыскивает кости бога-волка. Если Рагуса был способен сказать это, будучи пьяным, значит, этот слух был среди лодочников очень широко распространен. И если Коул слышал его во время своих скитаний, значит, он был хорошо известен в любой таверне.

Нет дыма без огня. И на севере, где языческие верования распространены, подобные слухи ходят во множестве. За семь лет, что Лоуренс был бродячим торговцем, он слышал о многих таких реликвиях. Святые мощи. Перья ангелов. Чудодейственный Святой Грааль. Мантия света, которую носил Единый бог. Неважно, что это было, — в любом случае это была явная подделка, вызывающая у людей лишь смех.

Коул поспешно раскрыл рот, чтобы поддержать разговор. Возможно, он решил, что Лоуренс и Хоро молчат от потрясения из-за рассказанной им истории о лапе бога.

— Ээ... но я бы обязательно проверил, правда это или нет, если бы только мог...

Он повесил голову и улыбнулся грустной улыбкой, точно ребенок, понявший вдруг, что чтобы достичь чего-то, нужен талант. Если сейчас он узнает, что Хоро такая же богиня, какова будет его реакция? Интересно было бы узнать. Лоуренс подивился, не решит ли сейчас Хоро открыться Коулу, — но она не стала... просто спокойно смотрела на него.

— Но зачем Церкви разыскивать останки другого бога? — произнес Лоуренс, не сводя глаз с Хоро. Если они продолжат разговор, возможно, удастся узнать еще что-нибудь полезное, так что он решил поддержать тему.

— Зачем?

— Я имею в виду: если Церковь ищет эти останки так, как будто они настоящие, разве это не означает, что они признают существование другого бога? Уж конечно, Церковь не стала бы так делать, правда?

Коул был потрясен; прошептав себе под нос "точно, так и есть", он затем ответил:

— Если посмотреть с этой точки зрения — да, это странно...

Если бог Люпи был настоящий, то он должен был походить на Хоро... гигантский волк. Память Лоуренса по-прежнему была как в тумане, но он смутно помнил слова Рагусы про "кости пса-дьявола".

Если Церковь отыщет эти кости, быть может, она как-то воспользуется ими, чтобы распространить свою веру? Например, они могут объявить их мощами святого, погибшего за их веру, или еще что-нибудь сделать.

Не успел Лоуренс так подумать, как Коул воскликнул:

— А! Может, они —

Лоуренс пристально посмотрел на него, пытаясь понять, что именно осознал мальчик; но в этот миг собравшиеся у костра люди громко расхохотались над чем-то.

Вдруг до ушей Лоуренса донесся какой-то стук. Это Хоро не выдержала наконец и щелкнула зубами? Лоуренс обернулся, ожидая увидеть ее недовольное лицо, но Хоро была столь же удивлена, как и он. Как только их глаза встретились, она, похоже, поняла, что подозревал Лоуренс; это стоило ему тычка кулаком в плечо.

— А это что было?

Коул, может, и сомневался в существовании богов, но сейчас в его голосе звучала дрожь и боязнь, как у истинного верующего.

Хоро, похоже, наконец повеселела. Может, потому что убедилась, что верования людей рассеиваются не так легко, как ей казалось.

Какое-то время после стука было тихо. Люди вокруг костра уселись обратно, смущенно пожимая плечами. Что же произошло? Всех, кто не спал, охватило любопытство.

И вдруг этот же стук повторился еще несколько раз, а за ним другой, еще более громкий звук — со стороны реки.

Похоже, все сообразили в одну и ту же секунду. Это были звуки ударов дерева о дерево, а затем — звук, с каким лопается гигантский пузырь. Коул вскочил на ноги. Лоуренс привстал на колено и, прищурясь, вгляделся в темноту.

— Лодки!

Мужчины возле костра закричали вразнобой и повернулись к реке. В лунном свете отчетливо виднелись две лодки, уплывающие прочь.

— Эй! Кто-нибудь, сделайте что-нибудь!

Все повскакали с ног, все кричали, но никто не бежал к берегу... в конце концов, все они были торговцами и путешественниками. Лоуренс встал. Коул не задумываясь бросился к реке, но, сделав несколько шагов, остановился. Они все знали, что что-то надо сделать; просто не знали, что именно.

— Спасайте лодки!

Едва кто-то прокричал эти слова, как все лодочники — спящие кучей, словно громадная коровья лепешка, — разом пробудились. Возможно, они были привычны к подобному. Кое-кого из них шатало после вчерашней попойки, но все буквально полетели к реке.

Рагуса и один из его друзей добежали первыми. Они со всех сил потянули на себя покачивающиеся у берега лодки. Рагуса прыгнул в одну из них, его приятель запрыгнул следом, едва успев. Остальные, кто был достаточно трезв, приняли другое, но тоже правильное решение: бросились в воду и поплыли.

Лодки, причаленные к разбитому кораблю, начало сносить течением. Может, это было из-за вчерашних попыток вытащить корабль на берег... может, тросы истончились и теперь наконец лопнули под весом лодок.

Если лодкам позволить уплыть, они могут перевернуться или сесть на мель и затонуть. Кроме того, на ночь у берега, должно быть, остановилось еще немало лодок... даже ребенку ясно, что будет, если они столкнутся.

К счастью, лодочники были точно закаленные в боях рыцари — они попрыгали в ледяную воду, не задумавшись ни на мгновение. Они старались не ради самих себя — ради своей репутации. Слава каждого из них сильно пострадает, если еще лодки утонут.

Коул сделал несколько шагов вперед, видимо, от восхищения их храбростью. Лоуренс сглотнул. Его грызла тревога, он наблюдал за происходящим с неослабевающим вниманием. Одна из лодок была очень большая, на пять-шесть гребцов... ее будет непросто остановить. Лоуренсу казалось, что сидеть на месте подобно остальным просто неправильно. В это мгновение Хоро прошептала ему на ухо:

— Ты действительно не понимаешь?

— Э?

Она о чем сейчас — о нынешнем их положении? Лоуренс настолько сосредоточился на событиях, развивающихся на реке, что не сразу понял, что это не так. Потом сообразил. Она говорила о том, зачем Церкви разыскивать кости бога-волка.

— О, так, значит, ты поняла?

Раздался еще один возглас. Подняв голову, Лоуренс увидел, как Рагуса перебрался с той лодки, куда запрыгнул сперва, в свою, и греб вперед. Еще один человек забрался в большую лодку и принялся грести изо всех сил. Но лодка явно не собиралась замедлять ход. В лунном сиянии весла казались хрупкими прутиками, взывающими о помощи. В темноте гремел зычный голос Рагусы.

— Нет, не поняла. Но как тебя пьянят разговоры о торговле, так меня — людские верования.

Слова Хоро звучали резко... она была в скверном настроении. Лоуренс не знал почему. Единственное, что он знал, — что это как-то связано с Церковью.

— Я ненавижу, когда меня называют богиней, потому что все всегда бегут прочь от меня с ужасом в глазах. Они съеживаются, они замирают в моем присутствии, они молятся. Они меня почитают и в то же время отвергают. Поэтому, ты, подумай наобо-...

— Стой! Слишком опасно! — раздался чей-то крик. Лодка Рагусы буквально выпрыгнула перед носом большой лодки. Похоже, он собрался остановить большую лодку своей, но это вполне могло привести лишь к его собственной гибели. Раздался грохот; все разом ахнули и сжали кулаки. Лодка Рагусы отчаянно затряслась... перевернется или нет?

Над берегом повисло напряжение. Лоуренс перевел взгляд на Хоро. Он знал, что она хотела сказать.

— Они что, собираются —

Раздался громкий плеск. Время как будто замерло — и вот наконец большая лодка замедлилась, потом почти остановилась. Атмосфера разрядилась, послышались радостные выкрики. Рагуса встал в своей лодке и весело замахал руками.

Однако Лоуренс не мог разделить его радость... от мыслей о планах Церкви его едва не стошнило.

— Именно. Если они найдут настоящие кости и растопчут их, что тогда? Даже мы не умеем убивать, когда становимся костями... мы можем лишь позволить топтать нас. Чудес не бывает. И что тогда подумают люди, которые это увидят?

В мгновение ока другие суденышки достигли большой лодки. Сразу несколько человек впрыгнули в нее и принялись кидать остальным тросы. Согласованность их действий впечатляла... так объединяет людей общая работа, которой они занимаются много лет. Если бы Лоуренс мог, он бы тоже присоединился к ним и разделил их задор.

— То, чему они поклоняются, даже я назвала бы богом.

Такой метод оказался бы куда действеннее, чем попытка насадить веру в Единого бога просто словами. Одна лишь Церковь стремилась быть везде главной до такой степени, что опустилась бы до подобного.

Но эти кости вполне могли принадлежать другу или родственнику Хоро. Она уже говорила Лоуренсу, что вполне понимает торговлю шкурами и кожами; но охота по нужде и втаптывание костей в пыль — совершенно разные вещи. Веки Хоро дрожали, но она не плакала... они дрожали от ненависти.

— И что ты думаешь? — спросила она.

Под свист и аплодисменты лодочники искусно пришвартовали лодки. Они работали быстро, как будто каждый день этим занимались.

С точки зрения Церкви, ее вера превыше всего — это было вполне естественно. Чтобы заставить других верить в их бога, они могли пойти на любую низость.

— Слишком жестоко...

— Дурень! Прекрати.

Хоро наступила ему на ногу... боль, которую он ощутил, лишний раз доказывала, в какой ярости была Хоро.

— Я не спрашивала у тебя, правильно это или нет. Но ты думаешь так, как Церковь, и —

Хоро замолчала. У нее не было времени даже на то, чтобы извиниться, потому что на этот раз уже Лоуренс наступил ей на ногу и одарил сердитым взглядом. Его лицо без слов говорило, что это расплата за оскорбление.

Хоро закусила губу, но было ли это от раскаяния или же просто она пыталась взять себя в руки, Лоуренс не знал. Может, и то, и другое.

Хоро продолжила:

— Я неправильно сказала... я имела в виду, ты можешь поставить себя на их место. Поэтому: каковы шансы, что они вправду ищут кости?

— Один к одному.

Возможно, он ответил слишком коротко. Хоро взглянула на него со страданием в лице; похоже, она боялась, что нечаянно обидела его.

— Нет, я на самом деле лишь наполовину уверен. Я не дуюсь на тебя. Подобная тактика похожа на ту, с какой обманули Коула. Ее часто используют.

Лоуренс подбородком указал на Коула. Мальчик, как и другие, кто собрался на берегу, следил за действиями лодочников. Его юная фигурка действительно походила на Хоро — тем более в ее плаще и со спины.

— Разве это не означает, что это более вероятно, чем один к одному?

— Нет, и я знаю, о чем говорю. Ты ведь и сама знаешь, какими нелепыми могут быть слухи. Один к одному, не больше. Если слух так широко разошелся, значит, кто-то зачем-то его специально распускает. Но мы никогда не узнаем, связано ли это как-то с Люпи... единственно что — если Коул не лгал, Церковь действительно приходила в Люпи.

Рагуса причалил, и другие речники попрыгали к нему в лодку; кое-кто от возбуждения кинулся в реку. В потрескивающий огонь подкинули еще дров, и героям налили теплого вина.

— Ты.

— Мм?

Хоро вновь держала его за руку... как всегда, когда собиралась попросить о чем-то.

— Давай попутешествуем спокойно, а потом расстанемся, когда доберемся до Йойтсу. Что скажешь?

Лоуренс рассмеялся. Хоро сердито впилась ногтями ему в руку. Ее шутка, конечно, была перебором, но и его смех тоже.

Лоуренс успокоил дыхание и ответил:

— Что я скажу? А что ты мне сказала, когда я за тобой вернулся?

Хоро молча отвела глаза. Невероятно... она действительно смутилась.

— Быть может, это всего лишь слух, так что не стоит слишком возбуждаться по этому поводу. Но я не против, если ты захочешь разобраться.

— И если это окажется правдой?

Воистину Мудрая волчица — всегда знает, что надо сказать, чтобы получить желаемое.

Ответ Лоуренса прозвучал так же тихо, как предыдущий.

— Если это окажется правдой, то, возможно, в этот раз мы обожжемся сильнее.

— От моего гнева?

Он закрыл глаза. Когда открыл, увидел, что Коул возбужденно машет им с Хоро рукой. Но тут же, почувствовав настроение, мальчик отвернулся, словно увидел только что нечто, чего не должен был видеть.

— Подобные вещи всегда сопряжены с большим риском — ведь Церковь ставит на кон свою репутацию. Поэтому...

Лоуренс повернулся к Хоро. Коул подглядывал, но им обоим было все равно.

— ...речь не просто о вопросах веры. Речь о престиже Церкви. Значение этих костей огромно. Если мы туда влезем, можем обжечься куда сильнее, чем от твоего гнева.