Одержимого такие физиологические мелочи ничуть не смущали. Он висел в воздухе над чучелом, потемневший, раздавшийся вширь раза в два, лоснящийся от сытости, счастливый... и не выполнивший мою просьбу.

— Мне нужен Диллон, помощник караванщика по имени Брайан Джоунз, — без особой надежды повторила я.

Одержимый подлетел ближе, склонившись надо мной. Подчиняться он не спешил, предпочтя выписать неровный круг у меня над головой и решительно направиться к клетке.

— Они не для тебя, — нервно предупредила я.

Где-то тут обнаружилось, что Рино притащил с собой бластер в потайной кобуре, а Чирикло — нож за голенищем сапога, но проблему это не решило: оба все равно не видели, куда бить, и шансов на спасение больше оказалось у Константа — правда, в том случае, если он догадается начать хаотично размахивать ломом.

— На них же все равно нет тории, — я попыталась достучаться до здравого смысла. — Найди мне Диллона, и я...

Бестелесный одержимый оглянулся, продемонстрировав насмешливо-хищный оскал, и я испуганно заткнулась.

Он же сыт, я чувствовала! Что еще могло его заинтересовать?..

Я не знала. Да и никогда не пыталась его понять.

— Отойди от них!

На этот раз он даже ухом не повел. Взлетел над клеткой, покрутился, прицеливаясь — и с воем понесся вниз.

— Она же железная, что ты... — я не успела договорить.

Оставив на прутьях дымящиеся клочья астрального тела, уменьшившись в два раза, одержимый прошел сквозь клетку и влепился прямиком в лоб Константу.

Секретарь нелепо дернул головой, пытаясь сдемпфировать удар, что-то хрустнуло... а в следующее мгновение он с шипением отшвырнул лом.

В клетке воцарилась немая сцена.

Рино взвел курок, но не мог решиться выстрелить в своего подчиненного, а Чирикло явно считал неосмотрительным убийство человека, которого наверняка будет защищать лично лорд асессор с бластером.

— Ну наконец-то, — с восторгом выдохнул одержимый, не обращая внимания ни на дуло бластера, ни на нацеленный на него нож. Голос Константа звучал как-то по-новому, мелодичнее, мягче и будто бы еще ниже.

Я покрылась мурашками уже от этого, и собственный ужас показался мне каким-то... предвкушающим?

— Блестяще, — ровным голосом сказал лорд асессор и выругался по-ирейски.

На лбу Константа постепенно проступала шишка от удара. Пока ее очертания были нечеткими, но я уже была готова поспорить, какую форму она примет через час-другой.

Тории. Чертовы тории.

— У меня в кармане, — многообещающе протянул одержимый и белозубо улыбнулся Чирикло, — лежит ключ. Достань его и отопри клетку. Или я сделаю это сам.

— Ну так делай, — щедро предложил ваандарар.

— Ему сожжет руки, если он попытается, — срывающимся голосом предупредила я.

Черт! И на кой я на это подписалась?! Будто не видела в прошлый раз, что одержимый начинает творить рядом с Константом!

— Открывай, — продолжал улыбаться одержимый.

— Мне гораздо спокойнее, пока ты тут, а Ломри — снаружи, — возразил Чирикло и не сдвинулся с места.

Одержимый, не давая вовлечь себя в бессмысленный спор, пожал плечами и сам полез в карман.

— Стой! — рыкнул лорд асессор и рывком вогнал бластер обратно в кобуру. — Стой, я открою.

Чирикло прошипел что-то неразборчивое и попытался зажать Рино в углу, но тот тоже был не лыком шит, и в клетке завязалась возня. Одержимый лениво понаблюдал за ней пару секунд и достал-таки ключ из кармана. От запаха горелого мяса замутило всех, но лорд асессор успел первым: отобрал ключ — и только потом вопросительно уставился на меня.

Кажется, если бы я начала визжать от ужаса и умолять о пощаде, он бы и впрямь этот ключ проглотил. И остался заперт в железной клетке с одержимым в теле его собственного секретаря. Да еще и наверняка ни на секунду не засомневался и не пожалел о своем выборе.

— Открывай, — тихо сказала я.

Чирикло грязно выругался и от души врезал асессору по шее. От неожиданности тот выронил ключ и пару секунд ничего не соображал, но никакой выгоды из этого ваандарару извлечь не удалось: у одержимого лопнуло терпение, а по шее он бил куда сильнее.

— Открывай, — повторил он голосом Константа под аккомпанемент падающего тела Чирикло.

Я дернулась к клетке, но Рино едва заметно качнул головой, убеждая держаться подальше, и провернул ключ в замке.

— Открыл, — сообщил лорд асессор, не спеша распахивать дверцу. — А теперь был бы рад выслушать, что тебе нужно от моего...

Увы, одержимый был бы рад ничего не выслушивать, а потому повторил коронный удар по шее, не дав Рино закончить фразу. А потом ударил по дверце локтем и выбрался наружу.

Я зажала рот руками, чтобы не заорать.

— Живые они, живые, оба, — ворчливо сказал одержимый, с наслаждением выпрямляясь и потягиваясь, заломив руки за голову.

Ткань рубашки натянулась и все-таки выскользнула из-под ремня. Оголившийся живот оказался таким же смуглым, как и руки, и казался даже еще темнее из-за неровной дорожки волос, убегающей под пояс брюк.

Я отвела глаза, но одержимый все равно рассмеялся. Низким, невероятным, будоражащим смехом, который почему-то нравился мне больше в исполнении настоящего Константа.

— Диллон ей нужен, как же, — хмыкнул одержимый. — Женщина, когда ты уже научишься жить в свое удовольствие?

Я едва справилась с порывом потребовать вернуть тело Константу, дабы я приступила немедленно, и стоически промолчала. Одержимый с любопытством рассматривал руки секретаря, вертя ладонями.

— Как же долго я до него добирался, — с наслаждением простонал он и до побелевших костяшек сжал кулаки, чтобы тотчас снова расслабиться, и принялся с хрустом разрабатывать левое плечо. — Хотя, должен признаться, предпочел бы помоложе...

— Кого? — быстро поинтересовалась я.

Кажется, это было низко, но удержаться от вопроса я не могла. Одержимый застыл, нацелившись левым локтем в звездное небо. Удивлялся он совсем не похоже на Константа, и этот диссонанс — чужая эмоция на привычном лице — резал как нож по оголенным нервам.

— А есть выбор? — спросил он. — Что-то мне подсказывает, что этот парень, — одержимый выразительно хлопнул Константа по груди, — и вот тот агрессивный ерш, — кивок в сторону бессознательного Чирикло, — единственные, кого ты не прирежешь с перепугу, не сдашь ни полиции, ни асессору, ни даже Самаджу. Ты не станешь удирать и запираться в собственном сознании, если я займу их тела, и биться в истерике тоже не будешь. Ими ты слишком дорожишь, а значит, наконец-то выслушаешь!

Последнюю реплику сопровождал такой блаженный стон, что меня пробрало до чертовых мурашек и онемевших кончиков пальцев. Интересно, а самого Константа можно довести до подобных звуков?..

От неожиданности и неподобающих мыслей смысл сказанного дошел до меня с изрядным опозданием.

— Погоди... так ты все это время пытался просто со мной поговорить?!

Глава 22. Из-за нее

Насколько я успела заметить, Рино за словом в карман никогда не лез: у него неизменно находились причудливейшие лексемы на любой случай жизни, и конструкции из них он лепил весьма занятные. Сегодняшний день исключением не стал. Лорд асессор пришел в себя на рассвете и немедленно высказался.

Во-первых, по поводу непосредственно рассвета, холодной росы и ветра, который привольно носился над холмами.

Во-вторых, по поводу Чирикло, который к местным погодным явлениям был весьма устойчив и оттого до сих пор не очухался, в связи с чем отлежал лорду асессору ногу.

В-третьих, досталось собственно ноге, которая вроде бы любимая (правая), но ведет себя как скотина.

На четвертом пункте лорд асессор поднял взгляд и от полноты чувств перешел на ирейский, поскольку унилингва в части ненормативной лексики в принципе довольно скудна, а в определенные моменты жизни сочная родная речь и вовсе незаменима. Взаимопониманию это не способствовало, но в общих чертах смысл улавливался: на сей раз Безымянный бастард Проклятой династии изволил чихвостить своего секретаря, занятого невесть чем, хотя, между прочим, до сих пор помолвлен.

Одержимый отложил гребень, которым расчесывал мои волосы, и выслушал с таким интересом, будто решил пройти углубленный курс ирейского языка. "Невесть чем", если уж на то пошло, он был занят с четверть часа назад, когда этим же гребнем приводил в порядок лисий хвост.

— Погодите, лорд асессор, — мрачно попросила я и принялась заплетать косу. — Приберегите пару выражений для новостей. Боюсь, мне красноречие отказало.

— Не беспокойтесь, леди Хикари, — в тон мне отозвался Рино и потер шею, — уж пара выражений у меня еще найдется. Надеюсь, новости заключаются не в том, что я опять остался без секретаря?

— Какие же это новости? — фыркнул одержимый и лениво потянулся, а потом и вовсе разлегся на траве, мечтательно глядя в небо. Вторая рубашка Константа тоже пришла в негодность, причем еще с полчаса назад, но сам он отчего-то смотрелся еще более интригующе, чем когда являлся при полном параде. — Без секретаря ты остался еще ночью.

Рино молчал, но что-то в выражении его лица оказалось куда красноречивее его монолога при побудке.

— Он живой, — быстро вклинилась я, пока лорд асессор не вспомнил про бластер. — Просто... заперт. Одержимый...

— Кристор, — нетерпеливо поправил он. — Я занимаю его тело, но сам Констант никуда не делся. Когда я уйду, с ним все будет в порядке, — если, конечно, ты сейчас его не пристрелишь, надеясь убить меня.

Лорд асессор медленно выдохнул, и пара выражений у него действительно нашлась.

— Тогда что нужно сделать, чтобы ты ушел?

— Никто меня не любит, — пожаловался непричастному небу одержимый, так блаженно щурясь, что можно было подумать, будто сей прискорбный факт доставляет ему ни с чем не сравнимое удовольствие.

— Не вопрос, отлюблю во всех позах, только тело Константу верни, — любезно предложил Рино, мигом позабыв, что женат.

Одержимый беззлобно рассмеялся. С некоторого момента он пребывал в таком настроении, что, кажется, рассердить его было вообще нереально.

— Тогда — традиционная прелюдия, — провозгласил Кристор. — Сначала ты меня выслушаешь.

Лорд асессор проворчал, что традиционная прелюдия — это дубиной по башке, а болтовня и прочие ухаживания суть уродливые порождения недостойной выспренности общества последних веков, но потом все-таки заткнулся. Чирикло пришел в себя аккурат на последней фразе и коротко усмехнулся, но, оглядевшись, тоже промолчал и изобразил мебель.

— Для начала, все, что ты знаешь об одержимых — полнейшее — как ты сказал? — urta'uss, — с наслаждением повторил Кристор, не потрудившись хотя бы сесть, и заложил руки за голову. Рубашка задралась еще выше, приоткрывая полоску смуглой кожи с отпечатавшейся пряжкой брючного ремня. — А то, что может сообщить тебе тот старый вираниец — вообще конкретный eadi'uss.

— Eati'uss, — не выдержал Рино. — Ладно, считай, что общую мысль я уловил. Что мне следует знать об одержимых?

Кристор приподнял голову и улыбнулся. Рубашка поползла вниз, но я еще успела увидеть, как слаженно напряглись мышцы живота.

Я была бы заинтригована, если бы не чувствовала себя такой дурой.

— Кое-что о наших сокровенных желаниях, например, — мурлыкнул он и лег обратно. — Это, пожалуй, всем пойдет на пользу.

— Итак? — поторопил лорд асессор.

Я отвела взгляд и начала распускать косу: все равно получилось кривовато.

— Кровавые жертвоприношения нужны нам только в одном случае: когда мы заперты в мертвом теле. В живом достаточно своих сил, — уже безо всяких чарующе-соблазнительных интонаций заговорил одержимый, вперившись в небо таким взглядом, как будто оно было ему что-то должно. — В норме каждый из нас выбирает семью и живет в их телах столетие за столетием, переселяясь из родителей в детей, — это, кстати, единственный способ занять тело без печати тории.

— И об этом никто не знал? — скептически уточнил Рино.

— А откуда? — рассмеялся Кристор и приподнялся на локтях, чтобы видеть его лицо. — Лисицы, к примеру, совершенно не болтливы. Одна красавица предпочитала кроликов, — тут он хищно облизнулся, и я невольно вздрогнула, припомнив, что произошло за аркой тории на этот раз, — и тоже не успела ни с кем поделиться. Нам не нужны люди, — снисходительно пояснил одержимый. — Вы хлипкие, слабые и неудобные, легко мерзнете, много болеете... кто добровольно на это подпишется?

— Ты, к примеру, — пожал плечами Чирикло.

— Это временно, — поморщился одержимый. На лице Константа невежливая гримаса выглядела чужеродно. — И вообще не потребовалось бы, если бы Ломри не стала отгораживаться от меня всякий раз, когда я оказывался рядом.

Коса снова вышла неровной, и я снова принялась ее переплетать, не поднимая глаз.

— В общем, — встряхнулся Кристор, — я жил в семье чудесных виранийских лисиц и был совершенно счастлив, как умеют только лисы, пока не вселился в совсем маленького щенка, которого люди подобрали и решили вырастить в зоопарке, а в итоге подарили Самаджу. Спустя несколько месяцев я сумел сбежать и уже начал искать, как вернуться на Виранию, но тут какое-то криворукое... мм... ear'uss? Неважно... когда над Ломри проводили ритуал, ее запас магии оказался сжат в стремительно сужающемся главном канале и сдетонировал. А я просто мимо пробегал, — пожаловался он. — Не знаю, что именно произошло в этот момент; магия в сжатом пространстве ведет себя крайне непредсказуемо. Но в результате я оказался в теле Ломри, а лисица умерла.

Ломри перепугалась и отгородилась, при первой же возможности выселив меня обратно в труп, и не шла на контакт, как бы я ни старался, — продолжил одержимый, одарив меня возмущенным взглядом. — Выпускала меня буквально на пару минут, и то под присмотром... а в прошлый раз за Гранью я выяснил, что двое моих сородичей оказались в том же положении. Но они гораздо старше, и сил для поддержания жизни в мертвом теле им нужно больше, чем мне. Хозяева сначала кормили их, а потом ушли в такой же глухой отказ, как Ломри. Достучаться до них не представляется возможным. Ждать удобного случая три года, как я, — тоже нереально. Они просят о помощи.

— Как трогательно, — мрачно буркнул лорд асессор. — Перерезать тут целое стадо овец, сожрать несколько человек, а потом просить о помощи.

— Людей никто не ел, — покачал головой Кристор и тут же испортил все впечатление, мечтательно облизнувшись. — Хозяева пытались понять, почему их одержимые требуют так много, и нельзя ли как-нибудь урезать им аппетит... очень деятельно пытались, экспериментальным методом. Но одержимых на Тейнаре больше нет, и у них ничего не получилось. Мои сородичи — как и я — хотят вернуться на Виранию, к своим "семьям". В обмен они готовы предоставить информацию, которая, уверен, тебя чрезвычайно заинтересует, Безымянный.

— Например? — заранее заинтересовался Рино.

— Ну, к примеру, Даниера и Райдо сделали одержимыми из-за нее, — поделился Кристор, небрежно кивнув в мою сторону.

Глава 23. Откровения

С тех пор, как я в спешке покинула Виранию, прошло больше пяти лет. Прошлое о себе не напоминало. На родине оставался старший брат; я звала его с собой, но он решил, что должен попытаться отстоять если не жизнь, то хотя бы честь отца.