— А сейчас он где?
— На дальнем посту. Это километра полтора-два впереди и левее. Там бугорок и рощица небольшая. Хорошее место для наблюдения. Он будет сообщать об изменениях в обстановке.
— А когда Вы намерены дать команду к действиям?— Поинтересовался представитель особого отдела.
— А зачем ее подавать?— Не понял Пряхин,— там саперы есть, они точно знают, где фугасы и когда их нужно подрывать для достижения максимального эффекта и нанесения более значительного урона врагу. Я же сейчас осуществляю общее руководство. Свою основную работу мы сделали при подготовке. Сейчас, сейчас экзамен. Мое вмешательство понадобится лишь в экстренном случаи. При возникновении нестандартной ситуации. А пока нам лучше приготовиться, закрыть уши и широко открыть рот,— сказал он с улыбкой, при этом действительно вытянул из нагрудного кармана ватные шарики и вставил себе в уши.
Сначала вздрогнула земля, а потом раздалось перекатистое ба-ба-ба-ба-бах — все на секунду замерло, а потом послышался частый ружейно-пулеметный огонь, среди которого были слышны и выстрелы из орудий.
— Ну вот, началось,— как то буднично произнес Пряхин,— вынимая из ушей вату,— если хотите, можете посмотреть, что там происходит,— спокойным голосом продолжал он, обращаясь к представителям дивизии и когда увидел, что они как бы согласны, но колеблются:
— Красноармеец Ставров,— проведите представителей дивизии, на наблюдательный пункт.
На НП картина боя была представлена в куда более полном объеме. Начало колонны уже было, вернее уже не было. Танки, машины и непонятно что в искорёженном виде находилось на дороге, валялось в кювете. Некоторые, единичные экземпляры дымились на поле, было очень много трупов в немецкой форме. Вражеского сопротивления почти не было, только вдалеке где не были заложены фугасы, шёл бой, но какой то вялый. Такого быстрого и как им показалось, легкого разгрома врага они еще не видели.
— Товарищ майор,— обратился к нему подбежавший связист,— Вас к телефону, комдив.
— Куда идти?— спросил он у бойца
— Туда,— показал рукой связист,— идите за мной.
Они снова пришли на командный пункт Пряхина:
— Путилин слушаю.
— Как там у вас дела, удар сдержите?— Интересовался комдив.
— Уже сдержали,— улыбнувшись сам себе, ответил майор,— от колонны на данный момент почти ничего не осталось. Кое-где отдельные очаги сопротивления. Когда шел сюда видел, как наши танки пошли в контр наступление.
— У них и танки есть?— Удивился комдив.
— Есть с десяток. Несколько бронеавтомобилей, есть и пушки. С вооружением у них, по нынешним меркам хорошо. Они здесь очень основательно обосновались и засаду грамотно организовали. Очень хороший и своевременный подарок сделали нам товарищи из разведывательного управления.
Стрельба стала еще дальше отдаляться и затихать. Вернувшись на наблюдательный пункт, Путилин застал там только Пряхина и увидел, что по бывшему полю боя ходят бойцы, слышались отдельные выстрелы, небольшими группками вели пленных немцев, по большей части контуженых.
— Товарищ старший лейтенант, что они там делают,— поинтересовался он.
— Зачистка, сбор трофеев. Товарищ из особого отдала, пошёл смотреть пленных, их там уже человек 50 насобирали и это только начало, под сотню будет, а представитель полит отдела — как только узнал, что у нас есть кинооператор, сразу ушёл с ним.
— А журналисты откуда, тоже в плену были?
— Нет,— заулыбался Пряхин,— так по случаю попались две трофейные кинокамеры. Среди бойцов нашлись люди, который в них понимает, к тому же "товарищ командир" перед отправкой нас сюда приказал все заснять на кинокамеру и пленки передать в полит отдел. Он говорил, что это поможет нам реабилитироваться за плен.
Появление немецких самолетов было предсказуемо, а при попытке захода на цель по ним был открыт огонь. Трассеры тянулись с четырех разных мест.
— А зенитки откуда,— удивленно спросил Путилин.
— Ну, это не совсем зенитки,— заулыбался Пряхин,— мы когда отбили у немцев наш аэродром, так там кроме прочего нашлось и несколько 12,7 мм пулеметов. Вот "товарищ командир" и приказал военинженеру 3 ранга Дёмич установить их на 34-ки. Изготовили турель, закрепили на башне, и получилась передвижная зенитка. Очень удобно, я сам пробовал.
Пока они говорили, один вражеский самолет задымил, а потом и второй как то странно стал вести себя.
— У-У-у-Р-р-р-А-а-а — отовсюду раздавались радостные крики бойцов. Когда самолеты улетели, сбор трофеев продолжился.
Командир Дивизии, начальник штаба, полковой комиссар, капитан ГБ и еще несколько офицеров штаба дивизии только что закончили просмотр документального фильма о действиях так внезапно, но главное вовремя приданого им батальона под командованием старшего лейтенанта Пряхина.
— Ну что скажете,— восхищался комдив.— Душа радуется за таких ребят, а как засаду устроили, как действовали! Смело, напористо, уверено. Пленных вон сколько! Ух молодцы! Вся дивизия с начала войны меньше набрала, чем эти за один раз. Больше ста человек, а трофеи уй красотища. Считаю, что их нужно отметить. В столь сложное для Родины время малыми силами, почти без потерь так ярко разгромить превосходящие силы противника. Что молчите? Обратился он к собравшимся.
— Я этот фильм хочу направить в полит отдел армии. Пусть и они порадуются. Пусть знают, как умеет воевать наша дивизия,— поддержал его полковой комиссар.— Стране сейчас как воздух нужны герои и героические поступки. Этот фильм как раз то, что нужно. Я — за. Заслужили. Хотя некоторые вопросы к ним имеются, но это скорее к Разведывательному управлению Генерального штаба и в первую очередь по политической части. Ни одного представителя полит отдела, ни одного партийного или комсомольского собрания,— возмущался он.— Но поскольку этот батальон придан нашей дивизии, это упущение мы в ближайшее время исправим,— с улыбкой на лице закончил он.
— Товарищи,— начал говорить капитан госбезопасности Назмутдинов,— фильм хороший, героический, своевременный, его непременно нужно показывать во всех кинотеатрах страны и частях Красной Армии, я даже не возражаю о награждении. Но во всех событиях есть некоторая нестыковка. В то время когда майор Путилин как бы разговаривал с подполковником Звягинцевым, в общем, в это время его в штабе не было и это еще не все. Никакого представителя разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии Краснецкого у них в этот день так же не было. Вот такая вот петрушка. С кем он в действительности говорил, установить не удалось. Проведенный моими ребятами предварительный опрос военнослужащих "нового" батальона выявил, что с ними на этой же "секретной базе" были и летчики. Мы их отыскали и связались с командиром авиаполка майор Ефремовым и комиссаром полка Камушко к которым эти летчики были направлены. Так там такая же почти детективная история. В общем, неизвестно откуда и как, но они получили 9 самолетов разных модификаций, включая трофейный "Мессер" и интересные выводы по тактике, которым сразу же был присвоен гриф "для служебного пользования". Что самое непонятное очень подробное описание тактико-технических данных некоторых немецких самолетов и те новшества и модернизацию, которую нужно провести нашим моторам и самолетам для эффективного противостояния. Так вот, когда это показали нашим специалисты из конструкторского бюро и НИИ, они заинтересовались, да так сильно, что начали требовать к себе тех, кто это составлял, а вот их-то как раз отыскать и проблематично. Разведывательное управление Генерального штаба Красной Армии рассекречивать данные по своим группам, действующим в тылу врага категорически отказалось. Вот так вот и еще прибывшая на следующий день к летчикам колонна с той же "секретной базы" привезла боеприпасы, ГСМ, еще один МиГ. Так же и летчики и наши с батальона говорят, что их все это время очень хорошо кормили ежедневно курятиной.
— Вы против кормления бойцов Красной Армии курятиной? — С улыбкой спросил полковой комиссар.— Я сам не прочь ежедневно кушать курятину,— и оглядев всех собравшихся добавил.— Я думаю, что все здесь находящиеся тоже не против,— заулыбавшись, закончил он.
Среди собравшихся, прошёл одобрительный шёпот.
— Нет, я не о том. Летчики своих, внезапно прибывших, отправили в запасной полк. Как бы — пусть там с ними разбираются, оставив себе только технический персонал, да и тот, разбросав по частям полка. Нам же, я полагаю нужно поступить аналогично, рассредоточив их по разным подразделениям нашей дивизии, к тому же бойцы они опытные и немцев бить умеют грамотно. За одно и моральный дух подымут и опытом поделятся.
— В общем, ход Ваших мыслей мне нравиться к тому же и самому не хочется держать их вместе. Как то уж больно непонятно они у нас появились и как то уж очень вовремя. Что скажешь комиссар? — Спросил командир дивизии
— Считаю, что данное решение в сложившейся ситуации единственно правильное. Поддерживаю.
— Я тоже за,— ответил начальник штаба,— есть только проблема. Они вооружены французскими винтовками, а заменить их нам пока нечем и еще разведчики, которыми командует старшина-пограничник. Вы видели, как они обучены и экипированы? Этому подразделению цены нет. Это же почти осназ и расформировывать его мне как то не хочется. Я уже не говорю об оперативном резерве, так сказать пожарной команде на всякий случай. Потому мое мнение этих — расформировать, но на их место создать другое, схожее подразделение. Вот такое мое мнение и еще, карта, которую нам оставил этот старший лейтенант, оказалась очень точной. По крайней мере то, что мы смогли проверить все подтвердилось до мелочей.
— Ну, Геннадий Петрович,— заулыбался комдив,— ты как всегда. Соглашаюсь, но на своих условиях, а в общем мне кажется ты прав и хотелось бы еще раз встретиться с этим старшим лейтенантом Прониным, может еще какое подразделение нам предоставит.
— Не простой это человек,— отозвался капитан госбезопасности,— ох и не простой, хотя для нас нужный и полезный.
Глава 4
* * *
49
Украина-Россия. Огромное количество значительно переполненных армейских складов, причем какое количество и каких боеприпасов на них храниться не могут сказать даже сами военные. Частые взрывы и пожары, в 2000-х годах стали стихийным бедствием. Боеприпасы хранились в ангарах, но еще больше на открытых площадках в штабелях под палящим солнцем, обдуваемые всеми ветрами и омываемые дождями и снегами. Из-за общего бардака в стране и отсутствия финансирования — охраны почти никакой. События в Чечне, Грузии, Абхазии, Осетии требовали оружия и оно поступало к ним из этих складов частично легально, но еще больше не легально, а сами пожары, по всеобщему мнению народа и отчасти подтвержденное правоохранительными органами, были прикрытием к массовому воровству и злоупотреблениям военных чиновников и власть держащих "само избранников". Этим то и воспользовались. За несколько дней до пожара начинали акцию изъятия излишков:
— Щепицин вот эти длинные ящики,— показывая на снаряды к БМ-21 "Град" говорил Валерий,— в первую очередь, потом вон те,— указал рукой,— с минами. Довольно быстро освобождалась территория от того, что через пару дней должно взорваться и разлетаться по окрестностям нанося ущерб и разрушения. На другой площадке все повторялось, менялся лишь ассортимент. На одном из складов "трофейных" еще со времен войны, отыскались снаряды к немецкой 10,5 см гаубице (leFH 18), много винтовочных и пистолетных патронов как немецкого, так и советского образца, ящики с порохом и взрывчаткой. Три штуки БТР-Д (десантный без башенный)с виду как бы целые, но как позже оказалось, требовали доукомплектации и капитального ремонта.
В результате проведённых мероприятий ангарный двор был заставлен всевозможными боеприпасами и прочими "неликвидами". В срочном порядке пришлось соорудить полуподземное хранилище, обнесенное по самую крышу высоким валом, единственным доступными нам средствами безопасности.
* * *
50
Решение вновь посетить крепость у Валерий Александровича с точки зрения Говорова старшего, возникло как бы спонтанно, на деле же оказалось, к поездке все было готово загодя.
— Ты все же хочешь туда отправиться?
— Да и это будет не просто прогулка, как в прошлый раз. Мне нужно провести нормальные боевые стрельбы. Ты же знаешь, с подготовкой артиллеристов у нас проблемы. Они ни разу не производили боевых стрельб, ни с пушек, ни с минометов, а теория без практики,— и развел руками.
— Ты в курсе по немецким шестиствольным минометам. В рабочем состоянии только два и к каждому из них по четыре полных заряда. Другими словами у нас на них всего около 50 мин. Два других сейчас переоборудуются, меняем направляюще, чтобы можно было стрелять снарядами от БМ-21 "Град".
— Да я знаю и хочу их взять в первую очередь, чтобы отстрелять весь "родной" боекомплект и так же переделать.
— Гаубицу 10,5 см тоже возьмёшь?
— Да. На них так же нужно отрабатывать взаимодействие и слаженность.
— И еще. Этого артиллерийского старшего лейтенанта Клебанюка. Его нужно легализовать ты об этом подумал?
— Это-то как раз самое простое. Он родом со Ставропольского края, потомственный казак. Вот как казака его и оформлю. Казачьи обычаи он знает, а уж говор у него самый что ни наесть настоящий и на коне он лучше всех держится.
— Ты с ним говорил?
— Да он согласился. Потому я его и оставил. Кстати, он женат.
— Дай угадаю — семья находится на оккупированной территории, её еще нужно найти и эвакуировать.
— Ну, его семья уже здесь,— улыбнулся Валерий.— Отец, там все намного проще. Они жили на квартире. Адрес известен. Пришли. Жену долго уговаривать не пришлось, а вещей у них почти нет. Определил в один из резервных домиков для переселенцев. Архип Рукавица дул щёки, требовал бумагу, говорил, что без твоего дозволения никак нельзя и все тут. Обещал тебе жаловаться.
— Ну и?
— Поселил временно. Ему сказал, что сам с тобой переговорю.
— Если человек тебе нужен, он ведь тебе нужен?
— У меня нет специалистов по артиллерийскому делу, а он закончил военное училище, был командиром взвода. С его слов скоро должен был получить под командование батарею. У нас он вначале так же получил под командование взвод. Смотрю, парень грамотный, справляется, подчинённым спуску не даёт, обучает умело. Вот как раз в боевой обстановке его и проверю. Кстати он без ума от наших средств связи.
— Хорошо. Не возражаю. А что там за новая история с детьми, женщинами...
— Так ты все знаешь?
— Рассказывай.
— Это жены офицеров, волею судьбы оказавшиеся на временно оккупированной территории. Когда жена Клебанюка начала собираться... в общем. Не мог я их оставить. В ближайшее время переправлю "на большую землю". У всех имеются документы, справки там какие то, еще чего то они мне все показывали. За беженцев сойдут легко.
— Пока с ними вопрос не решишь — никуда не поедешь.
— Так уже завтра и решу. Они все предупреждены, что находятся на секретной базе и что их завтра по тайным тропам проведут через линию фронта к своим.
