Место, где земля закругляется

Девчонка прижала к животу своего питомца, а мальчишки скакали вокруг и радостно кричали:

— Коснись, коснись, коснись! Он дотронется рукой, смерть примчится за тобой! Он дотронется рукой, смерть примчится за тобой!

— Это Майли, — сказала девочка, глядя на Игоря глазами Фрая. — Все думают, что он злой. А он добрый. Он просто болеет.

Она вдруг протянула свою живую игрушку:

— На. Возьми.

Игорь растерянно посмотрел на чёрную ящерку, зажатую в худых ладошках.

— Возьми, — настойчиво повторила девочка. — Они всё равно его прибьют. А если ты дотронешься — он просто заснёт, и всё.

По её смуглому личику текли слёзы. Игорь протянул руки и осторожно взял в ладони чёрный угловатый комок. Девочка провела пальцем по кожистому крылышку питомца, закусила губу, отказываясь плакать при пацанах. Быстро отвернулась и убежала, скрылась из виду за ближайшими домами.

Остальные, десяток мальчишек, придвинулись ближе и затаили дыхание, вытянули шеи. Очевидно, убийственная сила капитана Корабля Мёртвых — переходящая по наследству — вошла в легенды, и теперь все ждали, что будет. Что ящерица в руках капитана Роберта умрёт, а может быть, даже страшно и мучительно.

Чёрное тельце дёрнулось в руках Игоря, затрепыхались маленькие крылья, похожие на крылья летучей мыши. В ладонь впились острые коготки. Крохотная игуана разинула красную пасть и зашипела. Она попыталась цапнуть его; мелкие, как иголки, зубы вцепились в палец и вдруг разжались. Игуана часто задышала, поводя носом, потом неожиданно свернулась клубком в ладонях у Игоря, сунула чешуйчатую голову под кожистое крыло и замерла.

Пацаны радостно завопили, запрыгали вокруг, потом сорвались с места, и унеслись, мелькая пятками и крича:

— Он дотронулся рукой, смерть примчалась за тобой! Он дотронулся рукой...

Игорь, с игуаной в руке, забрался в лодку. Рыбачка сверкнула на него глазами из-под платка.

— Поехали, — он не знал, что делать со зверюшкой, и так и держал её в руке. Выбросить в воду? Трупик прибьёт к берегу, увидит девчонка, разревётся... нет. Так с телом маленькой игуаны он и взобрался на борт своего корабля.

Команда ждала его на палубе. Майита, ний'зи, Край и псих у мачты. Большая чёрная игуана — питомец Края — сидела на марсе и грелась на солнце. Широко расправленные перепончатые крылья просвечивали, на полупрозрачной коже видно было заживший шрам с остатками шва.

Увидев Игоря, игуана встрепенулась, и принялась спускаться. Смотреть на это было странно: как будто по мачте ползёт головой вниз уродливый чёрный крокодил с крыльями.

Перебирая когтистыми лапами, которые на ходу выворачивались, будто лишённые суставов, игуана спустилась вниз и вдруг, быстро вильнув чешуйчатым телом, очутилась возле Игоря. Морда её уткнулась ему в руку, где в ладони лежало свернувшееся в комок тельце.

Игорь опустил ниже ладонь и показал то, что там лежало, игуане.

Выпуклые глаза уставились на чёрное существо в его ладони, раздвоённый язык высунулся и задрожал. Игуана тихо зашипела.

Тельце в руке вздрогнуло и развернулось. Крохотная ящерка выгнула спину, как кошка, разинула маленькую красную пасть зашипела в ответ. Игорь от неожиданности выронил зверька на палубу. Только что казавшаяся дохлой ящерка ожила и теперь раскачивалась на напряжённых лапках, глядя в упор на большого собрата.

Потом большая игуана закрыла пасть и нагнула голову. Маленькая шагнула к ней, вытянула шею, и кончики носов двух ящериц соприкоснулись.

Игорь услышал, как вздохнула позади него ний'зи, как негромко хлопнула в ладоши майита. Большая игуана тем временем подставила шею, и маленькая взобралась ей спину. Затем они развернулись, и скоро большая игуана снова сидела на мачте, а рядом с ней, почти невидимая снизу, грелась на солнце маленькая.

— Спасибо, капитан Роберт, — невозмутимо сказал Край. — Ты привёл филонумону подружку.

— Подружку? Я думал, что она дохлая.

— Маленькие филонумоны хорошо притворяются мёртвыми. Но мой почуял живую самку. Теперь ему не будет скучно.

— Каждой твари по паре... — ошарашенно пробормотал Игорь. Ну и дела. Не хватало ещё развести на корабле чешуйчатый зверинец. Капитан Роберт — заводчик ящериц! Как их там — филонумонов. Сам принёс, сам на ладони протянул. Вот дурак...

Его взяли за руку. Рядом стояла ний'зи, и смотрела на него блестящими светлыми глазами.

— Мне нужно поговорить с тобой, капитан Роберт, — сказала она певучим голоском. — Пойдём.

В трюме она дунула на фитилёк фонаря, и в темноте Игорь услышал шуршание. На него повеяло ветерком — это затрепетали развёрнутые крылышки. Потом на плечи ему легли тонкие пальчики, и голос Най прошептал:

— Люби меня, капитан Роберт.

— Но ты же сказала... — пробормотал Игорь, в то время как девушка снимала с него рубаху.

— Да, я говорила, и это правда, — ответила Най, проводя по нему ладошками. — Меня это убьёт. Когда-нибудь я умру от этого. Но не сейчас. Ты будешь первым, человек, капитан Роберт.

— Первым? — Игорь позволил ей делать, что хочет. Было уже поздно убегать. Девушки ний'зи и правда знали своё дело. — Я у тебя первый?

— Как ты думаешь, почему я здесь? — её дыхание обжигало. — Желание жить сильнее любви, пока мы ещё способны думать. Потом мы становимся всего лишь самками, жаждущими нового тепла. Я не хочу закончить так. Не хочу. Обещай мне, капитан Роберт... обещай мне, что не заставишь меня делать это снова.

— Я никогда...

— Я сделаю, как ты хочешь. Помогу тебе украсть магическую вещь. А ты пообещай, что мы не умрём. Что мы не будем умирать долго. Мы все. Ты обещал спасти нас. Дай мне слово, человек.

— Обещаю.

Тело Най оказалось упругим и удивительно нежным на ощупь, будто под его руками переливался горячий шёлк. Игорь не видел её в темноте трюма, но ощущал так, как никого до этого. Никто ещё не делал с ним такого, даже дорогая девка, нанятая им как-то в отместку Марине, когда он узнал про сына...

Он забыл о времени, о том, что на палубе ждёт его команда, и сюда могут войти. Забыл обо всём. Най шептала что-то, её тонкие крылышки трепетали, неуловимо шурша и поднимая лёгкий ветерок. В темноте трюма их радужные отблески плясали и кружились, и вместе с ними кружился корабль мёртвых, море и весь этот полуденный мир. Да, женщины ний'зи знали своё дело.

— Обещаю. Ты не умрёшь.

— Да. Люби меня, человек. Сейчас я твоя. Только сегодня и сейчас.

Глава 25

Легче назвать кого-либо курвой, чем быть ею.

Станислав Ежи Лец

Капитан почётной сотни вышел из дворца князя, как больной ящер — такой же потемневший и злой.

Его ждали — все четырнадцать ветеранов. Всё, что осталось от сотни. Четырнадцать бывалых бойцов: двенадцать человек, один майити и один край. После всего того, что они пережили, никто не разбирал, кто есть кто. Все были равны среди оставшихся в живых.

Капитан подошёл, стуча подошвами сапог по брусчатке, молча взял из рук подскочившего торговца кувшин с пивом и стал жадно пить. Все смотрели, как ходит кадык по горлу капитана, перечерченному белым шрамом, как пиво стекает с подбородка.

— Капитан? — наконец решился подать голос один из ветеранов. — Ну что?

Капитан оторвался от кувшина и яростно отёр ладонью рот. Торговец схватил свою плату и убрался прочь — от греха подальше.

— Собирайтесь. Мы выступаем! — он оскалился, показав щербину между зубов. Шрам на шее покраснел. Да, капитан был в ярости.

— Что случилось, капитан? — майити Март был одним из немногих, кто не боялся своего командира в такие минуты. Его седая грива, заплетённая в кудлатые косички, воинственно торчала дыбом над ушами — одним целым и одним обрубленным на корню. Раскосые глаза были черны, как камни Сухих Земель. — Куда мы выступаем?

Капитан с присвистом втянул воздух через зубы. Глубоко вдохнул и выдохнул несколько раз. Потом сказал, уже почти спокойно:

— Дело государственной важности. Наш князь, да продлятся его дни... посылает нас в почётную миссию.

Он ещё раз глубоко вздохнул — все смотрели на него — и закончил:

— Ловить Корабль Мёртвых.

Все молчали. Кто-то присвистнул.

— Казначей, возьми деньги у княжеского счетовода, — обыденно произнёс капитан. — Проверьте амуницию. Попрощайтесь со своими семьями.

— Когда выступаем?

— Вчера! — гаркнул капитан.

Ветераны переглянулись. Они давно уже не воевали. Мелкие конфликты на границах и ловля банд контрабандистов не в счёт, с этим могли справиться и зелёные юнцы. Настоящая война была полтора десятка лет назад. Вот были времена... тогда и небо было ярче, и жизнь горела ярким пламенем. Кто-то сгорел, а кто-то остался. Всё затухало, сходило на нет — и память, и друзья, и даже деньги. Никто не накопил больших денег на войне, никто так и не выбрался из кварталов Среднего города, где проживали такие, как они — не богачи, но и не бедняки. Середнячки, которым ничего не светит. Почётная пенсия, за которой надо был являться во дворец и топтаться в приёмной княжеского казначея, оказалась не так уж велика, как говорили, провожая ветеранов со службы. Почётные места за столом и место возле князя во время церемоний только вызывали завистливые взгляды и едкую ненависть новичков. Знали бы они, как жалок фасад у этого роскошного здания... И вот теперь надо бежать, ловить цель, от которой так и смердит смертью.

Они взглянули на море Слёз, где бесследно исчез Корабль Мёртвых, который им нужно было найти. Ветер посвистывал над площадью, гнал низкие облака над набережной — с высоты холма её было видно, как на ладони. Половинка солнца напоминала огромный тонущий золотой. Волны в его свете блестели княжеским багрянцем.

И поскрипывали на ветру верёвки над лобным местом, где в петлях качались разрубленные останки не выполнившего свой долг бывшего начальника порта.

* * *

Князь Нижних земель проводил взглядом отбывающий отряд. Ветераны шли чётким шагом, как на параде. Блестели доспехи, развевалось знамя Почётной сотни, гремели по брусчатке тяжёлые башмаки.

Всё было обставлено на высшем уровне, не стыдно показать послам дружественных держав. Впрочем, они все были здесь, а посол Холодных Земель стоял рядом с князем, в знак особого расположения. Как-никак, скоро княжеская свадьба. Дочь верховного графа Холодных Земель выходит замуж за князя дружественной страны — это ли не повод для праздника?

— Как это щедро, князь, — проговорил посол, разглядывая блестящие доспехи ветеранов. В свете солнца они сияли нестерпимым золотым блеском. — Достойный эскорт для свиты невесты. Вы лишили свой двор украшения, дабы придать блеска чужому.

— Скоро мы породнимся, так что не совсем чужому, — любезно улыбнулся князь. Мысль об отправке ветеранов на поиски Корабля Возмездия казалась ему всё более удачной. Одной стрелой убито несколько птиц: совету Анклава послано сообщение о всемерном содействии в поисках пропажи; пущена пыль в глаза соседям, которым вовсе не обязательно знать о краже корабля; и беспокойные ветераны, которые в последнее время сидели у князя как заноза в заду, убрались с глаз долой. Туда им и дорога. Дорога в один конец, несомненно. Все знают, что Корабль Возмездия полон смертельной магии по самую верхушку мачты.

Вот и славно. Куда ни глянь — всюду выгода. А если что не так — разве князь виноват, что исполнители оплошали? Никоим образом!

Князь любезно улыбнулся послу. Тот улыбнулся в ответ, умело скрывая потаённые мысли. "Чтобы такой скупердяй, как ты, сделал широкий жест? Ради невесты, которая тебе не нужна? Тебе, развратнику, содержащему толпу наложниц? Не-ет, дорогой князь, что-то ты темнишь. Понятно, что ты убрал подальше от двора старых псов — говорят, они стали ворчливы, а это опасно... Но это только предлог. Главная причина в другом. И ещё эти слухи о беспорядках в порту не так давно. Тайные агенты доносят такое, что уши отказываются верить... Так что ты скрываешь, дорогой князь? Если это повредит нашему графу и его дочери, лучше тебе повеситься прямо сейчас на ближайшем столбе. Это я сказал, посол Холодных Земель, родной дядя невесты..."

Посол улыбнулся князю. Церемония в честь подписания окончательного брачного договора шла блестяще.

* * *

— Что везёте? — стражник у ворот лениво подошёл, окинул взглядом повозку. — Какой груз? Что в клетке?

Игорь протянул пропуск. Стражник взглянул, увидел печать старосты рыбачьего посёлка, крупные буквы подписи, подвешенную на шнурке блямбу — знак уплаченной пошлины.

— Покажи, что в клетке.

— Ценный груз, лично в руки господину...

— Я сказал — покажи.

Второй стражник, почуяв развлечение, подошёл поближе. Солнце припекало каменные стены надвратной башни. Флюгер на её верхушке сиял жестяным огнём. Горячий ветер побережья однообразно посвистывал, гоня клубы мелкой пыли. Пыль покрывала лёгкие кирасы и лица стражников, так что полосатые красно-синие штаны от пыльного налёта казались одноцветными.

У ворот скопилась вереница повозок, тележек, паланкинов и прочих самых разнообразных средств передвижения. Их обладатели, возницы и весь упревший по дороге люд желал попасть в столицу Холодных Земель — гордый город Мар'йотти.

Вся эта толпа шумела множеством голосов. Мычали, визжали и ревели грузовые ящеры, запряжённые в повозки и тележки. Вдоль дороги стояли продавцы свежей воды, сушёных фруктов, вяленого мяса и пирожков. Их крикливые возгласы заглушали рёв вьючной скотины, добавляя свою долю в общую какофонию.

Стражник поднял край большого цветастого ковра, которым была укрыта клетка.

Пару секунд он стоял, застыв с выпученными глазами. Потом осклабился во весь рот и повернулся к Игорю:

— Ого! Что ж ты раньше не сказал!

Игорь поморгал, тупо глядя на стражника, порылся в мешочке у пояса и протянул свиток:

— Документ, господин. На груз.

— Что же ты молчал, дубина! — стражник поставил копьё, зажав его локтем, и развернул пергамент. — Тут сказано: лично господину Мур'тьетте, старшему казначею, от купеческой гильдии. Вот дубина, итиол недоношенный... что с вас взять. Понанимали дураков в охранники, только и умеют дерьмо на дороге месить. Проезжайте!

Стражники отступили, шлагбаум со скрипом пополз вверх. Парень на козлах хлестнул ящера по крупу, гортанно прикрикнул. Повозка тронула с места и покатила в ворота.

Игорь, вскинув грубо отёсанную дубинку на плечо, прошагал за повозкой, поднимая пыль тяжёлыми башмаками. Ему даже не пришлось делать глупое лицо — после перехода от рыбацкого поселения к столице у него саднило в горле от жажды и вездесущей пыли, а одолженные сыном старосты солдатские башмаки немилосердно натирали ноги.

Роль тупого охранника, везущего в столицу ценный груз, удалась на славу.

К тому же заветный пергамент оказал своё волшебное действие. Староста контрабандистов заверил, что с этой писулькой они проскочат в ворота, как по маслу, и не соврал. Видно, пути в столицу у работников нелегального бизнеса были протоптаны давно и прочно.

— Чего там было? — любопытно спросил второй стражник.

Первый постоял с полузакрытыми глазами, покачивая головой. Причмокнул губами, будто смаковал что-то сладкое, и мечтательно сказал: