Зачем тебе моя боль. Только Для Си!!! Общий файл

— Когда я первый раз вас увидел, не буду рассказывать, при каких обстоятельствах, но уточню, что это произошло задолго до нашего с вами знакомства, вы, Альена, произвели на меня благоприятное впечатление. И время спустя я только укрепился в своем мнении. Несмотря на ваши связи и окружение, вы остались человеком, а в наше время это редкость.

Вот как, значит, за мной присматривают уже давно. Узнать бы еще, с какого момента и чем я успела поразить главу, но всему свое время.

— Не буду скрывать от вас, что долго и тщательно наводил о вас справки и именно я стал инициатором вашей помолвки с Лексом.

А вот это уже неожиданно. Не скажет ли мне сейчас глава, что знает о ее фиктивности?

— Ваш дед оказался не против такого альянса, единственный вопрос у нас вызывала ваша принадлежность к универсалам, но мы общими усилиями решили эту проблему, немного подставив вас в глазах начальства. Я надеюсь, вы не в обиде на нас за это.

У меня закололи ладони от нехорошего предчувствия. Ах, значит, они решили.

— Роль заказчика сыграл наш человек, а вашему агенту вы передали совершенно пустую флэшку.

— И убили его тоже вы? — решила подать голос я.

Глава развел руками.

— В том и дело, что в нашу маленькую подставу вмешалась третья сторона, на участников которой мы до сих пор никак не можем выйти. Мы лишь хотели очернить вас в глазах остиньора Ксаури, чтобы он без сожаления выставил вас, тогда бы мы имели полное право завербовать вас к себе, без претензий союза универсалов. По сути, так и произошло, только погиб ваш агент, и мы слегка забеспокоились — все ли идет по нашему плану? Я принял решение — Картер должен защитить вас, женившись по контракту. Дальше произошло покушение на вас, и мы приставили к вам дополнительную охрану.

Как интересно. А я все задаюсь вопросом, откуда у этого ублюдка столько альтруизма, он же просто выполняет поручение, чтобы выслужиться. Да еще и прикидывается шлангом, мол, я не знаю ничего. Руки сами собой сжались в кулаки.

Жест не укрылся от Сартари.

— Альена, не думайте о нем плохо. Сомневаюсь, что Картером руководило желание просто выполнить мое поручение, потому что, проникнувшись ситуацией, он с легкостью согласился защитить вас, а уж чем мотивирован этот поступок — одному богу известно. Не исключено, что правда все то, что я сказал на приеме и на вашей свадьбе. Сейчас я думаю то же самое — таково мое старческое мнение — Лекс совершенно к вам не равнодушен.

Меня утомил наш разговор. Отчего-то на меня навалилась жуткая усталость.

— Скажите, зачем мне эта информация? Вы признались в том, что сознательно разрушили мою жизнь, но чего вы этим добились? Зачем вам это было нужно?

Неожиданно Сартари побелел и дрожащей рукой потянулся за упаковкой, из которой выдавил две таблетки и тут же проглотил.

— Простите меня, это всего лишь предисловие. Я не хотел разрушать вашу жизнь, милая моя, изначально я просто хотел переманить вас к себе как специалиста, но в ходе операции обстоятельства сыграли против нас, и вам потребовалась наша защита. Мы предоставили ее вам доступным способом — Картер сам вызвался быть вашим мужем, намекая на ваше прошлое знакомство. А потом я к вам присмотрелся и понял, что только с вами Лекс будет счастлив и многого добьется.

Я нервно засмеялась.

— Бред, простите и вы меня, но я слышу откровенную чушь. Да и меня, как водится, никто не спрашивает — хочешь ли ты этого, Альена? Нужны ли тебе эти рога?

Сартари закрыл глаза и покачал головой.

— Просто поверьте мне, время все покажет. Я хочу, чтобы мой мальчик, оставшись один, имел достойную опору, и я уверен, что он ее нашел.

Слух зацепился за фразу.

— Что значит — останется один? — не может быть, что глава оговорился или я поняла его неправильно.

Сартари опустил голову. Он как будто уменьшился на моих глазах, постарел. Я замерла, боясь вздохнуть.

— Я болен, Альена. И прогноз очень печальный, — тихо произнес он.

Меня пробрала дрожь. Вот почему Сартари торопится — он боится не успеть передать бразды правления.

— Сколько дают врачи? — бесцветным голосом спросила я, глядя в потускневшие, некогда смеющиеся глаза.

— Меньше года, по лучшим прогнозам.

Он ненадолго замолчал и лишь после паузы продолжил.

— Я хочу попросить вас. Считайте это моей посмертной волей. Под Картера кто-то уверенно и неотступно копает, пытаясь его отодвинуть от клана и не допустить, чтобы он стал главой. Я в нем уверен и менять своего решения не стану. Вы, выйдя за него замуж, возможно, попали в список нежелатеных лиц и тоже подвергаетесь опасности. Я думаю, вдвоем вы найдете этих людей и справитесь с ними, но только вдвоем, — наверно, на моем лице отразился скепсис, потому что глава пояснил: — Картер неплохой мальчик, поверьте мне, просто присмотритесь к нему.

Уезжала я так же, с водителем Сартари. Провожая меня до машины, глава напомнил:

— Я не могу вас заставить, просто задумайтесь, пожалуйста, может, вам не захочется, чтобы через пару лет вы разбежались, каждый в свою сторону.

— Я обещаю вам подумать, но не обещаю последовать совету.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Сартари, тепло пожимая мне руку. — Я не ошибся в вас.

Отъезжая от коттеджа, я подумала, что не так уж прост глава, каким хочет казаться. Кажется, так много рассказал, но при этом оставил меня недоумевать по поводу некоторых его слов. И с этим мне еще предстояло разобраться.

— Куда вас доставить?

— За город, — уверенно произнесла я.

Мой путь снова лежал к фабрике, и через лес я отправилась туда пешком. Водитель проводил меня странным взглядом, но ничего не сказал, просто кивнул и уехал в город. Шла я медленно, поэтому пока добралась, стало смеркаться. Осень она такая — световой день короткий, а если еще и пасмурно, то вообще проходит незаметно.

Поднимаясь по ступенькам, почувствовала... Это сложно описать, словно чье-то присутствие. Хорошо, что я старалась не шуметь, перешагивая через мусор, возможно, сыграет фактор неожиданности. Достала карманный шокер и осторожно вышла на крышу.

— Теперь я понял, почему ты сюда приходишь, — он даже не обернулся. Стоял, засунув руки в карманы, и смотрел вдаль.

— И, тем не менее, тебя сюда никто не звал, — нелюбезно отозвалась я, пряча шокер. Меня совершенно не обрадовал факт чужого присутствия в моем уголке для размышлений.

Картер все-таки повернулся, но его взгляд...

— Я заметил, что ты всегда приходишь сюда, когда тебе плохо, — он запнулся. — Я был на похоронах, Аля.

— У каждого человека должно быть такое место, где он сможет оставить все свои черные мысли и отрицательные эмоции, чтобы жить дальше с холодным рассудком и чистыми помыслами.

Больше он ничего не говорил, но мне стало понятно без слов. Вздохнула, подошла поближе. Стояли и молчали в тишине, нарушаемой лишь свистом ветра, проникающего в щели ветхого здания. Я так зависла, что вздрогнула от неожиданного прикосновения. Картер подошел со спины и прижал меня к себе, укутывая в полы своей куртки. Я напряглась, когда его щека прижалась к моей голове. Пытаясь скрыть возникшую неловкость, я заговорила.

— Сартари мне все рассказал.

Вздох, и еле слышное на выдохе:

— Я знаю. Я сам его об этом попросил.

Хотела вырваться и дать клановнику по голове, но крепкие руки не разжались.

— Зачем? — зло спросила я. — Зачем тебе это? Разве ты не наигрался еще со мной, теперь в благородного рыцаря играешь?

Картер развернул меня к себе лицом, обжигая взглядом.

— Объясни мне, почему ты постоянно видишь во мне только плохое? Как будто я всегда думаю только о том, как тебя унизить, уколоть, растоптать? Откуда эти домыслы?

— Почему домыслы, Картер? Это опыт.

Он встряхнул головой, словно отгоняя мои претензии от своих ушей.

— Я уже сломал себе голову, пытаясь понять тебя, стать ближе, заслужить доверие. Но каждый раз я натыкаюсь на стену.

Его слова были наполнены горечью и болью, словно он давно прочувствовал и продумал каждый момент этого разговора.

— Ты сам построил эту стену, если не собственноручно, то своими стараниями.

Мне показалось, что он даже приподнял меня повыше, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и прошипел:

— Как построил, так и разрушу, — и поцеловал меня.

Никогда в жизни не думала, что поцелуй может выражать столько эмоций одновременно. Если кто-то подумает, что я отбивалась или противилась ему — поверьте, из этих рук мне было не вырваться при всём моем желании, да я и не стала бы, с жаром отвечая. Мы задыхались, срывались и падали в новые ощущения, чтобы снова взлететь и зависнуть на предельной высоте. Мне не хватало кислорода, но я отнимала его у Картера, а он тем временем воровал его у меня. Так и продолжался этот круговорот, пока мы одновременно и отпрянули. Клановник меня не отпустил, крепче прижал к себе, тяжело дыша, так что мои ладони, покоившиеся на его груди, высоко вздымались вместе с ней. Его кожа обжигала руки даже сквозь одежду. Мы вместе горели в одном и том же огне, но страшно не было.

— Ты же понимаешь... Это не любовь.

— Не любовь, — ответил он, поднимая мой подбородок, и в губы: — Но и не меньше.

И снова головокружительный водоворот эмоций. В этом поцелуе были и ласка, и привычная горечь, которой веяло от каждого его слова, и боль, и упрек, и надежда, что все это не закончится здесь и сейчас. И не закончилось бы, если бы не один досадный момент.

Напитанную туманом темноту прорезал луч прожектора.