Штурмовые отряды империи 1 часть

— А теперь мы их раскатаем, как Бог черепаху. Эсминцам "Росомаха", "Опал", "Мелькаар" и "Ардинар"! Приказ пересечь канефлянскую границу и разрушить все, что вам там попадётся квадратах в пятнадцати. Возврат с окончанием боеприпасов. Выполнять.

И посмотрев, как выйдя из кильватерного строя, эсминцы помчались на юг, начал вызывать по радио Джакара Джойстера — адмирал действовал на свой страх и риск и должен был получить дальнейшие указания императора.

Девятый дивизион пересекал реку. Вода, на которую давили электромагнитные подушки эсминцев, расходились в стороны, обнажая дно. Со стороны казалось, что эсминцы плывут по воде, но это лишь казалось. Сухопутные корабли поддерживали столбы электромагнитного поля, разбрасывающий вокруг корабля камни, отпихивающий сотни и тысячи тонн воды. Старый эсминец "Росомаха", на воздухоприводах, с трудом преодолевал водный барьер, пузырясь где-то сзади, подрагивая корпусом из титано-победита. Хермисплюровые гравитационно-электромагнитные реакторы сухо свистели, сжигая ежеминутно хермисплюра на добрый миллион интелов — сухопутные корабли удовольствие безумно дорогое, но ужасно мощное. С "Ардинара" заметили отдалённые вспышки — канефлянские гаубицы начали пристрелку по эсминцам. "Опал" и "Мелькаар" развернув два десятка электромагнитных плутонгов, дали залп в ответ, ракетный "Ардинар" опустошил два барабана установки залпового огня. Канефлянская батарея превратилась в облако раскалённых паров, а эсминцы, на которых ещё гудела броня от прямых попаданий канефлянских снарядов, расходились веером, в поисках канефлянской техники. "Мелькаар" обрушил тонны металла, начинённого тринитротолуолом и хермисплюром на сокрытые в логу канефлянские танки. Только на седьмом километре эсминцы замедлили ход, в высоте над ними взревели турбины экранопланов, а из подземного ангара выползала туша канефлянского сухопутного корабля, шагающей крепости "Гил".

Капитан I-го ранга Варанг Прокрест, командир "Мелькаара" который оказался всего в километре от монстра принял неравный бой. Медленно передвигающийся "Гил" имел вооружение немногим хуже по качеству и гораздо больше по количеству, нежели даже аргонские линкоры. Одному эсминцу с ним не тягаться. Но присутствие экранопланов не давало возможности эсминцам сконцентрировать свой удар на "Гиле" и "Мелькаар", свистя сорока двумя плутонгами, открыл непрерывный огонь. В ответ раздался оглушительный рёв двухсот орудий "Гила". Возле "Мелькаара" кипели и бурлили страшные разрывы пятисот миллиметровых бронебойных снарядов. Пороховые пушки "Гила" уступали аргонским электромагнитным в дальнобойности и точности. Но калибры были слишком неравны, и "Мелькаар" всё ещё пускающий в "Гила" 40000 снарядов в минуту всей массой обрушился на каменистую землю с пробитым магнитопроводом и разорвался в клочья, когда к нему уже спешили "Опал" и "Ардинар", отбивающиеся от экранопланов. Сто пятьдесят человеческих душ смешались с полу тонной хермисплюра и горячим облаком взлетели к небу...

"Гил" тоже был повреждён. Каперанг Прокрест правильно рассчитав, вёл огонь из скорострельных орудий практически в одну точку, в подвздох "Гила", в его резко скошенную вниз пластину брони возле первого ряда колонн ног, в результате чего броневые плиты были искорежены, а из освещённого светом пламени провала валил дым. С "Ардинара" уже пустили новинку, подземную ракету, которая незаметно приближалась к мало подвижному монстру, расплавляя струёй плазмы землю перед собой, пока эсминцы, повернув плутонги к небу, протыкали аккуратные дырки в экранопланах, которые падали, или тихонько планировали к востоку, к своей базе. Ракета, не долетев, взорвалась метрах в пятидесяти от "Гила" разбросав океан пыли и камней. Шагающая крепость, коротко вздрогнув, припала днищем к земле и задымилась. Эсминцы, пройдя кильватерным строем мимо поверженного гиганта немного постреляв в него из скорострельных орудий и резко развернувшись, отправились обратно, в Аргонию.

Кровавое месиво.

После удачной контратаки Южного Флота Аргония получила короткую передышку. Канефляне, потеряв огромное количество техники в первом же сражении, затихли и больше не пересекали границу Аргонии. За два дня, прошедшие без единого выстрела, по приказу Джакара Джойстера к границе с Канефлянией были перекинуты Юго-Западный и Восточный флоты для усиления сухопутной группировки войск, должной принять на себя колоссальную силу удара армий Канефлянской Униальной Коалиции. Джакар совершенно справедливо сделал ставку на сухопутный флот, наиболее боеспособное подразделение полуразвалившейся Аргонской армии.

Двадцать линкоров, десять крейсеров и сорок семь эсминцев стояли в районе Излучины, ожидая удара, но канефляне не торопились с его нанесением. Изредка в небе появлялся след реактивного двигателя канефлянской ракеты, и турели аргонских кораблей крошили её в воздухе. Восточнее Излучины, в горах поросших лесом, дислоцировались сборные штурмовые отряды — применить там танки, а тем более сухопутные корабли, было попросту невозможным.

Ожидание томило людей, изматывало их более чем сам бой. На песчаной земле лежали, как туши гигантских кашалотов крейсера, эсминцы и гиганты-линкоры, с накалившимися на солнце корпусами. Команды ещё день назад как угоревшие проверяющие, ремонтирующие корабли теперь отдыхали на палубах ли в тени гигантских корпусов.

В Технотепуле, в ставке верховного главнокомандующего императора Джакара Джойстера тоже царила апатия. Великий князь Кай Джойстер и магистр Иоанн, перекидываясь короткими фразами, разрабатывали диспозицию глубокого рейда флотов в сторону Шебраэны. Джакар, сломленный последними событиями не думал ни о чём другом, как о мести самозванцу, проникшему к нему во дворец, но и эти мысли не получали надлежавшего оформления. В Аргонии царило жаркое даже по местным меркам лето, температура не опускалась ниже тридцати пяти градусов в тени, а уж о том, что творилось в пустыне, где стояли флоты, в ставке предпочитали не говорить.

Наступление Коалиции началось внезапно. Со спутников заметили множество реактивных струй перемещающихся с различных концов Канефлянии в сторону Излучины, прежде чем вступить в бой с Аргонским флотом, канефляне решили любым способом повредить большую часть кораблей, и не пожалели ради этого своих стратегических ракет дальнего радиуса действия, несколько из которых были термоядерными. Адмирал Демирона узнав о готовящейся ракетной атаке, только потёр сухие руки стареющего человека и коротко отдал приказ шаутбенахтам и каперангам — кораблям зарыться.

Под вой сирен и сигнальных свистков команды бежали по постам, корабли приходили в движение, засвистели турбогенераторы магнитных подушек, и расположенные на днищах фрезы завращались с бешеной скоростью, зарывая корабли в песок. До ракетного удара оставалось десять минут. Уже скрываются под слоем песка мостики флагманского "Медведя" и императорской "Донны Магдалины", а старые эсминцы во главе с линкором "Юджмент" рассыпаются в разные стороны, когда накатывает шквал огня. Ракеты раскидывают песок, разрывают корпуса плохо зарывшихся кораблей, огненным смерчем разнося их по пустыне. Но команды готовы привести корабли в движение и атаковать, только атаковать противника.

Под землёй, под толстым слоем броневых плит среди сплошных перегородок, бронелюков и переплетений проводов под грохот содрогающейся земли и режущий свист магнитопроводов металось сто тысяч людей, ежеминутно ждущих прямого попадания ракеты в их корабль. Демирона молча сидел в рубке и смотрел, как на радаре гаснут зелёные точки — корабли погибали один за другим. Но Демирона не приходил в уныние — основной жертвой канефлянских ракет стали старые эсминцы, не успевшие закопаться или имевшие слабую броню. Размышлять о том, что с каждым эсминцем гибнут более двухсот человек, ему было некогда. Из ставки пришёл приказ — флоту перейти границу с Канефлянией и, совершив глубокий рейд, взять штурмом или разрушить артиллерийским огнём Шебраэну. На помощь Демироне император послал Северный флот под командованием шаутбенахта Кая Полари, который уже вёл, держа флаг на линкоре "Господь Громовержец", три линкора и пять крейсеров, а император самолично возглавлял три эскадры стратопланов, готовых поддержать флоты с воздуха.

Когда из-под чёрного спёкшегося стекла, бывшего ещё пятнадцать минут назад песком, начали показываться башни аргонских кораблей, с левого берега Аривы подоспевшие артиллерийские части канефлянской армии открыли бешеный огонь, казалось по беззащитным и полу уничтоженным кораблям, но тщетно — из толщи раскрывающихся броневых пластин поднимались сетчатые трубки ракетомётов, и огромные орудийные башни с непостижимой для такой махины скоростью поворачивались в их сторону. Несколько тонн тринитротолуола — и канефлянские батареи замолчали. Ещё залп и ещё и вот уже корабли Аргонии, оставшиеся после ужасного избиения несутся над водой и переходят границу с Канефлянией. Ещё залп и ещё — и нет балийского корпуса, примостившегося невдалеке от батарей. Демирона мстил за потерю своих кораблей не жалея ни снарядов ни попадавшихся под прицелы орудий врагов.

Рейд на Шебраэну! Сколько лет аргонцы мечтали об этом, о том, что бы поставить Канефлянию в то положение, в котором находилась сама Аргония, постоянно находившаяся под ударами своего южного соседа. И только теперь, когда армия Аргонии ослабла настолько, что и речи быть не могло о наступлении — оно случилось. Атака аргонцев была ужасна и свирепа, корабли неслись над землёй, оставляя после себя только почерневшие развалины. Линкоры гордо шли первыми, окружённые свитой эсминцев, которые как охотничьи собаки то забегали вперёд, то отбегали в стороны, ища дичь для гигантов, вооружённых сверхмощными орудиями дальнего боя. Крейсера на экономичной скорости шли отдельным отрядом, готовые при встрече с основными силами противника бросится на его фланги, зайти ему в тыл и уничтожать, разрушать его технику.

Но канефляне, не оказывая значительного сопротивления, пропускали изрыгающие огонь корабли вглубь своей земли. Города задолго до прихода линкоров выбрасывали белые флаги и их начали щадить, а мелкие войсковые соединения не могли сыграть сколь либо существенной роли в обороне и бесславно погибали.

Джакар вёл эскадры стратопланов. В далёкой холодной и серебристой стратосфере гудели их реактивные двигателя. Демирона послал баржи за погрузкой топлива и снарядов — их не хватило бы до Шебраэны, отдав в охранение все старые эсминцы, которые оказались лишь помехой в скоростном продвижении аргонских армад.

Только сидящие в генеральном штабе Ольгардо и Кай хмуро принимали сообщения с Южного Фронта — никто из них не верил, что сейчас, через два часа, максимум через три линкоры развеют Шебраэну по вселенной и война, война которой Джойстер Громовержец боялся в течение нескольких лет, закончится — победоносно и почти бескровно. Ольгардо, умудрённый боевым опытом на Платане вызвал все войска великого магистра с целью создания линии обороны на границе, которую только что перешли армады. Великий магистр срочно начал перебрасывать их с Хайиверы и Синдиката, но когда они подойдут к Излучине — один Ардинар Аргонский ведал. Кай лихорадочно читал телеграмму с "Медведя". — Послушай, дядя, они без боя взяли более тридцати городов и несметно деревень, и подошли к Серазу. Сераз выкинул белый флаг. Перед нами — Шебраэна!!! Демирона в ста милях от Сераза ждёт подвоза горючего. Хермисплюр на кораблях на исходе.

Ольгардо задумался. — А что, баржи ещё не подошли к складам?

— Чёрт его знает, у нас нет ни каких сообщений ни от них, ни от складов.

— Сейчас же прикажи обзвонить склады и баржи. Это очень странно.

Кай передал приказ телефонистам, и они сели ждать ответа, задымив трубками.

Только узнав, что баржи подошли к складам, и началась отгрузка, великий князь Ольгардо успокоился. А Кай и вовсе зевнул. Но сам не уснул, а вслушиваясь в эфир, сидел с полузакрытыми глазами.

У Сераза обстановка была ещё спокойней, чем в генштабе. Стратопланы Джакара, как гигантские птицы парили в верхних слоях атмосферы, ожидая общей атаки, а флот, оставшийся почти без горючего отдыхал на огромных просторах серазской степи, в ожидании барж. Электромагнитные орудия, питающиеся, так же, как и двигателя, энергией хермисплюра бессильно опустились в прорези башен, адмирал Демирона попросту спал, устав от ратных подвигов, его примеру последовала и большая часть корабельных команд. К несчастью сну измученных людей осталось продолжаться недолго. На дальномерах и радарах заметили продвижение с южной стороны огромных масс канефлянской техники. На встречу аргонцам шёл тяжёлый и неповоротливый, но хорошо бронированный и многочисленный канефлянский сухопутный флот, хорошо прикрытый с воздуха эскадрильями экранопланов и стратолётов.

На "Медведе" заиграл горн, завыли сирены, и корабль с последними усилиями кончающегося хермисплюра поднялся с земли и, поворачивая башни в сторону противника, дал знак флоту — линкорам становиться в кильватер, крейсерам сближаться с противником. Но далеко не всем кораблям удалось подняться, большая часть оставшегося без горючего флота продолжала лежать на земле, и лишь некоторые из них поднимали пушки к уровню горизонта, где дымились трубы мазутных шагающих крепостей Канефлянии. Демирона с матом сорвал крышку аппарата связи и кричал через тысячи километров на север в генеральный штаб, задыхаясь от бессильной ярости.

— Где баржи? Сейчас мой флот накроют канефляне, мне будет нечем ответить, у меня только сорок орудий главного калибра. Мне немедленно нужен хермисплюр, иначе весь флот погибнет!!!

В генеральном штабу недоумевали, баржи давно должны были быть на месте. На поверку оказалось, что хермисплюр на оружейных складах Излучины сдетонировал при погрузке, и взлетел в воздух вместе с баржами, а склады Тринии оккупированы бандами повстанцев, недобитых во время последней войны и так же взорваны. Кай Джойстер немедленно послал транспортные стратопланы к складам в Проциане и Стеллурии, но величайшее сражение Шебрании уже начиналось — канефляне подошли на выстрел из пироксилинового орудия и открыли оглушительную канонаду по аргонскому флоту, который отвечал орудиями главного калибра линкоров "Медведь" и "Донна Магдалина" и сотней пироксилиновых орудий среднего калибра, установленных на устаревших эсминцах и крейсерах. С неба падали искорёженные горы металла. Джакар вступил в бой с воздушными силами противника. Под огненным смерчем падающих экранопланов, стратопланов и стратолётов лишившийся маневренности аргонский флот уже не метался, а стоял. На канефлянские залпы отвечало уже не более семи, десяти орудий главного калибра, а корабли, получая пробоины, горели всё больше и больше. Агония аргонского флота продолжалась бы недолго, продолжи канефляне подобный обстрел. Но их адмирал, видя беспомощность аргонских кораблей, прекратил обстрел и приказал идти на абордаж. Тысячи штурмовых платформ наполненных до отказа канефлянским, балийским и буймиэльцким десантом неслись к флоту.

Джакар Джойстер, видя творящееся на земле избиение, повёл стратопланы в решающую атаку. Они, гудя перегретыми турбинами, на бреющем полёте, ежесекундно неся потери, осыпали флот противника тяжёлыми бомбами и ракетами, посылали море осколочных бомб в сторону платформ, но и стратопланов с каждой минутой становилось всё меньше и меньше, и канефляне медленно продвигались к беспомощным кораблям.