Времена не выбирают

И вот тут возникла проблема... В тысяча восемьсот четырнадцатом году обычный волшебник гораздо лучше ориентировался в магловском мире, чем его потомок из тысяча девятьсот девяносто седьмого — но вот реалии будущего для него оставались загадкой. Самые обыкновенные вещи слишком изменились за это время...

— Маглы удивительны! — подвёл итог беседе Саймон. — Не прошло и двух веков, а они добились большего, чем мы — за тысячу! Но ведь сейчас ничто не предвещает подобного — как же это получилось?

— На самом деле уже началось, просто это не так заметно. Вы ведь слышали о пироскафах?..

О пароходах Саймон слышал, но значения не придал. Гермиона, услышав это, вздохнула и сказала:

— Вот в этом и состоит проблема — маги не придают значения магловским изобретениям... А потом оказывается, что уже поздно, и маглы нас очередной раз переплюнули...

— Так уж и переплюнули, — Саймон отмахнулся, — это просто курьёз...

— Который дал маглам неограниченный источник энергии, — сказа Гермиона. — Смотрите — всего полвека назад паровая машина едва справлялась с откачкой воды из шахты, а сейчас может двигать корабль или повозку... И маглы больше не зависят от ветра или мускулов животного. А ведь пятьдесят лет — не такой уж большой срок даже для маглов — что уж говорить о магах! Нет, ни пар, ни электричество не могут напрямую заменить магию, но в наше время они обеспечивают маглов многим из того, что здесь и сейчас доступно лишь волшебникам. Да, по-прежнему многое остаётся на недоступным, но лишь пока — маглы не могут реализовать аппарацию, но вполне представляют её теоретически, так что...

— И что же, набор неволшебных предметов в Хогвартсе увеличен, как мы с Уизли не раз предлагали?

— Ха! Ничего подобного! — объявила Гермиона, неожиданно запнулась, а затем взмахнула палочкой.

Гарри словно ледяной водой окатили, сама Гермиона встряхнулась, а Саймон заозирался с ошеломлённым видом.

— М-да, кажется, я взял не ту бутылку, — сказал он спустя пару секунд. — Ну да, ром двойной крепости... Иви!

— Хозяин сказал — чай по-адмиральски, — с достоинством сообщила возникшая домовушка. — Мастер Уильям сказал — ром должен быть двойной.

— Вот почему шутки моряков всегда глупые и либо плоские, либо непристойные?.. — вздохнул Саймон. — Так вы говорили, магловские дисциплины в Хогвартсе более не преподают?

— Да, с развитием всеобщего образования это стало излишним, — усмехнулась Гермиона. — Хотя некоторые мои однокашники и заставляли меня в этом сомневаться. Впрочем, вы и сами, думаю, понимаете, почему мы не можем рассказать о будущем ничего конкретного...

— Нельзя встречаться с самим собой, используя хроноворот, — кивнул Саймон. — Но...

— Хроноворот же так далеко не достанет! — неожиданно заявил младший Гарри.

— Не достанет, — согласился Гарри. — Но он тут и ни при чём. Виновно в наших странствиях некое природное явление, суть которого остаётся загадкой даже для моей жены — умнейшей ведьмы двадцатого века.

Гермиона кивнула. Она действительно не понимала, что из себя представляют аномалии, но этого, собственно говоря, не понимал никто... А то немногое, что было известно в будущем, оказалось не по зубам Гермионе — не хватало базы. Ну а объяснить то, что сам плохо понимаешь...

— Давайте, я попробую завтра изложить всё, что знаю об этом, — предложила Гермиона. — Не знаю, получится ли — всё-таки, та физика далека даже от привычного мне... Сегодня я уже не в состоянии.

— Да уж, — вздохнул Саймон. — Что ж, Иви покажет вам комнаты и всё прочее, и пригласит на ужин.

Разумеется, разместиться в разных спальнях парочка отказалась категорически, несмотря ни на какие протесты домовушки.

— Мне без разницы, что там у вас не принято! — вскипела Гермиона. — На нас ваши правила не распространяются, запомни это!

Иви с хлопком исчезла, а Гермиона, рухнув на кровать, выдохнула:

— Знаешь, я готова пересмотреть своё отношение к домовикам. Нихрена они не страдают... А очень даже наслаждаются. Если их вообще можно освободить, то минимум через пару поколений нормального воспитания.

— Пара поколений нормального воспитания и магам бы не помешала, — заметил Гарри, садясь рядом. — Знаешь... Когда мы вернёмся и покончим с Волдемортом, нам придётся самим брать власть, иначе эти недоумки всё сольют. Вспомни Орден Феникса — кто там понимает, что менять надо всё?

— Только Дамблдор понимал, — вздохнула Гермиона, — а теперь уже никто. В лучшем случае — не понимают масштабов... Как мы с тобой раньше. Ладно, это явно дело не завтрашнего дня, так что давай-ка быстро приведём себя в порядок — понятия не имею, когда у них ужин.

К ужину пригласили около восьми вечера.

За столом разговор шёл о пустяках — гости всё больше расспрашивали о времени, в котором оказались — но даже Гарри было заметно: Саймона что-то гнетёт. Ну а если уж это заметно Гарри...

— Саймон, у вас что-то случилось? Может, мы можем чем-то помочь?

— Случилось... Гарри, ступай в свою комнату.

— Но отец!..

— Ступай.

Младший Гарри, повздыхав, ушёл, а Саймон достал сигару, прикурил от свечи и заговорил:

— Проблема действительно есть, и я действительно хотел бы попросить вас о помощи, но не знаю, возможно ли это... Впрочем, решать вам, я же изложу суть дела, и, с вашего позволения, начну издалека. Война на Американском континенте нанесла нашей семье немалый урон, как финансовый, так и политический — причём политический даже в большей степени. Нет, о банкроте речи нет — но на это сейчас уходят почти все наши силы. Вокруг нас уже собрались гиены... А из них наихудшие — Трэверсы. Они пытаются заставить нас продать за бесценок все наши земли... И дошли уже даже до угроз. Я бы, возможно, и продал бы кое-что... Но не всё и за настоящую цену. Трэверсы этого понимать не желают...

— И вы надеетесь, что мы можем в этом помочь, — кивнула Гермиона. — И, насколько мне известно, земля Поттеров осталась за ними — по крайней мере, участок с домом точно... Так, стоп... Сначала тот разговор, теперь это... Кажется, я начинаю понимать, но это подождёт... Гарри, решать тебе — это твоя семья.

— Твоя тоже, — поправил Гарри. — Не забывай этого... Я помогу, Саймон.

— Я с тобой.

— Спасибо, — Саймон отложил сигару. — Нам действительно необходима помощь кого-то, кому можно доверять.

— Трэверсы... — протянула Гермиона, привалившись к плечу Гарри. — Похоже, они всегда были мерзавцами.

— А ты ждала чего-то другого? — Гарри обнял жену. — Почти все старые семейства — редкостная мразь, чванливая и самовлюблённая... И невежественная. Так что нынешним я урок преподам с таким же удовольствием, как и нашему. Кстати, а что ты поняла? Что-то про наши метания?

— Не совсем, — Гермиона поёрзала, устраиваясь, — скорее, про вмешательство... Но мне надо ещё немного подумать, давай завтра?

— Как только с Трэверсами разберёмся.

— Угу...

Прислушиваясь к мерному дыханию спящей Гермионы, Гарри сам не заметил, как заснул.

Глава 16

Витрувий Трэверс должен был явиться на встречу в полдень. Встреча должна была состояться на нейтральной территории — в кофейне Джозайи Фортескью, который как раз решил пополнить ассортимент своего заведения мороженым... И, конечно же, ради рекламы поспешил поднести его гостям бесплатно.

Мороженое Фортескью в начале девятнадцатого столетия было ничуть не хуже, чем в конце двадцатого. Гарри, пришедший заранее, успел съесть одну порцию, заказал вторую и заметил:

— Мистер Фортескью, ваше мороженое просто потрясающе. Не забрасывайте его ни в коем случае!

— Не заброшу и детям завещаю, — кивнул Фортескью. — Но, думаю, всё это мы сможем обсудить и позже — мистер Трэверс уже у порога.

Гарри молча кивнул и запустил ложку в мороженое.

— Я не вижу Саймона Поттера, — сходу заявил Трэверс, — и не знаю тебя.

— Витрувий Трэверс, я полагаю? — оставлять мороженое Гарри не собирался в любом случае, но Трэверс напрашивался на трёпку. — Генри Поттер, к вашим услугам.

— Значит, Саймон не посмел явиться? — Трэверс уселся напротив. — И прислал вместо себя какого-то мальчишку?

— Полагаю, мы можем закрыть вопрос о земле раз и навсегда, — заметил Гарри, не отрываясь от мороженого.

— Верно, можем. Ты сейчас...

Гарри аккуратно подхватил вазочку с недоеденным мороженым и запустил её в оплывшее лицо, так похожее на мерзкую рожу Вернона Дурсля.

— Да как ты посмел!.. — заорал Трэверс. — Ты, мерзкий наглый грязнокровный ублюдок, посмел поднять руку на меня?!

— Mea culpa, — вздохнул Гарри, — не рассчитал. Надо было заткнуть твою вонючую пасть покрепче...

Нет, изначально он надеялся решить дело миром — но Витрувий Трэверс оказался даже хуже, чем его описывал Саймон. Впрочем, этого стоило ожидать — в будущем по части глупости Трэверс занимал среди Пожирателей второе место, уступая лишь Крэббу с Гойлом. Оставалась только дуэль... И Гарри требовалось, чтобы вызов исходил от врага.

Брось вызов Гарри — и Трэверс мог что-то заподозрить, струсить и либо попытаться затянуть дело, либо просто собрать подельников и навалиться толпой... А так самоуверенность и невежество "древнейшего и благороднейшего" не позволят ему задуматься — и утащат в могилу.

По плану, именно в этот момент должен был зайти "неожиданно задержавшийся" Саймон... И он вошёл, но это было единственным, что пошло по плану.

Неизвестно, что вдруг перемкнуло в голове у Трэверса, но он вскочил, выхватил палочку и выкрикнул:

— Авада К-х...

— Секо! — заклинание Саймона разрубило руку вместе с палочкой, но опоздало — копьё Гарри пробило Трэверсу шею и вышло из затылка.

— Мистер Фортескью... — Гарри сжал кулаки — руки отчётливо дрожали. — Я приношу свои извинения за эту безобразную сцену. Клянусь, я не планировал и не ожидал ничего подобного...

— Ну и зря, — покачал головой Фортескью. — Вы-то, может, и не слыхали про эту семейку, но гнуснее них в старой доброй старой Англии, пожалуй, только Гонты... Вот, выпейте, сейчас авроры подтянутся.

На улице раздались хлопки аппарации, дверь распахнулась, пропуская пятёрку авроров, и их предводитель, держа палочку наготове, произнёс:

— Джентльмены, попрошу вас не прикасаться к палочкам. Что здесь произошло?

— Самооборона, сэр, в чистом виде! — воскликнул Фортескью. — Не знаю уж, что случилось, но нападение было, и Поттеры только защищались.

— Гм... — осмотрев зал, аврор кивнул на соседний столик. — Джентльмены, мне бы хотелось услышать, что здесь произошло... А для начала позвольте представиться: старший аврор Гиппарх Блэк.

— Генри Поттер, — представился Гарри. — Спрашивайте, сэр.

— Итак, что, собственно, произошло?

— На меня напали, я защищался, — пожал плечами Гарри. — Ну а если подробно... Мы с супругой пару дней назад приехали в Англию, остановившись у моих родственников. Саймон поведал мне о проблеме с Трэверсами, пытающимися захватить земли, я предложил свою помощь... И Саймон попросил меня подменить его на сегодняшней встрече, поскольку у него возникли некоторые дела.

Гарри неопределённо махнул рукой, намекая, что дела сугубо внутрисемейные, и продолжил:

— Итак, сегодня я пришёл, заказал порцию мороженого и стал ждать. Отмечу, что этот человек опоздал на встречу и с ходу начал оскорблять меня и моих родичей, и вот тут, признаю, я не выдержал и бросил ему в лицо мороженое — перчаток у меня под рукой не оказалось, я вообще предпочитаю их не носить. Но "Аваду" вместо вызова на дуэль я как-то не ожидал...

— А копьё?

— Копьё я сделал довольно давно, — кивнул Гарри, — и держал его в расширенном пространстве кармана плаща. Но на этот раз мне просто повезло — честно говоря, сам не ожидал подобного от себя... Ну и, по правде сказать, я ожидал какой-нибудь подлости — я достаточно дурного слышал о Трэверсах.

— И немалая часть этого была правдой, — вздохнул Блэк. — Джентльмены, я обязан спросить и вас: что здесь произошло?

Рассказ Саймона получился коротким — вошёл, увидел, ударил. Секо — потому что его в бою использовал чаще всего, вот и привык. Фортескью добавил подробностей, однако ничего нового не сказал, только предположил, что Трэверс был пьян.

— Джентльмены, я должен попросить вас принести клятву в том, что вы сказали правду, — закончил допрос Блэк. — Закон в этом случае не позволяет положиться на слово джентльмена...

— Никаких проблем, мистер Блэк, — ответил Гарри. — Требуется какая-то определённая формулировка?

— Нет, ничего такого, в произвольной форме, как любит говорить наш писарь.

После такого Гарри мог бы вывернуть клятву как угодно — но делать этого, разумеется, не стал. Не было ни малейшей нужды лукавить и играть словами...

— Что же, с этим покончено, — приняв клятвы, Блэк вздохнул. — Мистер Фортескью, не могли бы вы зарезервировать столик на четверых?

— Как всё прошло? — Гермиона заложила книгу полоской разноцветного шёлка.

— Не очень, — вздохнул Гарри, развалившись в кресле. — Трэверса пришлось убить.

— Полагаю, у тебя были веские основания, — хмыкнула Гермиона, отложив книгу. — Что он сделал?

— Попытался шарахнуть "Авадой", да ещё и при свидетелях. Надо будет, пожалуй, перед Крэббом с Гойлом извиниться — не они самые тупые идиоты за всю историю. Авроры, естественно, признали самооборону... А у тебя как дела?

— Пока что моя гипотеза подтверждается, — Гермиона постучала пальцем по книге. — Тут описано использование маховиков времени и даже — чудо из чудес — попытка аналитики. Так вот, в пределах нескольких часов можно скорректировать события — но по мелочи, и для стороннего наблюдателя не меняется ничего. Некоторые люди смогли внести относительно серьёзные изменения, но... Всё, что они сделали, почти не оказало влияния на историю. Ну а глобальные изменения... Не знаю, но одна деталь не даёт мне покоя — вот слушай: "Невозможно однозначно утверждать, что эти случаи имеют отношение к рассматриваемой теме, однако невозможно это и опровергнуть, а потому мы всё же приведем их, воздерживаясь от любых комментариев. Самым известным, несомненно, является недавний случай с маглом, капитаном Уильямсом летом тысяча восемьсот второго года. Упомянутый, увидев в стороне от дороги необычное свечение, направился к нему, однако нашёл лишь тяжело раненого британского солдата, коему было совершенно невозможно там оказаться даже с помощью магии. Увидев капитана, этот солдат произнёс: "Слава богу, сэр! Молю, передайте генералу Текумсе, что ирокезы послали восемь батарей конной артиллерии в тыл сиу и французам, и ему нужно продержаться лишь два или три дня". Затем его речь стала бессвязной, он упомянул некий Салемский полк, по-видимому, полностью уничтоженный, смерть генерала Вашингтона, после чего воскликнул: "Господи, помилуй меня!" и с этими словами испустил дух". Этот самый Уильямс отвёз мертвеца в город, чтобы похоронить, а всю историю рассказал местному эрудиту по имени — оцени момент — Уинстон Поттер. Он вместе с местным врачом труп изучил, записал рассказ и вместе с собственными наблюдениями отправил приятелю, который вот эту книжку и написал... А приятеля этого зовут Август Лонгботтом, он сейчас в Англии, и мы вполне можем с ним побеседовать.