Новый старый мир

В качестве наблюдателя и охранника оставил Добра. Автомат в его руках говорил колхозникам, что все серьезно, и шутить не надо.

Высказал Мише, что его задача быть возле машин — отправил опять заниматься их обследованием.

С остальными вернулись в свой лагерь, захватив часть оружия.

Пленные сидели там же где мы их и оставили. Орена встретила нас радостно. Посмотрел на Ритку и испугался — у нее во рту торчала красная тряпка. Неужели действительно язык Орена отрезала ей? Но бросившись к ней, понял, что это просто цветной кусок материи. Петя успокоил, правда рассказал, что Орена некоторое время сидела рядом с Ритой, и обняв её, что то шептала ей на ухо. Что говорила, Петя и другие ребята не слышали, но когда Ритка стала подвывать, охранница ей заткнула рот. Ни Рита ни Орена не признались о чем же говорили. Ритка отмолчалась, а славянка сказала 'просто поболтали. О своем, о женском'. Надо же! Или поговорки в древности мало отличались от современных или уже нахватались друг у друга.

Заговорщиков допрашивали по одному. Решив, что при девчонках они могут что-либо не сказать хотел один их допросить, но девчата внесли рацпредложение. Каждый взял по одному пленнику и разговаривал с ним отдельно. Потом менялись и расспрашивали других. В конце концов каждый составил свою картину и мы их сопоставили.

Выходило все слишком обычно. Первое время, после катастрофы, народ находился в шоке. Потом понемногу оправились и старались выжить. Внешние происшествия — поиски спасателей, война, разведка местности, отвлекали от безделья. Относительно удачное расположение — практически берег моря какое-то время доставляло удовольствие. Но все в итоге приедается. Попробуйте пожить пару месяцев на море, питаясь ежедневно шашлыками. Думаю, и месяц не каждый сможет выдержать. Вот и начали люди искать себе новые развлечения — интриги. Если мужчинам еще находилась работа и изредка они охотились, несли караул, то женщинам оставалось только 'перемывать друг другу косточки' и интриговать против кого-либо.

Как потом объяснял Док, это сидит в нашей крови. Даже животные всю свою жизнь занимаются внутренними интригами, постоянно выдвигая новых лидеров. Жизнь — это борьба за существование. Видимо, следуя этим инстинктам, и появилась группа людей, пожелавшая передела собственности и власти. Каким-то странным образом в этой группе женщины сумели подтолкнуть своих мужчин на выступление, и при этом сами мужчины ни в грош не поставили моих женщин, посчитав их просто 'переходящим призом', лишенным своего мнения.

То, что Наташа с Леной обучали свою охрану и навыкам владения огнестрельным оружием и многим современным способам ведения боя, осталось в тайне. Почти ото всех. Даже я не подозревал, что их туризм не просто совместные прогулки по берегу моря с рюкзаками. Они и дома занимались в спортивных секциях, многие из которых были скорее военно-спортивными клубами, организованные бывшими и действующими военными. Заметил это только Евгений. Но не столько от того, что сам армеец. Оказывается, он все-таки последовал своему же наставлению о многоженстве, и стал близко встречаться с ... Иленой. Через некоторое время, наконец, решился впервые показать ей пистолет, и открыв рот увидел, что она довольно ловко с ним обращается. Дальше уже выпытал и остальное. Удивительно, но он не стал ругаться и сохранил все в тайне. Даже мне не рассказал. Так что у девчат уже была небольшая боеспособная армия. А перед отъездом Женя принес им оружие для всех.

Что делать с захваченными заговорщиками было непонятно. Они клялись, что не хотели никого убивать, а меня тем более, но видно — скорее всего врут. Раз уж пошли на такое дело, а я вряд ли бы согласился просто уйти в сторону, то и автоматы они брали для применения.

Посовещавшись, втроем (я, Наташа и Лена), решили с приговором повременить. Задержанные поступали для выполнения физических работ, для проживания в нашем лагере они должны были построить себе дома, запираемые снаружи. Вслух никто их не называл тюрьмой, но похоже наш новый мир не мог обойтись без них. Кстати и церковь уже построили. Так действуем прямо противоположно песне 'мы церкви и тюрьмы сравняем с землей'. Хотя кто его знает. Ровнять как раз таки пока нечего.

С колхозниками поступили проще. Они оставались жить в своем коллективе, на свободе. Оружие полностью изымалось. Временно, для охраны, в колхозе будет постоянно кто-то из славян. Поэтому первоочередной задачей стала перевозка военного грузовика в наш лагерь.

Возражающих не нашлось, поэтому приступили к прокладке дороги. Пришлось спрямить спуск из оврага в ущелье, к ручью. Вдоль ручья были убраны все препятствия и дальше весело, с 'матерком' перетащили грузовик к нам. От тяжелой работы освободили только женщин, зато впрягли лошадей. Прошло настолько хорошо, что даже лебедкой не пришлось вытягивать.

Васильич показал, где находятся еще два военных грузовика, перенесли все оружие и оттуда.

Поскольку других глобальных работ не предвиделось, решил проложить полноценную дорогу в свой лагерь, минуя колхоз. Для этого пришлось расширить и выровнять спуск из другого оврага, напротив нашего. Получилось в итоге неплохо. От нашего городка шел спуск в первый овраг, где первоначально стоял грузовик. Далее дорога плавно опускалась в ущелье. Ручей в этом месте был неглубоким и переходили его вброд. Немного проехав по ущелью, подъезжали к подъему в другой овраг, налево, из него дорога выбиралась уже в долину. А там дорога раздваивалась. Вдоль ущелья можно было проехать в колхоз, а через долину выходили на старую дорогу между перевалом и поселком колхозников. В Колхоз можно было проехать и по дну ущелья, вдоль ручья.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Дороги это конечно громко сказано — просто расчищали проезд от кустарников, откатывали крупные камни, засыпали ямы. Но все равно стало лучше — телега проезжала нормально. Со временем даже появилась задумка устроить мост через ущелье, чтобы по оврагам не ездить вниз — вверх. Но для моста уже нужны были стройматериалы. Одними рабочими руками не обойдешься.

Почему нечем было другим заняться? Я уже говорил, что по сути мы превратились в первобытных охотников и собирателей. Зверей водилось столько, что на первые годы можно было прожить только охотой. Вначале боялись, что быстро выбьем доступную дичь, но оказалось, что если бить зверей только для пищи, их поголовье уменьшается медленно. На хищников правило не распространялось и всех выбили в ближайшей округе в первые недели. Это привело к тому, что к нам стали подтягиваться стада из других мест, занимая место уничтожаемых нами. Были и курьёзные случаи — к нашим лагерям перекочевали несколько стай мелких обезьян. Мы их называли мартышками. Они в этих местах раньше явно не жили. Вокруг, в основном росли сосны, наверно не их пища. Да и водившиеся в округе леопарды наверно отлавливали отважившихся смельчаков прийти на разведку.

После нашего появления в этом мире, несколько стай пришли поближе к лагерям, возле Портового. Вначале было интересно, обезьян подкармливали, с ними стали играть дети. Но после того, как они покусали нескольких человек, их попытались прогнать. Однако уже сьало поздно. Те все равно не уходили, им понравилось возле людей. Некоторые люди, все равно продолжали делиться пищей с попрошайничающими мартышками, а ели те охотно и мясо и рыбу, рылись в мусоре и объедках, устраивая за них драки с чайками. Но и стали они некоторой проблемой. Обезьяны воровали продукты из домов и хранилищ. Так что пришлось укреплять двери и запоры. Правда все равно люди относились к ним снисходительно и терпели такое соседство.

Место хищников тоже не долго пустело, и вокруг поселков поселились другие хищники, помельче — шакалы и лисы, заменив волков и медведей. Несколько раз люди видели в лесу рысь.

Из пригодных в пищу животных водились олени, свиньи, какие-то козы, много было зайцев. На птиц охотились мало, но зато их гнезда стали источником яиц. Занималась этим в основном детвора.

Рыбу ловили в море, но ловилась она не очень хорошо. Расчет был на запуск в эксплуатацию корабля. Сетей наготовили много, но с берега рыба ловилась неважно. Пытались использовать надувные матрасы и плоты, но тут подстерегла другая беда — вдоль берега шло несколько сильных течений, и только по счастливой случайности никого не унесло в море.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Глава 10. Несколько ранее. Бывший таманский полуостров.

— Ну и как думаешь, придет?

— Если не дурак — придет.

— А если дурак?

— Тогда и не стоит с ним переговоры вести.

Дима и Сергей Андреевич находились на краю поляны, спрятавшись за дерево. Теперь они заметили немецкого офицера и того солдата, которого захватили, а потом отпустили с предложением переговоров. Как и было им предложено, немцы шли вдвоем. Винтовок с собой не было. И у Димы и у старшины тоже — только пистолеты. Поляна находилась на нейтральной территории, ближе к нашим. Конечно все бойцы, были настороже и контролировали подходы к ней, на случай если немцы решат воспользоваться ситуацией. Сергей не сомневался, что и фашисты держат подходы к поляне под прицелом.

А вот сама поляна была удобна тем, что не простреливалась ни с чьих позиций. И переговорщики были избавлены от того, что у кого-нибудь из их бойцов сдадут нервы.

Вот и момент встречи. Первым из-за деревьев выглянул рядовой, увидел Диму, кивки головой друг другу и все четверо идут навстречу друг другу.

В голове Димы мелькнула мысль 'какой-то дешевый вестерн', судя по ухмылке немецкого офицера, тот тоже подумал об этом. Но руки на кобуре никто не держал.

Поляну пересекали несколько поваленных давно стволов и старшина с немецким офицером сели напротив друг друга. Дима и немецкий солдат тем временем проверили — не скрывается ли кто за деревьями. Никого не обнаружив Дима присоединился к Сергею, который неотрывно смотрел в глаза немцу. Тот отвечал тем же.

Подождав, пока сядет солдат, Дима решил прервать игру в гляделки.

— Курт, переводи. — имя солдата он запомнил.

— Первое. Просьба не дергаться, чтобы вы здесь не услышали. Мы пообещали, что отпустим отсюда вас, значит выполним слово. Если информация будет для вас слишком шокирующей, лучше потерпите и обдумайте ее в своем лагере. Время у вас будет. Согласны?

Лейтенант, дослушав перевод, согласно кивнул. Он уже не смотрел в глаза старшине, но к переводчику тоже не поворачивался, держал под контролем красноармейцев.

— Хорошо, тогда начнем. Главное. Война уже закончилась. Закончилась давно. Германия проиграла и капитулировала. Немецкие войска давно уже ушли в Германию.

Дима посмотрел на замолчавшего переводчика, тот не решался переводить далее второй фразы и сидел с открытым ртом. Даже лейтенант не выдержал и повернулся к нему.

— 'Что он сказал?'

— Не могу повторить.

— Говори!

— Они говорят, что мы проиграли войну и наши войска ушли домой.

Ганс замахнулся на своего солдата.

— Ты что несешь? — но тут же остановился. Русские молча сидели и не хватались за оружие.

— Как это могло случиться?

— Слушайте дальше. Только Курт, не выпендривайся, переводи. Пусть думает офицер. Не выпендривайся — значит делай, что положено.

Лейтенант выслушал этот перевод, играя желваками, но продолжал сидеть.

— Хорошо, что вы сидите, теперь дальше. Мы не знаем, что точно случилось, но все мы попали в какую-то заморозку и очнулись в будущем. Сейчас не 1942-й год и даже не 2010-й, в котором я жил до попадания сюда. А примерно трехтысячный.

Несмотря на удивление, Курт переводил все подряд. Лейтенанта похоже удивить после слов о поражении, трудно или он не верил, но слушал спокойно.

— Здесь, на побережье живут только русские. Нас много. Но мы подозреваем, что в Европе и остальном мире людей совсем не осталось.

Лейтенант заговорил

— Вы мне хотите пересказать Уэлса? Фантастику я читал и эти сказки слышал.

Вступил в разговор старшина.

— Это не сказки. А быль. Ты что, не видел, <вырезано цензурой>, что нет никого вокруг? Твою налево, я шел по твоим следам, мы прошли Новороссийск, ты видел город или хотя бы развалины? А впереди вместо Анапы плавни! Короче наши предложения такие. Вы все равно окружены и кроме болота у вас другого выхода нет. Мы вас всех положим здесь, чего бы это нам не стоило. Сзади нас подпирает целый батальон. Поэтому предлагаем вам следующее: мы вам оставляем почти все винтовки, кроме трех. Хватит вам этого. Отдаете пулемет, гранаты и часть патронов. После чего можете спокойно уходить на север и топать хоть в свою Германию. Если захотите жить рядом, то будете говорить с нашим руководством, но тогда сдаете все оружие. Мы гарантируем жизнь. Что из оружия будет вам возвращено — решит руководство. Я все сказал.

Немец молчал. Видно было, что он сдерживает ярость, но руки к оружию не тянул.

Дима продолжил.

— Я понимаю, что вы можете не верить. Старшина вам обрисовал наши предложения. Это максимальная уступка. Больше мы не сдадим. Но расскажу следующее. На земле действительно осталось мало людей. Возможно вы вообще последние немцы. Хотите умереть здесь — умирайте. Русских здесь много, мы выживем. Дикари, которых вы гнали перед собой, убили мою семью, поэтому мне лично терять нечего и я буду с вами биться на смерть. А в доказательство покажу только вот что.

Он достал свой сотовый телефон. На счастье Дмитрия аккумулятор еще не разрядился, а ролик, которым он убедил старшину он бы ни за что на свете теперь не стер. Ведь там была его погибшая жена. Он включил видеопросмотр и протянул аппарат немцам.

Те удивленно смотрели на небольшой экранчик, где красивая девушка на фоне европейских или американских улиц смеялась, что-то говорила в камеру, рассказывала о перспективах. Курт не переводил, он был в шоке, ему не показали это чудо раньше. А лейтенант даже не требовал перевода.

Старшина положил руку на плечо Дмитрию и сжал его — 'держись'.

Немец молча, вернул телефон, переживший ранее руки дикарей, которые к счастью не сломали непонятную штуку. Они приняли ее за украшение и просто отобрали и спрятали. Когда Дима нашел его после освобождения, проверил работоспособность именно на этом ролике. После чего просто взял нож и пошел резать, пока его не скрутили свои же. До встречи со старшиной он не решался включать телефон и посмотреть ролик еще раз. Но теперь был уверен, что будет смотреть его пока, не посадит батарею. Но воспринял он все это уже спокойнее.

— Это портативный кинотеатр? — Ганс решился наконец сказать хоть что-то.

— Не только. Это и радиопередатчик и радиоприемник и много еще что.

Дима вызвал калькулятор и протянул его опять немцу.

— Жми на экран только осторожно, не проткни.

Лейтенант попробовал несколько простых действий. Это было поразительно — при нажатии появлялись те цифры, которые он выбирал. В руках он держал счетную машину!

Дима отобрал свой телефон, немец не сопротивлялся. Опять вступил в разговор старшина.

— Вы видите — мы вас не обманываем. Поэтому даем время подумать — три часа. А сейчас идите. Если через три часа ответа не будет — считаем, что отказались, начинаем на вас охоту. Если увидим, что пытаетесь уйти — то же самое, открываем огонь. Условия вам предложили хорошие, соглашайтесь.